Разбитое

Смысл слов, сказанных Тео, летал где-то рядом, упорно не желая добираться до сознания Эона. Сердце колотилось бешено, кипела кровь, уголки глаз жгло от накатывающих слез. Беспомощность всегда преследовала Эона, но теперь, когда ему было, что терять, когда ему было, что беречь, чувствовалось это намного острее. Словно острым лезвием по сердцу, каждая мысль о том, что Юта ушла в небытие, причиняла неимоверную, нестерпимую боль.

— Отец ушел из дома, сказал, за тобой, - говорить Тео мог с трудом, - Гироль не встает с постели, бредит. Я не знаю, что делать, Эон.

Будто бы сам мальчишка знал. Он уже тысячу раз пожалел, что на самом деле не чародей и не мог колдовать. Вдруг из дома послышалась возня. Эон, торопясь, пихнул Тео в грудь, но юноша не шелохнулся. Он оцепенел. Эон продолжал отталкивать друга, тяжело дыша и с ужасом глядя в его пустые глаза.

— Что происходит? – первая чародейка быстро распахнула дверь и тут же увидела Матео. – Ты откуда здесь?

— Госпожа первая чародейка, - ровно произнес Тео, поднимаясь на ноги, - верните мою сестру из небытия.

Матео говорил спокойно и холодно, так, будто терять ему было уже нечего. Он ведь прекрасно понимал, что исчезнувшие люди не возвращаются, но слепая надежда все еще теплилась в его груди.

— Ты — друг Эона, я поняла, - улыбнулась колдунья. – Тео, даже я не могу помочь твоей сестре. Никто не может.

— Эон может, - гулкий голос разлетелся по всему двору.

Все обернулись на голос. В тени деревьев, в самом дальнем углу двора еле виднелась полупрозрачная женская фигура. Плавно двигаясь, она медленно вышла на свет, и первая чародейка вскрикнула от удивления, зажимая рот руками.

— Эон может вернуть всех, - еще раз повторила девушка, приближаясь.

Босыми ногами она ступала по холодной земле, оставляя за собой морозный след. Волосы ее были белые, словно первый снег, а глаза – наоборот, теплые, словно весеннее солнце. Фигура приближалась, и напряжение нарастало. Тео отчего-то вздрогнул, чуя опасность, исходящую от красивой дамы, так отличающейся от уродливого, захламленного внутреннего двора рабовладелицы.

— Луна? – прошептала чародейка. – Госпожа вар Торго, владычица времени...

— Здравствуй, Мойра, - мило улыбнулась девушка.

Раздался ужасно громкий хруст. Одним движение изящной, маленькой ручки наследница самой Кронэ заставила голову первой чародейки повернуться на пол оборота. Матео вскрикнул и попятился назад. Женщина все приближалась и с нежной улыбкой глядела на мальчишку.

— Бедный ребенок, - подняла брови Луна, - потерял мать, потерял сестру. Отец твой уже пару часов, как весит в петле на большом дубе, а тетушка вот-вот тоже сгинет в небытие. Так вы, кажется, называете мое творение.

Госпожа времени замерла на месте и, не пошевелив ни одним пальцем, одним лишь взглядом сбросила полотно с клетки Эона. Под тем же пугающим взглядом дверца с треком распахнулась. Все мышцы мальчишки болели, поэтому он не спешил двигаться. Кроме боли в руках и ногах, труп сильнейшей чародейки весны тоже был одной из причин держаться подальше от прекрасной, смертоносной госпожи времени.

— Ты боишься меня? – нахмурилась девушка. – Я ведь помогла тебе, Эон.

— Что тебе нужно от него? – выпалил Тео.

— Не стоит говорить за моего сына, мальчишка, - строго предупредила Луна.

— Он не может, - Тео сдерживал себя, чтобы не сбежать прямо в эту секунду.

— Ах, я же видела, что моя печать разрушена, - девушка наиграно вздохнула, - значит, чародейка наложила свою. Исправим.

Серебряными искрами печать с груди Эона растаяла в воздухе. На этот раз было вовсе не больно, чему мальчишка был очень рад. Но и после этого благородного жеста Эон не спешил вылезать из клетки. Что-то в красоте Луны его пугало, что-то наводило настоящую жуть, что-то мертвое было в ее прекрасной улыбке.

— Ты правда моя мать? – тихо спросил Эон, смотря на девушку снизу-вверх.

— Да, мой мальчик, - склонила голову она, - это правда.

— Так где же ты была все эти годы, мама, - последнее слово Эон протянул, едко ухмыляясь. – Где ты была, когда мир рушился? Когда всем была так нужно наследница Кронэ.

— Все просто, Эон, - пожала плечами девушка, - я все время была здесь. И я все время рушила этот чертов мир.

— Что? – раскрыл рот мальчишка, не веря своим ушам. – Ты же владычица времени, ты его защищаешь!

— Тебе это монашки из церкви Кронэ сказали? – искренне веселилась Луна. – В том и дело, мальчик мой, что я – владычица. Хочу – разрушаю, хочу – созидаю.

— Но зачем ты все это делаешь? – со злобой в голосе спросил Эон. – Люди ведь страдают, теряют любимых, теряют родных...

