I Need A Fix Cause I'm Going Down [Larry Stylinson Fanfiction]

Это произошло ночью, которая ничем не отличалась от других после того, как прошло около года чистой дружбы между ними. Они сидели на диване в комнате Луи, освещённой лишь низким свечением телевизора, с его ногами на коленях Гарри, пока тот рассеяно их массировал. На часах подходило время, в которое Луи обычно выгонял его на ночь, но в этот раз он задумался, должен ли был это делать. 

Отношения между ними были лучше, чем когда-либо. Гарри всегда был рядом с ним, он играл важную роль в его жизни и в его лучших воспоминаниях (хотя и в нескольких худших тоже). Он всегда был единственным, к кому обращался Луи, когда ему вновь становилось плохо, и он до сих пор был единственным, кто знал, что сказать, чтобы Луи стало лучше. Луи был не так хорош в ответных действиях, но после того как Гарри столько сделал для него, он был экспертом подставлять плечо и выслушивать, когда у того были собственные плохие периоды в жизни. Гарри больше не являлся костылём для него, он был егопартнёром, и Луи нравилось, как это звучало.

Луи подтолкнул ногу Гарри своей, чтобы привлечь его внимание, и когда Гарри посмотрел на него, когда их взгляды нашли друг друга, Луи не смог не позволить небольшой улыбке изогнуть его губы, и в этот момент они оба просто знали. 

Гарри наклонился к нему медленно и осторожно, давая Луи возможность оттолкнуть его, если захочет, но Луи совершенно не собирался делать этого, поэтому он протянул руку, положив свою ладонь ему на затылок, и всё вокруг них словно растаяло в ту же секунду. Луи осознал, как же он скучал по ощущению их губ, соединённых вместе, по ощущению вкуса Гарри на своём языке, по тому, как их дыхание учащалось с каждой секундой, а сердца бились так быстро, словно им никогда не будет этого достаточно.

Луи больше не интересовало: верным ли решением было то, что он делал, и сможет ли он справиться с тем, что снова возобновит отношения с Гарри, потому что он чувствовал себя так спокойно, они были хорошими друзьями, и ничто в мире никогда не чувствовалось настолько правильно. Он не оттолкнёт или не выгонит его на этот раз, а на утро на полу определённо будет пара штанов для кого-то, чтобы перешагнуть. 

***

- Ты знал, что ты немного наклонён в левую сторону, когда стоишь? – заметил Гарри, пока мыл Луи на следующее утро в душе. – Я думаю, что твоя нога немного короче.

- Боевые шрамы, - лениво пробормотал Луи, наслаждаясь ощущением мыльной мочалки, которой Гарри нежно водил по его спине. 

- У тебя их несколько сейчас, да? – осведомил его тот, тыкая пальцем в бок, где находился один довольно длинный шрам.

- Мы можем не говорить об этом? Я вижу их каждый день, - пожаловался Луи.

Возможно, он был достаточно удачлив, чтобы выжить в аварии, обойдясь всего лишь несколькими сломанными костями, но шрамы были довольно отталкивающим зрелищем, особенно те, которые были на левой руке. Небольшие, выглядевшие не более чем, как игривые царапины, оставленные кошкой. Они были хаотично расположены по всему его телу: некоторые на ногах и всего лишь несколько крошечных, почти не видных на его скулах и подбородке, которые легко можно было скрыть за щетиной. Когда он смотрел на них, они напоминали ему о глупой ошибке, которую он совершил в то время, которое определял, как самое тёмное и мрачное в его жизни. Он старался не обращать на шрамы внимания, потому что они заставляли его чувствовать себя запертым, задыхающимся и испорченным.

- Я думаю, что они крутые, - сказал Гарри, противостоя негативу, как будто прочитал его мысли. Его палец проскользил по влажным дорожкам, оставленными струйками воды по всем изгибам и уголкам его тела, и Луи почувствовал, как мурашки забегали по нему всему, даже несмотря на то, что тёплая вода была везде.

- Выглядит потрясающе, почти как выцветшие татуировки, сделанные белыми чернилами. И они все являются небольшими мишенями для меня, которые нужно поцеловать. Я хочу найти их все.

Луи задавался вопросом прошлой ночью, что всё это значило, когда губы Гарри выбирали самые причудливые и небольшие шрамы на его теле, останавливаясь на мгновение на каждом из них. Луи догадался, что Гарри просто хотел насладиться им так же, как хотел этого он сам в их первый раз в постели после такого долгого времени. Луи знал, что сам был слишком переполнен чувствами, пока вновь исследовал всё тело Гарри, оглаживая руками тёплую кожу, а губами задевая все маленькие впадинки, родимые пятна и новые татуировки, которые он никогда не видел прежде.

- У тебя есть несколько новых рисунков, которые я нашёл, - сменил тему Луи. – Как так вышло, что ты никогда не рассказывал мне о них? Я оскорблён. Я думал, мы были лучшими друзьями.

- Бойфрендами, - счастливо поправил его Гарри, и Луи не стал отрицать этого.

- Но также и лучшими друзьями, - напомнил ему Луи, и Гарри нежно сжал его бёдра.

- Ты мой лучший друг, ты знаешь это, - сказал он, и Луи почувствовал мягкое прикосновение губ к его шее сзади и дрожь сквозь всё его тело. – Я думаю… Я хочу сказать, что я не горжусь тем, что произошло раньше, но я горжусь тем, кем мы являемся сейчас из-за этого. Я так счастлив, что ты снова у меня есть, и я обещаю, что никогда, никогда в своей жизни я больше не сделаю тебе больно. Я серьёзно. Я не собираюсь позволять тебе сожалеть о чём-то.

Луи сглотнул комок в горле при упоминании об этом. Не то чтобы он когда-нибудь забывал о случившемся, но ему вдруг стало интересно, на что будут похожи их отношения, когда они, наконец, снова пересекли линию. Это был последний шанс для Гарри, когда Луи решил, что тот должен был быть единственным для него. Если он всё разрушит и на этот раз, одного лишь прощения не будет достаточно. Это и так заняло у Луи слишком много времени, чтобы начать доверять ему снова. К тому же теперь, когда Луи знал, что может справляться с собой в одиночку, он точно не будет таким милосердным. Сделанное однажды – ошибка. Но сделанное дважды – привычка. Луи точно не позволит себе находиться в списке бывших жертв Гарри.

- Неважно, насколько это было ужасно, но я думаю, что ты сделал нам одолжение, - тихо сказал Луи. – Нам было нужно провести некоторое время вдали друг от друга. Я должен был исправить свои мысли, а тебе было необходимо взять из того, что ты сделал, определённый урок. Мы оба выросли и узнали многое друг о друге, и о наших ошибках, когда расстались.

- Мы были обречены на это с самого начала, - вздохнул Гарри.

- Это было только тогда, - Луи повернулся к нему лицом, чтобы Гарри смог увидеть искренность в его глазах. – Но сейчас мне лучше, и тебе тоже. Если ты можешь пообещать, что будешь верен мне, то я могу пообещать тебе, что больше никогда не позволю себе доводить себя до такого плохого состояния. Ради тебя.

- Я думаю, это справедливо. Хотя я также думаю, что ты должен пообещать это себе в первую очередь, а не мне.

- Я уже пообещал, - улыбнулся Луи. – Однако, дополнительная мотивация никогда не повредит. Я бы ненавидел себя за то, если бы ты чувствовал себя отверженным, ведь я так обожаю тебя.

- Я обожаю тебя больше, - промурлыкал Гарри, мягко улыбаясь и проводя пальцем по скуле Луи, любуясь. Это заставило Луи почувствовать, как затрепетало его сердце, и закружилась голова, потому что Гарри, казалось, никогда не будет его достаточно. Но сам он тоже так и не смог окончательно привыкнуть к красоте Гарри. 

- Ну, если ты так говоришь… - пробормотал Луи, кивая, но внутренне не соглашаясь с его словами. Он позволил себе окунуться обратно в состояние подобное трансу, когда Гарри начал мягко тереть его грудь на этот раз.

***

Это было правдой, что Луи сдвинул горы, сделав оглушительный прогресс, который касался его психического здоровья. Он, вероятно, никогда бы не смог использовать слово «излечившийся», чтобы описать своё состояние, потому что люди, страдающие депрессией, были, очевидно, склонны к ней всегда, и всегда была вероятность того, что любой случай мог снова вернуть его в привычное для него состояние. Но его методы преодоления этого улучшились настолько, что он был в состоянии бороться со своими плохими мыслями довольно эффективно, отвлекая себя тренировками, бегом, футболом и даже йогой. Всем, кроме сна и приёма лекарств. Он по-прежнему много читал и виделся со своей семьёй так часто, что Лотти была твёрдо уверена, что он шёл с ней в ногу, смотря сериалы, которые она ему посоветовала. И, конечно же, Гарри всегда был рядом с ним, как и другие его друзья в минуты его слабости.

Пару месяцев спустя ему пришлось столкнуться с ужасными, требовательными и предельно грубыми клиентами, которые, казалось, были одержимы идеей, чтобы он взорвался, готовя им порцию за порцией грёбаного йогурта. Ему удавалось сохранять спокойствие всё это время, пока он обслуживал их, но с таким высоким уровнем стресса было гораздо сложнее справляться с собой, и к тому же ему пришлось восемь часов стоять на больной ноге. Всё это внесло свой вклад в длинный список причин, почему он не хотел иметь дело с миром в ту ночь. Его врач предупредила его, что он должен был быть осторожен со всеми возможными долгосрочными последствиями перелома, и поэтому лёгкая тупая боль была гораздо лучше, чем острая и резкая, но Луи был уставшим, раздражённым, и этому факту было не слишком сложно попасть в список вещей, которые разрушали его жизнь на тот момент.

Гарри нашёл его спрятанным под одеялом, когда поздно вернулся домой в ту ночь.

- Ты в порядке? – Луи почувствовал, как кровать прогнулась под его весом.

- Нет, - его краткий ответ был приглушен подушкой и одеялом, и он отказывался убирать их со своей головы.

- Я могу чем-нибудь помочь? – проверил Гарри.

- Нет, - снова сказал Луи, потому что он был упрям, и Гарри достаточно его знал, чтобы убедиться, что он не имел этого в виду.

- Ты сделал своё упражнение, улучающее настроение? – поинтересовался Гарри.

Во время сеансов Луи, которые проходили уже гораздо реже, они с врачом придумали небольшое упражнение, которое помогало бы ему сохранять спокойствие в приступы тревоги. Ему просто нужно было несколько раз глубоко вздохнуть, успокоиться и выявить для себя причины, почему ему стоило жить. Также ему стоило вспомнить каждого человека, о котором он заботился, и тех, кто заботился о нём. Он должен был удержать в голове все воспоминания о том времени, когда они помогали ему, поддерживая его в трудных ситуациях и заставляя жить дальше. Это было трудно сначала, обдумывать такой широкий список важных ему людей и вещей и учиться по-настоящему чувствовать их отношение к нему, но после повторения их в своей голове столь часто, для того чтобы поддерживать его настроение хорошим, он мог перечислить всё это задом наперёд даже во сне. Именно поэтому это упражнение ему больше не помогало.

