Герой. Познание

"В озере сверчки и лягушки куда более громкими кажутся, — подумала Майя, глядя на бледную, как смерть, кувшинку, которую только что миновала. — И всё же... Чего ожидать? Вдруг меня не узнают и погонят метлой в спину обратно? Или бабушка попросила не пустить под любым предлогом? А если начнётся скандал? Финн начнёт себя неподобающе по их меркам вести?"

Не вынимая ладони из воды, она почесала кольцо о бедро и неровно выдохнула, после чего стиснула ткань юбки платья в тонких холодных пальцах и отвернулась в сторону: окружение было и правда чаровавшим глаз. Кувшинки мимо проплывали, точно гордые изящные птицы лебеди, а сотни светлячков над чёрной озёрной гладью напоминали собой звёзды на ночном небосводе. Камыши, будто выстроенные по рядам спички, окружали берега, их листья казались клинками, окрашенными в тёмно-зелёный цвет, и только в одном месте — прямо у причала, — их не было. Лотосы, словно принцессы в нежных пышных платьях, кружились в медленном вальсе, а луна — луна наконец начала прорываться сквозь парад перьевых облаков. 

"Сделаю вид, что наведалась в гости, а Финн — это мой друг-сопроводитель. А потом, как бы невзначай, спрошу насчёт колец и бабушки, если, конечно, сама её там не встречу, — решила Майя. Она обернулась в сторону берега, от которого они всё больше и больше отдалялись, на мгновение вынула руку и заправила ею за ухо прядку волос. — Интересно, Оскар нас заметил или нет? Если да, то сдаст ли деканату? Может, махнёт рукой, мол, "Какое дело мне до этой глупой девчонки и её трубадура-идиота"? Эх, практикант Эртон! А если бы именно ты был здесь сейчас? Я бы всем сказала, что мы приехали венчаться, и тогда нас тут же обручили бы... И никуда бы ты от меня не сбежал!"

— Чего стоим? — фишеровский голос вывел девчонку из транса. — Устала? 

Не дождавшись ответа, Финн сиюсекундно затормошил её за плечо. 

— Нет, я задумалась просто, — пролепетала Майя и опустилась с лавочки на дно. Она облокотилась о борт и снова высунула руку наружу. Прикрыв на мгновение глаза, зашевелила пальцами по воде, и лодка поплыла дальше с прежней скоростью. 

— Ты же в курсе, что течение создавать учатся курсе на третьем-четвёртом? — воздушник нахмурился и почесал подбородок, после чего выдал: — Этому всему тебя бабушка научила? 

— Мне казалось это достаточно простым, — пожала плечами она. — Во всяком случае, это был одним из первых приёмов, который я освоила! 

— И она серьёзно тебя смогла обучить, хотя ты только-только начала колдовать? — Финн выпучил глаза, а зрачки его расширились. 

— Слышала бы бабушка тебя... — усмехнулась Майя. — Она не может не научить.

— Но зачем? Разве не проще передать это дело в руки учителям коллегии? 

— Она хотела, чтобы я была лучше всех, ну или... — закончила водница уже мысленно: "А если бабушка знала о том, что я решу искать её здесь? И потому дала наводку, из чего выходит, что..."

— Мне расскажи хоть, о чём мечтаешь! — Финн вертел в руках продолговатое серебристое весло и задумчиво разглядывал вставленные в него аквамарины. — Кажется, я имею право знать!

— Да, это так, — Майя опустила руку поглубже, и когда пальцы коснулись колких, как проволока, водорослей  — не отдернулась, а погладила их. — Я думала о том, что это всё спланированно было. Ну, наша встреча. А на самом деле ей хотелось поскорее сбежать из-под зоркого глаза мисс Буш и затеряться.

— Это звучит достаточно убедительно, — согласился воздушник. Он слегка откинулся назад, посмотрел в сторону и спросил: — Так какой у нас план, Майка? 