— Думаю, ты меня сейчас поймешь, - Луна наклонилась к клетке и подала руку мальчику, - все из-за любви. Запомни, и самые великие, и самые гнусные дела вершатся во имя любви.

Эон с недоверием взглянул на молодую девушку, что назвалась его матерью, и все-таки взял ее за руку. Сила моментально возродилась в его уставшем теле, и он без труда выбрался наружу. Руки Луны были холодными, словно лед, и цепкими, словно полевой репей. Как только юноша крепко встал на ноги, он перестал чувствовать холод рук матери. С удивлением, Эон понял, что тело владычицы времени словно ненастоящее. Словно туман.

— Я везде и нигде, мальчик мой, - грустно усмехнулась Луна. – Это моя жертва во имя любви. Как и ты. Тебя я тоже принесла в жертву, оставив на произвол судьбы. И я не буду просить прощения, так было нужно.

— Что ты хочешь от меня теперь? – Эон приложил большие усилия, чтобы не добавить ядовитое «мамочка». – Что тебе нужно?

— Даже не спросишь, что за великая любовь толкнула меня на путь разрушения? – скривила губы Луна. – Грубо с твоей стороны, сынок. Хорошо, я расскажу... Иррен ате Виртра, гори он в аду, заколол моего любимого прямо во сне, а меня взял силой и хотел заставить выйти замуж. Как видишь, у него не вышло. Он только разозлил последнюю из вар Торго, и это стоило ему жизни и смерти, кстати, тоже.

Девушка рассказывала быстро и без эмоций, будто просто хотела донести до сына нужную информацию без ненужных подробностей. Вдруг ее глаза словно ожили и переметнулись на Эона, который все еще легко дрожал от вдруг нахлынувшей злости и обиды.

— Но я не злодейка, мальчик мой, - мотнула головой красивая девушка, - я лишь хочу, я всегда хотела, победить смерть. Чтобы люди жили все вместе в особом измерении. Там, где времени не существует, там, где все сливается воедино. Ты ведь тоже хочешь найти Юту? Так помоги мне. Помоги разрушить эти оковы нашего жалкого мира, которые люди назвали временем! Пока ты здесь, пока кровь Кронэ защищает баланс, время не падет, как бы я ни старалась. Идем со мной, мы будем вместе вне времени, вне пространства. Ты и я.

Девушка протянула Эону свою холодную руку и с улыбкой кивнула. После слов Луны о том, что Юту еще можно спасти, мальчишка, казалось, перестал слушать ее вовсе. Остальное было неважно. Только Юта имела какое-то значение, только она. Эон просто не мог себе представить мир без того света, что видел в глазах своей подруги, без ее ласкового голоса и такой живой улыбки.

— Эон, нет! – выкрикнул Тео.

Луна резко перевела взгляд на мальчишку, про которого вовсе забыла. Вздохнув, девушка подняла руку и легко ей взмахнула. Эон вздрогнул. Тео зажмурился, уже попрощавшись с жизнью, но ничего не произошло. Луна нахмурилась и еще раз совершила то же самое движение, и опять безуспешно. Тео был цел, а воздух вокруг заискрился инеем.

— Уже на детей перешла, милая, - басистый голос заставил всех вздрогнуть. – Настолько низко даже ты не могла пасть, Луна.

— Иррен, - прошипела владычица времени.

Ее красивое лицо тут же скривилось в гримасе ужасающего гнева. И из прекрасной девушки она превратилась в озлобленного призрака, ненависть которого, словно маска, отпечаталась на бледном лице. Луна быстро схватила Эона за руку и дернула на себя, но мальчишка не сдвинулся с места, уверенно сопротивляясь своей матери.

— Не получается сквозь временную завесу пробраться? – с насмешкой спросил голос. – Как жаль, как жаль...

— Покажись, ублюдок, - рычала госпожа времени. – Покажись, и я убью тебя.

— Я уже мертв, как и ты, милая, - продолжал глумиться Иррен.

— Я сильнее тебя, - усмехнулась Луна, притягивая к себя Эона, - боишься меня, урод?!

— Нас десятки, любовь моя, - громко заявил Страж Зимы. – И руки прочь от моего сына, сучка!

В этот же миг рыцарь в ветхих ледяных доспехах материализовался прямо напротив повелительницы времени. На его мертвом лице красовалась уверенная ухмылка, а в руках он крепко сжимал необыкновенно длинный меч, покрытый серебристым инеем. Еще мгновение, и этим же клинком мертвый рыцарь пронзил грудь Луны. Крови не было. Вскрикнув, призрачная дама отшатнулась от сына и, словно утренний туман, растаяла в воздухе.

— Ты цел? – мертвец присел на одно колено рядом с Эоном.

Мальчишку трясло от жуткого холода, что принес с собой Страж Зимы, но ран на его теле не было. Если только не считать покрасневший след от безумно сильной хватки Луны. Иррен едва заметно улыбнулся и быстро поднялся на ноги, отходя от сына, как можно дальше. Его холод убивал все вокруг. Трава под ногами мертвого рыцаря леденела, а деревья тут же покрывались толстым слоем инея. Тео вовсе не мог выносить этого жуткого мороза, и его кожа потихоньку синела.