- Блять, Хаз, конечно же, я сделал, это не помогло, - огрызнулся Луи, сбрасывая, наконец, пуховое одеяло со своей головы и садясь, чтобы посмотреть ему в глаза.

Гарри нахмурил брови, превращаясь в тошнотворно милого и внимательного бойфренда, что делал всякий раз, когда у Луи был плохой день/неделя/жизнь.

- Просто проверяю. Хочешь поговорить об этом? – легко предложил ему Гарри.

- Я устал говорить об этом. Я расстроен, потому что я устал говорить об этом, - слова, срывающиеся с его губ, звучали странно. Он знал, что большинство людей косо посмотрели бы на него, пока он позволял этой ерунде вырываться наружу, но Гарри прекрасно его понимал.

Всё началось с плохого дня на работе, затем плохие мысли продолжали всё больше и больше накатываться на него, заставляя вспомнить о том, что беспокоило его раньше, и что никогда не исчезало из его разума. Мысли о том, каким бесполезным он себя чувствовал. О том, что его жизнь была бессмысленной тратой времени. О том, что, сколько бы он не делал, в конце дня это всё равно казалось недостаточно хорошим для него. Луи знал, что ноющая пустота была всё ещё похоронена где-то глубоко внутри. Существовало много различных способов, с помощью которых он мог объяснить своё состояние, но когда слова закончатся, он останется ни с чем, кроме тяжёлой, угнетающей его меланхолии.

Луи нравилось, что Гарри не нужно было выслушивать его, чтобы быть способным прочувствовать, что с ним происходило.

- Я знаю. Разговоры об этом никогда толком ничего не меняли, да? – поразмыслил Гарри, абсолютно точно угадывая его мысли. – Но ты должен, потому что не поговорив об этом, тебе станет только хуже.

- Иногда мне хочется рвать на себе волосы и кричать до тех пор, пока я не выдохнусь, - Луи дал волю чувствам. – Я хочу плюхнуться на пол и закатить истерику прямо на работе. Я хочу, чтобы моя мама укутала меня в одеяло, читала мне детские сказки, целовала на ночь и просто заботилась обо мне, как это делают родители, когда ты ещё ребёнок, и твоя жизнь ещё слишком беспечна.

- Я думал, ты больше не хочешь, чтобы о тебе заботились, - Луи до сих пор полагался на Гарри, когда он занимался такими вещами, как стирка, готовка еды и иногда уборка (Луи удавалось больше не быть таким неряхой, но Гарри в этом плане всё же был чуть лучше, чем он), но Луи отказывался позволять ему снова стать его нянькой. Его не нужно было носить на руках и вытаскивать из кровати или напоминать, чтобы он принял душ. Также его не нужно было кормить, словно он был каким-то бессознательным овощем.

- Я не хочу. Но я, вроде как, и хочу? – Луи глубоко и задумчиво вздохнул. – Это так сложно. Я хотел бы не стараться так сильно, чтобы исправить это в себе. Почему я вообще должен был быть сломан? Всё было бы гораздо проще, если бы я не был проклят этим дерьмом.

- Ты никогда не был сломан, Лу, ты всегда был таким же прекрасным, каким остаёшься и сейчас, - Гарри положил голову Луи на плечо и посмотрел на него из-под ресниц. – У некоторых есть проблемы с их психическим здоровьем. Разве это делает их сломанными? Нет. Это просто болезнь. Ты сам не в депрессии, у тебя она просто есть. В этом-то и разница.

- Спасибо, Доктор Гарольд. Сколько я должен Вам за этот сеанс? – резко ответил Луи.

- Бесконечные поцелуи до конца наших жизней? – Гарри принял другую тактику, пытаясь развеселить его, и ему стало немного лучше.

- Договорились. Ты можешь начать забирать свою оплату, состоящую из коллекции поцелуев прямо сейчас, - Луи наклонился, чтобы соединить их губы: спешно, мягко, сладко и успокаивающе. Он, вероятно, никогда не сможет справиться с чувством, как его кости будто становились слишком мягкими и пластичными, всякий раз, когда они целовались, даже когда поцелуи были быстрые и лёгкие.

- Ты стараешься, малыш, - сказал Гарри, после того как они разорвали поцелуй, успокаивающе поглаживая его руку, усыпанную шрамами. – Это нормально – чувствовать себя грустным, и это нормально – хотеть сдаться иногда. Самое главное – это то, что ты до сих пор здесь. Ты прошёл через столько всего, и ты так хорошо справляешься со всем сейчас. Вот тебе и доказательство того, что ты можешь это сделать. Ты всё ещё здесь, и я так горжусь тобой за это. Я очень сильно тебя люблю.

Луи вздохнул, думая о том, как же сложно было иногда – проходить через все эти трудности в его жизни. Но он старался отгонять эти мысли, удерживая в своей голове другие мысли о том, что он не чувствовал себя так плохо вчера, и завтра, возможно, это чувство уйдёт. Его плохое настроение редко возвращалось к нему теперь. В большинстве случаев, ему было необходимо просто переждать, когда это пройдёт.

- Ты же знаешь, кто ещё тебя любит? – Гарри пихнул его в бок, заставляя начать упражнение.

- Прекрати, - отмахнулся от него Луи, надувшись.

- Я серьёзно. Скажи мне, кто ещё тебя любит, - настаивал Гарри. Луи знал, что он просто старался помочь ему, но он уже сделал это упражнение раньше, и оно не помогло. Тем не менее, широкие, словно у лани, глаза Гарри, облегчили ему задание.

- Зейн и Лиам, - сказал Луи, вспоминая о них. Даже несмотря на то, что они переехали в собственную квартиру, они до сих пор продолжали видеться чуть ли не каждый день, и Луи знал, что если ему понадобится что-нибудь, ему хватило бы одного телефонного звонка одному из них.

Гарри улыбнулся и нежно поцеловал его, как бы награждая его за то, что он всё-таки решился начать.

- Найл и Эмма, - сказал Луи, когда они отстранились друг от друга, думая теперь о неразрывном блондинистом дуэте, который занял старую комнату Зейна и Лиама до тех пор, пока им не удастся найти собственное место проживания, чтобы оставить квартиру в распоряжение только ему и Гарри. Интимность и близость идеи заставили его сердце биться в приступе паники и волнения сразу. Ему бы не хотелось упускать возможности пожить с Гарри наедине, к тому же он попробовал каково это на вкус, когда они давным-давно ходили вместе в поход, и это всё ещё возглавляло список лучших дней в его жизни.

Луи заработал ещё один поцелуй, поэтому он продолжал, начиная чувствовать себя гораздо лучше и желая большего.

- Моя мама. И мои сёстры, - Луи часто виделся с ними и всегда с нетерпением ждал времени, когда они ночевали вместе. Он присматривал за близняшками, когда его мама была вынуждена возвращаться домой поздно, и в тайне позволял им не ложиться спать даже после назначенного времени, и смотреть «X-Factor» с остальными девочками.

- И твоя мама. И сестра, - быстро продолжил Луи, думая о частых ужинах теперь и появившихся возможностях научиться готовить, в основном, чтобы произвести впечатление на обеих такими блюдами, как стейк или свинина, когда они приходили домой. Чем угодно, но только не той кроличьей едой, которой кормил их Гарри.

Гарри поцеловал его четыре раза, и Луи подумал о больших способах вознаграждения, заполняя себя мыслями о любви, счастье, о хороших людях и хороших воспоминаниях с теми, кого он любил больше всего на свете.

- Эштон, Калум и Люк, - Луи подумал о музыке, смехе, времяпровождении на репетициях и о ленивых деньках на работе. – Может быть, даже Майкл. 

Отношения никогда больше не будут настолько хорошими между ними, но, тем не менее, они снова были друзьями. Ему бы не хватало новой одержимости этого парня татуировками, и как он постоянно пытался уговорить Луи, чтобы он позволил ему покрасить его волосы.

Ещё больше поцелуев от Гарри и ещё больше хороших чувств.

- Элеонор и Джеймс, - иногда Гарри приходил повидаться с ними к нему на работу, и Луи поставил себе цель – вновь начать приходить к нему в приют. Чем больше он будет выходить куда-либо, и окружать себя хорошими людьми, тем лучше он будет себя чувствовать. Тем более у него сейчас было время на всех.

- Не забудь про Диану, - напомнил ему Гарри и затем начал посылать в воздух небольшие и частые звуки поцелуев. Он позвал её по имени, и секунду спустя дверь спальни открылась, и она запрыгнула на кровать, громко мурча, словно поблизости завелась моторная лодка.

Только после ужасающе долгого времени, состоящего из просьб и бесчисленных убедительных минетов, Луи согласился завести кошку. Луи любил кошек, но жить с одной из них было совершенно другим делом. Хотя Гарри знал, что он не сможет сопротивляться снежному и маленькому пушистому комочку. Даже несмотря на то, что она была только-только оторвана от матери, и её глаза всё ещё были нежно-голубого цвета, одного взгляда на неё хватило, чтобы Луи попал под её чары. На самом деле, это было смешно, насколько он к ней привязался, учитывая то, что в самом начале он даже не хотел брать её к ним домой.

- И как только я мог забыть о моей прелестной малышке? – проворковал ей Луи, сидящей у подножья кровати, и она подползла к ним, чтобы положить мордочку около его щеки. Расположив своё тельце рядом с Гарри, она словно призывала их погладить её, затем сворачиваясь в нежно мурлыкающий комочек между ними, и Луи почувствовал себя также пушисто и тепло внутри, когда она была такой снаружи. 

- Видишь, - прошептал Гарри, будучи осторожным, чтобы не потревожить её сон. – Мы все здесь. Мы все здесь, и все мы любим и поддерживаем тебя.

Он с любовью поцеловал Луи в лоб.

- Ты так хорошо справляешься со всем, Лу. Не начинай думать о том, чтобы сдаться.

- Ты просто мелешь какую-то чепуху сейчас. Спи давай, - отмахнулся от него Луи, но улыбка заиграла на его губах. Она была слышна в его голосе и вообще повсюду. 

- Не чепуху. Правду. Любовь, - Гарри зевнул долго и широко, словно лев, заставляя ушки Дианы вздрогнуть в ответ. – Люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю, Хаз, - Луи протянул руку, чтобы убрать мешающиеся кудряшки с его глаз, но уже закрытые веки чуть подрагивали из-за подступающего сна. Он вернулся домой так поздно и задремал так быстро, что, должно быть, у него тоже был напряжённый день, но, несмотря на это, он держался, просто чтобы убедиться, что Луи был в порядке. – Спасибо.

