Глава 5
Джинкс, сложив руки за спиной и склонив головку набок, словно любопытная птица, рассматривала памятник Вандеру на площади. Грубая работа, навечно замершие в бездушном камне некогда любимые черты лица, лишь отдаленно напоминающие ей прежнюю отцовскую фигуру. Девушка поднялась на помост и, раскинув руки, словно пыталась объять огромный массив камня, прижалась грудью к памятнику. Холод мгновенно проник в нее, сжимая ее внутренности, и легкая дрожь прошла по ее позвоночнику. На подошву каменных ботинок Вандера упала мерцающая нежно-лиловая слеза.
"Плачешь? Правильно, лучше раскаяться поздно, чем никогда. Ведь кто виноват в том, что от Вандера осталось лишь воспоминание?" - протянул Майло, положив острый подбородок ей на плечо.
- Замолчи, - Джинкс шмыгнула носом, быстро облизнув пересохшие губы и зажмурившись. - Тебя здесь нет! Я не хочу с тобой разговаривать!
"Мне все равно, чего ты там хочешь, идиотка, я лишь говорю правду", - фыркнул Майло, панибратски оперевшись локтем об ее плечо, из-за чего ноги Джинкс слегка подкосились, и она была вынуждена прижаться спиной к памятнику, чтобы отогнать наваждение. Издав рык, девушка ударилась затылком об холодный камень, выбивая из Майло всю дурь. Он вскрикнул, кровь окропила ее затылок, плечи и руки. Ей не избавиться от этих воспоминаний, нет. Майло никогда не перестанет напоминать ей о том, что она сделала. Джинкс затихла и сползла по камню вниз, зная, что Майло ушел ненадолго. Каждый раз, когда она убивала его, он возвращался еще более разъяренным, чем обычно. Клаггор смотрел на нее с неодобрением, поэтому она закрылась от его взгляда, подтянув колени к груди и зарывшись в них лицом. О, как она устала. Быть Джинкс оказалось нелегко. Джинкс идеальна: она не испытывает сомнений, жалости, стыда, страха, печали. Призраки прошлого не беспокоят ее. Не то что слабую Паудер. Никто не называл ее этим именем с тех пор, как произошло то, что разделило ее жизнь на "до" и "после". Но она сомневалась насколько хватит Джинкс.
Чуткий слух девушки уловил звук чьих-то неторопливых шагов, которые приближались к статуе Вандера с обратной стороны. Она притаилась, напряженная, словно натянутая струна, пытаясь слиться с камнем воедино. Кто-то тяжело вздохнул, опустившись на постамент у подножья статуи, и уставшим бесцветным голосом произнес:
- Я столько раз представлял себе этот момент. Мир между Верхним городом и Нижним. Свободу для людей Зауна. Но только не так.
Джинкс удивленно моргнула, узнав ставший ей почти родным голос Силко. Она осторожно выглянула из-за статуи, увидев лишь его сгорбленный силуэт и очертания узоров на пальто. Он выглядел постаревшим и осунувшимся, словно нес на спине тяжелую ношу, которая пригибала его к земле. Девушке стало бы его жаль, если бы она не была Джинкс. Джинкс не должна испытывать жалости или привязанности. Она выше этого.
Силко вынул флягу из нагрудного кармана пальто и сделал большой глоток, продолжив отстраненно разговаривать с самим собой:
- Все, о чем мы мечтали - уважение, признание, свобода, практически у меня в кармане. Мальчишка Талис даже не торговался. По нему видно, что он из тех, кто держит свое слово. Знаешь, воспитывать дочерей нелегко... Хотя, кому я это говорю, - мужчина невесело усмехнулся, посмотрев на далекое сизое небо, на котором сгущались тучи. Джинкс едва дышала, припав к холодному камню, и впитывала в себя каждое слово.
- Он хочет, чтобы я отдал им Джинкс. Признаться, многие в Зауне поддерживают эту идею, - голос Силко слегка дрогнул на этих словах. - Скажи мне, что я теряю, кроме проблем, если выполню их условие?
Силко развернулся к подножью статуи и напоил землю превосходным виски, словно отдавая Вандеру честь. Холод, кажется, добрался до самого сердца Джинкс и заставил ее сердце окаменеть. Неверие, гнев, обида, боль сменялись на ее лице с неуловимой быстротой, сливаясь в ужасающую гримасу, исказившую ее черты.
- Теперь я понимаю, брат, - Силко сжал пальцами тонкую переносицу и поморщился от головной боли, что разрывала его череп. - От дочерей одни проблемы.