— Зайди в дом, Матео, - попросил мертвец, обеспокоенно взглянув на юношу.

Тео аккуратно переступил через труп первой чародейки весны и, с трудом отворив замерзшую дверь, забрался внутрь дома.

— Это все правда? – медленно спросил Эон, стуча зубами. – Все, что сказала моя мать, правда?

— Насчет времени, или насчет нас с ней? – рыцарь устало расселся около заледеневшего дерева.

— Обо всем, - хмурился мальчишка, не зная, чему верить. – Расскажи мне все.

— Любовь у твоей матери действительно была великая, - усмехнулся Иррен, - только любила она своего слугу, и судя по тому, что он умолял меня его убить, любовь у них была невзаимная. Луна с самого детства была странной, слишком жестокой для потомков великой Кронэ. Она могла зациклиться на чем-то и забыть про все остальное.

— И ты правда силой заставил ее выйти за тебя? – поспешил спросить Эон.

— От меня и здесь ничего не зависело, - пожал плечами мертвец. – Когда родители Луны погибли, и родственников у нее не осталось вовсе, ее еще ребенком взяли под опеку чародеи. Как бы твоя мать не хотела стать свободной, мы с ней с самого детства предназначены друг другу. Мой клан, Стражи Времени. Ее клан – Повелители Времени. Веками моя семья защищала наследников Кронэ, и когда Луна осталась одна, совет чародеев решил, что самый правильный выход – позволить нам и дальше оберегать последнюю повелительницу.

— А ей не нужна была защита, - кивнул Эон. – Она хотела свободы.

— Эон, я не знаю, как тебе это сказать помягче, но Луна – гнилой плод во всей ветви вар Торго. Она всегда бредила, создавала идеи, как избавиться от времени, как от природного явления, а после смерти ее любимого она и вовсе потеряла разум. Дальше события развивались быстро и трагично для моего рода. В день свадьбы Луна исчезла, оставив окровавленное платье в моих покоях, чародеи не смогли отследить свою ненаглядную в нашем мире, и обвинили меня в ее смерти. Мне вырезали сердце, как и всему клану ате Виртра, тела бросили в замке вар Торго, а затем и вовсе обрушили его в знак того, что кровь Кронэ навсегда потеряна.

— Но почему она оставила меня? – с плохо скрываемой обидой выкрикнул мальчишка, сделав пару шагов к отцу. – А потом нашла вновь и лишила голоса...

— Не подходи, сынок, - слабо улыбнулся мертвый рыцарь, - совсем замерзнешь. Луне было всего шестнадцать лет, Эон, она была почти ребенком. Думаю, она не избавилась от тебя еще до рождения, потому что верила, что ты не мой сын, а когда почувствовала в тебе нашу кровь, то бросила. Прости, Эон, это все из-за меня, - Иррен отвел пустые глаза в сторону, и голос его стал тише, - я был обречен искать кровь Кронэ, и как же я был рад, что нашел не твою мать, а тебя. В тебе таиться та же сила, что разрушает время, та же, что сможет его и восстановить. Поэтому Луна вернулась и проследила, чтобы ты не смог говорить, ведь, найди тебя чародеи, они сразу бы поняли, кто ты, и заставили тебя подчинить время.

— Отец, - Эон все же быстро подошел к мертвецу, - помоги мне спасти Юту. Я готов на все, чтобы вернуть ее. Я готов отдать жизнь за нее.

Юноша протянул руку к ледяному рыцарю и аккуратно, все еще дрожа от холода, коснулся пальцами белого лица мертвого стража. Иррен с тревогой глядел на сына, а потом вдруг резко и шумно вздохнул. Ледяная корка, что покрывала его броню, словно по волшебству, взмыла в воздух, тая белыми искрами. Иней, что осел на слипшихся волосах, начал таять, а на лице едва заметно проступил румянец. Шепот разнесся по двору, заставив Эона резко отдернуть руку.

— Что это? – выпучив глаза, спросил мальчишка. – Что за голоса?

— Это мой клан, - улыбнулся Иррен, - они говорят, что теперь свободны. Наша миссия – найти кровь Кронэ, и мы наши тебя. Теперь нас ничего не держит.

— И теперь ты уйдешь? – с тревогой спросил Эон.

— Нет, мой мальчик, я тебя не брошу.

Рыцарь ловко поднялся на ноги и, раскинув руки в сторону, сделал шаг навстречу Эону. Не раздумывая ни секунды, мальчишка кинулся в объятия своего отца. Его одежда была немного влажная, пахла сыростью, но теперь от мертвого стража не исходил убийственный холод, наоборот, еще совсем слабое, еле ощутимое тепло пробивалось сквозь тяжелую броню рыцаря. Только вот сердце его уже не билось, потому что в груди мертвеца было абсолютно пусто. Иррен ласково гладил сына по растрепанным волосам и прижимал его тело к себе так крепко, как это только было возможно. Какой же это великий подарок судьбы прижать к себе ребенка спустя пятнадцать лет после собственной смерти.

— Мы доберемся до развалин крепости Кронэ и найдем то самое место, где Луна начала свой путь. То место, в котором закончилась ее жизнь в нашем мире. Сейчас она словно призрак. Путешествует через времена и пространства, с каждым разом все сильнее и сильнее нарушая естественный ход событий. Мы остановим ее, и тогда ты сможешь восстановить время.

