И что дальше?

Сознание возвращалось медленно и с большой неохотой. Препятствовало скорейшему и окончательному возвращению в реальность отсутствие света. Сложно было понять, спишь или нет, когда что с закрытыми глазами ничего не видишь (что, впрочем, закономерно), что с открытыми.

Сначала Эрен порядком испугался, когда, открыв глаза, ничего не увидел. Кто знает, что было в том дротике, и как оно действует на организм, тем более такой, как у него. Но здравый смысл все же усмирил панику и он нашел вполне логичное объяснение - в помещении нет света. Все гениальное просто.

Следующим этапом возвращения в этот мир стали воспоминания, а точнее те события, из-за которых, собственно, он и оказался в этой, пусть будет, комнате. Леви. Он стрелял. В Смита. Но вот попал или нет, Эрен увидеть не успел, бессовестно потеряв сознание и не имея совершенно никакого представления о том, где находится, и что дальше будет. Ну ладно, где находится он примерно представлял. Наверное. Вряд ли их успели перетащить из подземного города и тем более отыскать комнату с такой непроглядной тьмой (Эрену просто не хотелось верить в то, что могли), а значит, они все еще в подземных лабиринтах. Кстати о лабиринтах, Леви ведь тоже с ним?

Юношу внезапно словно громом поразило. Его сознание сразу очнулось, переставая подражать одноклеточному организму и позволяя своему владельцу формулировать немного больше, чем одинокие расплывчатые мысли. Парень прислушался, но ничего, кроме тишины, не услышал. Тогда он предпринял героическую попытку встать. Только попытку. Тело слушалось из рук вон плохо, а точнее, не слушалось вообще. Собрать в кучу конечности уже оказалось едва ли не непосильной задачей для изнуренного тела. Эрен от злости и беспомощности скрипнул зубами, но попыток подняться не прекратил, и вскоре смог сидеть, правда опершись о какой-то предмет мебели, скорее всего тумбу или что-то вроде этого. Предмет был деревянным и приятно холодил разгоряченную кожу.

Поняв, что лазить по комнате, знакомится с обстановкой методом тыка и искать Леви он пока не в силах, юноша придумал более простой способ - попробовать позвать Аккермана. Шансов, что тот откликнется, было не много, но попытка не пытка.

Набрав в легкие воздуха, Эрен тихо позвал его по имени. Вместо задуманного «Леви» получилось неразборчивое «Ле...кгха...гха» и парень начал кашлять. Все таки пыли в этом месте было огромное количество. Заправлял бы тут Леви парадом, без сомнения заставил бы вылизать каждый уголок, прежде чем разбивать базу и сажать пленных. Эрен невольно улыбнулся, прекрасно помня тот день, когда впервые переступил порог дома Аккермана.

***

На улице шел сильный снег и, естественно, щедро укрыл собой юношу. Заиндевевшие ресницы, красный, как у оленя Санты, нос и целые три сугроба: один на голове и по одному на каждое плечо. Радость, которую испытал шатен, добравшись наконец-таки до теплого жилища, невозможно описать простыми словами, так как даже от такой непродолжительной прогулки на свежем воздухе зуб на зуб уже не попадал.

Он нетерпеливо постучал в двери, молясь, чтобы его услышали как можно скорее, иначе рискуют получить новую садовую статую в оригинальной позе. Дверной звонок у Ривая не работал. Он сам его открутил и поклялся повесить обратно только если Ханджи решит больше никогда к нему не приезжать, ну или хотя бы не трогать звонки. Доктор была без ума от мелодичного звука переливающихся колокольчиков, но, увы, терпения парня надолго не хватило, а потому у владельца дома нет больше дверного звонка. Повезло еще, что Аккерман удосужился открутить осточертевший прибор, а не вырвать из стены с мясом - с него бы сталось. Откуда в маленьком худощавом теле столько силы оставалось непостижимой загадкой. Из глубины дома послышалось громкое шарканье тапочек о паркет, и в следующее мгновение дверь распахнулась, являя внешнему миру встрепанную Ханджи со сверкающими глазами.

- Эре-ен, - взвизгнула она за секунду до того, как повиснуть у парня на шее. Тот неловко приобнял ее за талию.

Она попыталась прикончить его своими объятиями, но, потерпев поражение, схватила парня руками за лицо и начала внимательно рассматривать так, будто видит впервые в жизни.