Джинкс вздрогнула и ощетинилась, чувствуя, как Мерцание пропускает ток по ее телу, заставляя конвульсивно дергаться то ее правую бровь, то кончики пальцев, то левое колено. С дрожащими губами она пыталась сдержать слезы, пока ярость затапливала ее с головы до ног. "Предатель", - она стиснула рукоять пистолета, разноцветные ногти угрожающе заскрежетали по его корпусу. Когда ярость достигла своего пика, Джинкс развернулась и метнувшись к Силко сзади, ударила его со всей силы по затылку рукоятью пистолета. Силко успел лишь бросить на нее шокированный непонимающий взгляд, как она ударила его еще раз по виску, заставив его потерять сознание. Мужчина обмяк и ничком повалился на землю. Джинкс все еще шумно дышала, затем сгребла ногтями волосы на его затылке и приподняла его голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
- Ты говорил, что никогда не предашь меня, - прорычала она, брызжа слюной и тряся его. - Ты лжец, лжец, ЛЖЕЦ!!
Ее руки налились огромной силой, тело стало легким и быстрым. Мерцание устремилось по току крови, подпитывая ее ярость. Джинкс колотила крупная дрожь, ее глаза были почти навыкате, она шумно дышала через рот, сдавив тощую шею Силко обеими руками и больно впиваясь в его кожу ногтями. Однако сколь быстро ее обуяла ярость, столь же быстро она опустошила ее тело. Бешеный пик силы прошел, и Мерцание в ее глазах начало потихоньку угасать, поэтому девушка отпустила Силко и скривилась, схватившись за пропитанные кровью бинты. Бок пронзило острой болью. Джинкс выругалась и рухнула поверх лежащего без чувств мужчины. Ей нужны были те обезболивающие, что вводила ей Коралл. Прямо сейчас. Но вместо этого все, что у нее было, это флакончик Мерцания, который она грубо выудила из внутреннего кармана пальто Силко вместе с инъектором. Дрожащими руками заправив дозу Мерцания в инъектор, Джинкс воткнула иглу себе бок, вводя наркотик как можно ближе к ране. Боль слегка притупилась, но Джинкс все еще была полна агрессии.
- Значит, ты сделал свой выбор, да? - схватив Силко за лицо, прошептала она хрипло, боднув его лоб своим. - Вздумал предать меня? Хорошо. Тогда я тоже буду играть по-плохому, Силли. В эту игру могут играть двое... или четверо.
Джинкс свесилась с потолочной балки, с интересом наблюдая за тем, как ее сестра, орудуя хекстековыми перчатками, отшвырнула от себя Севику, которая пролетела через весь бар и, врезавшись в стену, обмякла. Вай, прерывисто дыша, повисла на барной стойке, пытаясь найти в ней опору. Нельзя было забыть пригласить на их небольшую вечеринку предателей ее сестру. Она заслуживала быть гвоздем программы.
- Я мечтала сделать это с тех пор, как встретила ее, - прокомментировала Джинкс, спрыгнув на один из столиков за спиной сестры. - Браво, сестрица, - не успела Вай отреагировать на появление младшей сестры, как Джинкс отправила ее в мир фантазий мощным и молниеносным ударом приклада. Вай вскрикнула, и ее измученное тело с глухим стуком рухнуло на пол, сшибя пару барных стульев. Джинкс задумчиво хмыкнула и присела на корточки над телом сестры, поигрывая пистолетом в руке и рассматривая искаженное болью лицо Вай.
Она и Силко, два предателя, не сдержавших данные ей обещания. Разве она многого просила? Вспомнив, как Вай наотмашь ударила ее по щеке в тот злосчастный день, когда она потеряла ее, Джинкс сузила глаза и, наклонившись к сестре чуть ближе, влепила ей звучную пощечину. Кожа Вай покраснела.
- Теперь, полагаю, мы квиты, - промурлыкала Джинкс, медленно выпрямившись, и перевела взгляд на Севику, что валялась под обломками стены. Неторопливо подойдя к ней, Джинкс пнула ее в бок. Севика издала слабый нечленораздельный стон. Ее механическая рука валялась чуть поодаль, и бегающий взгляд Джинкс упал на нее. Примитивный механизм. О, сколько всего интересного она могла бы сделать, чтобы усовершенствовать его. Однако сейчас Джинкс была слишком занята организацией семейного ужина. А поскольку собрать членов семьи под одной крышей представлялось задачей практически невозможной, она была вынуждена прибегнуть к крайним мерам: похищению. Впрочем, они сами напросились. Силко хотел, чтобы она стала Джинкс, Вай хотела, чтобы она оставалась Паудер, и оба разрывали ее на части, словно она была плюшевой игрушкой, которую не поделили дети. Пора было закончить этот глупый фарс раз и навсегда. А для большей драмы, пожалуй, стоит пригласить и ту богатую Пилтоверскую сучку, на которую Вай променяла ее. Пурпурные глаза Джинкс загорелись в предвкушении, словно у ребенка, который открывал долгожданный подарок. О, это будет гарантированное веселье!
