глава 3. запах сигарет
— Ну привет. Не бойся ты так, аж дрожишь вся, бедная, — усмехается он, когда я сажусь на выдвинутый стул и ставлю рюкзак на пол.
— Тебя и не бояться? Несовместимые вещи говоришь, — фыркаю я. Удосужившись ответить короткое «Знаю», тот достает телефон и заходит в какую-то игру. Надеюсь, так он просидит весь урок и не будет ко мне лезть.
Анна Ивановна монотонным голосом рассказывает никому не нужные правила безопасности в отдельных кабинетах, да и в общем. Вся эта обстановка настолько давит на виски, что мне становится нехорошо и я отпрашиваюсь выйти.
Стоя в туалете, умываюсь и поправляю прическу, и лишь потом возвращаюсь в класс. Глеб снова непонятно косится на меня, на что я решаю забить.
Со школы выхожу довольно рано — первый день, поэтому уроков практически не было.
Линейка — классный час — столовая — обществоведение.
Вот и весь учебный день. Но этому я несказанно рада, ведь можно спокойно позаниматься своими вещами дома.
Проворачиваю ключ в замочной скважине и попадаю домой. Там, на удивление, никого нет. То ли родители пошли "гулять", то ли на собеседования по работе. В душе надеюсь на второй вариант. Разбираю рюкзак и заваливаюсь на кровать, надеясь подремать хоть полтора часика, и я действительно засыпаю.
Меня будит громкий телефонный звонок от неизвестного номера и я по привычке отклоняю. Через секунду мне летят сообщения от этого же номера.
— «алё, ты чокнутая? трубку возьми, заебала»
Как только дочитываю текст до конца, поступает ещё один звонок, и на этот раз я принимаю. На другом конце провода слышен знакомый голос, который уж явно не в настроении.
Викторов требует скинуть домашнее задание, которое учительница общества всё-таки задала. Слава богу, там всего-то нужно написать конспект и какую-то таблицу. Говорю Глебу о том, что напишу и пришлю всё позже, и в телефоне слышу гудки — тот сбрасывает звонок.
Вновь заснуть уже не получается, поэтому я завариваю чай и сажусь за учебу. В принципе, уроки мне даются легко: у меня с детства способности к учебе и развитию, что сейчас мне очень помогает. Именно поэтому с домашкой по обществу справляюсь за десять минут и отправляю фотографии тетради надоедливому Глебу.
Несмотря на то, что начинает темнеть, я выхожу гулять. На улице покрапывает мелкий дождь, что придает вечеру особую атмосферу. Улицы, освещенные неяркими фонарями, встречают меня не особо приветливо — сперва я наступаю на какой-то камень и оступаюсь, а после и вовсе задеваю рукой ветку и та оставляет небольшую царапину. В наушниках играют песни «ЛСП», отчего настроение поднимается, а все проблемы вмиг исчезают.
Спустя минут пять я дохожу до парка и сажусь на первую попавшуюся на глаза лавочку. Листая ленту Инстаграмма и не слыша ничего вокруг, я вздрагиваю, когда в полуметре от меня появляется человек. Вынимаю один наушник из уха и поворачиваюсь чтобы рассмотреть того, кто нарушил мой покой. Видя кудряшки парня, выпирающие из-под капюшона, застываю, удивленно глядя на него.
— Че смотришь так, будто черта увидела? Так боишься меня, Лиса? — усмехается он, выделяя моё имя и проговаривая его с определённой интонацией, которая мне не особо нравится. — Я ведь всего разок указал тебе твоё место, даже пожалел, а твоей наглости как и не было?
Кудрявый поджигает сигарету и прячет зажигалку обратно в карман. Выдыхает едкий дым в мою сторону и я немного отодвигаюсь. Ненавижу запах сигарет.
— Обратно сядь, — грубым голосом говорит он, хватая меня за запястье и придвигая поближе к себе. Вырываю свою руку и недовольно потираю запястье, которое он сжал с такой силой, что, наверное, останется след.
— Идиот, — шиплю я себе под нос, на что получаю довольно слабую пощечину. Видимо, пока я не сильно его раздражаю и он старается бить вполсилы.
— Не смей со мной так разговаривать, поняла? Отхватишь сполна, и я жалеть тебя не буду.
Я киваю, понимая, что спорить с Глебом действительно не стоит. Мало ли что придёт в его больную голову.
Приходится просидеть с ним на лавочке около пятнадцати минут — а может и меньше, не знаю, но время тянулось неимоверно долго и я успела тысячу раз пожалеть, что покинула пределы своей квартиры. Неспеша, Глеб поднимается и уходит в незнакомую мне сторону, а я с облегчением вздыхаю и включаю в наушниках музыку почти на полную громкость.
Домой возвращаюсь по тому же пути, который теперь кажется родным, будто живу в Питере с самого рождения и каждый день гуляю тут.
Это все иллюзия. Такого не было и не будет. Москва роднее и её не заменит ни один город. Как там пели «Щенки»? «Время — иллюзия, жизнь нереальна, смерть неизбежна».
Засыпаю в полном опустошении, будто душу растоптали и выкинули, а всё из-за кудрявого хулигана, который позволил мне почувствовать себя слабой.
________________________
🔂Трек из главы: «Смерть неизбежна — Щенки»