Игра тьмы
Алкоголь приятно разливался по венам, расплываясь мягким жаром. Джейн вовсю болтала с ребятами, уверенная и яркая, а я, как и ожидала, просто слушала, не вмешиваясь — боялась ляпнуть что-нибудь глупое. И тут:
— Тесса Уайт? — голос Мартина прервал общий шум. — А Дерек, часом, не твой братец?
Вот опять. Как будто я сама не существую, если не сказать, чья я сестра.
— Да, он мой брат, — уверенно ответила. Не собиралась стесняться. Но Мартин будто на секунду оцепенел — то ли осуждение, то ли просто замешательство на лице, но он быстро вернул прежнюю маску.
— А откуда ты узнал?
— Не строй из себя дурочку. Тут вся универская помойка уже знает, — отрезал он, глядя прямо, без стыда, с какой-то дерзкой наглостью.
Его карамельные глаза прожигали насквозь. В них не было сочувствия — только интерес, приправленный насмешкой.
Мне стало не по себе. Не желая дальше слушать его дерзости, жестом показала Джейн, что иду за коктейлем. Внизу — полнейший хаос: пьяные девушки, приклеенные к богато одетым парням, сигаретный дым и явный запах травы. Не моё место. Но я держалась — сегодня я не девочка наивная. Сегодня я взрослая. Или пытаюсь быть.
Коктейль с алкоголем покрепче — всё-таки мой день рождения. Музыка, знакомая песня — и тело уже само двигается в ритм, забыв про всё. Алкоголь быстро туманит голову, движения становятся смелее, и вот я уже в центре танцующего хаоса. Только я, музыка, дым и чужие взгляды.
Спустя какое-то время решаю передохнуть, поднимаюсь наверх. И, как по сценарию, нахожу свободную комнату. Но там — Мартин.
— Давно не виделись, — полупьяно выдавливаю, усмехаясь, будто это судьба подкинула.
Он стоит у окна, его силуэт подсвечен луной, и в этой полутьме он выглядит ещё опаснее.
— Ты что-то потеряла? — с усмешкой спрашивает, опуская взгляд на край моего платья.
Сердце замирает.
— Мне стало одиноко. Пошла искать Джейн... но нашла тебя, — кокетливо наматываю прядь волос на палец, пытаясь звучать игриво.
Он подходит ближе. Я чувствую, как напрягается воздух. Его спина заслоняет свет, и комната словно сжимается до одной точки — его взгляда.
— Ты не умеешь врать, — шепчет он почти в ухо. — На лбу у тебя написано, чего ты хочешь на самом деле.
Я дерзко улыбаюсь:
— Тогда чего я хочу, скажи, если умеешь читать мысли ?
— Нет. Просто ты чертовски прозрачна, — его голос становится ниже, опаснее.
Он приближается вплотную. Взгляд тяжёлый, губы почти касаются моего уха.
Я уже полностью прижата к стене, губами касается моей хрупкой кожи, оставляя на ней алые засосы, которые не исчезнут за день. Другой рукой чувствую как поднимается мое платья, оно итак чертовски короткое, но теперь видно мое нижнее белье.
Он игриво начинает водить пальцами по бедру, тело покрывается мурашками, вырываются тихие стоны. Я уже на пределе возбуждения, но тут он останавливается и шепчет на ухо.
— ты правда думаешь, что заслужила? Или ты просто привыкла быть грязной шлюшкой?
Сердце вырывается из груди. Неужели это просто издевка, он просто проверил меня на распущенность? Надо было догадаться, что это просто игра, он монстр во тьме, столь привлекательный и жестокий.
И вдруг он отходит. Резко, без объяснений.
— Не обольщайся, Уайт. Ты- всего лишь тело, лишенное разума, — холодно бросает, уходя, и оставляет дверь открытой, как будто даже запереть за мной не стоит труда.
Я стою в одиночестве. Смущённая. Обманутая. Сама не знаю, чего ожидала. Слёзы подступают внезапно — не от боли, а от собственного разочарования. Я правда думала, что готова потерять девственность. Но в итоге сижу, на глазах слезы, выгляжу брошенной и использованной.
Я хотела быть взрослой. Хотела риска. Но сейчас чувствую себя потерянной. И больше всего — наивной.
Руки трясутся, пальцы скользят по экрану, но я все-таки набираю номер Дерека. Паника мешает дышать, тушь растеклась по щекам, лицо горит от слёз и стыда. Через несколько гудков он берет трубку.
— Забери меня... пожалуйста, — шепчу, едва выговаривая слова. Голос дрожит, сердце бьется в ушах.
— Тесса, блядь, что случилось?! — в голосе брата паника, настоящая, не показная. Он никогда так не звучал.
— Я... я солгала. Я не на пижамной вечеринке... — ком в горле, слова срываются.
Теперь мне плевать, что он узнает про ложь. Главное — выбраться отсюда.
— Где ты? Назови адрес, я пришлю за тобой машину. — он пытается держать себя в руках, но в голосе всё равно слышен металлический страх.
