|.Ночь у костра.Чужие,но такие родные.
Треск костра перебивает лесную тишину. Хотя до этого ее перебивало редкий хрип Леви, чьи раны Зоэ усердно зашивала тем, что было под рукой, стараясь действовать аккуратнее, чтобы не добавить новых повреждений солдату, а после его слов
'' - Ты с меня еще долго пылинки сдувать будешь, очкастая?''
её сдержанность улетучилась. Видите -ли, Леви сам то не особо любит тратить много времени на излишние хлопоты, так что учёная, при всём своём профессионализме, принялась быстро и умело штопать своего пациента.
- Нц, Леви, угораздило же..
Бессвязно бормочет шатенка, тяжко вздыхая над бледным телом сильнейшего воина человечества.
- Только попробуй не оклематься, Аккерман. Не от такого "пустяка" тебе умереть суждено. Не в мою смену.
Она продолжает лепетать себе под нос, зная, что Леви сейчас на вряд-ли в сознании, чтобы услышать ее бессмысленную болтовню и как либо критиковать ее. Так думает Ханджи, которая продолжала зашивать рваные участки на коже Леви.Он не подает никаких признаков, что слышит её и лишь изредка хрипит, даже не вздрагивая. Этот мужчина пережил слишком много, чтобы бояться обычной иглы. А Ханджи это на руку, ведь не гоже ученому штопать своего подопытного, который трясётся, ссытся и пищит только от вида иглы и теряет сознание в тот момент, когда у него просто проверяют пульс. Леви же довольно терпеливый и спокойный в этом плане. Шикарно. Хотя ситуацию, в которой он оказался, такой же шикарной назвать нельзя..
- Пфф, теперь, к моему счастью, к твоему сожалению, в нашем отряде стало на одного циклопа больше..Два глаза на двоих, верно?
Едва сдерживая улыбку и издав легкий смешок, подметила Зоэ, когда, наконец, "упаковала" в марлевый бинт, пропитанный спиртом во избежания заражения крови больного. В ее мыслях мелькает вопрос о том, слышит ли ее сейчас Леви и стоит ли ей ожидать пинка под задницу за такие шуточки.
Несколько раз промыв руки проточной водой, смыв с ладоней запекшуюся кровь капрала Аккермана, Ханджи бросает взгляд на костёр, в котором едва пляшут языки пламени.
'' - М-даа, я ведь совсем не заметила что огонь скоро потухнет! Опять всё забываю."
Мысленно ругает себя кареглазая за невнимательность, а затем с тяжестью встаёт на ноги. Как-никак, а тепло рядом с пострадавшим поддерживать надо, а то еще простудится. Они ведь не так давно из ручья вылезли, не хватало еще подхватить грипп и заболеть обоим, тогда будет вдвойне хуже.
Она едва пошатнулась. Да уж, полтора часа сидеть на коленях перед телом полуживого товарища на ней сказались неудачно. Естественно, здесь пострадал не только Леви. В ее навязчивые мысли часто вторгались образы тел ее бывших друзей и подопечных из разведкорпуса, в чьих смертях она винила себя. Конечно, убив несколько своих бывших солдат никому хорошо не станет. На неё свалилась тяжёлая ноша четырнадцатого командира разведывательного корпуса. Каждый раз,при воспоминаниях о ужасающих лицах бывших товарищей за пару секунд до получения пуль в их лбы, к горлу Зоэ подкатывает тошнота и головокружение тут как тут. Как же всё докатилось до такого? Неужели ей придется и дальше сдерживать свой панический крик и слёзы, когда к ней приходит осознание, что ей приходится убивать Йегеристов, с которыми она когда-то билась бок о бок, с которыми проводила свои дни в разведывательном корпусе, с которыми делилась своими научными познаниями о внешнем мире, о природе титанов и о своих новых изобретениях? Они все прошли через множество сражений, чтобы в итоге умереть от рук бывшего наставника?
