15.
День Ноктуса Вечности начался тягучей тишиной. Проснулась в полнейшем одиночестве, сразу сообразив, что Аид уже восседает в кабинете за работой. Я же решила готовиться к выходу в свет.
Утром, будем называть это так, ведь, как кажется мне, в Подземном Царстве нет время исчисления, Кроули принёс подарок от Аида – платье, в котором я едва узнала себя. Алые, как расплавленный рубин, ткани обвивали тело, струясь и перетекая в причудливые складки. Левое плечо украшала вышивка – языки пламени, переплетённые с крыльями дракона, рассыпанные крошечными мерцающими кристаллами. Спереди ткань ложилась мягкими, но опасными изгибами, будто поток лавы, а за спиной спадал длинный шлейф, мягко скользящий по полу. Левая нога была полностью выставлена на обозрение. В этом платье я не ощущала себя богиней, а скорее повелительницей драконов.
После ухода Кроули, что откланялся и поспешил доделывать остальные наряды, через энное количество времени, в дверь снова постучали. Это оказалась горничная, которую предоставил Аид для подготовки к празднику. Настолько не доверяет моим умениям? Или не хочет, чтобы напряглась лишний раз? К хорошей жизни привыкают быстро... Ни на что не намекаю.
Сидя на стуле перед туалетным столиком с большим зеркалом, любовалась собственным отражением. Иногда мне кажется, я медленно превращаюсь в нарцисса. В прочем, с такой внешностью грех собой не любоваться.
За спиной, колдуя над волосами, стояла та самая горничная – эльфийка с кожей цвета ночи и белоснежными, заплетёнными в сложные косы волосами. На её лбу поблёскивал тёмный камень, а глаза – красные, как свежая кровь, – смотрели без тени любопытства. Она почти не говорила, лишь изредка и по делу.
Причёска была закончена. Менять что-либо в волосах не хотелось, оставила такими же, как и прежде, лишь выпустила две тонких пряди спереди.
Встав с мягкого пуфика, прошлась по комнате, повертевшись перед эльфийкой. Та сдержанно кивнула, на её лице проскользнула тень улыбки.
– Вы прекрасны, – без эмоций сказала горничная, не сводя глаз. – Вы, несомненно, затмите всех на празднике.
– Благодарю, Сиврэль, – хоть горничная не источала бесконечный поток доброты, каких-либо злых намерений от неё тоже не ощущалось. – Сколько осталось до праздника?
– Три доли и Круг Тьмы обрушится в полночную бездну, – ответила загадочно эльфийка. Так понимаю, три доли – три часа? Что такое Круг Тьмы? В Хельхейме всё же есть своё исчисление времени?
Высокие каблуки алых, как кровь, туфель гулко отбивали шаги по каменному полу. Шлейф тихо шуршал, следуя за мной, словно тень. Остановилась перед дверью кабинета Аида. Пальцы легли на холодную ручку, после чего приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы взглянуть внутрь. Бог смерти был один. Лишь убедившись в этом, вошла, позволив своим шагам заполнить тишину комнаты.
Аид поднял голову от бумаг. Его взгляд задержался на мне. Казалось, он перестал дышать.
– Ты прекрасна, – тихо произнёс бог. – Это платье… Я не привык видеть тебя в столь ярких нарядах. От тебя невозможно отвести взгляд, – в его голосе прозвучало восхищение.
– Благодарю, Аид, – улыбнулась, присев на диван. К такому каблуку ещё привыкнуть нужно. Прошлась всего ничего, а ноги уже умоляют не терзать их. – Заканчивай с работой, вернись в реальность.
– Я и так собирался закончить, – поставив печать, бог смерти отложил лист в сторону, встал из-за стола и присел рядом на диван. – Аэлита, сегодня будет два праздника. Сперва я хотел сделать сюрприз, но подумал, что это будет не особо правильно, не поставить тебя в известность.
– Два? – удивилась. – Что ты придумал на этот раз?
– Помимо Ноктуса Вечности, – Аид улыбнулся, – я объявлю всем, что ты – моя возлюбленная. И с этого дня – госпожа Подземного мира.
Сердце пропустило удар. Не сразу поняла, как реагировать. Радоваться? Плакать? Это аналог предложения руки и сердца? Или что-то более серьёзное? А что может быть серьёзнее этого?
– Аид, – имя бога шепотом сорвалось с губ, – ты... это так неожиданно.
– Ты не рада, любовь моя? – на его лице промелькнула растерянность.
– Конечно же я рада, Аид! Как ты мог вообразить подобное? Просто... я слегка в..., – в голове всё настолько скомкалось, что не могла и подобрать подходящих слов, – в смятении. Как отреагирует народ Хельхейма на твоё заявление? Примет ли меня?