Джинкс вставила кляп в рот Кейтлин и, высунув кончик языка, принялась вырисовывать на маске, что скрывала нижнюю часть ее лица оскорбительные карикатуры. Похитить ее из фамильного особняка, который она считала безопасным, оказалось еще проще, чем рассчитывала Джинкс. Она повеселится с ней на славу. Как же ей хотелось увидеть глупое выражение страха на лице сестры! Джинкс хихикнула, мазнув кончик носа Кейтлин розовой краской, на что девушка-миротворец дернулась, мыча что-то несвязное в кляп.
- Что ты там сказала? - приложив руку к уху, поддразнила ее Джинкс. - Не могу понять, что ты говоришь.
Раздраженное выражение лица Кейтлин сменилось на гримасу гнева, но как бы она ни дергалась на стуле, не могла высвободиться из туго сковывающих ее тело веревок.
- Посиди пока здесь одна, будь хорошей девочкой, - пробормотала Джинкс, шлепнув Кейтлин по щеке. - У нас сейчас небольшое семейное собрание. Ужасно скучная часть всех вечеринок. Но не волнуйся, ты не пропустишь, когда начнется настоящее веселье.
Девушка юркнула в проход между двумя обвалившимися балками и помахала Кейтлин рукой. Кейтлин возмущенно замычала ей вслед.
- Время семейного воссоединения, - пропела Джинкс, опустившись на колени перед стулом, на котором полулежала обмякшая Вай. На нее пришлось потратить в два раза больше веревок, чем для остальных: ими обмотаны были ее грудь, предплечья, колени, щиколотки. Просто так не вырваться. Вытащив из поясной сумки небольшую модель Солнечной системы, отлитой из золота, Джинкс бережно раскрыла ее лепестки и положила в них самодельные петарды. Это было первым, чему она научилась - смастеренные вручную фейерверки и хлопушки. Легко, эффектно, красиво. Но не убийственно. Поэтому бомбы она любила больше, несмотря на то, что ей понадобилось время для того, чтобы они заработали. Наверное, тогда она и перестала быть ребенком. И если Вай не может этого понять, то это только ее проблемы.
Закончив, Джинкс ловко вскарабкалась на остатки крыши, притаившись в тени. Вай не заставила себя долго ждать. Ее веки слегка дрогнули, она зажмурилась, щурясь от отблеска огней петард, затем уставилась на свои связанные руки и, ожидаемо, принялась дергаться, чтобы ослабить путы.
- Я думала, это место было разрушено до основания после взрыва, - подала голос сверху Джинкс, оперевшись на сломанную часть крыши, которая грозилась рухнуть под ее весом. - Но, как видишь, я ошибалась.
Вай вскинула голову, рассматривая обстановку и пытаясь понять, откуда доносится голос сестры. Вокруг царил полумрак, и очертания предметов терялись в мягкой серой дымке.
- Паудер? - робко позвала девушка.
"Глупая сестра", - раздосадованно закатила глаза Джинкс. Она больше не откликалась на это имя.
- Мы одни? - опасливо вопросила Вай, ища взглядом хотя бы малейший намек на очертания сестры во мраке.
- Пока да, - подтвердила Паудер после небольшой паузы. - А может, мы всегда будем одни. Хочешь, открою тебе маленький секрет? - внезапно сменила она тему. Легкая хрипотца в ее голосе выдавала ее возбуждение. Вай казалось, что голос сестры доносится отовсюду, поэтому она вслепую вертела головой, желая определить, где находится источник звука.
- Глупый Силли думает, что это он создал Джинкс своими жестокими уроками, - нежно произнесла Джинкс со снисходительной усмешкой. - Но он ошибается. Это ты создала ее, сестра.
Глаза Вай расширились, и она опустила голову, принимая поражение.
- Прости меня, Паудер, - с горечью в голосе ответила девушка, чувствуя, как в уголках глаз медленно скапливается влага.
- Ты думаешь, извинения могут что-то исправить? - нервно рассмеялась Джинкс, обхватив себя руками и качнув головой.
- Я не должна была оставлять тебя одну, - боль исказила черты лица Вай.
