Пленённый Бог: земные иски небесного владыки.

Он медленно приоткрыл глаза, и его зрачки, сверкающие аметистовым светом, начали подробно изучать знакомый интерьер покоев в его Небесном дворце прощения. Утренний свет лилового оттенка проникал через массивные окна, отражаясь на стенах, и создавая атмосферу бескрайнего умиротворения и благоговейной тишины. Всё было точно так, как он помнил: веер великолепных свитков с древними записями, аккуратно разложенных на столе; таинственные артефакты, которые сопровождали его во многих приключениях; библиотека, хранящая тёплые воспоминания и собранные знания.

Берт провёл руками по своим вискам, прогоняя тяжёлую сонливость, и привычно произнёс имя своей верной помощницы:
– Анисия.

Едва его слова стихли в воздухе, дверь покоев тихо отворилась, и на пороге появилась она.
– Господин, Вы проснулись! – воскликнула Анисия, протягивая ему стакан прохладной воды. – Рада видеть Вас снова!

Берт ответил ей доброй улыбкой.
– Спасибо, Анисия, – произнёс он, наслаждаясь мелодией её голоса. — Сколько же я проспал?
– Тридцать шесть лет, господин, – с мягкой уверенностью ответила небожительница.

Бертран откинулся на мягкие подушки, обдумывая её слова. Тридцать шесть лет... Это ощущалось как вечность, и одновременно как мимолётный миг.
– Тридцать шесть лет? – повторил он. – На самом деле, это не так уж и много...

В его сознании промелькнули образы и воспоминания о событиях, будто бы совершившихся вчера. Однако он знал, что за это время мир мог сильно измениться, что одновременно завораживало и пугало.
– Расскажи мне, чем всё закончилось, – решительно попросило Божество, испытывая острое любопытство.
– Есть кое-кто, кто сможет подробнее рассказать Вам обо всём, что случилось за это время... – ответила она, чуть приоткрыв дверь.

В комнату вошёл мужчина, излучающий уверенность и спокойствие. Он был одет в простые белые одежды, яркие рыжие волосы гармонировали с аккуратной бородой, а янтарные глаза сверкали счастьем, словно солнечные лучи освещали беспредельное небо.
– Берт! То есть, господин Бертран, – радостно воскликнул он, шутливо кланяясь. – Наконец-то ты очнулся!
– Лукас? – произнёс Бертран с удивлением, морщась от яркого света. Лёгкая улыбка тронула уголки его губ, когда он наконец разглядел лицо друга. – Ого, а ты ведь совсем не изменился.
– Ха-ха, я уже давно не тот наивный мальчишка, которого ты знал, – улыбнулся мужчина.

Но Берт не лгал. Он видел перед собой всё того же задорного юнца, который всегда был готов на приключения, источая живость и энергию. Того самого молодого лорд, с которым они многое пережили.

Вокруг них разлилась волна ностальгии, словно время в комнате остановилось, и они вновь оказались в объятиях старой дружбы. Небожитель, сев на край кровати, задумался на мгновение, словно собирая мысли, затем начал свой рассказ. Его голос стал серьёзнее, и Бертран сразу понял, что впереди долгая и насыщенная событиями история.
– Сразу после того, как ты «заснул»...

36 лет назад
Государство Фельсендорф,
руины Забытого города

Тело Берта неподвижно покоилось на холодном каменном полу, словно мраморная статуя, застывшая в вечной тишине. Его окружение было пронизано зловещим смехом Чжень Ванлина, звук которого, подобно ядовитому туману, заполнял каждую трещину мрачного зала и проникал в глубины душ тех, кто его слышал.

– Берт! – закричал Лукас, бросаясь к своему павшему другу.

Кровь, как молчаливый свидетель трагедии, продолжала стекать из глубокой раны, окрашивая пол густым алым цветом. Лукас осторожно приподнял голову Берта, его руки дрожали от наплыва чувств, а сердце рвалось на части от этой безжалостной картины. Упираясь коленями в холодный пол, он сходил с ума от собственного бессилия. Снег, пробивавшийся сквозь трещины в потолке, тихо опускался вниз, тая в кровавой луже, как если бы и он лил слёзы над этой невосполнимой утратой.