- Ты что, людей никогда раньше не видела? - раздался хмурый голос, обладателя которого было невозможно спутать ни с кем другим.

- Ну посмотри на него, - восторженно протянула Зое, немного отклоняясь в сторону и давая возможность увидеть зажатое между двумя ладонями красное лицо. В глазах читалась мольба о спасении.

- Посмотрел. А теперь отпусти его и прекрати впускать в дом холод. Если так уж хочется померзнуть, устрою тебе ночевку в сугробе, - пригрозил Аккерман слишком эмоциональной девушке.

- Зануда, - буркнула та, надув губы, но уже через секунду скрылась в глубине дома, обрадовав обоих парней тем, что через десять минут их будет ожидать самое вкусное какао из всех существующих, по ее, Ханджи, личному рецепту.

Ривай едва заметно поморщился, а Эрен ослепительно улыбнулся.

- Привет. Можно? - спросил он.

- Нужно. Я тебя звал не на пороге стоять, - буркнул Леви, радуясь в глубине души, что парнишка все же пришел. И пусть это была дурацкая идея чокнутой очкастой, но он все равно очень переживал, хоть всеми силами старался этого не показывать.

- Хотя нет, стоять, - и, приблизившись к шкафу-купе, достал оттуда щетку и сунул ее в руки растерянного парня.

- Я, конечно, рад, что ты пришел, но это совершенно не означает, что моим гостям позволено создавать в доме новые водоемы.

Эрен улыбнулся и принялся тщательно сметать с себя весь снег, который успел накопиться во время перебежки из своей квартиры в дом Ривая. Серые, почти прозрачные глаза внимательно наблюдали за каждым движением мальчишки, который чувствовал на себе скользящий взгляд каждой клеточкой тела и радовался, что лицо у него и так красное от мороза.

Сочтя результаты удовлетворительными, он протянул щетку обратно. Леви пару секунд не двигался, а потом взял из рук юноши щетку и вышел к Эрену на крыльцо, как был - в домашних тапочках, джинсах и легкой рубашке, красиво подчеркивавшей подтянутую фигуру. Орудовал он ею не в пример лучше и гораздо более ловко, чем шатен.

Закончив, Аккерман скептично окинул взглядом результат дела рук своих и счел, видимо, что такого гостя можно пускать в дом.

- Заходи, - дал наконец зеленый свет брюнет, и Эрен со вздохом облегчения зашел, окунувшись в приятное и уютное тепло дома.

Внутри все оказалось практически стерильно. Пока юноша осматривал первый этаж, Леви отошел на пару минут «поболтать» с Ханджи и теперь с кухни доносились обвинительные реплики вроде: - «Что ты сделала с моей кухней, полоумная?!». А также оборонительные от Зое: - «Ничего твоей кухне не будет, а я хотела просто попробовать, что будет, если добавить ...». Дальше посыпались термины и странные названия, к которым Эрен решил не прислушиваться, здраво рассудив, что хочет спокойно спать остаток своих дней, а не просыпаться среди ночи, вспомнив все то, чем его с Риваем хотела напоить доктор с аномальной тягой к экспериментам.

Стиль интерьера был довольно сдержанным, и... немного холодным, что ли. Вроде уютно, но чего-то явно не хватает. Абсолютно отсутствовали какие-либо фотографии, а в гостиной сиротливо висела одна единственная картина, изображающая нечто. Как Эрен не всматривался в изгибы линий, цвета, формы, никак не мог сообразить, что же все таки нарисовано на этой чертовой картине. К каким-то конкретным выводам он так и не пришел, бросив это бесполезное занятие.

В доме ощущалась пустота. Было заметно, что здесь живут, но только по разбросанным, и явно не Леви, вещам. В остальном же здесь царил идеальный порядок, которому могла позавидовать любая больница. Не было дурацких сувениров, привезенных с собой из давнего путешествия, никаких забытых книг на всевозможных поверхностях, следов от кружек на кофейном столике, обычных мелочей, которые валялись по всему дому, делая его жилым. Ничего из того, чем обычно наполнен быт самых заурядных домов. Рождалось ощущение неправильности и пустоты, заставляя вспоминать все удары жизни за тот непродолжительный период времени, который Эрен привык называть «моя жизнь». Как здесь живет Леви? Неудивительно, что он почти всегда ходит хмурый и недовольный, кто угодно стал бы так ходить, живя в таком угнетающем месте.