***

Время шло, их отношения только улучшались, и у Луи по-прежнему время от времени были плохие дни, но, эй, они ведь могли быть у каждого. В основном они оба были настолько счастливы и переполнены любовью друг к другу, что Зейн и Лиам начали дразнить их, называя их отношения: Медовый месяц, Фаза вторая: Продолжение. Луи даже начал задаваться вопросом: вырастут ли они когда-нибудь из этого не-могу-держать-свои-руки-при-себе чувства, и подумал, что, наверное, нет. Он не мог представить себе мир, в котором он перестанет быть слишком взволнованным, чтобы называть этого прекрасного парня своим, особенно теперь, когда он научился быть более благодарным и признательным за вещи, которые приносили ему столько радости и счастья.

Всё было настолько идеально, что заставило Луи вновь почувствовать некие подозрения. Сейчас он обращал особое внимание на поведение Гарри, следя за всеми его изменениями. Он никогда не замечал ничего перед его огромным признанием в прошлый раз, и всё было не так, словно он ожидал обнаружить что-то сейчас, но он не мог сопротивляться чувству, что что-то должно было случиться. Ссора, непредвиденные проблемы, да что угодно. Счастье никогда не длилось так долго в его жизни, и он боялся доверять этому чувству.

- Сладкий, я дома, - позвал его Гарри, когда пришёл домой однажды вечером. 

- Эй, посмотри на меня! – крикнул ему с кухни Луи, где выключал плиту, после того как пожарил на ней уже подрумянившееся мясо для тако.

- Мой маленький чудо-повар. Ну разве ты не милашка? – довольно улыбнулся Гарри, обнимая Луи сзади, пряча лицо в сгибе шеи и оставляя на ней быстрый поцелуй, что заставило покалывать пальцы на его ногах. 

- Мне не удалось бы сделать это без тебя, - Луи засветился от гордости.

- Я тронут, что именно я являюсь той причиной, по которой ты обучаешься такому важному жизненному навыку.

- Ты и твоя замечательная небольшая семья, - добавил Луи. – Я не знаю, думаю, что пока не смогу приготовить тебе тофу. Прости.

- По тому же принципу, только тебе нужно будет попробовать его, чтобы убедиться, что он готов, - объяснил Гарри. – Всё в порядке, мне не трудно приготовить его для себя. Я знаю, что я единственный странный человек здесь, когда дело касается еды.

- Но я тоже хочу научиться готовить для тебя, - сказал Луи. – Я уверен, что я должен тебе, ну, около тысячи блюд сейчас, учитывая то, насколько часто ты готовил для меня.

- Тысячу и четыре, на самом-то деле, но кто захочет продолжать счёт? – поддразнил его Гарри, получая в ответ тихое хихиканье.

- Значит тысячу и четыре. Я начну искать рецепты после ужина, - Луи выкрутился из его объятий, поворачиваясь и даря ему дурашливый поцелуй. Он действительно чертовски любил этого парня с его чуть нахальным сердцем хиппи. Его пугало иногда, насколько они были снова одержимы друг другом, и как легко он чувствовал себя, любя Гарри всем, что у него было, даже несмотря на то, что случилось в прошлом. Луи задался вопросом, было ли это некой подготовкой к другой катастрофе.

- Ты пришёл домой в другое время, - заметил после Луи. Когда Гарри не приходил домой после работы, Луи просто думал, что он виделся со своей семьёй за ужином, но тогда он был бы дома гораздо позже.

- Заскочил к Эду ненадолго на пути домой. Он хотел сыграть мне свою новую песню, - Гарри имел совершенно очевидную привычку, которую делал, когда врал. Он начинал избегать зрительного контакта, и Луи внимательно следил за ним, идущим к кухонному столу, берущим лист салата и начинающим обгрызать его по краям.

- Да? И как тебе? – Луи попытался вывести его на чистую воду.

- Почти идеально, конечно же. Он действительно гений, - с чувством ответил Гарри. – Он сыграл несколько песен, на самом-то деле, потом мы обсудили их и разговорились, ну, ты знаешь.

Гарри не был дураком, он знал к чему вёл Луи, и ему хватило одного краткого взгляда в его глаза, чтобы убедиться в этом.

- Ничего не произошло, - сказал он ему, прежде чем обвинения смогли сорваться с губ Луи, которые он всё равно вряд ли бы произнёс в конечном итоге. 

Луи не хотел верить в то, что Гарри снова мог изменить ему, но он знал, что его беспокойство по этому поводу всё равно станет причиной многих проблем. Измена не была тем, что можно было просто забыть, неважно насколько ты любишь человека и неважно, сколько раз этот человек будет извиняться перед тобой. Если это произошло один раз, это может повториться. И у Гарри была целая история, когда его измены повторялись раз за разом.

- Ты не должен говорить мне каждый раз, с кем ты находишься, - сказал Луи, но это прозвучало слишком фальшиво. Лучшая часть его разума действительно доверяла ему, но крошечная, всегда сомневающаяся часть, находящаяся где-то в глубине, была бы успокоена полностью только эссе в двенадцать страниц под названием: «Почему Я Люблю Тебя и Никогда Не Причиню Тебе Боль Снова», написанная Гарри Стайлсом, всякий раз когда он приходил домой невесть откуда.

- По всей видимости, я должен, - в его голосе промелькнула резкость, и Луи задался вопросом: что, если он сам вёл себя неправильно в этой ситуации. У него уже выработалась привычка беспокоиться о мелочах, которые даже не имели значения, поэтому было вполне естественно, что он будет делать то же самое с чем-то, что, безусловно, будет иметь значение.

Луи знал о последствиях прошлых отношений Гарри, если их можно было так назвать. Как Кэролайн названивала ему по тридцать раз за день, чтобы убедиться, что он хорошо себя вёл. Как Брендан таскался за ним, словно беспомощный щенок, постоянно ноя о том, как он его любит, как он в нём нуждается и, убеждаясь, что каждый до единого знал, что они принадлежали друг другу. Как Тейлор буквально преследовала его в течение нескольких недель, просто чтобы попытаться поймать его за флиртом с кем-то ещё.

Луи знал, что имел право быть осторожным, но он не мог позволить себе заходить слишком далеко. Гарри любил его, и к тому же он старался. Они оба любили друг друга, и они оба старались. И к тому же, у них должны были быть хоть какие-то улучшения.

- Прости меня, Хаз. Я люблю тебя, - виновато произнёс Луи, вместо того, чтобы озвучить мысли в своей голове. Не то чтобы он не любил Гарри или не любил говорить ему эти слова, но это было тем, что заставило того признаться в случившемся. Он ясно помнил, как говорил Гарри, что доверяет ему, и все его чувства, в конечном итоге, просто перелились через край. Всё, на что он мог рассчитывать, так это на то, что, если у Гарри был какой-то секрет, то он рано или поздно станет явным. 

- Я не хотел, чтобы ты почувствовал себя виноватым. Мне просто интересно иногда. Я очень сильно тебя люблю, и не хочу проходить через всё это снова.

Гарри сократил дистанцию между ними, обнимая и прижимая Луи к своей груди, начиная мягко поглаживать его по волосам.

- Я знаю, знаю. Я тоже тебя люблю. Больше, чем кто-либо, - он перестал поглаживать его по голове, убирая волосы с лица и целуя его в лоб. – Игнорируй моё поведение. Мне очень жаль. Это раздражает иногда, но я понимаю тебя. Я не имею права пресекаться с тобой, когда ты подозреваешь меня в чём-либо. Ты стараешься, и я каждый день чувствую благодарность за то, что ты дал мне шанс вновь быть с тобой.

- Только не… - Луи засомневался, на самом деле не зная, как продолжить этот разговор. Он бы хотел, чтобы каким-то образом не было ни единственного шанса, что это случится вновь, но, тем не менее, находиться в отношениях с Гарри всегда будет для него рискованно. – Просто, если ты когда-нибудь почувствуешь, что не хочешь этого больше… Я бы предпочёл, чтобы ты сказал мне об этом прежде, чем я узнаю, что ты вновь принялся за старое.

- Ничего из этого никогда не случится, но, ладно, - решил Гарри. – Если это то, что тебе необходимо, тогда я обещаю, что сообщу тебе, если я когда-либо передумаю насчёт нас.

- Спасибо, - Луи дотянулся до руки Гарри, сплетая их пальцы вместе. – Я действительно доверяю тебе, Хаз, мне просто… иногда нужно убеждаться в этом ещё раз.

- Это тебя достаточно убедит? – Гарри переместил его руку, положив её к себе на ширинку джинсов, за которой находилось что-то довольно твёрдое и растущее.

Луи запрокинул голову назад и очаровательно рассмеялся.

- Ты смешон. Что вообще в этом разговоре смогло тебя возбудить?

- Твоя задница выглядит чертовски аппетитной в этих джинсах. Я не переставал думать об этом с тех пор как вошёл.

- Ну, нам нужно сделать с этим что-то, ты так не считаешь?

- Как ты думаешь, мы дойдём до кровати или здесь тоже нормально? – их взгляды оставались прикованными друг к другу, когда Гарри крепче обнял Луи, чтобы жадно смять его ягодицы обеими руками.

- После ужина мы пойдём в кровать, и всю ночь я буду целиком в твоём распоряжении.

Гарри заскулил в нетерпеливом протесте на слова: «после ужина». 

- Кому вообще нужна еда сейчас? – протянул Гарри, крадя поцелуй с его губ, чтобы быть более убедительным.

- Мне, - сказал Луи, разрывая объятия, чтобы остановить искушение.

Как по команде дверь спальни распахнулась и две блондинистые макушки зашли на кухню, нюхая воздух.

- Ужин уже готов? – спросил Найл, даже несмотря на то, что Луи уже суетился возле кухонного стола, доставая из шкафчика тарелки.

- И им тоже нужно поесть, - продолжил Луи. – Я возился у горячей духовки в течение целых двадцати минут сегодня, и я не позволю просто так пропасть моему упорному труду и самоотверженности.

- Боже, целых двадцать минут? Ты молодец, Луи. Как мы вообще бы смогли выжить без тебя? – усмехнулась Эмма.

- Я не знаю, спроси своего парня, - он кивнул в сторону Найла, который накладывал себе в тарелку гору мяса с сыром и лепёшки, в которые это всё должно было быть завёрнуто. – Я хотел сказать: машину по уничтожению еды.

- Кое-кто очень любит дразниться, - прошептал Гарри, задевая губами раковину его уха, чтобы только он мог это услышать.

- Заставлять тебя ждать – это половина всего удовольствия, - просто ответил Луи, искривляя губы в довольной ухмылке, пока они садились за стол, чтобы насладиться приготовленной едой вместе.

