8
Через два часа Санзу прошел в комнату, чтобы проверить сестру. Увидев, что та осталась только в нижнем белье — не смог сдержаться, чтобы не рассмотреть ту. Подошел ближе, выключил ночник и снова глянул на ее тело. Если считать по рассудку Санзу, то он ее даже за сестру свою не считает, после того, что случилось, и как к нему относились, что пришлось дом свой покинуть. Лямочку лифчика пальцами оттягивает и, отпуская, слушает характерный звук удара по коже.
С ее губ сорвался тихий скулеж, больше похожий на стон. Знала бы она, что тут происходит... Остановила бы?
Он пальцем тычет в одну грудь, проверяя ее якобы на мягкость, а затем вообще руками две мнет и перелезает через ее тело, садясь меж ног ягодицами. Как будто оседлал, но на теле не сидит. В лоно девушки упирается орган, что твердеет с каждой секундой и в тот момент, когда Харучие пролезает под лифчик, сминая уже голые бугорки.
Девушка медленно приоткрывает глаза.
— Мне сейчас снится такой странный сон... — бормочет она сама себе, наблюдая за тем, как от возбуждения пульсирует венка у него на шее.
— Это не сон, — отвечает он хрипло и руками к ее животику спускается. Он говорил, что у него с головой не все в порядке. — Я чувствую, как ты намокла...
— Ещё бы... Ты же об меня трешься... — тихо говорит девушка, смотря на его лицо. Хочется запомнить этот момент. Его горячие руки.
«Я не Сенджу... Формально это не инцест...» — подумала Вин про себя. Кладёт руки поверх его, но не останавливает, только поглаживает пальцами сверху.
На полу зазвонил телефон Кавараги. Это был Такеоми. Беспокоится о том, куда она пропала.
— Ответь, — Харучие рукой хватает мобильник, а сам не останавливается в движениях.
Девушка снимает трубку.
— Да, Такеоми?
« Ты где пропала?!»
Руки Харучие скользят к трусикам, блуждают там, а он сам смотрит на девушку.
— С Харучие... У нас... мирные посиделки за чашкой чая... — отвечает она, гулко сглатывая.
« Серьезно? — удивленно спрашивает старший. — Ну... Может у тебя получится с ним наладить контакт. Сидите что ли... Точно все в порядке? У тебя странный голос»
— Все в порядке. Просто спать хочется ... Пока.
Резко в лоно девушки входят два пальца по основание. Харучие тихо смеется и двигается грубо. Девушка поджимает губы и зажмуривается, а после мычит. Вин сбросила звонок и недовольно посмотрела на Санзу.
— Какого?.. — спрашивает его, пытаясь отдышаться, — понежнее можно?
— Нет, — строго смотрит на нее, двигаясь медленно, но под конец резко и остается там. — Как хочешь? Миссионерская, наездница, на подоконнике, стоя?
— Для первого раза можно и классику... — произносит она тихо. Чувствует, как щеки горят, но и на попятную уже не пойти. Акаши ведь уже начал. Скажет утром, что ничего не помнит.
— Хм... — вынимает он пальцы из Сенджу и облизывает их. Снимает быстренько с нее белье и переворачивает на живот, ставя раком. Выгибает как ему нужно и спускает штаны, под которыми не было белья. Большой орган трется о лоно и входит достаточно плавно, а после движется в умеренном темпе, сопровождаясь его хриплыми стонами. Он даже жвачку успевает жевать, полностью смывая ее слова о классике в унитаз.
Девушка сжимает пальчиками постельное.
«Вот же... Сучонок... Но блять... Так приятно. Значит, Сенджу не девственница? Почти не больно... Или это из-за травки?» — думает Вин про себя и приподнимается на локтях. Выравнивает дыхание, дыша через раз, а после начинает толкаться ему навстречу, тихо постанывая.
— С... Санзу... — зовёт его тихонько, щекой устраиваясь на постель, смотря назад.
«До чего охеренный... "
— М? Ты что-то совсем другой стала... — хрипит Акаши и вбивается в нее сильнее, впиваясь пальцами в кожу на бедрах, а затем талию сжимает, тем самым насаживая ее сильнее и грубее.
— Не слышу стонов... Совсем сестрёнке не нравится? Обидно даже...
— Ползешь просто как черепаха, ах! — она прогибается в спинке, прикрывая глаза, — напоил какой-то хренью... Сказал бы, что трахнуться хочешь — я бы тебе и так дала.