— Тогда отправляемся, - Эон отстранился и взглянул в мертвые глаза Иррена.

Мертвец слегка кивнул, похлопывая мальчишку по плечу. Развернувшись, рыцарь громко засвистел, и почти сразу рядом возникли две большие лошади, шкуры которых были влажными от растаявшего инея, что ковром покрывал все тело. Иррен ловко запрыгнул на своего коня и выжидающе взглянул на мальчика.

— Подожди, - прошептал Эон и побежал в сторону дома.

Зайдя внутрь, мальчик сразу увидел, как Тео забился в самый дальний угол маленькой комнаты и медленно пошатывался из стороны в сторону. Зубы его стучали, а пальцы синели от холода, который обычный юноша был не в состоянии перенести без последствий. Эон бросился к другу и осторожно присел рядом, положив руку на спину мальчишки.

— Тео... - тихо протянул Эон. – Тео, ты как?

— Луна сказала, что мой отец удавился, и Аила умирает, - безразлично проговорил он. – Юта и мама исчезли, у меня больше никого не осталось.

— У тебя есть я, - тепло улыбнулся мальчик. – И я не оставлю тебя одного, ведь ты же меня не бросил тогда, под деревом. Мы отыщем Юту и твою матушку, Гироль выживет, а отец... Я тоже что-нибудь придумаю, Тео, обещаю.

Матео, шатаясь, поднялся на ноги и взглянул на своего друга. В его глазах сияла пустота. Боль от потери семьи, всех, кого он любил, была настолько сильной, что ничего, кроме нее, Тео не чувствовал, и слова Эона проходили словно мимо сознания сломленного юноши.

— Мой отец чуть не погубил тебя! – вскрикнул Тео. – Он виновен во всем, что произошло сегодня, я его ненавижу! Почему ты нет?!

— Потому что он — отец моего лучшего друга, потому что он всеми силами защищал свою семью, потому что он любил тебя и Юту так сильно, что готов был сделать все, что угодно, чтобы сберечь вас.

Тео молча сверлил Эона искрящимися глазами, не моргая и, казалось, не дыша. Когда жгучая боль переполнила его сердце, мальчишка не мог стерпеть. Он кричал. Кричал от ужаса, от навалившегося горя, скорби и тоски. Эон оказался рядом мгновенно. Теперь его руки обнимали дрожащего мальчишку и крепко прижимали его к себе.

— Я обещаю, что верну все на свои места, - поклялся Эон. – И я никогда не забуду то, что ты сделал для меня.

— Что мне делать? – подняв голову, спросил Тео, вытирая слезы.

— Просто идем со мной.

Матео, стараясь подавлять всхлипы, вышел во двор вслед за Эоном. Вздрогнув при виде мертвого всадника, мальчишка взглянул на Эона и, увидев в его глазах уверенность, немного успокоился. Ребята залезли на вторую лошадь. Путь предстоял дальний. Хрустальный Замок вар Торго располагался далеко от границы зимы, вглубь ее территории, и Эон с горестью осознал, что мадам Гироль столько не протянет. Словно почувствовав тревогу сына, Иррен спокойным голосом предупредил:

— Мой клан – Стражи Зимы, мы – призраки, путешествующие вне пространства. И последнее, что сделают мои люди для крови Кронэ – это помогут нам добраться до руин замка вар Торго.

Мертвый всадник пришпорил коня, и рванул вперед, заставляя пыль подниматься высоко к небу. Лошадь, на которой сидели мальчишки, сама понесла их вперед, не отставая от Иррена. Тео мертвой хваткой вцепился в Эона, который сжался от напряжения и сам пытался удержаться в скользком седле со всех сил. Повсюду мелькали тени. Мертвые воины ате Виртра выстроились в коридор и словно провожали главу клана в последний бой.

— Держись крепче, Эон, - выкрикнул рыцарь, оборачиваясь к сыну.

На пути несущихся лошадей засиял яркий свет. Эон от неожиданности вскрикнул, до повеления в костяшках, вцепляясь в скользкое седло. Как только всадники настигли искрящийся серебром портал, резко стало безумно холодно. Настолько, что перехватывало дыхание, а на ресницах застывал иней. На другой стороне ждала зима. Лошади осторожно сбавили ход и остановились. Дети инстинктивно прижались друг к другу, дрожа всем телом и стуча зубами. Мороз портала постепенно отступал, но стужа словно забралась детям под кожу.

— Скоро это пройдет, - тихо произнес Иррен, подъезжая к мальчишкам, - здесь не так уж и холодно.

— Да ну... - не сдержался Тео.

Когда юноша понял, что сказал, то опустил голову, и румянец загорелся на его щеках. Мертвец едва заметно улыбнулся и проговорил громче:

— После смерти я только и ощущаю, что загробный холод. И я не чувствую, насколько вам холодно, поэтому лучше будем двигаться быстрее.

Прежде, чем снова сорваться с места, Матео стянул с себя легкую куртку, оставшись в теплой кофте, и протянул ее другу, на котором и вовсе была одна лишь рубаха. Эон, немного помедлив, взял ее и со словами благодарности натянул ее на себя. Куртка Тео была велика Эону, поэтому он старался плотнее прижимать ее к телу, чтобы драгоценное тепло не исчезало.