— Твоя задача — вести себя тихо и прилично, быть предельно вежливым, — ответила она. — А моя — найти того, кто знает хоть что-нибудь или про кольца, или о прошлом бабушки, или же про миссис Старину. Конечно, в идеале услышать обо всём вместе взятом! 

К тому времени лодка заплыла на мелководье. Чувствовалось, как дно скользило по шероховатой песчаной поверхности, как путались о скрепления водоросли и тормозили судно. Чуть не затерявшись среди зарослей камышей, где наверняка обитала всякая кусючая живность вроде змей или комаров, подросткам таки удалось миновать опасную местность и пришвартоваться у берега, выложенного дорожкой из неровно выпиленных деревянных досок, что вела прямиком к небольшому холму, за которым и скрывалось поселение. 

— Как думаешь, он нас таки спалил? — произнёс Финн, подавая руку Майе, чтобы та могла вылезти из лодки без каких-либо происшествий. Он делал это так, будто был принцем, который привёз свою принцессу на торжественный бал. Ульянова изящно приподняла мантию, перескочила через бортик и оказалась по щиколотку в воде. 

— Во всяком случае, он нас не достанет, — она морщилась, отряхивая промокшую обувь и то и дело откидывала мешавшие волосы назад. — Здесь нет защитного барьера, потому что о расположении общины знают лишь единицы. Ему нужно или фото поселения, или леса, в котором мы оказались изначально. Может быть — связь с одним из тех, кто здесь сейчас находится. Но ни первого, ни второго, у мистера Эртона нет. 

— А он знает про общину? — Фишер помог подруге опереться о его спину, чтобы та могла разуться, вытряхнуть воду из сапог и надеть их обратно. Майя вцепилась в ткань одежды юноши и начала стягивать обувь, параллельно бормоча себе под нос:

— Знает, но всё равно это ему никак не поможет. Единственное, что нам грозит — разборки, как только вернёмся обратно! А если он сдаст директрисе или, что ещё хуже, решит разобраться с нами сам?

— Это уже проблема Майи и Финна из будущего, — нервно прыснул Финн; очевидно, ему не особо хотелось снова лезть в перепалку с подозрительным фриком, который был почти на две головы выше его самого.

Как только с мокрой обувью было покончено, водница зашагала вперёд по вымощенной тропинке прямиком к ведьмовскому поселению. Лесные ароматы ловко подкрадывались к гостям, щекотали ноздри и дурманили разум, а жёлтый свет за холмом становился всё ярче и ярче, так, будто бы за ним находилось миниатюрное солнце или место, куда слетались все падающие звезды. В траве мелькали закрытые бутоны всевозможных ярких цветов, которые словно мирно посапывали, свернув свои лепестки. Отчётливее слышались мужские и женские голоса, только вторых было значительно больше, а также лёгкий звон колокольчиков и гитарных струн. 

Финн сглотнул и взял Майю под руку, после чего осторожно заправил ей за ухо прядку волос. Ульянова же смущённо отвела взгляд прямо на открывавшийся перед ними вид на деревню и отметила про себя: "Кто бы мог подумать, что совсем вскоре я приведу в общину художника-балагура, у которого вела английский моя бабушка?"

С высоты холма казалось, будто всё поселение лежало у самых ног путешественников. Посередине поляны расположился длинный накрытый пёстрыми скатертями стол, который мог бы вместить несколько десятков человек, а по бокам от него — два костра, горевших на маленьких островках, окружённых наполненными водой рвами. Эдакая площадь была укрыта деревьями, между которыми необычные жители натянули прочные верёвки с лампами-бутонами, где не смолкая стрекотали светлячки. 

Майя обернулась к Финну, высвободила своё предплечье из его руки, поправила на рубашке друга воротник и мантию на плечах. Их лица находились друг другу куда ближе, чем это могла бы себе позволить раскрасневшаяся девчонка. 