- И почему ты пялишься в одну точку? - прозвучал внезапно вопрос из-за спины.

Эрен мгновенно обернулся и улыбнулся.

- Да так, просто задумался, - истинная правда.

Леви просто пожал плечами, не имея желания лезть парню в душу.

- Надеюсь, руками ничего не трогал? Иначе я тебе тряпку выдам, будешь стирать отпечатки пальцев, - хмуро «пошутил» он. Эрену очень хотелось верить, что пошутил.

- Нет, не трогал. Хотя возникало желание.

- Правда? И что ты хотел сделать? - кажется, брюнету и вправду было интересно.

- Ремонт. Причем капитальный, - с мрачной решимостью ответил юноша, деловито глядя по сторонам, будто примеряясь, откуда лучше начать работу.

Аккерман на это только фыркнул.

- Пошли на кухню. С какао не судьба, так что придется тебе пить старый добрый чай, - краешком губ улыбнулся Леви.

- Только при условии, что делаешь его ты. Я еще хотел бы пожить, - хмыкнул Эрен.

- Полностью разделяю твое желание, - согласился Леви, и они отправились на кухню, вызвав многозначительную улыбку Ханджи, которая в этот самый момент пыталась оттереть субстанцию подозрительного цвета от плиты.

***

Откашлявшись и по максимуму избавив свой организм от залежей вековой пыли, Эрен попробовал позвать Леви еще раз. Вышло лучше, чем в предыдущий, но все равно довольно хрипло. Горло как будто драли когтями, и очень хотелось пить, но шатен искренне сомневался в том, что найдет в этой комнате графин или, по крайней мере, стакан с водой. Вместо этого он продолжил звать Ривая. Каково же было его облегчение, когда откуда-то послышался сдавленный стон и тихое приглушенное ругательство сквозь зубы.

- Леви? - уточнил Эрен с замиранием сердца.

- Аргх, кто же еще? - недовольно отозвался брюнет.

Эрен выдохнул с облегчением. Как будто гора с плеч.

- Ты как? - осторожно спросил шатен.

- Как будто закопали, а потом передумали и откопали обратно, - в своем стиле ответил Леви.

«Ну раз язвит, то в порядке», - с облегчением подумалось юноше.

- А ты как? - задал ответный вопрос Аккерман.

- Едва двигаюсь, но могу дышать, - пошутил Эрен.

- Уже что-то. По звуку сидишь в другом конце комнаты. Связан?

- Разве что своим глупым организмом.

- Сопляк.

- Эй, старикашка, ты ненамного меня старше, нечего выступать, - в притворном оскорблении воскликнул Эрен.

Было не место шутить, но так было проще, не так страшно. Да и растущий градус напряжения от этого сумасшедшего дома понемногу уменьшался. В такой незамысловатой форме ребята давали отдушину скопившимся эмоциям и переживаниям.

В воцарившейся тишине шатен отчетливо расслышал шарканье и глухой стук, с последующим шипением.

- Мать его, кто так расставляет мебель, - ворчал Ривай, очевидно потирая пострадавшее место, потому что шаркающие звуки ненадолго прекратились, через минуту возобновившись вновь.

Прошуршало по периметру комнаты в перемешку с периодическими нелестными отзывами о несговорчивых предметах интерьера. В конце концов Аккерман нашел дверь, пошарив по поверхности, даже ручку, но та, какой сюрприз, оказалась заперта. Искать в полной темноте выход наружу было делом бесполезным, хотя другого выхода у них не было, но сил после изучения комнаты на поиск путей отхода или хотя бы банального выключателя у Леви не осталось совсем. Видимо, он еще не до конца отошел от действия транквилизатора.

- Ты где? - послышалось из темноты.

- Я здесь, - немедленно отозвался Эрен, внимательно прислушивающийся к каждому шороху, но будучи не в силах пошевелиться самому.

- Не молчи, говори, чтобы я мог слышать, куда мне надо ползти.

- И о чем мне говорить?

- Куда девалась твоя оригинальность?

- Могу тебе стихи читать. Хочешь буду декламировать?

- Нет уж, уволь. Как-то обстановка не располагает, не находишь?

- Ну почему же? Как раз то, что надо для жизнеутверждающих поэзий. Сюда подошло бы что-то о жажде жить.

- Или об отчаянии, - едко вставил Леви.