Она устала. Она устала каждый раз видеть во снах лица бывших сослуживцев, которые винят ее в своей гибели. Винят ее в том, что она жива, а они нет. Винят ее, крича ей в лицо
" - ПОЧЕМУ МЫ ОТДАЛИ СВОИ СЕРДЦА ЗА СВОБОДУ, КОТОРУЮ У НАС ОТОБРАЛИ, И СЕЙЧАС ЕЕ ПРОЖИВАЕШЬ ТЫ, ЗОЭ?!ПОЧЕМУ МЫ МЕРТВЫ, А ТЫ ЖИВА?! ПОЧЕМУ?! ПОЧЕМУ ИМЕННО ТЫ ДОЛЖНА БЫЛА ВЫЖИТЬ И ЖИТЬ ДАЛЬШЕ, ПОКА НАШИ ТЕЛА ГНИЮТ В ЗЕМЛЕ И ПОЕДАЕМЫ ЛИЧИНКАМИ НАСЕКОМЫХ И ЧЕРВЯМИ?!ПОЧЕМУ?! "
И их слова из ее кошмаров по сей день преследуют ее.Как клеймо на лбу с надписью "Убийца", которое напоминает ей о том, скольких товарищей она лично лишила жизни. А было ли у нее на это право?А Эрвин бы гордился ею? Смотрит ли он сейчас на неё с гордостью, или наоборот жалеет о том, что командование разведывательным отрядом досталось именно ей?
От этих навязчивых мыслей ее отвлёк почти затухший костёр. Как долго она стояла, просто пялясь в землю, когда ей нужно было заняться делом?
Она встряхнула головой, и отправиласт на поиски хвороста, но в первую очередь она сходила к роднику неподалёку, чтобы было чем промывать раны Аккермана, который все также лежит, не шевелясь.
Веткой за веткой, палкой за палкой она набрала приличную стопку хвороста, а за спиной она прицепила металлическую флягу с пресной водой.
Спешно подбросив в костер свежих сухих веток, которые уже спустя минуту начали звонко трещать и "пожираться" пламенем, Зоэ снова присела к капралу. Она еще не до конца подлатала его. Нужно извлечь осколки громового копья из его торса и ног. Работы еще полно, так что шатенка не стала медлить, а принялась за работу, лишь уделив пару секунд на протирание линз своих очков, которые были заляпаны неизвестно в чём.
Сильнее всего пострадали ноги капрала. В некоторых местах порваны сухожилия, где-то изодрана икра с виднеющейся костью, а на левой ноге треснула коленная чашечка.
- Ох Леви, хлопотать еще и хлопотать тут над тобой.. Ничего, я это просто так не оставлю. Не бойся,еще на пару сантиметров короче ты не станешь. Наверное. Как получится.
И, собравшись с силами и нервами, она вновь принялась за своё дело, приводя ноги капрала в порядок. Шов тут, стежок там, тяжелый женский вздох выше, склизкий звук плоти ниже.
Картина не из приятных, но за всю жизнь, проведеную в разведывательном отряде, Ханджи и не такое видывала. Здесь хотя бы кишки из рта и задницы не лезут, да и мозг не вываливается через сплющенный в труху череп. Служба за стенами-"развлечение" не для слабонервных неженок, которые от одного вида синяка или капли крови уже впадают в истерику. Ханджи приходилось и пострашнее зрелищ заставать собственными глазами.
Прошел час. Работа над искалеченным мешком с костями и органами, которого зовут Леви, закончена. Его дыхание всё также в норме, сердце тоже без лишнего повода не тарабанит, не предвещая кончину своего хозяина, так что капрал в полном умиротворении лежит, укутанный в плед, который на самом деле является просто накинутыми сверху плащом с эмблемой разведкорпуса, а под его головой импровизированная подушка из кучки его вещей. В качестве матраса ему служит мховый и лиственный покров. Во избежание сырости,под ним лежит плащ Ханджи, который она благополучно "пожертвовала" ради комфорта пациента.
Тем временем, Зоэ сидит подле костра, недалеко от капрала, держась за голову и глядя на танцующий на ветках огонь, о чем то глубоко задумавшись, и тут резко начала негромко говорить, чем дополнила своим подхрипевшим голосом мелодию треска веток и у-ху-ханья филинов глубоко в глуши.