– В этом можешь даже не сомнваться, – бог смерти протянул руку, в ладони которой лежал тёмно-алый гранат. – Я и ты вкусим сок плода, чтобы навеки скрепить наши узы. Таков обычай.
Сказать, что я потрясена – не сказать ровным счётом ничего. Нет, я знала, что в планах Аида был что-то подобное, но чтобы так скоро...
– Расскажешь мне, что за обычай? – спросила, не спуская глаз с плода. – Почему именно гранат? И почему сок?
– Конечно, – улыбнулся бог смерти, чья рука, стоило моргнуть, оказалась пуста. – Этот обычай очень древний, появился задолго до моего восхождения на трон.
Снова шок. Как это Аид не единственный правитель? Несостыковка получается. Что ж, поинтересуюсь позже.
– Гранат здесь называют Сердцем Ночи. Легенда гласит, – продолжил Аид, – что в первые века после сотворения миров одна богиня света спустилась в Подземное царство, чтобы спасти своего возлюбленного. Но врата наверх оказались закрыты, и никакая сила не могла их открыть. Правителем Хельхейма тогда был не я, – голос бога стал тише, – а древний владыка, имя которого ныне не произносят. Он был жесток и мудр, как сама тьма. Имя ему – Морванн Безликий. Богиня умоляла его отпустить возлюбленного, но тот поставил условие: если она желает остаться рядом с ним навеки, пусть примет дар граната. Семена этого плода рождались из корней Подземного древа, напитанного кровью павших. Считалось, что сок граната проникает в душу, вплетаясь в саму суть того, кто его вкусит. Связь, созданная таким образом, была нерушима – ни смерть, ни забвение не могли её разрушить. Говорят, богиня выпила сок, и в тот же миг её сердце перестало биться, став частью ритма Подземного мира. Её возлюбленный тоже вкусил плод, и с того дня их судьбы переплелись навеки. Но была в этом и тёмная сторона: ни один из них уже не смог вернуться в мир живых, а их любовь стала вечной…, – Аид взглянул на меня так, словно хотел убедиться, что я понимаю смысл сказанного. – Таков обычай.
– Что-то мне подсказывает, обычай появился с момента, как ты стал занимать место на троне, верно? – улыбнулась. – Весьма необычный обычай.
– Да, любовь должна присутствовать даже после смерти, – Аид встал с дивана, протянув мне ладонь. – Идём, моя госпожа, праздник вскоре начнётся.
Слегка кивнув, протянула руку богу, тут же очутившись в его объятиях. Так необычно наблюдать, как меняется, казалось бы, сам король царства мёртвых, оставшись наедине с совсем юной богиней, что заняла место в давно осиротевшем сердце бога смерти.
– Скажи, Персефона вкушала сок граната? – идя рядом с Аидом, поинтересовалась, казалось бы, невзначай, совсем позабыв, что о её существовании я и знать не должна.
– Да, – Аид взглянул на меня. – Откуда тебе известно о Персефоне?
– Зевс пару раз упоминал её в разговоре, вот и стало интересно, – соврала, мысленно прикусив язык. Не зря говорят, что любопытные остаются без носа. – Ты сказал, что сок граната гарантирует вечную любовь. Где же..?
– Аэлита, – Аид тихо засмеялся, – ты так любопытна. Во всём бывают исключения, – в голосе Аида сквозила горькая правда. – Персефону тяготила жизнь в Царстве мёртвых, она начала увядать у меня на глазах. Мы оба поняли, что наш союз – ошибка. Она не любила меня, а потому стала плоха. Мне пришлось отпустить её и забыть.
– Прости меня, Аид, – опустила глаза, смотря себе под ноги. Стало как-то неловко. – Я не хотела поднимать эту тему.
– Ты не виновата, – прошептал Аид и, остановившись, прикоснулся к губам лёгким поцелуем. – Обязательно поговорю с Зевсом, чтобы он не поднимал давно забытые темы.
Надеюсь, у Зевса всё плохо с памятью и не окажется, что о Персефоне и речи никогда не заходило, ведь Зевс не такой уж и дурак.
– Расскажи мне о Морванне Безликом, – решила перевести тему, чтобы отвлечь Аида от прошлого. Думаю, ему нелегко далось оставить любовь. – Пока мы находимся в стенах дворца.
– Мне нравится твоё любопытство, Аэлита, но не пренебрегай с этим, – улыбнулся бог, прижимая руку ближе к себе.