Рэймин, с трудом добравшись до Берта, ощущал, как ужасающий груз давит на его душу. В горле встал ком, затруднявший дыхание. Он нежно прикоснулся к лицу друга, питаемый тщетной надеждой, будто этот жест способен пробудить его.

Они опустили головы, и слёзы струились по их щекам, словно ручьи.
– Пожалуйста, Берт... – прошептал эльф, его голос был полон отчаяния. Но в ответ была лишь безмолвная тишина.

Однако вскоре лицо сменилось яростью, почти впиваясь в его черты. Он вскочил на ноги, сжимая рукоять меча так сильно, что пальцы побелели от напряжения. Гнев наполнил его сердце, затуманив разум - он не мог вынести, что Ванлин смеётся над их горем.
– Ты за всё заплатишь! - крикнул Рэймин, изумрудные глаза засверкали злобой.

Бросившись на Ванлина, меч вспыхнул в свете факелов, подобно молнии, готовой разразиться бурей. Но Чжень лишь натянул свою улыбку, не испытывая ни капли страха.
– Слишком медленно! А вот сейчас поспешил, – произнёс колдун, играясь.

Лукас не мог сосредоточиться ни на чём, кроме неподвижного тела Берта и тщетных усилий Рэя одолеть врага. Его переполняли гнев, отчаяние, боль и чувство бессилия; яростный огонь рвался наружу, пульсируя в груди, словно потоки раскалённой лавы! Не желая оставаться в стороне, он ринулся вслед за другом. Их синхронизированные движения были едины, но Ванлин, словно незримый призрак, легко уходил от атак со всех сторон, движения были столь грациозны, что казались частью смертоносной хореографии.
– Рыженький, твои атаки беспорядочные. Тебе стоило усерднее учиться фехтованию, – язвительно заметил он, покачивая головой и уклоняясь от очередного удара. – О, а вот это было неплохо! Давай, повтори-ка!

Его издёвки раздували огонь. Усталость парней исчезла в пучине адреналина, каждый взмах их мечей становился всё более точным и мощным. Но несмотря на это, Ванлин продолжал с лёгкостью уворачиваться от каждого выпада, наслаждаясь игрой, которую сам и навязал.
– Давайте, давайте! – подбадривал он, в голосе звучало насмешливое высокомерие. – Вы на верном пути, ваше мастерство растёт с каждой минутой!

В этот момент, когда напряжение достигло предела, внезапно в воздухе раздался до боли знакомый голос:
– Ванлин...

Этот тихий шёпот мгновенно приковал внимание колдуна. Он резко обернулся, и его взгляд упал на Аваддона, истощённого и ослабленного из-за разрушенных секунду назад храмов. Он едва удерживал равновесие, и каждый шаг давался с трудом.
– Ты! – взорвался Ванлин, схватив кинжал. Ярость захлестнула его душу, переполнив каждую клеточку тела. Он больше не мог сдерживать свой гнев. – Я убью тебя! Уничтожу! Я лично отправлю тебя в сон!

Он ринулся вперёд, словно хищник, бросающийся на свою жертву. Рука взметнулась, острое лезвие кинжала устремилось к цели. Мышцы напряглись, и клинок стремительно вонзился в плоть. Но вместо ожидаемого крика боли, который должен был прокатиться по зданию, Аваддон лишь тихо вздохнул. На его лице появилась странная улыбка, полная грусти и какого-то глубокого понимания. Эта улыбка вызвала у Ванлина замешательство. Что-то в ней было такое, что заставило его остановиться на миг, забыв обо всём остальном.

Напрягая последние силы, Аваддон вытянул руку вперёд и, осторожно коснувшись затылка Ван Лина, притянул его ближе, прижавшись своим лбом к его.
– Прости, Ван Лин, – хрипло произнёс он, с губ без остановки стекала густая кровь. – Я должен был раньше обратить внимание на твои терзания. Прости, что оказался таким никчёмным Богом...