— Так-то лучше, — она расплылась в мягкой улыбке. — Брюки только поправь, а то они совсем примялись. 

— Я хотел с тобой поговорить насчёт кое-чего, — прошептал Финн прямо у неё над ухом. 

— Не сейчас, — Майя обвила локоть друга и повела его вниз по узкой тропинке. — Совсем забыла предупредить: у них довольно странная манера речи, так что не смейся, если что. Ну и говорят они немного не на английском... Я буду пытаться тебе переводить. 

Высокая трава щекотала оголённые ноги, а вездесущие комары так и норовили покусать путников, отпить их крови. С каждым шагом звучавшие наперебой голоса жителей слышались всё лучше и отчётливее, и даже можно было разобрать несколько слов из их быстрой и сбивчивой речи. 

Продравшись через пышные кустарники самых разнообразных ягод и пройдя по узким коридорчикам между садовыми клумбами и огородами, ограждёнными достаточно высокими заборами, плетёнными из ивовых веток, Майя и Финн очутились у самого обеденного стола. И пускай на дворе всё ещё царила темнота, а время давным-давно перевалило за полночь, на центральной поляне было светло, как днём. От сильных и насыщенных запахов различных пряностей, блюд, жареного картофеля и свежеиспечённого мягкого хлеба голова шла ходуном, а изо рта текла слюнка. 

— Если они нас не накормят, то я подам в суд на этих ведьм, — пробормотал Финн, еле шевеля губами, и жадно сглотнул. 

"Что-то я не подумала о том, что буду делать, если вдруг бабушка действительно окажется здесь, — подумала Майя, прищуриваясь, чтобы разглядеть за столом родное лицо. — Ладно, будь что будет!"

Она сделала глубокий вдох и, сжав ладонь друга ещё сильнее, выступила из тени. 

— Здравья, мною уважаемые и великодушные чародеи-снотворцы! Мы пришли к вам с миром и кланяемся в ноги, коли позволите дальним вашим родственникам опочить с дороги и переговорить с вашей главой — Беляной мудрейшей! 

Майя повернулась к Финну и прошептала на понятном ему языке: "Это я поздоровалась. Сейчас поклонись вместе со мной настолько глубоко, насколько можешь". 

Все люди, облачённые в точно такие же пёстрые полосатые балахоны, какой была и их скатерть, тотчас обернулись на смутно знакомый голос. Среди толпы преобладали люди с тёмно-коричневыми, как кора дерева в зимнюю пору, волосами, и бледной кожей с ярким багрянцем на лицах. Водница преклонилась перед ними, а воздушник рывком повторил за ней это действие и пошатнулся на месте, чуть не угодив в корзину с мокрым бельём. 

— Они из коллегии заморской, вы только взгляните на ихние облаченья! Стихийные, вот кто! — пробормотал с явным пренебрежением в голосе мужчина с длинной бородкой до груди, в которой болтались мелкие листочки и блестели капли хмельного напитка. 

— Глашатаи этих дурных созидателей совсем голову потеряли: на переговоры посылают мелочь недоученную, да ещё и чужестранную! — подхватила полная дама с гордой осанкой и вьющимися каштановыми кудрями до самого пояса. — Так и передайте, что мы ведать от них ничего не желаем! 

— Что они несут вообще? — шепнул Финн. — Сейчас на кол садить будут? 

— Вроде того, — так же тихо ответила Ульянова и сглотнула. 

— Этот колдун недозрелый, кажется, ещё и не понимает говора нашего! — прогремел крупный юноша с крепкими руками, светлой прилично отросшей шевелюрой и веснушчатым лицом. 

— А дева оку моему знакома, — из-за стола вышла девушка, чуть младше самой Майи. У неё были пышные чёрные волосы, заплетённые в длинную толстую косу, яркие зелёные глаза, что мерцали, как у кошки в ночи, а вся тонкая бледная шея — усыпана родинками в форме созвездия Малой Медведицы. Острые, словно эльфийские, уши виднелись из-под ровных прядей. 