Мне показалось или я снова затронула неприятную тему для обсуждения? А что ты хотел? Конечно мне станет интересно! Не о каких Морваннах я ранее не слышала.
– Морванн был не просто повелителем мёртвых, он подчинял себе души, превращая их в личное войско теней. Он установил жёсткие законы Подземного мира, в том числе и обычай с гранатом, чтобы ни одна душа, связанная клятвой, не смогла вырваться из Хельхейма.
Теперь понятно, почему его имя не произносят в слух. Чем-то напоминает Гарри Поттера.
– Морванн Безликий исчез при загадочных обстоятельствах – кто-то шептал, что его свергли другие боги, а кто-то – что он сам ушёл в глубины за пределами миров, чтобы искать силу, способную поглотить даже смерть. После его исчезновения Подземный мир погрузился в хаос и смятение. Его бесчисленные армии теней блуждали без вождя, а законы, выкованные холодной рукой древнего бога, трещали по швам. Души, связанные гранатами клятв, начали шептать о переменах, чувствуя, что время вечной тьмы подходит к концу. И тогда... на трон взошёл я. Там, где Морванн держал Хельхейм в железных цепях страха, я принёс новую власть – власть баланса между светом и тенью, жизнью и смертью. С тех пор гранат перестал быть символом вечного заточения – он стал символом выбора и ответственности.
– Получается, каков Хельхейм сейчас, лишь твоя заслуга? – Аид кивнул. Внимательно посмотрела на Аида, глаза блестели от любопытства. – И всё же, – на сей раз задала вопрос с осторожностью, – без иерархии после твоего прихода на трон не обошлось, верно?
– Да, – бог смерти снова кивнул, будто подтверждая догадку. – Те, кто остался верен мне со временем, как Зар'Тарн, заняли высшие ступени. Они следят за порядком в Хельхейме и докладывают обо всём.
– А что происходит с душами умерших?
– Каждая душа имеет право подняться выше, – лёгкая улыбка коснулась губ бога. – Всё как в мире смертных: возможности открыты для тех, кто стремится.
А ведь и правда, всё, как в мире смертных. Вспомнилась ситуация с Ингольдом и двумя... неприятными душами. А ведь кто-то из них, видимо, смотрел в будущее. Я без пяти минут королева. Подумать только...
– Удивительно, – на этот вечер информации было предостаточно.
– Ещё есть вопросы? – взглянул на меня и, получив отрицательный кивок, усмехнулся. – Значит, можем переместиться.
– Переместиться? Куда?
– Как, куда? – рассмеялся бог. – На праздник. Всё это время я ждал момента, когда поток твоих вопросов подойдёт к концу, – почувствовала, как на щеках начал медленно всплывать румянец. – К месту, где будет проходить Ноктус Вечности, добираться слишком долго даже на колеснице.
Оказывается, Аид ещё более душка, чем казался до этого. Любой другой бы сказал: а не хочешь ли ты, Аэлита, оставить свои вопросы на ночь, чтобы послушать сказку перед сном? А Аид... Аид решил прогуляться по дворцу и выслушать.
Аид заговорил на языке, что был мне неизвестен и непонятен. Почувствовала, как стены дворца вокруг нас дрогнули, а затем исчезли. На мгновение потеряла опору, но рука Аида крепко держала мою.
Когда реальность снова обрела форму, мы стояли на огромном летающем острове. Под ногами переливался черный мрамор, усыпанный мерцающими звездами, а вокруг простирался бесконечный ночной небосвод с кроваво-красными созвездиями.
– Когда я перемещалась с Гермесом и Зевсом, чувства были совершенно... другие. С тобой же, – взглянула на Аида, – будто я испытывала подобное впервые.
– В Хельхейме пространство отличается от того, что в Нексусе*, – усмехнулся Аид. – Здесь оно намного плотнее.
С пребытием на праздник вокруг нас собрался полукруг высоких, статных фигур. Трое мужчин, если их можно так назвать, и двое женщин прекрасной внешности. Один из присутствующих демонов уже был знаком мне.
– Рады приветствовать вас на празднике, Владыка, – Зар'Тарн склонил голову перед Аидом, а после переключился на меня. – Выглядите прекрасно, Аэлита. В прочем, как и всегда, – отвесил второй поклон.
– Благодарю, Зар'Тарн, рада видеть тебя, – улыбнулась. Моя натура далека от здешнего этикета и, надеюсь, этого никто не заметит.