***

Когда погода сменилась снова, и начались праздники, Гарри и Эд всё чаще стали тусоваться вместе. Луи дружил с ним в течение долгого времени, но никогда так, как Гарри. Луи задумался над тем, чтобы проводить больше времени с Эдом, желая узнать его лучше, так как Гарри часто зависал с ним и с его друзьями, быстро вливаясь в их небольшую компанию. Луи хотел быть хорошим парнем для Гарри и тоже проводить больше времени, живя его жизнью. Луи бы соврал, если бы сказал, что ему не было любопытно, чем они всё время занимались, когда виделись друг с другом.

Поэтому он спросил у Гарри, мог ли он присоединиться к ним когда-нибудь, и тот с радостью согласился, отметая его подозрение из этой ситуации. Но всё было по-другому, когда он был с ними. Было очевидно, что не существовало способов узнать, каково это – когда они были только вдвоём, и Луи чувствовал себя третьим колесом. Из историй Гарри, они, казалось, вместе играли и писали музыку, но они не делали ничего подобного, когда Луи был рядом. Они курили, играли в приставку, и Эд действительно сыграл им пару новых песен, но только после того как Луи сам попросил его об этом. Он не упускал, как часто Гарри и Эд перекидывались небольшими, загадочными взглядами, которые он, безусловно, не должен был увидеть, и вот, это стало тем самым моментом, когда красные флаги взмыли вверх.

- Что значили все эти ваши взгляды сегодня? – спросил Луи Гарри позже ночью, когда они пришли домой, уютно устроившись на диване рядом друг с другом напротив телевизора. Он не обвинял его, ему просто было интересно. Луи был не совсем уверен, придумал ли это его параноидальный мозг или это было реально.

- Ты заметил это? – Гарри нахмурился.

- У тебя хреново получается скрывать что-то, если это то, к чему ты стремился, - сказал Луи, нежно поглаживая шёрстку спящего рядом с ними животного, чтобы избежать зрительного контакта.

- Вроде того. Это секрет, - сказал Гарри.

- Что за секрет? – поинтересовался Луи, и ответ Гарри заставил его желудок упасть куда-то вниз.

- Тот, о котором ты не должен знать.

- Почему? – надавил Луи. – Почему ты скрываешь от меня что-то?

- Ничего такого, - заверил его Гарри. – Это просто сюрприз. Ты пока не должен о нём знать.

Это успокоило нервы Луи немного. Гарри не стал бы так небрежно говорить о чём-то, если бы ему было что скрывать, но теперь ему стало интересно, какую роль играл в этом Эд. Почему Гарри не пошёл к одному из его лучших друзей, чтобы запланировать что-то подобное, а пошёл к его собственному? Луи не понимал этого, и он был уверен в том, что за его спиной происходило что-то подозрительное.

- Кто-нибудь ещё знает об этом? – спросил он затем.

- Неа. Только я и Эд. Я не хочу, чтобы ты узнал об этом от кого-то другого.

- Гарри, мне действительно это не нравится. Это странно, - напрямую сказал Луи, потому что, блять, не дай бог, если тот вновь собирался позволить проблемам возникнуть между ними. 

- Мы не спим вместе, - вздохнул Гарри. – Я обещаю, что в этом нет ничего плохого.

- Тогда расскажи мне. Прямо сейчас. Я не хочу никаких сюрпризов.

- А я хочу. Это будет стоить того, - засветился Гарри. – Это не то, о чём я могу просто так взять и рассказать, это должно быть целиком и полностью проработано, и как следует показано.

- Тогда покажи мне, - потребовал Луи.

- Ни за что. Тебе всего лишь нужно подождать до своего дня рождения, чтобы узнать об этом.

Почти месяц ожиданий, зная, что его парень скрывал что-то грандиозное, что включало в себя слишком частое времяпровождение с кем-то ещё, свёл бы его с ума. Луи позвонил Эду на следующий же день, чтобы попробовать вытянуть из него информацию.

- Что происходит между тобой и Гарри? – выпалил Луи сразу же, как только тот взял трубку.

- Я тоже рад слышать тебя, Луи, - захихикал Эд.

- Я серьёзно. Он не расскажет мне, что вы скрываете.

- И я тоже.

- Мне следует расстраиваться?

- Нисколько, но я уверен, что ты всё равно расстроишься.

- Да, - легко признал Луи. Он продолжал пытаться успокоить себя, но у Гарри были секреты от него, и он что-то делал за его спиной, и всё это заставило Луи задаваться вопросом: было ли что-то ещё, что ему приходилось скрывать.

- Не надо. Он любит тебя, чувак. Это была всего лишь одна единственная ошибка. От тебя ничего не скрывают, - успокоил его Эд. – И я никогда даже не думал о том, чтобы встревать между вами двумя. Он в безопасности в моих руках, поверь мне.

- Вы, парни, когда-нибудь спали вместе? – выпалил затем Луи, и Эд замолчал на мгновение, вздыхая так, что он почувствовал тошноту. Он всегда знал, что Гарри был тем, кто привык ходить налево, и ответ Эда не изменил бы многого.

- Сотню лет назад, даже перед тем как он встретил тебя, - признался Эд, быстро продолжая. – Это такая древняя история. Тебе действительно не о чем переживать. Мой экспериментальный период давно закончился, и я определённо не интересуюсь мужчинами больше. 

- Он говорил с тобой о чём-нибудь? – спросил Луи. – Есть что-то-

- Луи. Он любит тебя, - повторил Эд твёрдым и убедительным голосом. – Он не рассказывал мне о ком-то ещё, потому что ему не о ком рассказывать. Это действительно просто невинный сюрприз. Я не знаю, что он сказал тебе, что заставило тебя прийти в такую ярость, но у тебя действительно нет причин, чтобы расстраиваться. Мне нужно идти сейчас, я немного спешу, но, серьёзно. Не расстраивайся. Я обещаю, что в этом нет ничего подозрительного. Пока, и скоро увидимся.

Эд повесил трубку со щелчком, прежде чем Луи смог даже возразить. Хотя его одержимый навязчивой идеей мозг, всё ещё не мог перестать думать об этом.

***

Гарри вёл себя так же весело, как и всегда, даже больше теперь, когда праздничное настроение витало в воздухе. Он всё время светился от счастья, развешивая гирлянды, мишуру и фонарики по всей квартире, не забывая о бантиках, венках и рождественских чулках на стенах. Он включал рождественскую музыку, выпекал рождественское печенье и носил разные рождественские свитера, меняя их каждый день.

Луи любил поддразнивать его за то, что, каждый новый свитер казался ещё более нелепым и чудовищным, чем предыдущий, хотя, как бы странно это не было, он тоже их носил. Луи думал о том, что никто бы не стал носить эти ужасные праздничные свитера, но, нет, Гарри искренне обожал их и этот праздник, и абсолютно всё, что в него входило.

- Как ты думаешь, мне сегодня надеть синий свитер с оленем или зелёный, который похож на костюм эльфа? – задался вопросом Гарри однажды утром перед работой, перебирая кучу одежды в его ящике комода.

- Ты хоть сам себя слышишь, что ты говоришь, или мне повторить? – любовался им Луи, затем громко смеясь.

- Вот ты смеёшься сейчас, но я-то знаю, что тот свитер, который я не выберу, вскоре будет на тебе, - улыбнулся Гарри, останавливаясь на свитере с оленем. Он натянул его на себя через голову в одно мгновение, поправляя празднично выглядевший венок из красных роз на своей голове и кидая второй свитер Луи.

- Почему этот? – спросил он, проскальзывая в него и не утруждая себя жалобами на то, что Гарри заставлял его надевать на себя эти, порой ужасающие, вещи. Ему нравилось, каким крошечным он себя в них чувствовал, и как в них было уютно и безопасно. И к тому же, ему нравилось носить одежду Гарри, которая была для него слишком велика по размеру. Луи просто выбирал те свитера, которые выглядели более празднично, заимствуя их, чтобы успокоить Гарри, и, эй, всё это было для улучшения праздничного духа.

Гарри прошёл через комнату, скользя руками на талию Луи, и глядя на него сверху вниз совершенно сияющим взглядом.

- Я думал, ты будешь выглядеть мило в образе эльфа, но ты выглядишь даже лучше, а к такому я даже не готовился. Ты уверен, что это вообще законно – выглядеть так очаровательно?

- Меня за это ещё никто не штрафовал, - невинно пожал плечами Луи, и Гарри потянулся к нему за поцелуем, который длился до тех пор, пока его мозг не превратился в сахарную вату.

- Интересно, но я не вижу над нами ни одной омелы, - поддразнил его Луи, когда они разорвали поцелуй.

- О, так это теперь единственный способ, когда я могу целовать тебя? – палец Гарри проскользнул под воротник Луи, нежно поглаживая его кожу.

- Ну, это же Рождество.

- До него ещё восемь дней, - посчитал про себя Гарри.

- Правда? Должно быть, меня обманули, - Луи сделал вид, что осматривает комнату, обводя взглядом все развешенные безвкусные декорации и горящие лампочки, которые так и кричали: Рождество. Луи никогда раньше не был так восхищён этим праздником, потому что он затмевал его день рождения, и, конечно же, никто никогда не украшал его квартиру так, как это было сейчас.

- Не будь Гринчем, - Гарри щёлкнул ему по кончику носа.

- Вообще-то, я только лишь поддерживаю это праздничное настроение. Это не то, что бы мог сделать Гринч, как я полагаю.

- Ты издеваешься надо мной, - обвинил его Гарри.

- Не-е-е-е-ет, никогда, - саркастически возразил Луи, что заставило Гарри широко улыбнуться, показывая свои ямочки.

- Просто помни, что именно ты меня об этом попросил, - Гарри поцеловал его ещё раз, перед тем как разорвать объятия и продолжить готовиться к грядущему дню.

В этот же вечер, когда Луи пришёл домой, он увидел, что абсолютно весь потолок был покрыт зелёными листьями и красными ягодами. На нём были веточки омелы, закреплённые буквально через каждый квадратный сантиметр, и Луи не сомневался, что в других комнатах было то же самое. Его челюсть отвисла, и всё, что он мог делать – это просто стоять там в страхе, думая, где, чёрт возьми, Гарри нашёл столько омелы, не говоря уже о том, что он успел повесить это за один лишь день.

Гарри высунул голову из кухни, и на одной его щеке был заметен лёгкий след от муки для торта, который он пёк. Это смотрелось абсолютно очаровательно, а на его кудрях, вдобавок, расположилась шапочка Санты. Тихая мелодия «Winter Wonderland» доносилась из приоткрытой двери. Диана проскользнула сквозь щёлку и подбежала к Луи, облизываясь, потому что Гарри, по всей видимости, опять кормил её их едой. Луи всегда ругал его за это, потому что иногда она становилась слишком жадной.

- Тебе нравится? – засветился Гарри от гордости за проделанную работу, и Луи не смог не рассмеяться.