- Знаешь, Леви, как бы ты отнесся к идее остаться жить вдвоём в лесу, забыв обо всей этой войне и гуле земли? Просто забыть обо всём этом и жить, как нормальные люди, а не обречённые на смерть солдаты без шансов на спокойную жизнь что до, что после выполнения своего долга?Построили бы хижину где-нибудь далеко в лесу, развели бы огород, охотились бы на кабанов и зайцев..
В слух размышляла кареглазая, качая ногой из стороны в сторону, с трудом вздыхая и потирая свой глаз, а в руке сжимая фляжку с водой и продолжая глядеть на огонь, поток слов из ее бархатных губ не прекращался.
- Как думаешь, если Эрвин смотрел бы на нас сейчас, он бы гордился нами? Он бы не пожалел, что оставил на меня руководство отрядом? Просто.. А ладно, забудь. Хотя, на вряд-ли ты очнешься в ближайшие 24 часа. Даже таким сильным людям, как ты, Леви, нужен полноценный отдых.
Она вовремя опомнилась, окончив свой монолог содрогающимся вздохом. Не хватало еще слезу пустить.Не подобает это хорошему командиру.
- Что мы сохраним, если останемся жить вдвоем в лесу, оставив наших товарищей на самотёк на боевом поле, слушая то, как колоссальные титаны уничтожают мир шаг за шагом?
Резкий, грубый, хриплый и одновременно родной до дрожи в сердце голос вывел Ханджи из ее временного ступора.Она повернулась, увидев, что Аккерман с многозначной усталостью и печалью смотрит единственным уцелевшим глазом в её сторону.
- Леви? Черт, так ты слышал мою болтовню, да? Не обращай на это внимания, это так, бессмысленные фантазии в слух.
Отмахивается учёная, а потом серьезным взглядом окинула капрала, когда видит, что тот предпринимает попытки принять сидячее положение.
- Коротышка, только попробуй сейчас встать. Если из-за твоей самонадеянности швы разойдутся, я тебе сама лично по новой кости в сухари превращу.
Шутливо угрожает шатенка, приближаясь к Аккерману, чтобы уложить его обратно, подкладывая ему под голову ту самую самодельную подушку и поправляя его бинты, когда вдруг почувствовала чьи-то пальцы вокруг своего запястья.
- Ханджи.
Странно спокойным голосом пробормотал капрал.
- У тебя слёзы по щеке текут.
Томно сказал он, тыльной стороной обмотанной бинтами ладони вытерев ее влажную, солёную от слёз левую щёку.
- Может ты еще и сопли за мной подтирать начнешь, а, Леви?
Чуть-чуть посмеиваясь и пытаясь сменить эту стыдную тему чем-то другим пролепетала Ханджи, тихонько шмыгнув носом. Как не странно, но такой простой жест со стороны Аккермана казался ей таким успокаивающим, таким лёгким и родным, что она мигом успокоилась и отпрянула в сторону костра и самостоятельно вытерла рукавом свой слезящийся глаз.
- Надеюсь, что до этого не дойдет, но приятно знать, что ты даже сейчас не упускаешь шанса постебать меня, очкастая.
За бинтами, которые закрывают большую часть лица брюнета, не видно, но край губ Аккермана приподнялся во что-то на подобие ухмылки. Невозможно поверить, но да, Леви и на такое способен!
- Но если что я серьезно, Леви, не напрягайся, я ведь не шучу на счет медицины.Иначе мне снова придется возиться два часа над тобой.
Строгим, но успокаивающим тоном сказала Зоэ, повернув своё лицо в сторону капрала.Конечно, не смотря на свои вечные подколы в сторону Леви, она первым делом заботится о нём. Даже не смотря на суровое время, в котором они сейчас находятся, нужно хоть как то разбавлять ситуацию чем-нибудь весёлым, хотя Аккерман в большинстве случаев только бесится из-за этого, но ни в коем случае не обижается. Это их своего рода традиция. Для него она всегда будет очкастым чучелом, четырехглазой свиньёй, которая с ванной раз в месяц знакомится, а он, в свою очередь, именуется у нее ворчливым карликом, кошмаром для мусора и старым коротышкой. Хотя, четырехглазой Ханджи больше не назвать. Леви теперь разделяет с ней бремя одноглазов.
Зоэ всё же опомнилась, что Аккерману необходимо выпить воды. Ведь он потерял слишком крови. Водный баланс необходимо поддерживать.