- А я и не была одна. Твой голос всегда был в моей голове, - прошелестела Джинкс. - Иногда ты мучила меня, называя проклятьем. Иногда утешала, давая ложные обещания. Но ты всегда оставалась со мной все эти годы, Вай. Я жива только благодаря тебе.
- Паудер, - голос Вай дрогнул, и ее глаза наполнились слезами. - Я... Я провела столько ночей в той поганой тюрьме! На ледяном полу, избитая, голодная... Единственное, что помогало мне держаться, это желание вернуться к тебе.
Петарды погасли, погружая все в плотный сумрак.
- Мы все еще сестры? - вопросила Джинкс ломким голосом, словно отбрасывая Вай в далекое детство, где их еще не разделили годы и невысказанные обиды.
- Конечно, ничто не может изменить этого! - горячо заверила ее Вай.
Внезапно щелчок золотистой зажигалки с гравировкой высек язычок пламени, осветивший лицо Джинкс, что пытливо рассматривала свою сестру уставшими глазами. Вай поразилась тому, насколько плохо выглядела Паудер: кожа была нездорово бледной, словно она проводила мало времени на свежем воздухе, на лице потеки туши и грязи, неаккуратный слой черной помады, которую сестра почти съела из-за того, что часто нервно жевала свои тонкие губы, огромные глаза с покрасневшими белками казались остекленевшими. Она была болезненно худа, но сложена крепко: одни жилы да мышцы. "Что Силко сделал с тобой?" - поразилась Вай, совершенно не узнавая ту маленькую ласковую девочку с румянцем на щеках и огромным щенячьим взглядом.
- Я знала, что ты вернешься. И даже ждала этого, где-то в глубине души, - прошептала Джинкс, развернув стул Вай и толкнув его по направлению к столу.
- Что ты делаешь? - непонимающе вопросила Вай, стукнувшись коленями обо что-то твердое. В ее груди разрасталось напряжение. Затылок пульсировал болью.
Вместо ответа Джинкс медленно прошлась вдоль стола, поджигая свечи в канделябрах. Вай опасливо наблюдала за ней, пытаясь понять, как подступиться к сестре и освободиться от этих раздражающих пут. Чувство потери контроля над ситуацией приводил ее в замешательство. Джинкс же, напротив, чувствовала себя вполне комфортно, несмотря на то, что ее сестра сидела перед ней связанной. Ей, кажется, даже не приходило в голову, что Вай испытывает определенные неудобства. Она двигалась немного резко и хаотично, пребывая в своих мыслях. Ее тело временами подергивалось: вздрагивал уголок губ или конвульсивно дергался палец или глаз. Взгляд Вай упал на бинты на ее боку, поверх которых проступила кровь.
Наконец, пространство вокруг них осветилось теплым светом свечей, и Вай ахнула, увидев импровизированное застолье. Пустые кубки и плошки, неаккуратно брошенные столовые приборы, вялые стебли поникших фиалок и... силуэт Силко на другом конце стола. Мужчина понемногу начинал приходить в себя. Его голова качнулась, он слегка приподнял ее от груди, разлепляя веки и плывущим взглядом окидывая обстановку. Рот его был заткнут, и когда осознание его положения дошло до него, мужчина протестующе замычал.
Джинкс встала позади стула Вай и оперлась на него подбородком, указав тонким пальчиком на Силко.
- Он отнял у нас все, - произнесла она. - Здесь Силко когда-то вонзил нож Вандеру в спину. И собирался поступить так же со мной, - ее голос приобрел угрожающие нотки.
Силко хотел было возразить, но кляп заглушил все, что он попытался облечь в слова. Джинкс безразлично наблюдала за его попытками объясниться, положив щеку на сложенные на спинке стула руки и слегка приосанившись.
- Да, за ним водится много грешков, - невесело усмехнулась она. - Он все твердил мне, что тебя больше нет, что ты бросила меня, хотя сам знал правду все это время. Лжец.
Силко покачал головой, его брови встретились на переносице.
- О, - словно внезапно вспомнив о чем-то важном, воскликнула Джинкс громко. Вай вздрогнула от звука ее голоса у своего уха. - Кого-то не хватает, - протянула ее сестра и направилась куда-то, скрывшись во мраке.
Вай встревоженно оглядела стол: рядом на стульях сидели нелепые чучела, подозрительно напоминавшие ее старых друзей - Майло и Клаггора. С другой стороны на столе грудились небольшие безделушки: фотография Вандера, его покореженная чугунная перчатка, ее игрушечный кролик - давно забытые вещи из их общего с Паудер прошлого. Вещи, которые заставляли испытывать боль и вызывали в ее душе горечь сожаления.