— Ева, моё имя — Ульянова Майя, я обитала на ваших землях около пяти лет, и три года назад была вынуждена их покинуть, — спокойным, ровным тоном сказала водница. 

Все жители общины переглянулись между собой, некоторые зашептали что-то своим соседям на ухо, кивками указывая на рыжеволосую гостью. 

— Майя! — Ева набросилась на Ульянову и заключила в крепкие-крепкие объятия. 

Финн сильно зашатался, отпустил ладонь подруги и окончательно упал в корзину с бельём. Он громко выругался на испанском, вылез оттуда и отряхнулся, продолжая чертыхаться. 

— Что он несёт? — нахмурился конопатый парень. 

— Он так извиняется, — выдохнула Майя и обхватила спину подруги. 

— Я уже было подумал, что он порчу наводит! 

— Люди добрые, так проходите к нашему пиру, накормим, напоим, отогреем! — полная дама жестом подозвала троицу к себе. — Отведайте наших пряных блюд да отваров травянистых! 

— Это можешь не переводить, я и так всё понял, — прыснул Финн; глаза буквально сияли от радости: наконец-то его накормят! 

Ева подвела гостей ко столу, подталкивая их сзади, после чего усадила за длинную деревянную скамейку, застеленную узкой ковровой дорожкой, такой же пёстрой, как и скатерть. Пока стихийникам накладывали целую гору печёного картофеля, горячего хлеба, что буквально таял на языке, отдавая приятным теплом, а также благоухающего на всю округу салата, полная дама шепнула что-то на ухо уж больно похожему на неё саму мальчишке, и тот сорвался с места в сторону самого большого дома в поселении. 

"Наверное, идёт за Беляной", — решила Майя и жадно припала к стакану с горячим отваром, по вкусу похожим на чай. 

А пока главная не пришла к гостье, ужин во всю продолжался. Бывшие сообщинники Майи окружили её и Финна, засыпая вопросами и подкладывая им в миски ещё больше и больше блюд, будто извиняясь за не совсем радушный приём. Около Фишера столпились девчонки: кто-то подносил ему графин с хмельным напитком, кто-то поправлял мантию, а кто-то — плёл венок с сёстрами, который потом нежно сразу трое ведьм уложили на голову воздушнику. И когда тот заявил, что сердце уже занято одной низкой рыженькой принцессой — разом разочарованно вздохнули, но так от него и не отстали. 

Пока Майя ела или отвечала на вопросы, переводом для Финна занималась её подруга — Ева. Ведьма терпеливо выжидала, пока юноша догадается, о чём шла речь из обрывков странно построенных фраз, которые ей только удавалось передать.

К счастью, или же к сожалению, Майя не услышала финновских откровений. Она была занята тем, что в перерыве между тем, чтобы жевать и глотать, говорила что-то в духе: "Да, вы правы: эти стихийники — настоящие изверги! С вами мне жилось куда спокойнее!"; "Ваш Иванушка так подрос — прямо-таки не узнать! На все общины будут слухи о его мужественности и красоте греметь!"; "А как у вас дела идут? Как со здоровьем у мамы?". Болтали все наперебой, отвечали на каждый вопрос, но тщательно избегали одного: "А вы случаем не встречали мою бабушку?"

Будь Майя глупой, не догадалась бы сразу: то ли Мария скрывалась от внучки, то ли действительно с ней могло что-то произойти. Водница интересовалась ею, но в ответ у неё снова и снова спрашивали о жизни в столице Корнеума, его правительстве и обучении в Коллегии Стихий. 

— Так вы к нам на помолвку явились, да? — прохрипел старик, прилично охмелевший к тому моменту. — Красивая пара, нечего и молвить! 