- Чистоплюй, ты мне совсем зубы заговорил. Даже молчишь о том, что тебе воды выпить надо. Быстрее двинешь кони от обезвоживания, чем от кровопотери. Или у тебя в планах сдохнуть в 35?
Бубнит шатенка, держа в руке ту самую фляжку с водой и приближаясь к капралу, наклоняясь над ним. Но когда он своей, скажем так, неполноценной ладонью начал тянуться к фляжке, та сразу отпихнула его руку в сторону.
- Леви, без обид, но ты своей культяпкой даже камушек удержать не сможешь.Она сейчас больше на куриную лапку похожа, нежели на ладонь.
Едва сдерживая смешки, поясняет Зоэ.
- Очкастая, ты меня совсем за беспомощного деда приняла? Я знаю, что сейчас не совсем.. дееспособен, но чёрт, фляжку то я подержать смогу.Ты сама-то едва на ногах стоишь.
Уж с этим кареглазая не могла не согласиться. Она ведь уже два дня на ногах, без сна и нормального питания держится. Как бы ей самой рядом с Леви на свалиться.
Не стоит отрицать, но такие мимолетные разговоры с Аккерманом часто отвлекают от отвратительных навязчивых мыслей обо всём, что происходит в мире и от вечного гнёта на душе. Когда им удается посидеть рядом наедине, им не нужно держать образы серьезных и сильных командира и капрала, дабы не пошатнуть уверенность товарищей.
Как бы они ни были близки между собой, всё же они никак не могли поговорить друг с другом о своих переживаниях, планах на будущее и о том, что давит на них внутри. Ханджи сама по себе та личность, которая предпочитает всеми силами делать вид, что у неё все прекрасно и она справляется с ролью командующего, а Леви слишком закрытый человек, доварие которого заслужить не так просто, особенно после того, как он застал своими глазами смерть Кушель, Изабель, Фарлана, Кенни и Эрвина, одних из самых близких людей в его жизни. Но даже им он толком не открывал дверь в свою душу и мысли. Он тот человек, который ценит своё личное пространство и время, и обычного для него человека просто так к себе не подпустит. Поэтому он сохраняет и по сей день фасад бесчувственного, сильного и непоколебимого солдата.На них легла слишком тяжелая ноша, но они поставили перед собой цель-нести эту ношу с собой до конца.
- Хей, Аккерман, как ты думаешь, ждёт ли нас какое-нибудь будущее после гула земли, если мы чудом выживем?То есть.. а... ну...
- Ханджи.Даже не думай, что сможешь просто взять и вдалеке ото всех уйти из жизни.
Резко прервал её капрал.
- Что? Леви, что ты несёшь? Конечно я бы не..-
Но строгий и разочарованный одновременно взгляд снова прервал её незаконченную фразу.
- Чёрт, перед тобой вообще возможно быть не такой читаемой?
С невесёлой улыбкой переспросила командир.
- Возможно, но у тебя даже в следующей жизни не выйдет скрываться от меня.
- Но надеюсь, что в следующей жизни я смогу вытащить из тебя хоть слово.
- Ты уже это сделала.
Их перепалка закончилась редким, но звонким смешком Зоэ.
- Коротышка, не заставляй меня умолять тебя уснуть, честное слово. Тебе восстанавливаться нужно, а не со мной болтать.
-Как и тебе.
-Я то отдохнуть всегда успею, но вот тебе еще выздоравливать нужно.
-А тебе нужно лечить свои мозги от лишних мыслей.
Ханджи повернулась в сторону костра, и уже спустя минуту от той задорной и "сумасшедшей" учёной не осталось и следа, а вернулась потухшая, опустевшая Ханджи Зоэ,14-ый командир разведкорпуса, которой еще предстоит держаться на поле боя с титанами и Йегеристами,а также поднимать боевой дух своих товарищей.
- Ханджи Зоэ, кру-у-гом.
Командным тоном сказал Аккерман, как на марш-построении.
- Леви, чего еще? Я же сказала .. -
Не успела она договорит, как вдруг капрал своей здоровой рукой притянул Зоэ ближе, до такой степени, чтобы ее голова оказалась на его перебинтованной груди.