"Не хватает кого?" - мучительно раздумывала девушка. Кажется, Паудер, собрала за столом всех, кого они называли своей семьей в детстве. Страшная догадка мелькнула в ее сознании. "О нет, Кейтлин!". Кровь застыла в жилах Вай. Наконец, девушка осмелилась поднять взгляд на связанного Силко, что тяжело дышал с кляпом во рту и буравил ее ненавидящим взглядом.
Их контакт глазами прервала Джинкс, изящно несущая блюдо с крышкой в хекстековых рукавицах, будто оно было горячим, и она только-только вынула его из печи. Внизу живота Вай образовался тугой узел страха. Сестра сдула пыль с крышки, с грохотом опустила блюдо перед ней и скинула дымящиеся перчатки с хрупких рук, встряхнув кистями, словно сбрасывая с них ощущение тяжести.
Она с предвкушением пробежалась пальчиками по крышке, заставив Вай вспотеть от напряжения и сглотнуть ставшую вязкой слюну.
- Сегодня утром я нанесла визит твоей подружке, - в голосе Джинкс проскользнули двусмысленные нотки. Она бросила на сестру дразнящий взгляд.
Тело Вай пробрала крупная дрожь. В горле пересохло от картин, которые нарисовало ей воображение.
- Ч-что ты сделала? - слабым голосом переспросила она, уставившись на блюдо так, словно под крышкой могла оказаться мертвая голова Кейтлин. "Пожалуйста, только не это, нет", - читалось в ее расширившихся от ужаса глазах.
- Небольшую закуску, - мягко пропела Джинкс, подмигнув сестре и прикусив губу от азарта. О, черт, как же ей нравилось это выражение беспомощности на глупом лице Вай! Она схватила крышку двумя пальцами и начала медленно приподнимать ее, вращая вокруг своей оси, на что Вай резко запротестовала, бессвязно бормоча "Пожалуйста, нет, нет-нет-нет, не надо". Джинкс резко отбросила крышку в сторону, и Вай зажмурилась, мотнув головой. Несколько секунд она тяжело дышала, сжимая веки до цветных искр перед глазами, после чего с опасением скосила глаза на блюдо. К счастью, на нем лежал всего лишь глазурованный кекс, украшенный хекстековым самоцветом. Вай едва сдержала вздох облегчения.
- Я не настолько сумасшедшая, как ты думаешь, - закатила глаза Джинкс, наблюдавшая за ее побледневшим лицом с любопытством ребенка, который сделал взрослому пакость и теперь ожидал его реакции. Она оттолкнулась от стола, нырнула в темноту, откуда выкатила инвалидную коляску вместе с сидевшей в ней Кейтлин и грубо толкнула коляску к столу так, что девушка врезалась о столешницу грудью.
- Паудер! - взволнованно вскрикнула Вай, с болью глядя на связанную Кейтлин. - Она здесь не при чем!
Джинкс смерила ее раздраженным взглядом и тихонько фыркнула:
- Конечно, не при чем. Это ведь не она заменила тебе меня.
- Ч-что? Все совсем не так, - растерянно возразила Вай, не отрывая глаз от Кейтлин, словно мысленно поддерживая ее. Миротворица точно не заслуживала быть здесь. Сердце Вай сжалось.
Джинкс проигнорировала оправдания и подошла к ней, небрежно играясь с кончиком одной из своих кос.
- Итак, где, по-твоему, место для меня? - вкрадчиво поинтересовалась она, дернув подбородком в сторону незанятых мест. - Выбор за тобой.
Взгляд Вай упал на два стула. Один из них был сделан из простого дерева с вырезанным сердцем на спинке и подписан как "Паудер", другой же был широким и приземистым, с металлической узорчатой спинкой, и на нем синей краской значилось "Джинкс". Вай растерянно переводила взгляд с одного стула на другой и совсем не заметила, как Джинкс поднесла свое лицо вплотную к ее и вложила ей в руки свой пистолет. Вай вздрогнула от холода металла, который коснулся ее кожи.
- Избавься от нее, - покосившись на Кейтлин, прошептала Джинкс просяще. - Пожалуйста. Пусть она исчезнет, и все станет, как прежде. Только ты и я, сестра... И тогда Паудер вернётся к тебе.
Кейтлин, услышав это, нахмурилась, взглянув на Вай своими синими глазами, в которых плескались злость, замешательство и желание высвободиться из веревок. Ее грудь тяжело вздымалась, и Вай внезапно поняла, что Кейт вовсе не напугана, нет, она просто в ярости. Ситуация накалялась с каждой минутой.