Воднице уж очень не хотелось переводить это для Финна, но Ева перехватила инициативу в свои руки.

— Кто? Мы? — поперхнулась Майя. Фишер же переложил свой венок из лесных цветов на её голову и перехватил инициативу в свои руки, стукнув деревянной чашей по столу: 

— Рано нам ещё, невесте же и пятнадцати пока толком-то и нет. Но если принцесса пожелает, то через пару лет... 

"Она навряд ли пожелает", — вздохнула Майя и, чтобы замять неловкую паузу, с улыбкой добавила вслух:

 — Он говорит, что я — хорошая подруга, и что всегда ему помогаю. И он — замечательный и очень близкий для меня друг.

Ева покачала головой, странно косившись на подругу детства.

Почти сразу же после этих слов сквозь толпу прошла Млада — заместительница Беляны, носившая своё имя именно из-за звания. Она была высокой, статной девушкой лет двадцати, с пронзительными голубыми глазами и тёмно-русыми волосами, котооые болтались где-то на уровне поясницы. На груди лежали массивные красные бусы, ловец снов и ещё какое-то ожерелье из деревянных фигурок и перьев. Как и многие, ведьма носила льняное платье в пол с вышитыми на нём вручную цветочными орнаментами, только вот примечательный яркий балахон не наблюдался на ней. 

— Здравья, хранительница воды, — поздоровалась Млада. 

Майя тут же вскочила со скамейки и преклонилась перед девушкой, сложив ладони перед собой. 

— Здравья, мудрейшая, — прошептала она. — Старшая желает меня видеть? 

— Верно. Беляна известила меня о том, что готова принять тебя в своей скромной обители, — кивнула Млада и протянула руку стихийнице. — Ступай со мной, а коли дороги не помнишь — я тебе её подскажу. 

Майя поднялась, поправила мантию и рубашку, после чего шепнула Финну пару слов о том, что скоро вернётся, и что Ева будет пока помогать ему с переводом, после чего зашагала по родной общине следом за Младой. 

Дом старшей ведьмы располагался на окраине поселения и ничем особо не отличался от хижин остальных жителей: всё тот же деревянный фасад, большие балки как огромные брёвна с вырезанными на них разнообразными символами и рунами, терраса, наполненная десятками экзотических растений и саженцев, плетённое кресло-качалкк, крыша, покрытая мхом, и дымоход, напоминавший собой большой гриб посреди поляны. Только был он разве что куда больше в размере, да и то не из-за того, что внутри находились роскошные покои — там принимали гостей общины, а также проводили ритуалы и лечебные практики. 

И пускай снаружи дом мог показаться обычному человеку просто странными, то войдя внутрь, случайный прохожий наверняка подумал бы, что забрёл на локацию для какого-то фильма про ведьмовскую жизнь. 

За дверью с серебристой ручкой и таким же глазком в полумраке скрывалось множество диковинных вещей: расписанные алой и зелёной краской тотемы, разрисованные яркими фигурами горшочки с самой разнообразной растительностью, засушенные цветы в колбах, чьё благоухание наполняло комнату ежесекундно всё сильнее и сильнее, помогало каждому вошедшему расслабиться и настроиться на мирную волну. С потолка свисали букеты трав, ловцы снов каждого только существовавшего вида, а также единственное освещение в доме помимо свечей — те же лампы-бутоны со светлячками. Вдоль стен или стояли книжные шаткие стеллажи с древними чародейскими фолиантами, которые навряд ли возможно было отыскать даже в библиотеке Коллегии Стихий, или же астрологические карты. 

Пройдя через первую, довольно просторную комнату, Майя очутилась во второй — где была всего пару раз в своей жизни, а потому и слабо помнила, как выглядел он — приёмный зал. Посредине его, за развешенными между резными колоннами занавесками, на полосатом жёлто-алом ковре стоял котёл, а вокруг него — подушки и миниатюрные столики из светлого дерева. Там уже пахло не только травами, но и костром. 