Довольно кивнув, Страж Зимы помчался вперёд, иногда оглядываясь на мальчишек. Он ведь совсем не знал Эона. Время, что они провели вместе, измерялось в часах, но Иррен был уверен – его сын вырос хорошим человеком, сильным и, что самое главное, не жестоким. После всех бед, что выпали на долю брошенного ребенка, Эон не ожесточился, его сердце все еще могло сочувствовать, переживать и любить. Самые великие, и самые гнусные дела вершатся во имя любви. В чем Луна была права, так только в этом. Ради Юты Эон и Тео были готовы пойти на край света, а добравшись до него, прыгнуть вниз.

Дорога вела путников в горы. И если бы они ехали на обыкновенных лошадях, а не на призраках, что уже много лет возят Стражей Зимы, то наверняка бы не добрались до цели. С каждым метром дышать становилось все тяжелее, клонило в сон, но мальчишки не сдавались. Они не расслаблялись ни на секунду, только бы быстрее добраться до развалин замка. Иррен все чаще оборачивался назад, чтобы убедиться, что дети в порядке, но вскоре он отстал и позволил их лошади пройти вперед. Теперь всадник мог держать мальчишек в поле зрения.

— Вы как? – обеспокоенно спросил мертвец, когда Эон чуть не свалился с лошади.

И если бы не Тео, он бы уже лежал в снегу.

— Я просто мало спал последние пару дней, - встряхнул головой мальчишка, - точнее, я не спал вовсе.

— Матео, ты можешь ехать сам? – нахмурился рыцарь и вопросительно взглянул на юношу.

— Да, - уверенно кивнул юноша, все еще придерживая Эона.

Иррен тут же остановил лошадей. Впервые за всю свою жизнь и за то существование, которое началось после, мужчина чувствовал, что значит иметь сына. Иметь ребенка, о котором нужно заботиться, которого нужно беречь. Но тот факт, что сам мертвый рыцарь уже почти ничего не чувствовал, усложнял ситуацию. Иррен не ощущал ни холода, ни усталости, ни боли.

— Если ты не против, Эон, можешь сесть ко мне и немного отдохнуть, - мужчина протянул руку измотанному мальчишке.

Немного помедлив, Эон с помощью отца спрыгнул на заледеневшую землю. Потянувшись, мальчишка немного размял ноги и шею, вздохнул полной грудью и согнулся пополам.

— Может, немного отдохнем? – тихо предложил он.

— Эон, я боюсь, что вы можете замерзнуть, - с сочувствием проговорил Иррен, - поэтому останавливаться слишком опасно.

Мальчишка печально вздохнул и с трудом забрался на коня мертвого всадника. Мужчина сел сзади и, встряхнув поводья, поскакал вперед. Тео же старался не отставать.

— Ты можешь облокотиться на меня, я не дам тебе упасть, - сказал всадник Эону, - тепла не обещаю, но ты можешь поспать.

Не став спорить, мальчишка откинулся назад, уперевшись в холодную грудь мертвеца. Его одежда была скользкой, очень неприятной на ощупь, но сейчас это волновало Эона меньше всего. Он хотел спать. И было невероятно странно проваливаться в сон, прижавшись к груди своего отца, который погиб больше пятнадцати лет назад. И несмотря на то, что вокруг бушевала стужа, слабое тепло, пробивающееся через заледеневшие доспехи мертвеца, согревало юного повелителя времени.

Еще несколько часов всадники пробирались через высокие сугробы, проходили по краю коварного обрыва и, наконец, оказались у подножья высокого пика. Иррен осторожно потрепал Эона за плечо, пытаясь его разбудить. Мальчишка долго не мог открыть глаза, потому что все еще чувствовал, словно земля кружиться под его ногами. И только мысли о том, что скоро он увидит Юту, давали ему сил держаться дальше. Мертвец ловко спрыгнул с коня, а затем помог спуститься Эону и Тео.

— Где мы? – заторможено спросил Эон.

— Это место когда-то было нашим домом, - начал рассказывать Иррен. – За этой одинокой горой находятся развалины Хрустального Замка. Там ты и должен свершить обряд.

— Какой?

— Ты должен принять обязательства повелителя времени, - голос мертвеца дрогнул, - принять этот титул от твоей матери, Луны. Ты – последний живой наследник Кронэ.

Эон вздрогнул и с недоверием взглянул на отца.

— Она не позволит, - мотнул головой мальчишка, - она же хочет, чтобы все провалились в небытие...

— Кто сказал, сын мой, что мы ее будем спрашивать? – лукаво ухмыльнулся Иррен. – Идем, доверься мне и будь готов.

Эон и Тео последовали за мёртвым рыцарем, пробираясь сквозь рыхлый снег. Подойдя к самому подножью высокой горы, мужчина приложил к скале костлявую руку, и серый камень словно вспыхнул ярким живым пламенем. Мальчишки закрыли глаза и отвернулись, а после того, как всепоглощающий свет погас, в скале открылся высокий проход. Внутри было тепло. Будто здесь зима отступала, будто все замерло в тот же миг, когда Луна оставила этот мир. Пройдя по узкому проходу, Эон, Тео и Иррен вошли в огромную залу. Она располагалась в самом центре священного пика, и ее свод уходил настолько далеко вверх, что казалось, будто потолка здесь нет вовсе.