Слёзы сами собой потекли по щекам Ванлина против воли. Его грудь сжалась невыносимой мукой, и в хаосе эмоций он в отчаянии вскрикнул:
– Я ненавижу тебя! Ненавижу этот проклятый мир, который забрал у меня всё! – голос дрожал от гнева и горя, отражая внутренний конфликт, разрывающий его на части. Он хотел одновременно обнять Аваддона и оттолкнуть его прочь; забыть всё, что произошло, и помнить всегда.

Слова разорвали окружающую темноту, всполохи которой освещали его глухую обиду. Стоя с кинжалом в руках, он почувствовал, как из его сердца вырываются мучительные вопли боли и страха. Он плутал во тьме, пытаясь найти выход, и с каждым шагом лишь глубже увязал в бездне ненависти.
– Я лишь хотел, чтобы все были счастливы... — прерывисто добавил он, голос ломался. Колдун закрыл глаза, осознавая, что все усилия, вся борьба за идеал привели только к разрушению.

Однако Аваддон, невзирая на своё тяжёлое состояние и глубокую рану, проявил неожиданную для себя нежность. Слегка согнув пальцы, он бережно провёл ими по волосам колдуна. Его руки, которые управляли судьбами всего человечества, сейчас ласково гладили Ванлина, будто отцовские, полные тепла, защищая от всего. Казалось, весь мир вокруг исчез, оставив только двоих.
– Я знаю, Ванлин, – ответил Судья душ с пониманием. — Я знаю, что ты всегда стремился к свету. Не переживай. Теперь всё будет хорошо.

Эти простые слова затронули самую суть души Чженя. Они проникли туда, где давно были спрятаны его истинные чувства. Печаль, которая долгое время владела им, начала отступать, уступая место осознанию. Осознанию того, что вся та ненависть, которую он носил в себе, была лишь отражением его страха и непреодолимого желания изменить мир. Страх потерять контроль над собственной жизнью, страх оказаться слабее обстоятельств - вот что питало эту ненависть. Но теперь Ванлин начал понимать, что его борьба может закончиться иначе, чем он предполагал.

Казалось, тьма постепенно отступала, когда вдруг за спиной Ванлина раздался роковой звук. В мгновение ока его голова покатилась по холодному полу, оставляя за собой кровавые следы, смешанные с его слезами. Перед парнями возникла Зависть, чьи руки, словно окутанные мраком, несли чёрную чашу мгновенной смерти.
– Бесполезный, жалкий щенок! – холодно процедила она, её голос резал тишину, как лезвие.

Аваддон смотрел на происходящее с лицом, искажённым неверием. Рука, дрожащая от боли, сжимала рану, из которой обильно вытекала жизнь. С каждым мгновением силы покидали его, и он, шатаясь, рухнул на безжизненное тело Ванлина. Глаза тускнели, теряя блеск, когда он медленно погружался в сон. Последний вздох вырвался из груди, оставляя в сердце лишь горечь и сожаление.

Рэймин с Лукасом замерли в немом ужасе, осознавая весь трагизм картины. Каждый звук казался громким, каждое движение замедленным, словно время застыло, сковывая их в своих ледяных объятиях.

Архипорок повернулась к ним, её глаза сверкали ехидным блеском.
– Вы все ничтожно слабы, – насмешливо заявила она. – Вы слишком долго тешили себя надеждой, которая не имеет смысла. Этот мир не предназначен для счастья - он создан для страданий.

Ребята, словно пробудившись от тяжкого сна, мгновенно пришли в себя. Оцепенение, сковавшее их тела, рассеялось, и они вновь крепко схватились за рукояти своих мечей. Металлические клинки, ощущавшие энергию своих владельцев, начали вибрировать, отзываясь на мощь, заключённую в метках на руках воинов.

Руки Зависти вытянулись и начали прорастать щупальцами из тёмной энергии, которые извивались, как живые существа. Они нацелились на Лукаса, но он вовремя отпрыгнул в сторону, почти ощутив на себе их холодное прикосновение. В тот же момент Рэймин нанёс свой удар, разрезая одну из чёрных конечностей, которая пыталась прижать его к стене. Прикосновение меча к тёмной энергии вызвало всплеск света, разрезая воздух.