– Аэлита, – бог смерти обратил внимание на себя. – Драксар, – указав рукой на массивного демона с рогами, напоминавшими клыки дракона, кивнул. – Верховный страж Границ Хельхейма. Это Малгор, – представил он следующего демона – высокого, с платиновыми волосами и тенью крыльев за спиной. – Хранитель Теней, – Малгор улыбнулся, обнажив острые клыки. – А это их жены, – продолжил Аид. – Вел'Зара..., – женщина с фиолетовой кожей кивнула, ее платье переливалось, как крылья ночной бабочки, – ...и Эсфирот, – вторая женщина улыбнулась, но в ее глазах не было ни капли тепла. – С Зар'Тарном ты знакома.
– А это Аэлита, – представил меня Аид. Не хочу тебя огорчать, любовь души моей, но это поняли с того момента, как ты и Зар'Тарн несколько раз произнесли моё имя! Где интрига?!
Толпа демонов замерла на мгновение, обмениваясь взглядами.
– Аэлита – небесная богиня, – как бы слегка похвастался Аид. Дескать, посмотрите, какой фруктик к своим рукам прибрал.
– Богиня? – Малгор сделал шаг вперёд. – И что же входит в ваши владения? Вы управляете Солнцем? Луной? Или… лишь небом?
Улыбнулась. Не торопясь, словно давая ему время осознать, насколько мал его вопрос перед масштабом моего ответа.
– Я управляю всем, что есть в небесах, – ничуть не хвасталась, лишь расставляла точки. – Солнце, Луна – лишь песчинки в моей ладони. Мои владения – космос. А моя сила… – подняла руку, и пространство над ладонью сжалось, закрутилось в вихре света и тьмы, – это манипуляция небесными телами.
Ладно, признаюсь, хвастаюсь всем, чему удалось научиться и приловчиться благодаря тренировкам с Аидом.
Между пальцев родился крохотный пульсар – сгусток невероятной энергии, мерцающий, как сердце умирающей звезды. Он вращался с бешеной скоростью, испуская ритмичные всплески излучения, пронизывающие реальность тонкими, почти невидимыми волнами. Каждый импульс заставлял воздух дрожать, будто сама материя боялась его мощи.
– Если я сделаю его чуть больше, – прошептала, глядя на пульсар с лёгким любопытством, – он разорвёт этот зал в клочья.
Демоны замерли. Аид, гордясь, улыбнулся.
Подняла другую руку – и там, в чаше ладони, зажёгся квазар. Огненный, яростный, он пожирал пространство вокруг себя, его свет был ослепителен, как миллиард солнц, сжатых в точку. Гравитация вокруг него искажалась, закручиваясь в спираль, готовую поглотить всё на своём пути.
– А это – квазар, – повертела ладонью, наблюдая, как демоны невольно подходят ближе, рассматривая. – Если их соединить, – медленно сблизила руки, и пульсар с квазаром начали притягиваться друг к другу, пространство между ними трещало, покрываясь паутиной трещин. – Получится взрыв, который не переживёт никто… кроме тех, кто успеет скрыться за барьером, – над созданием которого я лишь практикуюсь. Но об этом знать не обязательно.
На мгновение позволила им почувствовать эту мощь – дрожь реальности, готовой разлететься на части. А затем… разжала пальцы. Пульсар и квазар исчезли, словно их и не было.
– Удивительно, – Драксар начал аплодировать, его волну подхватили и остальные, помимо присутвующих рядом, присоединились и зеваки.
– И правда, – Эсфирот подошла к Малгору, беря под руку. – Ваша сила удивительна, – на этот раз в глазах женщины появился маленький огонёк, что говорил о восхищении. – Сколько живу в Подземном Царстве, ни разу не была наслышана о небесной богине и понятно, почему. Боги берегут вас, как самый ценный свиток золота. Красива, сильна...
Готова поспорить, но не хочу опростоволосить Аида. Боги, не считая Зевса, Посейдона и Гермеса, давно забыли о моем существовании. Есть и есть, что уж тут. Возможно, периодически, вспоминает Будда. К слову, сладость, которой он тогда поделился, я так и не съела. А выглядела конфета очень даже аппетитно.
– Любовь моя, – обратился Аид, – схожу за вином. Ты ведь не против?
– Нет, что ты, – улыбнулась, – только поддержу.
– Любовь... моя? – в один голос поинтересовались Вел'Зара и Малгор, с удивлением уставившись на меня. В прочем, как и остальные присутствующие, помимо Зар'Тарна.
– Буду держать интригу, – улыбнулась, – впереди ещё весь вечер.
– Верно, Аэлита, держите интригу до последнего, – победно улыбнулся Зар'Тарн, деловито скрестив руки на груди.
– Зар'Тарн, тебе что-то известно? – резко повернув голову, Вел'Зара уставилась на демона.
Демон хмыкнул, всем своим видом показывая, что так и есть.