— Да ну?! Ты меня удивляешь, Сенджу! — смеётся розоволосый, причмокивая, когда жвачку жует. Звонкий шлепок по ягодице и разгоняется до башенного ритма, рыча как пёс.
Она стонет с каждым толчком все громче, двигаясь ему навстречу. Тело горит от толчков, она кричит от удовольствия, только сильнее сжимая его, напрягая мышцы внизу.
— Я так... Совсем скоро... — скулит девушка, — смотри... Не кончи в меня...
— Закрой рот, — толкнулся он в нее грубо и шлёпнул два раза по ягодицам. — Я сделаю то, что захочу, — нагнулся он к ее уху, — И мне все равно, что ты будешь делать после...
Санзу выпрямился и решил ее отыметь, что кровать заскрипела, а саму девушку за руки потянул, будто она преступница. Она болтается под ним, тяжело дыша, скулит и ерзает, мокнет с каждым толчком.
— Санзу... Харучие... Пожалуйста!
Харучие смеется и делает несколько грубых толчков, оставаясь перед выходом из нее на секунду, снова толчок и тот изливается со странным смешком.
— Сенджу понравился братик? Такой плохой... Непослушный... — наклоняется к ее уху и выходит.
— Б...братик... — повторяет она за ним, оборачивается головой, смотрит ему в глаза. Нет, сейчас она поиздевается: — сестренка была довольно послушной?
Он смотрит на нее теперь уже менее пошло. Что-то на лице поменялось, эмоция удивления появилась.
— Ага... — Санзу слезает с кровати и в штаны влетает, выбрасывая жвачку в урну возле тумбы. Бьет ту по заднице, заставляя улечься. А то выпятила! Акаши выходит из комнаты и хлопает тихо дверью, слышен только щелчок.
«Ебать я в ахуе...»
Вин хитро хмыкает.
«А то ишь че себе напридумывал. Типа крутой!» — подумала она и улеглась на бок, укрываясь одеялом. Пусть Харучие ложится где хочет. С ней, в гостиной, в коридоре, вообще не спит. Она свое получила.
Санзу вообще не спал. Крутился на диване всю ночь, а утром только в спальню зашел, чтобы одежду забрать, сходил в душ и вышел из квартиры, совсем не заботясь о сестре и ее безопасности, а также безопасности квартиры, которую в случае своего ухода, она не закроет на ключ, а просто захлопнет.
Вин выспалась отлично. Когда она проснулась, в квартире было уже пусто. Она посмотрела на беспорядок на полу... На ноющее тело. Не трудно догадаться, что они тут не единоборствами занимались... А потом поднимается с места.
Через час в доме Шиба.
— Ну че... нашла чего-нибудь? — спрашивает «Кавараги» чуть сонно.
— Нет, но есть предположение, что... Блять, глупо это звучит, но если мы в другой Вселенной, где существует пространство, в котором есть герои аниме, которые люди, но аниме. И нам нужно поменять исход событий, чтобы не было скачков во времени. Что если все, о чем мы думаем — это не просто мысли, а реальность, которая становится проектом другой Галактики? И мы здесь не одни такие.
— Звучит так, будто ты марвел пересмотрела, но... в этом есть смысл... На сон не похоже. Но и реальность не наша... Остается только это. И...ладно с этим, но как мы сюда попали? Не думаю, что из двух ленивых недоалкашек есть толк в исправлении положений...
— Чипс, — та показывает треугольник пальцами. — Чипсы с крабом были треугольные. Масоны, теории заговора. Слыхала? — та ресницами хлопает. — Или же... Все-таки там что-то было и мы с тобой путешествуем по сознанию и в нашей реальности сейчас об этом говорим, представляем.
— Бред полный... Мне на «Такое» фантазии не хватит... — произносит лжеСенджу.
— Тогда я не знаю! Черт... Пойдем, что ли поедим чего-нибудь? Надеюсь, Юзуха не обидится, если я на порцию рамена заберу немного денежек... — та нахмурилась и привстала с кровати. — А ты чего такая помятая?
— А? — та аж даже забыла, что впопыхах собиралась от Харучие. — Да чуть не проспала. Так с тобой хотелось увидеться и догадки обсудить, что не особо собиралась...
— А-а-а... Тогда все понятно. Ну что, гулять?