- Ты должен быть в таком свитере сейчас, а не я, - сказал Луи, наклоняясь, чтобы взять кошку на руки, и баюкая её в приветствии. – Иисусе, ты действительно, словно грёбаный эльф. Как тебе удалось сделать всё это? 

- Магия эльфов, - подмигнул Гарри, снова исчезая в кухне. – Сейчас будет неважно, где мы будем целоваться, ведь мы всегда будем находиться под омелой! – прокричал ему Гарри, когда Луи последовал за ним на кухню, видя усыпанные мукой и заляпанные разноцветной глазурью столы. 

Гарри покрывал торт глазурью в несколько слоёв, заставляя его довольно причудливо выглядеть, а рядом с ним лежала куча леденцов, которые, как мог предположить Луи, будут завершающим штрихом. Или, может быть, Гарри просто грыз их весь день, чтобы поддерживать свою эйфорию от происходящего.

- Я думаю, тебе пора остановиться. Наша квартира превратилась просто в рождественское безумие.

- Мы ещё никогда не отмечали этот праздник вместе, - сказал Гарри. Два года назад они пережили ужасное расставание и не смогли быть вместе на Рождество, а спустя год, Энн закрыла магазин на две недели и уехала с ним и с Джеммой к их бабушке и дедушке. Поэтому проводить этот праздник вместе – было чем-то совершенно новым для обоих из них. – У меня сейчас вдвое больше времени, чтобы восполнить это. Подойди, попробуй, что я приготовил.

Луи поставил Диану на пол и нежно погладил её шёрстку, перед тем как окончательно отпустить. Он сократил расстояние между ними, и Гарри размазал по его нижней губе сахарную глазурь, затем наклоняясь для сладкого, небрежного поцелуя.

- Я люблю тебя, - сказал Луи, отрываясь от него и слизывая остатки глазури со своих губ.

- М-м-м, я тоже тебя люблю, - Гарри растягивал слова, легко отдавая Луи всё своё внимание. Он притянул его к себе снова, нежно соединяя их губы вместе и проникая языком в его рот. Луи почувствовал вкус мяты и тут же захотел ощутить это в большей степени, и, конечно же, ощутить Гарри, ведь он всегда его хотел. Прохладные пальцы проскользили от бёдер Луи, проникая под свитер, что заставило его тело задрожать от этих ощущений. Руки Гарри свободно порхали по тёплой, золотистой коже, а губы оставляли беспорядочные поцелуи на скулах и подбородке Луи, которые были покрыты лёгкой щетиной, прокладывая себе путь вниз по его шее, ключицам и крошечной, чуть видной части татуировки, нацарапанной вдоль них.

Луи потянулся руками, чтобы стянуть свитер со своей головы, но Гарри тут же убрал его руки прочь.

- Оставь его, - пробормотал Гарри куда-то в его кожу, возвращаясь к губам и развязно целуя, что вытянуло из него все возражения. – Я хочу тебя таким. Прямо здесь.

Гарри взял всё в свои руки, заставляя Луи отступать назад, пока он не упёрся спиной в кухонный стол, затем поднимая и усаживая его туда. Его ноги свисали со стола, и были широко расставлены для того, чтобы Гарри устроился между ними. Дыхание Луи сбилось, когда тот дотронулся до его джинсов тёплой ладонью, сминая рукой растущую в них выпуклость. Луи дотянулся до волос Гарри, сжимая их, тем самым сбрасывая шапку с его головы, и тот прижался к нему своими бёдрами и уже затвердевшим членом, толкаясь вперёд. Луи простонал, затем поднимая голову, чтобы посмотреть на их бёдра, синхронно трущиеся друг о друга.

Гарри издавал прерывистые, тяжёлые и небольшие вздохи, жарко толкаясь в Луи и довольно быстро заставляя его почувствовать себя стоящим на краю. Гарри был таким большим и твёрдым, что ощущалось даже через слои ткани, а на вкус он был как сахар и звенящие колокольчики. Луи чувствовал пульсацию в свих штанах, пока их тела двигались вместе, размеренно и устойчиво в их уже выработанном ритме. Всё смешалось в пятно голодных губ, жадных рук и отчаянного трения, которое закончилось криками в эйфории, грязными джинсами, и запыхавшимся и счастливым смехом и поцелуями, пока они наслаждались теплом друг друга в их уютной рождественской кухне. 

***

Луи легко позабыл о своих тревогах после этого, пока однажды Гарри не пришёл домой поздно ночью после того, как был у Эда. И на следующую ночь тоже. И на следующую.

Он знал, что было глупо обвинять Гарри, когда у него даже не было весомого повода, а только его собственные глупые подозрения. Гарри был совершенно чудесным всё это время, и таким милым и весёлым в этом своём предпраздничном настроении. «Если бы он действительно скрывал что-то ужасное, то он бы не продолжал вести себя так», - думал Луи. И к тому же, почему он говорил об их времяпровождении с Эдом, даже не скрывая этого? 

Но Луи по-прежнему являлся профессионалом в том, чтобы слишком много думать, беспокоясь о таких мелочах, которые на самом-то деле ничего и не стоили. Он не мог не задаваться вопросом о том, что если возможно, только возможно, существовала крошечная вероятность того, что Гарри на самом деле ходил не туда, куда говорил. Может, Эд просто был его прикрытием. Может, он скрывал что-то от Эда тоже. Может, никто не знал, что происходило на самом деле, кроме самого Гарри.

Луи быстро утомился от своих мыслей, которые от счастья, влюблённости и лёгкого головокружения быстро переходили в сомнения и приставания к Гарри с вопросами о таком его поведении. Но Луи всегда удавалось прикусывать свой язык вовремя в страхе того, что он мог действительно с этим переборщить.

- Я знаю, ты сказал, чтобы я не беспокоился, но я не могу ничего с собой поделать, - предъявил ему Луи, когда Гарри только зашёл в квартиру. Его щёки до сих пор были порозовевшими, а пальцы замёрзшими из-за морозного воздуха и снега снаружи. 

Луи привык ходить по комнате в течение часа, чувствуя, как заканчивалось его терпение, ожидая Гарри ночь за ночью, пока тот не вернётся домой после встречи с другим парнем. Луи был рад, что они, наконец, могли поговорить об этом без злости и криков. Они просто выслушивали друг друга с взаимным пониманием и уважением, как это и должно было быть.

- Мне необходимо знать, что происходит, Гарри. Я больше так не могу. Это не то, что… Я хочу сказать - я стараюсь доверять тебе. Я действительно стараюсь. Не подумай, что я считаю, что ты снова спишь с кем-то ещё. Я просто ненавижу быть в растерянности от того, что не знаю, чем ты занимаешься. Пожалуйста, скажи мне, что за огромный сюрприз ты готовишь для меня.

Гарри моргнул несколько раз, ошеломлённый внезапной речью Луи. Он посмотрел на него, широко распахнув глаза и нахмурив брови, глубоко вздыхая затем.

- Прости меня, - тут же извинился Гарри, и Луи знал, что он был искренен, но всё ещё чувствовал, как его желудок словно протыкало остриём лезвия, готовясь к худшему. Гарри стянул шапку со своей головы и выскользнул из своего зимнего пальто, вешая его на крючок у двери. 

- Я не знал, что ты был так расстроен этим. Почему ты ничего не сказал мне?

- Я… Я боялся повторения прошлых ошибок, - признался Луи. – Я стараюсь доверять тебе, хорошо относиться абсолютно ко всему и не реагировать так на каждую мелочь, потому что я люблю тебя, и я знаю, что ты любишь меня, и мы оба хотим, чтобы у нас всё получилось. Но тогда ты изменил мне, и, да, мы прошли через это, но сейчас ты снова что-то скрываешь, и я просто не могу справиться со своими мыслями и начинаю думать о том, что было прежде.

- Луи, я ценю твои усилия, но я не хочу, чтобы ты чувствовал себя так, словно тебе нужно держать всё это в себе только лишь для того, чтобы не огорчать меня, - сказал Гарри. – Если ты когда-нибудь начинаешь чувствовать, что что-то идёт не так, и тебя это расстраивает, пожалуйста, говори мне об этом. Я же сказал тебе, что не виню тебя за то, что у тебя могут быть сомнения. Мы знали, что так будет.

- Всё же не так, да? – нетерпеливо спросил Луи, отчаянно желая привести свои мысли в порядок. – Я имею в виду, у тебя никого нет-

- Нет. Конечно же, у меня никого нет, - Гарри пересёк комнату, шагая по направлению к нему, пока между ними не осталось ни дюйма. Он зачесал его волосы назад, оставив нежный поцелуй у него на лбу. – Подожди меня здесь, ладно? Я сейчас вернусь.

Он исчез в их комнате и вышел с небольшим записным блокнотом коричневого цвета, который был весь исписан маленькими рисунками и словами, написанными, словно курица лапой. Луи не смог разобрать ни одного из них издалека. Гарри вручил его ему, призывая открыть, и это заняло у Луи несколько минут, чтобы понять, что в нём было. 

Внутри блокнот были исписан словами, строчками стихотворений, которые, казалось, не имели большого смысла. Они были беспорядочно нацарапаны по всем страницам, некоторые были перечёркнуты и, похоже, переписаны снова и снова небрежным и неразборчивым почерком. Там были нарисованы стрелки, указывающие вверх и вниз, меняя местоположение каждой строки, а в уголках страниц были записаны некие крошечные заметки. Луи просмотрел достаточно страниц этого беспорядка из слов, букв и непонятных ему каракулей, прежде чем он понял, что всё это значило.

- Это слова песни? – громко спросил Луи, поднимая взгляд со страниц и чувствуя нарастающее волнение внутри себя. – Ты написал мне песню?

- С Днём Рождения, - улыбнулся Гарри, сверкнув глазами. – Тут их несколько, на самом-то деле. Ну, почти. Только одна сейчас полностью готова. Через несколько дней, я допишу и остальные-

- Заткнись, - сказал Луи, но сумасшедше улыбаясь и думая, что вот-вот, и он разразится слезами счастья. – Ты хочешь сказать, что на самом деле ты не «работал с Эдом и помогал ему с музыкой», и на протяжении всего этого времени это был он, кто помогал тебе сделать это для меня? 

Гарри нетерпеливо и часто закивал головой. 

- Ну и как же мне не чувствовать себя абсолютным придурком? – пробормотал Луи, отчасти обращаясь только к себе. – Вот он я, беспокоящийся о том, что мой парень мне изменяет, пока он делает что-то прекрасное из-за его любви ко мне.

- Не думай о себе так, - возразил Гарри. – Посмотри на последние страницы. Я написал там уже законченную песню.

Луи наспех пролистнул оставшиеся страницы, пока не дошёл до более или менее чистой, с аккуратно выведенными на ней строчками, одна за другой, которые представляли его взгляду целую песню. Там не были написаны ноты, но Луи, в любом случае, не смог бы их прочитать, поэтому он не мог представить себе, как она звучала. Но её слова ударили по нему, словно лавина, скатившаяся вниз по снежной горе, похоронившая его под насыпями, возникнувших глубоко в его сердце, эмоций. Это затронуло Луи настолько, что у него даже не было слов, чтобы описать, как он себя почувствовал. 