— Я не знаю... тут большой особняк, бассейн... меня Джейн пригласила... — память отказывается работать, пьяный мозг — в кашу. Я цепляюсь за обрывки ориентиров, будто они спасательный круг.
— Сука... Это тусовка Мартина?! Быстро, ты его знаешь?!
Тон брата — уже не просто встревоженный, а злой. Словно в секунду превратился в дикого зверя. Он не спрашивает — он требует.
— Да... — шепчу, и в ту же секунду он сбрасывает.
Слёзы снова текут. Солёные, ядреные. Они обжигают губы, будто я только что выпила литр правды и подавилась. Меня не просто использовали — меня унизили.
Я сижу на краю кровати, судорожно пытаясь отдышаться. Где, черт возьми, Джейн? Где вообще все? Почему никто не зашел, не проверил? А если... если это был не просто импульс Мартина, а часть чего-то большего?
Страх плавно переходит в злость. Я — не игрушка.
Проходит двадцать минут, но ощущение, что время растянулось на часы. Надеваю каблуки, потом передумываю — хватаю в руки. Улица — моя цель. Выбраться. Выйти. Исчезнуть.
Выбегаю в коридор. Мартин идет следом. Его шаги быстрые, а улыбка на лице — злая, уверенная, как у хищника, который только что пустил жертву побегать «для вида».
Я ускоряюсь, почти бегу. Выхожу на улицу — и замираю.
Перед домом стоит дорогая машина — Mercedes-AMG GT черного цвета. Лобовое стекло опущено, и я встречаюсь взглядом с водителем. Крис.
Он чуть наклоняется и жестом указывает на пассажирское сиденье. Ни слова. Ни эмоции.
Он здесь. Это значит, брат рядом. Или совсем близко.
Я рывком открываю дверь и сажусь, не оглядываясь. Через боковое зеркало вижу, как Мартин выходит на крыльцо, руки в карманах, ухмылка до ушей. Эта ухмылка — угроза. Он не закончил. Он только начал.
Крис не говорит ни слова, просто давит на газ. В салоне пахнет кожей, чем-то дорогим и опасным. Молчание между нами натянутое, как струна.
Я бросаю взгляд в зеркало заднего вида — и в нем отражается всё сразу: дом, Мартин, его улыбка, мой страх... и решимость.
Мы ехали молча. Лишь гул мотора и моё прерывистое дыхание нарушали тишину.
Крис был сосредоточен, будто за рулём сидел не парень, а хищник, который только что вытащил жертву из капкана.
Через несколько километров он резко свернул к обочине и заглушил двигатель.
В салоне воцарилась звенящая тишина, которую он нарушил, включив верхний свет.
— Рассказывай. Что, блядь, случилось? — его голос не дрожал.
Он был всё такой же холодный, с той самой металлической ноткой, которая давила на грудь сильнее, чем всё, что произошло ночью.
Я отвожу взгляд, начинаю нервно теребить ремень безопасности, пытаясь найти в себе силы говорить. Но он не даёт мне времени.
Вдруг его рука резко тянется к моему лицу, пальцы жёстко сжимают подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза.
— Это он? — взгляд впивается в мою шею. — Это его метки?
Секунда — и я вспоминаю. Засосы. Проклятые засосы.
— Да... — всхлипываю, голос ломается. Глаза снова наполняются слезами.
Он не отпускает.
— Вы трахались? — рявкает, сжав челюсть сильнее. В голосе нет даже намёка на сочувствие.
— Нет... — выдыхаю еле слышно, не зная, чего он добивается.
Он резко отпускает меня. Меня буквально отбрасывает к сиденью.
Резкая боль в шее — от отдачи, но он даже не смотрит на меня.
— Не пизди мне, Тесса. — бросает он, отвернувшись к окну. — Ты пьяная, полуголая, одна среди шакалов. Думаешь, кто-то в это поверит? Что он просто... оставил тебя с засосами и ушёл?
Слёзы текут по щекам, уже не от страха — от бессилия. Я чувствую себя так, будто снова кто-то вгрызается в меня словами, только теперь уже без рук.
— Ты хоть понимаешь, во что вляпалась? — он снова поворачивается. — Из-за тебя у нас будут реальные проблемы. Но не переживай, твою «сладкую» историю мы тоже приукрасим, чтоб не выглядела как шлюха, которая сама напрашивалась.
Он заводит двигатель с резким рывком, и машина снова трогается. Мы мчимся в темноту, в этот раз в полной тишине.
Я чувствую, как алкоголь вместе с усталостью накрывает меня с головой. Глаза сами собой закрываются, и я проваливаюсь в чёрное, липкое забытьё.
⸻
Меня подбрасывает — я чувствую, как тело двигается. Слышу глухой стук шагов по лестнице.
Открываю глаза — Крис. Несёт меня на руках, как будто я хрупкая кукла, которую он только что спас... или украл. Я не понимаю.
Вижу приглушённый свет в подъезде, вижу дверь квартиры. Всё как в бреду.
Хочу что-то сказать, но язык словно прилип к нёбу. Я просто закрываю глаза.
Больше не могу бороться.
Слишком поздно.
Слишком тяжело.