– Не зевай! – воскликнул Рэймин другу, и каждое движение их клинков неуклонно приближало их к Архипороку.

Она лишь усмехнулась, щупальца вновь переплелись, бросаясь наперекор их атакам с невероятной быстротой и точностью. Каждое её движение, казалось, было тщательно продумано, любое её действие истязало доблесть и уверенность противников.

Лукас изо всех сил пытался разгадать тактику врага, мастерски уходя от нападений и контратакуя. Его меч решительно разрывал воздух.
– Берегись! – вскричал он, разрубив ещё одно щупальце, которое стремилось обвить Рэя.

Эльф, почувствовав поддержку, взял себя в руки. С каждым взмахом меча его мощные удары горели светом. Он искусно использовал свои навыки, комбинируя атаки.

Девушка начала концентрировать свою силу, создавая вокруг себя тёмные сгустки энергии, которые постепенно сжимались и закручивались.
– Я покажу вам, что значит настоящая смерть! – проревела она, и щупальца стали расти, стремясь пленить своих врагов как коварная паутина.

Сосредоточившись ещё сильнее, Рэймин нанёс удар, острое лезвие его клинка испустило волны света, освещая пространство вокруг, временно ослепляя Зависть. Лукас собрал весь резерв своей силы, и два героя одновременно ринулись в атаку. Их мечи в едином порыве взметнулись на неприступного врага, заполняя пространство божественным сиянием и создав сокрушительный выброс энергии. Свет их ударов встретился с тьмой, вызвав мощный взрыв, который разорвал щупальца на части. Зависть в панике попыталась скрыться, но попытка не увенчалась успехом. С воплем отчаяния и боли, который разнёсся по всему зданию, Архипорок разбилась на тысячи частиц, которые рассеялись в воздухе, оставляя за собой лишь лёгкую пыль.

Лукас и Рэймин стояли в абсолютной тишине, оглядываясь друг на друга с облегчением. Всё внутри наполнилось покоем, а мечи дрожали от напряжения и усталости.
– Мы сделали это, – сказал Лукас, зная, что их дружба, их смелость и их надежда оказались сильнее любого мрака.
– Мы это сделали, – согласился Рэй, чувствуя их особенно крепкую связь.

Небесное царство

– Нечисть отступила и теперь лишь изредка показываеся на свет, – продолжал рассказывать Лукас, удобно опираясь на спинку стула. Его голос расслабленно витал в воздухе. – Господин Геруш вернул Хагиэля, а господин Норд восстановил свои силы и вновь погрузился в дела. Если быть точным, сейчас он снова участвует в какой-то людской войне.

Парни обменялись улыбками, оценив неизменную стабильность Норда, чей характер всегда был нерушим, как скала.

– Как обстоят дела с Аваддоном? – задал вопрос Бертран.
– Он на тот момент уже был обессилен, а в дополнение ко всему его пронзил «аналог божественного оружия», – вздохнул Лукас с печалью в голосе. – Поэтому он до сих пор спит.
– Что ж, хотя бы отдохнёт от работы, – обдуманно кивнуло Божество. – А что насчёт остальных?
– Бао Шэнь отбыл своё наказание и вступил в ООПД (Особый отряд проводников душ), надеясь однажды отыскать Бездну и душу Ванлина, – поведал небожитель, и в его голосе звучало одновременно и уважение, и лёгкая грусть.
– Невозможно, – резко отозвался Берт с ноткой печали. – Я сам долгие годы пытался найти Бездну, но её просто не существует. Души исчезают бесследно.