You tell me that you’re sad and lost your way
You tell me that your tears are here to stay
But I know you’re only hiding
And I just wanna see ya

You tell me that you’re hurt and you’re in pain
And I can see your head is held in shame,
But I just wanna see you smile again
See you smile again

But don’t burn out
Even if you scream and shout
It’ll come back to you
And I’ll be here for you

Oh, I will carry you over fire and water for your love
And I will hold you closer
Hope your heart is strong enough
When the night is coming down on you
We will find a way
Through the dark

Его слёзы не задерживались ни на одну грёбаную секунду. Гарри написал ему самую прекрасную песню, которая только могла существовать на свете и которая в полной мере отражала всё, что он пережил: его влюблённость, все его тревоги и его депрессию. То, как Гарри всегда знал, каким грустным был Луи, как он хотел помочь ему в этом, и как хотел быть рядом с ним, что бы ни случилось, потому что он любил его так сильно, и, блять, несколько слезинок упало на строчки песни, прежде чем Луи успел её дочитать.

I wish that I could take you to the start
I’d never let you fall or break your heart
And if you wanna cry or fall apart
I’ll be there to hold ya

You tell me that you heard it’s all in vain
But I can see your heart can love again
And I remember you laughing
So let’s just laugh again

Луи захихикал над этой строчкой, бессвязно бормоча сквозь слёзы о том, что Гарри был самым замечательным человеком, с которым он когда-либо встречался, даже несмотря на всего его недостатки, ошибки и всё, через что они прошли вместе. С того времени, как Луи дал ему второй шанс, Гарри делал всё, что мог, чтобы доказать, что он изменился к лучшему. Всё это привело его к финальной точке, к этому заключительному жесту, который помог Луи окончательно понять, как глубока была любовь этого парня к нему, и почему он никогда больше не изъявит желания облажаться снова.

Чувствовалось, словно всё то дерьмо, с которым им пришлось справляться в прошлом, должно было случиться, чтобы достичь этого кусочка счастья, к которому они, наконец, пришли вместе. И это несомненно стоило этого. Луи бы даже вернулся в прошлое, повторяя его с большим удовольствием снова и снова, если бы знал, что в конце его ждала такая награда и столь неописуемое счастье.

- Я очень надеюсь, что это слёзы счастья, и ты плачешь не из-за моей попытки писать песни… - Гарри прервал мысли, бешено крутящиеся в его голове и затопившие его нежностью и любовью.

Луи неистово закивал, неспособный правильно сформировать слова в своей голове, чтобы поблагодарить Гарри за это и за всё, что он сделал ему, чтобы доказать, как много он для него значил сейчас.

- Хаз, это самое удивительное, что кто-либо когда-либо делал для меня. Это потрясающе. Ты столько мне дал, и я… - Луи почувствовал себя смешным в лучших смыслах этого слова, потому что он был безумно счастлив и должен был ненадолго замолчать, чтобы взять себя в руки и вытереть скопившиеся слёзы в уголках своих глаз. – Я так сильно тебя люблю, больше, чем кто-либо во всём мире, и я просто… Спасибо. Огромное спасибо. Я люблю тебя.

Гарри тихо рассмеялся, слушая его романтический лепет. 

- Я тоже тебя люблю, Луи. Я написал песню об этом сейчас, потому что я просто не могу держать все свои чувства в себе. Ты лучший человек, которого я когда-либо знал, и иногда я просто хочу взобраться на гору, чтобы прокричать об этом на весь мир.

- Эта песня гораздо лучше, я думаю, - улыбнулся Луи. – Так, когда я её услышу? Я смогу подождать остальные теперь, когда я знаю. Но, всё-таки, когда я услышу именно эту?

- Ты сам заставил меня разрушить весь сюрприз, так что теперь ты обязан ждать остальные, - поругал его Гарри. – Ты услышишь её, когда они будут готовы. Я хочу, чтобы тебя впечатлила и сама музыка, написанная к ним.

- Но-

- Нет! И ещё раз - нет! – Гарри не дал ему договорить, прежде чем он смог даже хотя бы попытаться изменить своё мнение. – Я показал тебе это в первую очередь только для того, чтобы успокоить. Ты в порядке сейчас?

- Нет, - солгал Луи, дуясь. – Возможно, если я послушаю музыку, то это поможет, и мне станет лучше. Возможно, песню о любви. Для меня.

Гарри нежно улыбнулся, наклоняясь, чтобы оставить кроткий поцелуй на его губах, затем опять исчезая в их комнате. Несколько мгновений спустя, он услышал начальные нотки мелодии «All I Want For Christmas Is You», льющейся сквозь приоткрытую дверь.

- Тогда как тебе эта? – крикнул ему Гарри, и Луи снова ожил, радостно смеясь. Он проследовал за ним, закрывая за собой дверь на целую ночь, состоящую из одной лишь любви, объятий и поцелуев под потолком, покрытым омелой.

***

Прошло всего лишь несколько дней, после чего Гарри сделал ему очередной сюрприз на день рождения, наконец, давая ему возможность услышать песню, слова которой Луи выучил наизусть, даже не зная её мелодии.

Гарри не говорил ему, куда они шли, хотя он приставал к нему с вопросами всю дорогу. Луи не ожидал, что, в конечном итоге, они придут в «Del Rey’s», в бар, который они раньше посещали довольно часто и где он впервые услышал песню Эда «Kiss me», которая сейчас являлась абсолютным хитом. Песня, которая всегда заставляла его вспоминать о том, как он влюбился в Гарри, как только они встретились.
Теперь, когда он до глубины души любил Гарри, то, конечно же, этот влюблённый дурачок, посчитал разумным вернуться в это место, где всё начиналось, для сюрприза на его день рождения/Рождества/концерта.

Бар был по-рождественски украшен, и все принесли подарки, не только для Луи, но и друг для друга. Все из его лучших друзей были там: Зейн и Лиам, Найл и Эмма, Эштон и другие парни с работы, Эд, Элеонор и Джеймс. Даже несмотря на то, что Луи не знал большинство людей из пришедшей толпы, они все были счастливы и безумно рады присоединиться к всеобщему веселью. Сегодня был его день рождения, завтра будет Рождество, и не было ничего, что могло бы испортить этот момент. Настроение всех было на высоте, все пили, смеялись, дарили друг другу подарки, любовь и танцы всю праздничную ночь напролёт.

Оказалось, что Луи совершенно нормально отнёсся к тому, что разрушил сюрприз Гарри, потому что всё внимание на вечеринке было приковано только к нему, и, к тому же, он услышал ещё четыре песни, написанные для него, которые Гарри спел ему на сцене, очаровательно волнуясь. Несмотря на своё волнение, ему всё же удалось проглотить свой страх ради Луи.

Найл написал музыку за несколько дней до этого, поэтому он, Гарри и Эд вышли на сцену вместе, чтобы сыграть абсолютно удивительный сет, который захватил внимание всех в этом зале.

Его великолепный бойфренд занял позицию солиста, играя на бубне, когда двое остальных играли на банджо и гитаре, позволяя сильному и глубокому голосу Гарри разлиться в воздухе, заполняя это место, и подпевая ему своими мягкими голосами на заднем плане. Гарри не отрывал взгляда от Луи, пропевая каждое слово с неудержимой страстью и любовью. Его сверкающие глаза, его лёгкая улыбка на губах превращали всю вселенную Луи в ту, где были только лишь они вдвоём, утопая в вечной любви.

Песня, которую он прочитал первой, в конечном итоге получила название «Through The Dark» и оставалась его любимой до сих пор. Остальные были такими же замечательными и полными нежности, но эта затронула его сердце больше всего. Она содержала всю правду об их путешествии вместе. Она рассказывала о том, что даже если ты не можешь уберечь кого-то, кого любишь от наступающей темноты, то ты хотя бы можешь сделать всё, что в твоих силах, чтобы помочь справляться с ней, когда она подступала слишком близко.

Луи не смог сдержать несколько слезинок из-за того, что он, наконец, слышал, как она звучала в первый раз. Все его друзья это заметили и окружили его, утягивая в пьяные объятия полные любви, и всё это было таким слезливым, духовным моментом между ними всеми, собравшимися вместе, чтобы отпраздновать самый прекрасный день в году и то, что Луи и Гарри, наконец, были так безумно счастливы друг с другом.

- Это было невероятно! – Луи прыгнул в объятия Гарри, как только тот сошёл со сцены, сцепляя лодыжки за его спиной и горячо целуя его в пухлые губы с привкусом мяты.

- Ты действительно так думаешь? Я звучал нормально? Я так нервничал. Я никогда не делал ничего такого прежде. Я знаю, что я не лучший певец, но я хотел сделать что-то действительно особенное для тебя, - затараторил Гарри, с всё ещё кружащейся головой из-за его первого выступления на сцене.

- О чём ты вообще говоришь? Я люблю твой голос, и ты звучал удивительно! Все сошли с ума, слушая вас, - пылко ответил Луи. – Где ты вообще был?

- Я просто подумал, что всё это было только лишь из-за Эда. Он знаменитый певец, и все приходят сюда для того, чтобы послушать его, а не меня, - пожал плечами Гарри. – В любом случае, всё, что для меня было важно, это то, что ты наслаждался этим.

- Мне безумно понравилась каждая минута этого, - засиял Луи, потому что он так гордился своим красивым мальчиком, который создал для него такой волшебный и трогательный шедевр, и который имел мужество столь так же ослепительно представить ему это. – Ты звучал прекрасно, и все мои песни просто совершенны. Я люблю их всех, но я думаю, ты знаешь, какая из них моя самая любимая, - сказал Луи, и нежная улыбка Гарри появилась на его губах, как только он услышал эти слова.

- Большое, большое тебе спасибо, - Луи поцеловал его снова, отчаянно желая продолжения. Гарри был весь липкий от пота, и он давно снял свой рождественский свитер, оставаясь только лишь в белой тонкой рубашке, через которую виднелись проступающие мышцы. Она подчёркивала ширину его плеч, и Луи захотел почувствовать его всего.

- Большое, большое пожалуйста, - захихикал Гарри. – Я так рад видеть тебя счастливым.

Гарри вложил в эти слова намного больше смысла, чем когда-либо. Словно он не имел в виду только сегодняшний день, а тонко намекал на всё, через что прошёл Луи, и как он гордился им за то, что два крошечных года назад всё было гораздо труднее для него, и как отличались их отношения. Луи захотел любить его на протяжении всех грядущих пятидесяти лет.

- Эд выделит нам время в студии в следующем месяце, так что у меня будет возможность записать эти песни как следует. Прости, что так поздно. Я бы хотел, чтобы всё было готово уже сейчас.