- Ах ты мелкий .. -
- Молчать. Лежи смирно.
Проворчал брюнет, своей здоровой рукой поглаживая волосы Ханджи. Как бы то ни было, Леви как никто другой чувствует моменты, когда Ханджи становится плохо морально. Он знает, что в такие моменты она может бог знает что с собой сделать из-за своих замешательств в ее головёшке.
- Очкастая, я думал, что только я могу быть мрачнее самой смерти. А вид того, как ты медленно самоуничтожаешься, даже меня заставляет усомниться, победим мы или нет. Слышишь?
Ему и не нужно дожидаться ее ответа. Даже ее молчание говорит о многом. Сейчас она просто смиренно лежит, прислушиваясь к спокойному сердцебиению Аккермана.
- Я не могу обещать тебе, что всё будет хорошо и даже не буду давать тебе ложных надежд на то, что всё пройдет гладко и мы выживем, но черт, Ханджи.. -
Он на мгновение прервался, потерев переносицу двумя пальцами здоровой руки.
- Не думал, что ты станешь первой, кому я скажу это, но .. пожалуйста, прекрати разрушать себя.
Он взглядом указал на ее прикрытые рукавами рубашки запястья.
- И как долго ты собиралась это скрывать и молчать?Ты ведь не та Ханджи, которая готова пойти на такое.
Леви почти прямым текстом предъявил ей за самоповреждения. Дело в том, что всё то время, что Ханджи накладывала на него швы, он был в сознании, изредка открывая левый глаз, чтобы посмотреть на неё. Её рукава были закатаны по локоть, обнажая загорелые руки с бледными шрамами и порезами от лезвий на запястьях, нанесенными поперёк. В его голове на тот момент мельком промелькнули понимание и жалость к женщине, на которую разом взвалилось слишком много обязанностей.
Ханджи же молчит, зная, что перед ним она в любом виде останется раскрытой книгой, которую не трудно прочитать с одного лишь взгляда на неё.Говорить не было нужды.
Она сама себе была противна. Ей было противно смотреть на себя в зеркало утром, осознавая, что она всё еще жива и ей нужно снова проходить семь кругов ада, чтобы держать разведывательный отряд в строю и поддерживать боевой дух. Она устала мучиться одними и теми же кошмарами, которые с каждым разом кажутся ей реальностью. С каждым божьим днем наваливается всё больше и больше обязанностей. Она устала. Чертовски устала прятать свою усталость за фасадом весёлой и задорной учёной-изобретательницей, которую ничего не сломит, а затем просыпаться посреди ночи со слезами на глазах, сжимая рот рукой, сдерживая рыдания, а потом резать свои руки в мясо, чтобы немного облегчить тяжесть на душе. Ей кажется, что всё в этом мире несправедливо. Что она не достойна жизни, за которую пали ее верные товарищи. Она ненавидит себя, что ее верный помощник Моблит Бернер отдал свою жизнь только ради того, чтобы сейчас она тухла в незнании о том, что будет завтра, послезавтра и в будущем и продолжала гнить изнутри. Ей тяжело нести груз командующей в одиночестве.
С тяжелым вздохом она устало подняла свой взгля на Аккермана, который не сводил с нее глаз ни на секунду, а затем устало пробормотала.
- Скоро я всё расскажу.
- Скоро?
- Скоро.
-До последнего рассвета?
-До последнего рассвета.
Так она и уснула на груди капрала, который не отпускал ее всю ночь, дабы она снова не пошла ночью туда, куда глаза глядят, лишь бы ее никто не видел такой сломленной.
Это был первый момент её читаемой откровенности, который случился за всё время их знакомства. Но видя, насколько тяжело было Ханджи, Леви и сам усомнился в том, что она выдержит, и поставил перед собой цель приглядывать за ней, хоть он сейчас мало что может сделать в своем-то состоянии, но он постарается быть рядом, пытаясь не слишком сильно вторгаться в ее комфорт.
Ханджи же зареклась, что больше в жизни не предстоит перед брюнетом в таком слабом и сломленном виде, до того как он не расскажет о том, что наболело у него за всё время, что он пробывает в отречении ото всех.