— Тео, отойди подальше, - спокойно посоветовал Страж, - а Эон должен стоять рядом.

В центре залы располагался алтарь, на котором стоял запылившийся древний кубок, на дне которого засохла старая, уже почерневшая от времени кровь. Мальчишка встал рядом с кубком, пристально оглядываясь вокруг. Здесь было так тихо и пусто, что становилось также тревожно, как и в узкой клетке. Слишком темно. Было слишком темно, чтобы разглядеть, что находится дальше десяти метров.

— Готов? – одними губами спросил Иррен.

— Да, - также беззвучно отозвался мальчишка.

Страж Зимы подошел к алтарю и вынул большой меч из ножен. Проведя острым лезвием по сухой руке, мертвец сжал кулак, и черная кровь маленькими каплями падала на старинный алтарь. Стены задрожали. Страшный гул разнесся по зале. Вдруг по всему периметру подземелья вспыхнули серебристые, холодные огни. Их было ровно двенадцать.

— Я, Иррен ате Виртра, Страж Времени из рода истинных Стражей, призываю явиться на мой зов Повелителей Времени из клана Ледяного Лотоса, вар Торго. Я призываю вас из самых дальних пространств и далеких времен для того, чтобы свершить волю Кронэ.

Иррен взмахнул рукой и с силой прижал ее к алтарю. Его кровь медленно начала растекаться по изношенной поверхности камня, разливаясь причудливыми узорами. Как только мертвец убрал ладонь с камня, дрожь пробежала по телу мальчика. На камне четко вырисовывался тот символ, который он носил на своей груди так много лет. Тот символ, который ему оставила собственная мать.

— Что тебе нужно? – старческий шепот разнесся по зале.

— Зачем ты призвал нас?

— Наглый мальчишка!

— Страж, ты отыскал Луну?

— Иррен, что происходит?

Десятки голосов сплетались в один поток свистящего шепота, что словно заполнял собой все пространство вокруг. Фигуры людей медленно проявлялись из пламени, со временем становясь все ярче и ярче. И уже через несколько минут вокруг алтаря стояли люди. Мужчины и женщины, старики и юноши. И все они излучали живое, теплое свечение, от которого становилось спокойно.

— Иррен, - заговорила молодая женщина, - что случилось? Что с тобой произошло? Почему нас так долго не тревожили, и где моя дочь?

— Госпожа Тийя, - улыбнулся мертвец, - приветствую вас. Что произошло со мной и мои кланом – это не дело нынешнего часа. Важнее сейчас Луна.

— Я помню вас совсем детьми, Ир, - мягко улыбнулась она. – Можешь не говорить, что произошло с тобой, но знай, что мне очень жаль.

— Благодарю, госпожа, - склонился мертвец. – Ваша дочь, Луна, где-то среди вас, она мертва для этого мира. Более того, она решила разрушить время.

— Что? – вскрикнула мать Луны, подавшись вперед. – Что ты такое говоришь, Иррен?

— Луна – разрушительница времени, - уверенно повторил Страж. – Пространство и время вот уже пятнадцать лет, как разрывается на части. И единственный выход – это обернуть время вспять. Госпожа Тийя, этот мальчик, Эон, сын Луны может стать следующим Повелителем еще до того, как ваша дочь решится на преступление против Кронэ.

— Это невозможно, - сокрушаясь, выкрикнул старик, - я ведь видел будущее, и оно не было таким.

— И не будет, - вступила в дискуссию еще совсем молодая девушка, - если мы этого не допустим.

— Луна вар Торго! – вскрикнула Тийя. – Выходи сейчас же, дочь моя.

Из глубины залы раздались звонкие шаги. Последняя повелительница времени медленно двигалась сквозь десятки своих предков, сквозь их свет она несла лишь свою тень. На ее изящном лице танцевала дьявольская улыбка, а в глазах горела уверенность.

— Иррен, ты меня предал, - усмехнулась девушка, обернувшись к алтарю спиной. – Тебе хватило смелости натравить на меня мой же клан.

— Прости, любовь моя, - сухо ответил мертвец, - я бы посочувствовал тебе, но мое сердце давно сожрали волки. По твоей милости.

Луна тихо рассмеялась и вызывающе взглянула на Иррена. Уверенность в ее глазах пугала мертвого рыцаря, ведь против девушки выступали десятки Повелителей Времени, а она все равно смеялась им в лицо, кружась в центре ритуальной залы, словно на поле с белыми ромашками.

— Я сильнее вас всех, - легко протянула Луна, - во мне заключены тысячи осколков времен, во мне – целый мир.

— Тем не менее вчера я всадил клинок тебе меж ребер, - хмыкнул Иррен. – Сдавайся, Луна, ты себя слишком переоцениваешь.

— Дочь, что ты наделала? – слезы наворачивались на глаза Тийи. – Ты ведь была таким светлым ребенком.

— Пока все, кто мне дорог, не умерли, мама, - прищурилась Луна, - включая тебя. Я долгое время была абсолютно одна, но теперь мы все встретимся в моем мире и будем жить вечно. Там, куда я вас приведу, не будет времени. Будет только спокойствие и мир.