- Всё хорошо, ты можешь просто петь их для меня пока, - промурлыкал Луи, зацепив пальцем воротник рубашки, глядя вниз на его четыре соска и бабочку, набитую на животе.

- О чём думаешь? – спросил Гарри, приподнимая бровь.

- О твоём голом теле на мне, - просто сказал Луи, всё ещё любуясь видом, когда в его голове закрутились грязные мысли, а в животе разгорался пожар.

- Мне нравится, как это звучит. Уйдём сегодня пораньше? – предложил Гарри.

- Нет. Мне здесь так весело, - улыбнулся Луи. – Но я думаю, мы можем взять небольшой перерыв в туалете.

Губы Гарри расползлись в широкой улыбке, Луи спустился на землю, и они помчались в глубину зала, как парочка перевозбуждённых подростков. Каким-то образом Луи начал представлять себе, что Гарри был певцом в популярной группе, о котором мечтало большинство парней и девушек его возраста, и перед которым он вот-вот опустится на колени. Словно Гарри был парнем, распробовавшим вкус популярности и славы, в которого он был влюблён на протяжении целого года, и на следующий день они оба будут рассказывать своим абсолютно различающимися между собой друзьями об их лучшем случайном сексе за всю жизнь. Всё это было настолько грязно и весело, и Луи чувствовал себя чересчур возбуждённым, желанным, любимым и счастливым.

Они даже не пытались скрыть это, когда вышли из туалета. Луи гордо маршировал в толпу, с ураганом на голове, мятой одеждой и раскрасневшимися щеками. Переполненный блаженством, он пьяно прокричал, поднимая кулак вверх: «Завтра Рождество!», и толпа подняла в воздух свои напитки, весело крича что-то в ответ. 

- Мне исполняется двадцать четыре завтра! – прокричал затем Луи, и толпа взорвалась другим тостом и счастливыми криками «с днём рождения!»

- Я только что отсосал моему горячему парню в туалете, потому что он написал мне прекрасные песни!

Толпа засмеялась, закричала и засвистела, и кто-то вдалеке даже крикнул: «Так держать!», и Луи действительно почувствовал себя непобедимым. 

Гарри подошёл к нему сзади, с растрепавшимися кудрями и мятой одеждой, в точности какой была и его, с этой изумительной, ленивой усмешкой, которая не сходила с его лица. Он взял Луи за руку, переплетая их пальцы вместе, смеясь и вовлекая его обратно во всеобщее безумство, и остаток ночи они провели в тумане любви и смеха со всеми их самыми близкими друзьями.

***

Луи был осторожен с выпивкой, поэтому, к счастью, его голова не болела с утра, и он даже отчётливо помнил все события прошедшей ночи. Определённо, это была ночь, повторения которой он хотел до конца своей жизни, держа её запертой в сейфе своей памяти навсегда.

Он знал, что Диана до сих пор мирно спала у него в ногах, но Гарри уже проснулся, лёжа рядом с ним и нежно улыбаясь в пожелании доброго утра.

- С Рождеством, - улыбнулся Луи в ответ.

- С Рождеством, малыш, - Гарри потянулся к нему, чтобы убрать волосы с его лица, оставляя лёгкий поцелуй на его губах.

- Какие планы на сегодня? – поинтересовался Луи.

Обе семьи ожидали увидеть их вдвоём, поэтому он понятия не имел, как это провернуть. Его семья привыкла к тому, что Гарри снова был рядом с ним на протяжении почти всего времени, но несмотря на то, что они были очень милы и дружелюбны по отношению к нему, они до сих пор не приняли его в семью целиком. Луи просто был рад, что они простили его. Луи был рад, что все простили его, потому что было очевидно, что Гарри больше никуда от него не денется.

- Я говорил с твоей мамой на днях, и так как она настаивает на том, чтобы мы пришли на ужин, она пригласила и мою маму тоже, - засиял Гарри, и Луи загорелся от мысли, что их семьи, наконец, познакомятся друг с другом.

- Чтобы был у нас ровно в половину второго, не забудь! – процитировал Луи фразу его мамы, которую она повторяла для всех, по крайней мере, дюжину раз в неделю, что случалось каждый год, когда приходило время для её традиционного ужина, включающего в себя индейку, как главное блюдо.

- Да, именно, - захихикал Гарри над его успешной пародией.

- Ну так что… Когда я получу мой другой подарок? – напомнил Луи. Гарри сказал ему, что предпочёл бы подарить ему его лично, а не на вечеринке, поэтому Луи согласился сделать то же самое. Он умирал от нетерпения узнать, что за подарок приготовил ему Гарри, и был ли он лучше, чем написанные ему песни.

- Ты первый, - сказал Гарри. – Ты уже получил кое-что от меня, так что теперь твоя очередь доводить меня до слёз.

- Не надейся на это, я даже боюсь, что ты будешь разочарован, - он сделал ему кое-что довольно милое и значимое, но это было ничем по сравнению с подарком Гарри. Луи не ожидал, что тот настолько превысил его ожидания, и боялся, что его подарка будет недостаточно. Но Гарри же был простым парнем, поэтому Луи надеялся, что ему понравится.

- Ты никогда не разочаруешь меня, - убедительно ответил Гарри.

Луи сбросил с них одеяло, покрываясь мурашками от утреннего холода. Диана сонно потянулась, затем понимая, что её больше не тревожили, свернулась клубочком обратно. Луи выпрыгнул из постели и засуетился, перебирая огромные свитера Гарри и натягивая на голое тело один из них, улыбаясь тому, как он на нём сидел. На свитере была изображена ёлка, украшенная игрушками и звездой, излучающей свет на вершине. Гарри последовал его примеру, вставая и хватая свитер, чтобы надеть его на себя, но Луи остановил его на полпути.

- Подожди пока, - сказал Луи, ухмыляясь и стараясь изо всех сил не испортить сюрприз, желая возбудить его любопытство.

Луи подарил ему книгу с рецептами для приготовления вегетарианских десертов, так как Гарри сошёл с ума, выпекая кучу печенья в праздники, которое не мог есть сам. Пару новеньких ботинок, такого же коричневого цвета, какие были у него сейчас, разве что все в дырках и, к тому же, практически спадающие с его ног.

И его личный и самый любимый подарок, очередной глупый праздничный свитер, который Гарри мог добавить к своей коллекции. Луи должен был покопаться в магазинах в течение нескольких недель, чтобы найти идеально подходящий Гарри по размеру свитер крупной вязки, тёмно-зелёного цвета и с леденцами в виде сердец, хаотично по нему расшитыми. Он отнёс его к портному, чтобы тот вышил на нём их имена красным цветом так, чтобы одно из сердец располагалось между ними таким образом, что можно было прочитать: HARRY <3’S LOUIS.

Гарри был абсолютно восхищён, когда открыл этот подарок. Он улыбнулся так широко, что на это было больно смотреть, затем натягивая свитер на себя и сгребая Луи в тёплые медвежьи объятия. Он осыпал поцелуями всё его лицо, которые заставили лицо Луи болеть из-за того, что он тоже слишком широко улыбался.

- То есть, ты счастлив этому подарку? – проверил Луи.

- Луи, мне он безумно понравился. Он идеален, - засиял Гарри. – Этот свитер уже мой самый любимый. Я думаю, что буду носить его весь год, честно.

- Этот свитер хорошо на тебе смотрится. Я рад, что он подошёл по размеру. Я немного беспокоился насчёт этого, - задумчиво произнёс Луи.

- Он будет выглядеть ещё лучше на тебе завтра, - посчитал Гарри, зная, что Луи собирался выкопать его из всей их общей кучи изношенной одежды, чтобы надеть его как можно скорее.

Луи просто улыбнулся и поцеловал его в ответ, зная, что целое море омелы до сих пор висело над их головами. Он быстро разорвал поцелуй, когда вспомнил, что его ждал ещё один подарок.

- Твоя очередь, - поторопил его Луи, и Гарри выскользнул из объятий, чтобы вручить ему простой, тоненький, белый конверт, лежащий до этого на тумбочке.

Луи изогнул брови, не имея ни малейшей идеи, что в нём могло быть. Гарри безумно улыбался, вручая ему конверт без слов, предвидя его реакцию, пока Луи спешно открывал его, затем находя что-то волшебное внутри.

Там было два билета на самолёт до Нью-Йорка. Без даты возврата.

- Это билеты в один конец, - заметил Луи.

- Да. Прости, что не в Париж. Немного не уложился в цене, - Гарри ждал ответа Луи.

- Ты просишь меня переехать в Нью-Йорк с тобой? – у Луи отвисла челюсть, и Гарри медленно кивнул.

- Я дарю тебе возможность, - сказал он. – Я думал, мы бы могли поехать вместе, просто, чтобы посмотреть его. Ты можешь решить, насколько мы там останемся. Мы можем присмотреть нам жильё в то время, пока мы будем там или мы просто можем побыть туристами в течение нескольких дней или недель, смотря как тебе захочется. Это будет полностью зависеть от тебя.

Луи моргнул несколько раз, смакуя идею. Они определённо могли сделать это. Им даже не нужно было много места, и он был бы согласен с небольшой квартирой-студией где-нибудь. Общая кровать, стоящая посреди остальной причудливой мебели, и Гарри наверняка захотел бы заполнить всё это место домашним запахом еды, и Диана бы мурылкала у него на коленях, пока трое из них уютно бы обосновались в их постели ночью. Может быть, им бы даже посчастливилось найти квартиру со стеклянной стеной, о которой они мечтали с тех пор, когда ещё идея о том, чтобы переехать, казалась им такой далёкой и несбыточной мечтой.

Луи засомневался, на секунду поддаваясь заполнившей его панике. Конечно, они уже делили квартиру между собой, но жить наедине с ним являлось огромным скачком даже для их отношений. Луи бы даже сказал, особенно для их отношений, потому что раньше между ними всё было плохо и слишком запутано. Даже несмотря на то, что сейчас он чувствовал себя абсолютно невменяемым из-за любви к Гарри, и всё, через что они прошли вместе, Луи до сих пор терзали сомнения.

- Ты уверен насчёт этого? – спросил Луи, и Гарри тут же кивнул.

- Я люблю тебя, Луи. Так сильно, что я хочу провести целую вечность с тобой, и хочу начать это как можно скорее, - он с нежностью обернул свои руки вокруг него, сцепляя их за спиной и смотря на него пронизывающим зелёным взглядом.

- Если ты не уверен, я пойму. Именно поэтому я даю тебе этот шанс. Потому что никогда в своей жизни я не был так уверен в чём-либо, и я просто подумал, что должен предложить тебе это, чтобы ты тоже над этим поразмыслил.