– Это нечестно! Я тоже хочу знать! – Драксар подошёл ближе к Зар'Тарну, возвышаясь над ним. – Говори, иначе и капли в рот не получишь!
– Что здесь происходит? – поинтересовался Аид, передавая кубок с вином, наблюдая картину, как четверо демонов разного роста отступили Зар'Тарна, выпытвая информацию.
– Любопытство, – усмехнулась, сделав глоток бархатного вина. – Их удивило твоё обращение ко мне.
– Ах, обращение..., – Аид расплылся в хитрой улыбке. – Друзья, – привлёк внимание демонов Аид. – Всему своё время, не мучайте Зар'Тарна.
– Благодарю, Владыка, – слегка потрепанный демон, всё также держа руки на груди, зашёл за мою спину. – Госпожа, защитите меня от этих извергов.
– Госпожа!? – кажется, им удалось перекричать даже музыку. Если судить по сотне любопытных взглядов, устремлённых в нашу сторону.
– Что ж, – продолжая улыбаться, Аид предложил свою руку и я, взяв её, не подозревая, что произойдёт дальше, поспешила рядом, – думаю, пора сообщить всем это приятное известие, – почувствовала, как сердце ушло в пятки. Мы шли в центр залы. Присутствующие оборачивались в сторону Аида, мигом затихая. Когда перестала играть даже музыка, бог смерти остановился. – Рад приветствовать всех присутвующих на празднике Вечности! – голос Аида прозвучал довольно громко, будто бог говорил в громкоговоритель. – Но, спешу сообщить вам, помимо праздника Вечности сегодня будет отмечаться и другой. Я представляю вам Аэлиту – небесную богиню и по совместительству мою возлюбленную, – Аид замолчал. С зала, со всех сторон, послышались ахи-вздохи, а после посыпались и аплодисменты с выкриками фраз на снова непонятном мне языке. – Сегодня, в этот прекрасный день, на празднике Вечности, я предлагаю Аэлите вкусить сок граната и навсегда стать моей и Госпожой Царства мёртвых.
Вот ведь... Аид! Продумал всё до мелочей. Произнёс фразу, создал интригу и, вместо вина, наполнил кубки гранатовым соком. И как только не восхищаться таким мужчиной? Организовал всё сам, даже вмешиваться не пришлось. У огромному счастью!
– Я согласна посвятить свою вечность тебе, мой Владыка, – не зная, как ещё более красноречиво оформить простое да, сказала первое, что пришло в голову.
– Да здравствует королева Царства мёртвых! – раздался голос Драксара из толпы, а следом за ним и один, сплошной возглас, толпы.
Выпив содержимое кубка до дна, перевернула его, показывая, что он пуст. Моему примеру последовал и Аид. Снова раздался радостный возглас. Кто-то из толпы предложил закрепить узы танцем. Аид поддержал идею, а вот я...
– Я не умею танцевать, Аид, – прошептала так, чтобы услышал только бог. – Совсем. Меня ведь никто не обучил.
Шива, твоя любовь к танцам пришлась бы весьма кстати. Особенно сейчас. Мне.
– Не переживай, моя Госпожа, доверься мне, – Аид сократил расстояние. Почувствовала, как его рука осторожно скользит по талии. Делаю шаг ближе.
Заиграла легкая, саокойная мелодия. Его ладонь берёт мою руку, пальцы переплетаются с моими, и от этого простого прикосновения по спине пробегает лёгкая дрожь. Я поднимаю взгляд – его глаза смотрят на меня так, словно видят что-то за гранью этого мира. Что-то, что знаем только мы двое.
Моя свободная рука сама находит его плечо. Под тканью белого пиджака чувствую силу напряжённых мышц. Аид ведёт меня плавно, без слов, и я следую за ним, будто мы танцевали так тысячу раз. Наши шаги идеально совпадают, будто я угадываю его мысли.
Чувствую его дыхание на своих губах. Оно ровное, но чуть глубже, чем обычно. Он притягивает меня ближе, не сопротивляюсь. Наоборот, позволяю себе расслабиться, довериться этому движению, этому моменту.
Кружимся медленно, почти не отрываясь друг от друга. Время теряет смысл. Зал, музыка, всё вокруг – исчезает. Остаёмся только мы. И танец, который кажется бесконечным...
И снова здравствуйте. Знаю-знаю, отклонение от греческого канона. Не было никаких Безликих Морваннов и Аид единственный и неповторимый. Так нужно для сюжета. Немного фантазии. И вообще, у нас тут новая семья как бЭ образовалась, аплодируем стоя, дядька Аид обрел счастье.