Женщина сделала еще несколько шагов навстречу дочери и замерла. Она вдруг почувствовала ту горечь, что витала рядом с Луной, ту тоску, с которой ей приходилось жить. От которой она бежала всю свою жизнь и пытается сбежать до сих пор. Улыбка последней владычицы времени затмевала ту печаль, что пожирала ее безумное сердце, но мать была способна отличить иллюзию от реальности. Ее дочь страдала. страдала от того, что Тийя не смогла быть с ней рядом.

— Луна... - прошептала женщина, - иди ко мне, дочь моя.

Тийя раскинула руки и протянула их к Луне. На мгновение маска спала с лица девушки, и поддавшись секундному порыву, юная Луна бросилась в объятия матери, которую не видела уже так долго. Хотя обе они были мертвы, девушка все еще чувствовала тот тонкий аромат гвоздики, с которым она последний раз встречалась в день похорон родителей. Прикосновения Тийи были теплыми. Но руки Луны уже много лет такой же температуры, что и зимняя стужа.

— Мамочка, - протянула Луна, - мы еще встретимся, обещаю.

В следующее мгновение на лицо, платье и руки последней повелительницы времени брызнула яркая кровь. Девушка пронзила сердце матери небольшим белым клинком, который возник словно из воздуха. Женщина умерла мгновенно, не успев даже взглянуть в лицо дочери в последний раз. Тело Тийи растаяло серебристым светом и взмыло под самый потолок залы.

— Кто следующий? – Луна прокрутила изящный клинок в тонкой руке.

От испуга Эон обомлел, его ноги подкосились. Мелкая дрожь била все тело, но мальчишка не проронил ни звука. Иррен же крепче сжал свой длинный меч и, закатив глаза, сделал аккуратный шаг вперед.

— Я так и знал, - проворчал мертвец. – И мать свою тоже убила, молодец, любовь моя.

— Она не мертва, дорогой, - ядовито прошептала Луна, не оборачиваясь, - тебе ли не знать.

Иррен быстро проскользил взглядом по всем духам клана вар Торго, пока не натолкнулся на глаза молодого мужчины. Он чуть кивнул мертвецу и в тот же момент бросился к Луне. Повелитель Времени с силой толкнул девушку к алтарю, и она, отшатнувшись, вновь рассмеялась.

— Значит, ты следующий, - она пристально взглянула на мужчину, - дедушка.

— Я рад тому, что не дожил до твоего рождения, - зло выплюнул он.

Луна бросилась на мужчину, ослепленная яростью. В груди ее клокотало, а к горлу вдруг подступили слезы. Девушка готовилась к бою, но ее предок просто расставил руки в стороны, давая легко себя убить. Такой исход заставил Луну мгновенно напрячься, и она даже впервые почувствовала страх, потому что не понимала, что происходит. Девушка резко развернулась. В следующий миг большой меч Стража пронзил ее живот.

— Все равно я быстрее, - прохрипела Луна, крепко сжимая свой клинок в окровавленных руках.

— Я все равно мертв, - в лицо ей прорычал Иррен.

— Все равно это очень приятно, - довольно прошептала девушка.

Потомки Кронэ начали приближаться. Они принялись шептать слова древнего заклятия, который мог обратить время для одной только Луны вспять. Все Повелители то и дело поглядывали на Эона, следя за тем, чтобы заклинание не зацепило и его тоже.

— Не вынимай клинка, Страж, - приказал один из Повелителей.

— Я убью вас, - стонала Луна.

Из последних сил девушка подняла руку в верх и принялась изящно взмахивать кистью. Один за другим потомки Кронэ падали на пол и затем растворялись звёздными искрами.

— Прекрати! – Иррен сильнее надавил на меч. – Тебе не победить, Луна.

— Я не сдамся, - прорычала девушка, - ни за что!

Она резко отстранилась от Иррена, вынув свой клинок из его сухого тела. Но мертвец не чувствовал ни боли, ни страха в отличие от Луны, поэтому он, не мешкая ни секунды, вновь напоролся на ее клинок, обнимая девушку одной рукой и крепко прижимая к себе.

— Пусти! – вскрикнула она. – Отпусти меня, ублюдок!

— Думаю, сейчас самое время, – тихо прошептал Иррен. – Луна, я не хочу, чтобы на твоей совести остались те тысячи жизней, что ты забрала, я не хочу, чтобы твоя душа страдала и несла этот грех сквозь времена и пространства. Я поклялся защищать тебя еще очень давно, и нарушать клятву я не намерен. Я – Страж. И я люблю тебя, Луна, что бы ты не наделала.

Девушка вскинула голову и натолкнулась на мертвый взгляд Иррена, в котором жизни было больше, чем в самом рассвете. Любовь всегда была сильнее смерти. Она пробивалась и сквозь зимнюю стужу, и сквозь жгучую ненависть. Она была сильнее всего. Вдруг Луна обмякла. Ее тело вновь стало теплым. Холод отступил. С последними словам заклинания румянец заиграл на щеках девушки, и кожа ее слабо засветилась.