- Я... Я... Я не могу, - не смея отвести взгляда от лица Кейтлин, прошептала Вай, чуть ли не плача.
- Это не так уж и сложно, сестра, - Джинкс молниеносным движением подхватила пистолет и направила его на Кейтлин. Лицо ее при этом исказила сильная неприязнь, зубы заскрежетали друг о друга. Вай дернулась вперед, борясь с веревками. Кейт слегка припала к столу и зажмурилась, готовясь к выстрелу.
- Нет! Паудер, стой! Мы можем уехать отсюда, - торопливо воскликнула Вай, глотая слезы и уставившись на напряженную спину сестры. - Мы уедем и больше никогда не вернемся сюда, слышишь? Будем вместе, как и хотели.
Джинкс тотчас переменилась в лице, и на нем снова возникло то растерянное выражение, которое Вай помнила из детства.
- И куда мы пойдем? - спросила она печально, опустив глаза в пол. Не успела сестра ей ответить, как голос Майло возник у нее в голове, назойливо ввинчиваясь в уши: "Она лишь заговаривает тебе зубы, чтобы избавиться от тебя, потому что ты проклятие. Эта девчонка ей важнее, чем ты". Джинкс схватилась за голову и прошипела:
- Нет, нет, нет, она не это сказала! Заткнись!
- Мы уедем, и тебе больше не придется иметь никаких дел с Силко, - умоляюще продолжила Вай, надеясь достучаться до сестры. - Прошу, Паудер, поверь мне...
Силко активно принялся мычать что-то нечленораздельное, его лицо было искажено презрением.
- Что ты там бормочешь? - Джинкс раздраженно повернулась к нему и бесцеремонно вытащила кляп из его рта.
- Ее зовут Джинкс! - яростно воскликнул Силко, смерив Вай испепеляющим взглядом.
Получив возможность свободно говорить, он повернулся к своей воспитаннице.
- Твоя сестра лжет. Как только она поймет, что ты уже больше не тот наивный ребенок, она отвернется от тебя и бросит снова! - словно объясняя ей очевидные вещи, гневно произнес мужчина. Однако гнев его был направлен на Вай.
Джинкс нахмурилась и слегка осунулась: слышать эти слова было слишком тяжело. Но Силко всегда знал, на что давить. "Это точно. Ох уж эти сестры... Их не засунешь обратно, откуда они вылезли", - пропел Майло в ее голове.
- Ты ведь не лжешь мне, Вай?! - Джинкс повернулась к сестре в отчаянии. - Ты не стала бы лгать мне снова, верно? - в ее голосе проскользнули нотки надежды.
- Я не лгу! - Вай дернулась к ней всем телом, придавая голосу твердости. - Я на твоей стороне. Клянусь!
"Ты снова поведешься на эту уловку, идиотка? - бушевал Майло. - Жизнь ничему тебя не учит, да? Они оба пользуются тобой, глупая!"
- Черт, заткнись! Не вмешивайся в наш разговор! - взорвалась Джинкс, выстрелив в чучело. Кукла Майло беспомощно рухнула на стол.
- Жители Верхнего города предложили мне все: независимость Зауна, право голоса среди членов Совета. Но все это может сгореть в адском пламени, потому что ты - моя дочь, и я не предам тебя. Теперь мы одни против всех, - твердо произнес Силко, завладев вниманием девушки.
Глаза Джинкс заблестели от подступивших слез. Она казалась такой уязвимой в этот момент. Ее губы дрогнули и слегка приоткрылись, и в этот момент за ее спиной прозвучал грозный голос Кейтлин:
- Не двигайся! - прорычала она, удерживая на весу пулемет. - Брось оружие!
Джинкс лениво развернулась, окинув ее насмешливо-злым взглядом пурпурных глаз, даже и не подумав подчиниться. Вот теперь-то начиналась ее любимая часть унылого званого ужина: семейные разборки. Она медленно облизнула обветренные губы языком, вызвав выражение омерзения на лице Кейтлин, затем ее взгляд скользнул по разрезанным веревкам, лежавшим на полу и разбитому стакану, отлетевшему к Кейтлин, когда она пристрелила этого надоедливого ублюдка Майло. Сложить два и два не составило труда. Джинкс посмотрела на Вай, обомлевшую от страха и переводящую взгляд с Кейтлин на нее и обратно.
- Нет, Паудер, - взмолилась она, поймав взгляд сестры. - Прошу, не делай этого.
- Чего именно? - переспросила Джинкс, вскинув пистолет. - Этого?
Раздался стрекот пулемета. Джинкс пригнулась, закрыв голову руками.