В комнате повисла тяжёлая тишина, воздух стал плотным и неподвижным, а атмосфера наполнилась серьёзностью. Затем Берт, решив разрядить напряжение, с улыбкой спросил:
– Что ещё произошло? Как дела у Рэймина? – непринуждённо он продолжил разговор, стараясь отвлечь от гнетущей темы.
– Рэй вернулся в Эльвуд и, наконец, принял свой титул короля, – сразу же взбодрился Лукас, вспомнив о друге.
– Серьёзно?
– Да, только вот... – мужчина едва сдерживал смех, его тело дрожало от веселья. – Представь себе, он решил, что это ему не по душе, и переложил всю ответственность на своего кузена! А сам вновь отправился в увлекательные путешествия!

Парни разразились смехом, как два старых друга, долгие годы не видевшиеся, но сразу нашедшие общий язык.
– Это так в его духе! – Берт вытирал слёзы смеха, которые катились по лицу, вспоминая все те случаи, когда Рэймин не поддавался никаким правилам. – Что нового у тебя?
– Хм... – слегка поглаживая бороду, Лукас обдумывал прошедшие события. – После моей смерти герцогом стал мой старший сын Кристофер.
– Сын?! – практически вскрикнул Берт, чуть не подавившись водой.
– Да! – с гордостью откликнулся небожитель, быстро вытаскивая из рукава небольшой семейный портрет. – Вот, взгляни!

Берт с интересом всматривался в изображение. На нём были два мальчика, маленькая девочка, Лукас и... Эдельвейс?!
– Это же... – удивлённо прошептал Берт, его глаза расширились от неожиданности. – Как это произошло?
– Всё началось с нашей первой встречи на горе Мистрал, – смущённо начал Лукас, и румянец залил его щёки от нахлынувших воспоминаний. – Между нами словно проскользнула особенная искра...

Удивление на лице Берта медленно сменилось радостью, и он одобрительно хлопнул Лукаса по плечу:
– Поразительные вещи творятся в нашем мире! Именно поэтому я люблю жизнь.

Они продолжали беседовать ещё долгое время, обсуждая всё на свете. В этой дружеской атмосфере мир казался ярче, а будущее виделось полным неожиданностей и чудес. Каждый новый день обещал несметные приключения, и всё, что им оставалось - только вступить на этот путь.

5 лет спустя
Королевство Эйрендаль

Эльф шагал вдоль широких полей, насыщенных зелёными травами, где весенний ветер играл с его серебристыми волосами, напевая мелодию, вéдомую только природе. Среди безбрежного горизонта его внимание внезапно привлёк небольшой храм, выделяющийся на фоне зелени, как забытая страница из древнего фолианта. По мере приближения, храм становился всё более явным - его угловатые формы и каменные стены, хоть и изношенные временем, сохраняли в себе отблеск давней, таинственной силы.

На входе висела старая вывеска, обветшалая и покрытая грязью, но всё ещё можно было различить иллюстрацию Бога сострадания и милосердия. Казалось, здесь давно не было ни одной живой души. Однако возле алтаря лежали засохшие цветы и остатки еды, признаки того, что люди всё же приносили дары - символы надежды и благодарности.

Рэймин тихо вздохнул и принялся убираться.
– Как можно так относиться к храму... – тихо бормотал он себе под нос, перебирая разбросанные деревяшки и старые листья, стараясь вернуть этому месту хоть каплю былой чистоты.

Вдруг, среди монотонного шуршания, послышался голос - нежный, ласковый, мелодичный, наполняющий воздух нотами воспоминаний:
– Тебе помочь?

Рэймин резко обернулся, не веря своим ушам. Этот голос он узнал бы среди тысяч других. В дверном проёме, в лучах приглушённого света, проявился силуэт, облачённый в белоснежные одеяния. Он вальяжно облокотился на деревянный косяк, слегка наклонив голову. Его чёрные волосы, мягкие и блестящие, нежно касались плеч, обрамляя прекрасное лицо, на котором играла улыбка. Но особое внимание привлекали глаза - аметистовые, сияющие, словно звёзды на ночном небосклоне, они излучали свет и теплоту, проникая в самую глубину души. Берт.

______________
В будущем (далёком) планируется небольшой приквел 💕
В нём будет подробнее рассказано о Богах, об их деятельности, о прошлом Бертрана, о том, как сильно он изменился.