— Эй, Луна, - Иррен отстранился и вытащил клинок из тела девушки. – Очнись, Луна.

Когда юная девушка распахнула глаза, обрамленный длинными ресницами, внутри Иррена что-то вздрогнуло. В том самом месте, где должно было быть сердце. Яд, что отравлял душу Луны, исчез. Ненависть больше не душила ее тревожное сердце.

— Где я? – прошептала девушка, прижимая руки к ране на животе. – Как же больно...

Луна, пошатнувшись, рухнула на колени. Иррен тут же оказался рядом и легким движением подхватил девушку на руки. Обернувшись, мертвый рыцарь понес тело юной Луны к алтарю.

— Клади ее сюда, - рядом вдруг возникла Тийя. – Я вернулась, как смогла.

Иррен молча опустил слабеющее тело девушки на холодный камень. С печалью в глазах он наблюдал за тем, как жизнь покидала его самую большую любовь.

— Мамочка? – простонала Луна. – Что происходит? Я умерла?

— Глупенькая, ты умерла уже очень давно, - женщина гладила дочь по волосам, - только не помнишь этого. Не бойся, скоро все закончится.

— Нет, мама, - слезы покатились из ее глаз, - я создам особый мир. Там не будет ни боли, ни смерти...

— Ни времени, - закончила за нее Тийя. – Дочь моя, нет смысла создавать то, что уже существует. Все мы обретаем покой, все мы будем вместе.

С этими словами женщина порезала запястье Луны, и ее кровь быстро наполнила старый кубок. С недоумением девушка уставилась на Эона. Она никак не могла понять, что в их священном месте делает чужой человек, еще совсем ребенок.

— Кто это, матушка? – слабым голосом спросила Луна.

— Как бы ты хотела назвать сына, когда вырастешь, дочь моя? – женщина продолжала гладить девушку по спутанным волосам.

— Эон, - слегка улыбнулась она.

— Пей, мальчик, - кивнула Тийя, протягивая кубок Эону.

Юноша находился словно под гипнозом. Он был спокоен, но только потому что за его спиной стоял его отец. Луна все еще смотрела на своего собственного сына и никак не могла его узнать. Конечно, ведь время для нее ушло настолько назад, что она даже и предположить не могла, что потеряет любимого, что родит сына, что разрушит мир...

Как только Эон сделал первый глоток, Тийя произнесла первое слово ритуала. С каждым следующим глотком она произносила еще и еще, и когда кубок был пуст, юная Луна сделала свой последний вздох. Ее мертвый взгляд остановился на доброй улыбке матери, из глаз которой уже текли соленые слезы. Будучи мертвой, она потеряла дочь. И спасла ее душу.

Духи потомков Кронэ медленно растворялись в темноте огромной залы. Эон же не чувствовал ничего особенного, лишь привкус крови во рту говорил ему о том, что все происходящее – реальность. Последней исчезла Тийя. Женщина ласково взяла руку дочери, и серебристый свет окутал тело Луны. Обе они растворились в звездных искрах, обретая такой желанный покой.

— Эон, ты как? – Иррен положил руку мальчику на плечо.

— Нормально, - кивнул он, - но я не ощущаю себя особенным.

— Тебе нужно просто однажды использовать свою силу, - улыбнулся отец, - и ты поймешь, что тебе нужно делать. Позволь помочь тебе.

Эон снова кивнул. Иррен встал сзади мальчишки и закрыл его глаза своими холодными ладонями.

— Мое время пришло, Эон, - протянул мертвец. – Нет, не оборачивайся, сынок. Просто слушай. Почувствуй волны времени, что качают колыбель мироздания с самого начала всего сущего. А теперь представь, как волна меняет свое направление, как она плавно поворачивает назад. Хорошо, мальчик мой, хорошо.

— Если ты сейчас уйдешь, то как мы попадем домой, отец? – прошептал Эон.

— Это другой вопрос. Представь, что волна расступается, давая тебе пройти по океану, - шептал Иррен. – Представь то место, куда хочешь попасть.

Словно живая, картина поместья Рогоров возникла у мальчишки перед глазами. Он видел каждую деталь, казалось, мог рассмотреть каждую травинку, каждый кирпичик...

— Хорошо, - одобряюще проговорил Иррен, - а теперь идите.

— А ты?

— Прощай, Эон, - голос рыцаря теперь звучал где-то под сводом. – Помни, что я всегда буду любить тебя.

Резкий грохот заставил мальчишку вздрогнуть. Он бросился вперед и резко обернулся, пытаясь отыскать взглядом отца. Но вместо живого мертвеца перед мальчишкой лежала только груда костей и старые, уже проржавевшие доспехи. Иррен ушел. А за его прахом слабо дрожал небольшой портал.

— Тео! – громко позвал Эон. – Мы идем домой.

Матео вынырнул из-за угла залы и быстро добежал до Эона. Увидев груду костей, мальчишка только лишь рвано вздохнул и осторожно приобнял друга за плечи. Эон же не выдержал. Он крепко прижал к себе друга и уткнулся в его кофту. Жгучие слезы катились по бледному лицу Эона. Потерять отца, которого только что приобрел, было слишком больно. Невыносимо.

— Идем, Эон, - Тео аккуратно отстранился, - нас ждет Юта.