Сердце Луи затрепетало, и он почувствовал лёгкое головокружение. Они всегда хотели быть друг с другом всю оставшуюся жизнь, но раньше ему этого не предлагали, а сейчас, его великолепный, прекрасный парень предлагал ему целую новую жизнь. Только он, Гарри и их кошка (кошки?) в качестве уютной, небольшой семьи, начиная новые приключения вместе.

Конечно же, он будет скучать по своей семье и друзьям, но звонки в скайпе и неожиданные визиты никто не отменял, и он, в любом случае, никогда не намеревался оставаться в своём родном городе навсегда. Луи всегда хотел бросить всё и убежать, и это могло оказаться всем, о чём он только мечтал, или, наоборот, обернуться ужасной катастрофой, но что-то сильное буквально толкало его к решению попробовать сделать это.

- Чёрт возьми, Гарри, - выругался Луи.

- Что я сделал? – ошеломлённо моргнул Гарри.

- Ты снова затмил меня. Я думал, что подарил тебе действительно хорошие подарки, но это… - Луи замялся, думая, существовало ли вообще слово, которое бы описало, каким невероятным этот парень мог быть. – Пошёл ты. Это были лучшие праздники когда-либо, и я ненавижу тебя за это.

Гарри легко рассмеялся.

- Должен ли я считать, что это «да»?

Луи поцеловал его быстро, но мягко и ласково. 

- Я действительно тебя люблю, - нежно ответил Луи, даже не желая шутить о чём-то подобном. – Слишком сильно. Конечно же, я поеду с тобой в Нью-Йорк. Я поеду с тобой куда угодно.

Гарри засиял, как сумасшедший, и это заставило Луи почувствовать себя навеселе снова, переполняясь любовью, жизнью и хорошими чувствами, и они с лёгкостью окунулись с головой друг в друга, лениво обнимаясь до полудня и занимаясь я-тебя-люблю сексом.

Луи был охвачен волной эйфории на протяжении всего дня, начиная с праздничного приветствия, когда они все собрались за их большой семейной трапезой часами позже. Там даже присутствовали бабушка и отец Луи, встречи с которыми он ждал с нетерпением в течение целого года, и некоторые из тёток, дядей и двоюродных братьев Гарри, которые прилетали к ним по такому случаю.

Они ещё никому не говорили о переезде. Это было хорошей новостью для обоих из них, но Луи знал, что настроение остальных упадёт, если бы те узнали, что они в скором времени уедут. Луи просто хотел насладиться праздником и тем коротким временем, которое им осталось, чтобы провести его дома. Билеты были помечены датой на конец февраля, чтобы у них было немного времени собрать вещи, так что Гарри тоже мог провести свой день рождения со всеми своими близкими. После этого они могли собрать все свои оставшиеся вещи и, наконец, переехать.

Луи задался вопросом, каково это было думать на языке, который состоял лишь из одних бессловесных улыбок.

***

Прошла неделя после их решения, когда у Луи произошёл незначительный срыв. Оба были слишком заняты в последнее время, убеждаясь, что всё проходило гладко, как и планировалось. Большинство из тех вещей, которые они брали с собой, уже были упакованы в коробки и готовы к перевозке, и сами они практически жили на чемоданах, усердно работая, чтобы взять с собой дополнительные наличные деньги. Стресс от всего этого, и к тому же все эти мелочи, которые происходили, когда ты собирался буквально выкорчевать свою жизнь со старого места и переехать совершенно в другую страну, в сочетании с тем, что приходилось прощаться со всеми и всем, что он полюбил в своём родном городе, пугало Луи. Новость того, что скоро ему придётся буквально прыгнуть в неизвестность, сделало его не самым приятным человеком в последнее время. Он был опустошён, немного раздражителен и почти что стоял на краю, поэтому Гарри старался помогать ему столько, сколько мог, даже несмотря на то, что сам был практически в бешенстве из-за навалившихся на них дел. Ему просто удавалось лучше сохранять спокойствие, что никогда бы не получилось у Луи.

- Малыш, иди сюда, посмотри, какую квартиру я нашёл, - Гарри сидел на диване, когда Луи вернулся вечером домой. Он протянул свои ноги, положив их на журнальный столик с ноутбуком на коленях, а мурлыкающий снежный комочек свернулся калачиком на подушке рядом с ним.

Они обыскали весь интернет вдоль и поперёк с приближением даты их отлёта, в надежде найти несколько мест, чем скорее, тем лучше, чтобы посмотреть затем некоторые из них. План состоял в том, чтобы просто расслабиться и наслаждаться пару дней в Нью-Йорке в первую очередь, как они приедут. Посмотреть достопримечательности, пройтись по магазинам, сходить в несколько модных ресторанов, сделать кучу фотографий, и просто быть теми, пусть даже это было слишком очевидно, кто только что приехал из другого места. Но они не собирались оставаться в отеле надолго, так как оба стремились поскорее обосноваться и начать новую жизнь вместе, и они дали себе на это около месяца.

- Я лучше не буду, - сухо ответил Луи, вешая пальто и шапку на крючок у двери, после того как пришёл со своей довольно долгой смены на работе. Это было ошеломляюще, как много людей жаждало поесть мороженого в разгаре зимы. – Я не хочу думать о переезде сейчас. Мне просто нужно поспать.

- Ты в порядке? – тут же забеспокоился Гарри.

- Разве это, блять, похоже на то, что я в порядке? – проворчал Луи, волоча ноги на кухню, чтобы сделать себе чашку чая и взять её с собой в постель. Он услышал шум в гостиной, пока включал чайник, и несколько мгновений спустя огромные руки опустились на его плечи, начиная нежно массажировать их.

Луи действительно застонал от того, как хорошо это чувствовалось, плавясь и мгновенно растворяясь в этом, позволяя своей голове лениво опуститься. Он чувствовал себя разоружённым, пока Гарри превращал его тело в желе. 

- Что случилось? – поинтересовался Гарри, и это уже стало второй натурой Луи – позволять ему знать, что с ним происходило.

- Просто стресс. То же, что и у тебя. И беспокойство, - ответил Луи.

- О чём тут беспокоиться?

- Обо всём, - Луи тяжело вздохнул. – Что если всё получится не так, как мы этого ожидаем? Что если мы приедем туда и передумаем или узнаем, что слишком многое возлагали на себя и не сможем с этим справиться? Что если мы не сможем найти достаточно хорошую квартиру или вдруг она не понравится Диане? Она тоже часть всего этого.

- Ты даже не хотел кошку в начале, а теперь ты её любишь так, будто она твоя дочь, - довольно промулыкал Гарри, отвлекая его. 

- Это твоя вина. Я никогда так не заботился о животных, пока ты не испортил меня, - надулся Луи.

- Хорошо, - Гарри поцеловал его в шею сзади, посылая дрожь по всей длине позвоночника. Это в сочетании с массажем уже начало делать чудеса с его настроением.

- Твои переживания абсолютно нормальны, Лу, - заверил его Гарри. – Я тоже нервничаю насчёт всего этого.

- Тогда как тебе удаётся быть всё время таким чертовски безмятежным? – резко спросил Луи, чувствуя, как его снова заполняли разочарование и раздражение. Гарри даже не вздрагивал больше, когда он случайно становился слишком резок с ним. Гарри знал, что это разговаривал не Луи, а монстр, сидящий внутри него.

- Потому что это не единственное, на чём я концентрируюсь, - просто ответил Гарри. – Я знаю, что ты не можешь справляться с этим, но просто старайся концентрироваться на таких вещах, о которых не нужно беспокоиться. Например, на том, что мы любим друг друга, и что бы ни случилось, мы столкнёмся и справимся с этим вместе.

Луи кивнул скорее для себя, стараясь впитать в себя его слова. Он не собирался вернуться к этому снова, тем более, когда они уже прошли через все возможные трудности. Луи сам хотел уехать и, к тому же, решив всё отменить, Гарри будет раздавлен. Таким образом, у Луи действительно не было выбора, кроме как примириться с утверждением Гарри, но мысль о возможности провала всё ещё оставалась в его голове.

- Если что-то не получится, то, значит, это было не суждено, - успокаивал его Гарри, и Луи действительно не был человеком, который верил в такие вещи, как религия, судьба или карма, или что у каждого существа на Земле было какое-то предназначение, но единственное, во что он всё-таки верил, была искренность его парня. – Мы вернёмся и попробуем всё заново. Мы всегда можем найти какое-нибудь другое место, куда сможем поехать, если Нью-Йорк нам не подойдёт.

Луи снова вздохнул, но на этот раз с облегчением. Он, вероятно, никогда не сможет преобладать над его привычкой слишком много думать, что нарастала, словно снежный ком, если он не был достаточно осторожным. Луи так замечательно справлялся с тем, чтобы держать себя в руках, и чем больше он сталкивался с трудностями, не игнорируя их и не ложась при первой же возможности в кровать, тем более способным преодолеть их он себя чувствовал. Его не пугала идея того, что его демоны вернутся, проглатывая его целиком снова, даже несмотря на то, что они по-прежнему показывали свои уродливые головы время от времени. Впервые, с тех пор как ему был поставлен этот диагноз, он, наконец, почувствовал, что может контролировать себя. И он надеялся, что у него получится делать это и дальше.

Когда всё становилось слишком трудным, он всегда вспоминал слова Гарри. Сквозь огонь и воду, он будет рядом, обнимая и оставаясь с ним, независимо от того, насколько темнота может окутать его иногда. Луи понял это сейчас, он чувствовал это каждой живой клеточкой своего тела, и на секунду, он даже не сомневался, что переехать с Гарри – являлось именно тем, что ему нужно было сделать. Это были всего лишь внешние факторы, преследующие его, и он всегда мог найти что-то новое, на чём можно было сосредоточиться. Но среди их совместных усилий отчаянно поддерживать его хорошее настроение, единственным местом, где Луи чувствовал себя надёжно и безопасно – были крепкие объятия Гарри. Как это и было всегда.

- Ты совершенно прав. Насчёт всего. Я знаю, что позволяю себе срываться и паниковать слишком сильно иногда, - признал Луи, успокаиваясь и снова начиная рационально мыслить. – Спасибо, что всегда напоминаешь мне о более важных вещах.

- Ты же знаешь, что я рад помочь всем, чем могу, - сказал Гарри.

- Я знаю. Спасибо. Я люблю тебя, Хаз, - Луи улыбнулся снова, чувствуя слабое эхо, раздающееся в глубине его полных значимости слов.

- Я тоже тебя люблю, Лу. Навсегда и на веки веков.

Та даааам. Да, ребята, это конец)
Я очень привязалась к этой истории, которая оставила небольшой след в моем сердце. Любовная история Гарри и Луи подошла к концу, и хорошо, что всё закончилось отлично! Спасибо огромное larryshares за написание такого шедевра, а так же восхитительному переводчику cookiee ! И да, некоторые главы опять же из-за авт.прав были не видны публично, но я добавила их в предыдущие, так что обновите свою библиотеку^^
Хорошего дня:*