На одной из подушек в позе лотоса сидела Беляна — высокая седовласая леди с узкими глазами и морщинистым телом. Однако она выглядела достаточно свежо — то ли дело было в цветах, вплетённых в её волосы, которые могли не увядать неделями, то ли в том, что ей в целом нельзя было дать больше семидесяти лет (хотя самой старшей несколько лет назад перевалило за сотню). 

Млада удалилась, как только провела гостью к главной, а Майя, согласно правилам, встала на колени перед старшей и поклонилась в пол. Та одобрительно кивнула и медленно поздоровалась: 

— Вот мы и повстречались с тобой, хранительница воды и юная сновидица. Благодарю судьбу за возможность вновь увидеться с тобой, Ульянова Майя. 

— Благодарю небеса и их души облачные, бескрайнюю пустыню и её песчаные души за волю случая, позволившую мне вновь очутиться в месте моей жизни прежней и беззаботной, — прошептала водница. Она подползла к Беляне и коснулась губами морщинистой ладони с сильно вздутыми венами. 

— Сестра, располагайся, да поведай, что привело тебя в края наши нагорные, — женщина указала на подушку напротив, а сама взяла со столика толстую колоду карт и передала её Майе. — Но сперва я бы хотела погадать тебе. Задавай вопрос и мешай карты, потом передавай их мне. 

"Гадание? Этого еще не хватало... Но отказывать нельзя, а времени... Времени у меня предостаточно. Спрошу что-то самое простое".

— Хочу знать то, что ждёт меня в следующем году: исполнятся ли мечты, достигнутся ли цели, узнаю я правду, или же нет, — сказала она, перетасовывая колоду. 

— Желание хорошее, да не есть ли прелесть в том, что дни последующие и их исход творим мы сами и вслепую? — задумчиво произнесла Беляна и, как только получила карты обратно, начала их раскладывать в пять рядов. — Закрывай глаза и выбирай две карты по очереди. Всего нужно восемь — как символ бесконечности всего живого. 

Майя опустила веки и провела раскрытой ладонью над разложенной колодой. Волнение подступило комом к горлу, хотя, казалось бы — о чём можно было переживать в тот момент? Она ткнула в первую карту, вытянула её и раскрыла глаза, после чего то же самое повторила и со второй. 

— Двойка мечей, — озвучила Беляна. — Перевёрнутая. Двуличие, клевета, выход из тупика. А вторая — пятёрка кубков, что означает проблемы в семье. Растрактую я тебе всё всё в самом конце, а пока — продолжай. 

Следующими стали перевёрнутые луна и солнце. Старшая покачала головой, с настороженностью отметив, что это дурной признак: такая комбинация сулила предательство, кардинальную смену декораций — когда зло становилось добром, а добро — злом, размытую границу между этими двумя понятиями. Она также добавила что-то про хаос, тревогу, проблемы со здоровьем и туманное, неясное будущее. 

Далее Майя вытянула рыцаря жезлов и туз кубков, на что Беляна с облегчением сказала, что несмотря на предвиденные первой картой риск и крайности, девушку ожидал дар судьбы или сильная влюблённость. 

"Жаль, что нельзя нагадать комбинацию и частоту движений для плавания, чтобы обогнать Стефани и остаться в сильной группе, или задачи, которые будут на следующем экзамене по математике... Кстати, Оскар таки обнаружил нас, или нет?" — с этой мыслью Майя вытянула последние две карты и не глядя передала их Беляне. 

— Влюблённые, — улыбнулась она. — Означают доверительный союз, выбор, крепкие чувства. А вторая... 

Беляна положила карту прямо перед девушкой. Майя в удивлении открыла рот, едва не забыв прикрыть его ладонью. Сердце, казалось, перестало биться. 

На ней был изображён Король Жезлов - карта стихии огня .