- Прекратите!! - истошно закричала Вай. Ее голос был полон ужаса от бессилия. Чертовы веревки! Она ничего не могла сделать, пока они удерживают ее.
- Брось. Оружие, - повторила Кейтлин сквозь сжатые зубы. Она, казалось, была на грани: волосы занавесили ее лицо, из-под отдельных прядей виднелись лихорадочно поблескивающие глаза, налитые кровью.
- Стой! - сердце Вай разрывалась на части. - Она моя сестра!
Кейтлин перехватила пулемет поудобнее.
- Вай, она слишком далеко зашла, - не спуская глаз с Джинкс, бросила девушка в ответ.
Джинкс нервно хихикнула и отложила пистолет в сторону. Вот это драма! Что ж, пусть Вай увидит настоящее лицо своей Кейтлин. Силко молча наблюдал за своей воспитанницей, которая сделала самое невинное выражение лица, на которое была способна, и подняла руки в сдающемся жесте. Перед Кейтлин, пышущей гневом, удерживающей на весу тяжелый пулемет, безоружная она выглядела совсем маленькой и беззащитной.
- Кейт, пожалуйста, не надо, - Вай качнула головой, пытаясь успокоить Кейтлин. Девушка замешкалась, не решаясь открыть пулеметную очередь. Джинкс какое-то время покорно смотрела на нее огромными беспомощными глазами, пока, наконец, сквозь маску невинности не проступило ее настоящее лицо: лукавое и ожесточенное. Усмехнувшись она с невероятной быстротой бросилась на Кейтлин и, ударив ее, отшвырнула миротворицу на пол. От такого рывка в боку проснулась боль. Джинкс зашипела, прижимая руку ко шву, спрятанному под повязкой. Кажется, он расползся, растягивая ее кожу. Вшитая в ее плоть нить чувствовалась особенно чужеродно сейчас.
Кейтлин потеряла сознание от удара. Джинкс не спеша наклонилась и подобрала свой пулемет. О, да, это было почти забавно: на долю секунды, кажется, Вай купилась на ее щенячьи глазки, но Кейтлин ей уже не переубедить, а значит, можно избавиться от нее.
"Да, убей ее, убей, - зашептал Майло. - Я знаю, как ты хочешь выместить на ней всю свою злость". Замерев над оглушенной Кейтлин, Джинкс опять провалилась в свое сознание. Раздававшиеся слова Вай, обращенные к ней с мольбой, только усугубляли ситуацию.
- Паудер, вспомни, кто ты такая! Вспомни Майло! Клаггора! Вандера! Родителей! Меня! - в отчаянии кричала Вай. - Я знаю, что ты вовсе не такая...
Перед глазами Джинкс пронеслись фиолетовые вспышки и уродливые силуэты, искаженные ее больным разумом.
- Хватит! - крикнула она, брызжа слюной. - Прекрати!
Схватившись за голову, она упала на колени и замотала ею из стороны в сторону, атакуемая озлобленными фантомами из прошлого: родители смеялись над ней, Клаггор душил ее, Майло вцепился в ее волосы...
Силко, выпутавшийся из веревок, не в силах видеть мучения своей любимицы, выхватил лежавший рядом пистолет и направил его на Вай. Джинкс почувствовала угрозу кожей: волоски на ее руках и загривке встали дыбом. "Сестра!". Инстинктивно выхватив пулемет, она вскочила и вслепую выпустила сумасшедшую очередь. От внезапного шума вороны, что ютились на остатках крыши здания, испуганно каркнули и взмыли в небо.
Вращающиеся дула пулемета медленно замерли, и из него повалил густой дым. Джинкс тяжело дышала, все ещё разгоряченная бешеным порывом. Ее сердце билось так гулко, словно было готово пробить грудную клетку и вывалиться на пол. Подняв остекленевший взгляд, она неверяще уставилась на изрешеченное пулями тело Силко. Внезапно, все ее конечности стали будто ватными, и она, захлёбываясь слезами, бросилась к названному отцу, беспрестанно шепча слова извинения. Джинкс упала перед ним на колени, крупно вздрагивая и слепо зашарила по его лицу руками, словно пытаясь стереть с него выражение боли и шока. В глазах Силко застыла агония.
- Я бы ни за что не отдал тебя им, - из последних сил пробормотал он, глядя на нее нежно. - Не плачь. Ты идеальна, - напомнил ей мужчина, и его глаза постепенно погасли, лишившись живого блеска.
Силко больше не было, осталась только его оболочка. Джинкс все еще смотрела на его лицо, пытаясь сфокусироваться на любимых чертах, но пелена слез не давала ей этого сделать. В ее животе разрасталась пугающая дыра. Она чувствовала себя такой опустошенной, словно уйдя, Силко забрал какую-то часть ее души, без которой она больше не могла быть цельной. Сломанный механизм с нехватающей деталью.
Какое-то время она просидела на коленях с опущенной головой и не издавала ни звука. Лишь ветер слегка трепал пряди у ее лица. Бинты на боку девушки были пропитаны кровью. Вай с тревогой следила за ней, ожидая, что она вот-вот сорвется и начнет реветь, но сестра молчала. И это молчание пугало Вай куда больше, чем если бы Паудер рвала, метала и швыряла вокруг все, что попадется под руку.
Наконец, ее сестра подала признаки жизни: неуклюже, дергаными движениями подобрала с пола свой пистолет и, пошатываясь, добрела до стула с надписью "Джинкс", застыв над ним каменным изваянием.
- Паудер? Все хорошо, - Вай мягко попыталась успокоить сестру. - Мы с этим справимся.
Джинкс казалась совершенно безразличной к ее словам. Она стояла перед злосчастным стулом, отвернув лицо от сестры, и ее грудь часто вздымалась от прерывистого дыхания. Наконец, словно решившись на что-то, она рывком развернула стул к себе и опустилась на него, закинув руки на подлокотники. Вай не могла прочитать выражение на ее лице, и от этого ей было страшно. Расстояние между ними было таким ничтожным, но вместе с тем, их как будто разделяла глубочайшая пропасть.
- Я думала, ты сможешь любить меня такой, какая я есть, даже если я изменилась, - тихо произнесла Джинкс, уставившись на труп Силко. - Но я не учла одного: изменилась и ты... Что ж, - она немного помолчала, чувствуя, как усталость и разочарование овладевают ее телом, затем поднялась и пробормотала невеселый тост:
- За новых нас.
Подхватив хекстековый самоцвет и бросив на Вай пустой взгляд, Джинкс подняла с пола свою ракетницу дальнего действия и побрела, сгибаясь под ее тяжестью, на шаткую крышу.
"Вот и все", - подумала она, взвалив ракетницу на плечо и прицеливаясь в крышу здания Совета Пилтовера. Силко больше нет. Никто не может указывать ей, что делать и кем быть теперь. Верхний город отнял у нее столь много: ее родителей, ее названную семью, ее сестру... Она не даст им жить спокойно, пока жители Пилтовера не расплатятся с ней. Они хотели Джинкс? Так пусть получат то, что она несет с собой, сполна: хаос, разрушение и смерть. Она нажала на курок, и ослепляющая энергия самоцвета вырвалась из ракетницы, устремившись к зданию Совета.
🌸🌸🌸
Коралл какое-то время безучастно смотрела в стену, стоя под струями воды. Ее тело никак не могло согреться, несмотря на то, что вода была обжигающе-горячая. Этим утром она получила то, чего так долго ждала, но почему-то смерть Финна не принесла ей никакого удовлетворения. Коралл будто разучилась чувствовать что-то, кроме злости на себя за собственные неудачи. Очерствела. Замкнулась в себе. Финн, определенно, заслуживал куда более беспощадной смерти, чем от клинка Севики. Она все еще помнила его обманчиво-ласковую улыбку и прощальный поцелуй прежде, чем он столкнул ее в пропасть Отстойника. Возможно, он что-то сломал в ней тогда.
Выключив воду, Коралл откинула мокрые волосы с лица и выскользнула из душевой кабины. Из-за разрушительного воздействия токсинов вод Отстойника, ее кожа приобрела сероватый оттенок, поэтому люди зачастую сторонились ее. Химические примеси вод Отстойника, по-разному воздействовали на людей. Она слышала, что в Нижнем городе водились те, кто не брезговал нырять в глубины загрязненных вод, чтобы найти какие-либо полезные вещи за хорошую плату, рискуя своим здоровьем. Правда, в отличие от нее, у них были защитные костюмы. Да и деньги в Зауне не пахли. Люди были готовы браться за какую угодно работу, чтобы купить очередную дозу Мерцания. Они верили, что это их лекарство от всех проблем: от усталости, от боли, от разочарования.
Коралл поджала пальцы босых ног от холода и провела рукой по запотевшему зеркалу. В мутном стекле позади нее что-то промелькнуло. Девушка рефлекторно схватила ножницы, лежавшие на раковине, и с колотящимся сердцем обернулась. В глаза сразу бросился след из капель крови на пожелтевшей от времени плитке.
Во мраке ванной, из самого дальнего ее угла на нее немигающим взглядом пугающе безумных фиолетовых глаз смотрела растрепанная Джинкс.