- Или так, - согласился Эрен, - правда после таких строк обычно хочется лечь и сдохнуть.

- Отлично, это как раз то, что мы с тобой оба можем сделать, - невесело пошутил Аккерман.

- Вот еще, - не оценил шутку Эрен. А потом тихо спросил: - Как думаешь, ты попал?

Леви молчал, просто продолжая ползти и стараясь ползти прямо, минимизируя возможность более близкого знакомства с очередной деталью интерьера дизайнера-психопата, ведь кто в здравом уме будет так расставлять мебель? Он и сам очень хотел знать ответ на вопрос Эрена, но, увы, в момент падения смотрел отнюдь не в холодные голубые глаза, а в испуганные зеленые.

Через пару минут Аккерман наткнулся на что-то мягкое и теплое.

- Ты нашел мою ногу, - сообщил Эрен, скрывая улыбку в голосе.

- Боевой трофей, - отозвался Ривай, дернув юношу за ногу. Тот ойкнул и тихо рассмеялся, заставив тем самым дрогнуть уголки губ Леви.

Брюнет умостился рядом с парнем, скрестив ноги.

- Как твоя нога? - внезапно спросил он.

- А? Ну, в порядке, я думаю, - немного растерянно ответил тот. Из головы совершенно стерся тот факт, что парень едва ходил.

- Какой исчерпывающий ответ, - язвительно заметил Ривай, сцапав юношу за ногу. На ощупь определил, что поймал не ту, и быстро исправился.

- Что ты делаешь? - возмущенно поинтересовался шатен.

- Проверяю ущерб, раз уж ты не в состоянии этого сделать, - отозвался Аккерман.

Эрен задержал дыхание, когда брюнет стянул импровизированную повязку и холодные пальцы коснулись голой кожи. Леви не видел, что делал, а потому прикосновения были очень легкими и аккуратными, заставляя табуны мурашек бежать вверх по ноге и радоваться непроглядной темноте.

Осторожно ощупав поврежденную щиколотку, Ривай с облегчением обнаружил, что от повреждения почти ничего не осталось, разве что едва различимые шрамы на коже, будто браслетом охватывающие ногу. Против воли вырвался вздох удивления.

- Что такое? - с волнением в голосе спросил Эрен.

- Знаешь, скорость твоей регенерации - это нечто, - задумчиво произнес Аккерман.

- Тебя это пугает? - осторожно уточнил зеленоглазый.

- Да нет, - без раздумий ответил Леви, - а что?

- Сам подумай. Какой-то странный парень, у которого все заживает в пять или шесть раз быстрее, чем у нормального, среднестатистического человека. Тут кто угодно даст задний ход, - напряженно хмыкнул Эрен.

- Начнем с того, что я немного не вписываюсь в общепринятые стандарты, - с легким, почти неуловимым оттенком горечи произнес Леви.

- Это ведь не значит, что у тебя нет права на страх перед чем-то совершенно непонятным, - возразил шатен.

- Да, ты прав, меня всегда пугала логика некоторых людей.

Эрен снова рассмеялся, и это был очень красивый звук. Он смеялся тихо, но от всей души, искренне и чисто. Смех был в точности таким же, как и он сам - зеленоглазое чудище с улыбкой ангела, способное любого свести с ума.

- Знаешь, ты первый, кто так говорит.

- Не сомневаюсь, - без колебаний ответил Аккерман. - Ты правда думал, что я тебя боюсь?

- На самом деле, немного, - признал юноша.

- А почему не мог спросить раньше?

- И как ты себе это представляешь?

Леви на минутку задумался. Ну, да, если бы Эрен подошел к нему просто так и спросил, боится ли Ривай его, тот бы не принял его слова всерьез.

- Эрен, можно вопрос? Раз уж мы тут пока застряли...

- Можешь задать, и я постараюсь тебе на него ответить, - максимально искренне произнес зеленоглазый шатен.

- Твоя регенерация... она ведь не с самого рождения, я прав? - Ривай напряженно вслушивался в воцарившуюся тишину.

- Почему ты спрашиваешь? - расслабленность быстро умыла руки, вернув пальму первенства настороженности.

- Праздное любопытство.

- В таком случае, - немного недоверчиво протянул мальчишка, - да, не с самого рождения.

- Расскажешь?

- Это неприятная история, сомневаюсь, что тебе будет интересно слушать, - с неуверенностью в голосе отозвался юноша, устало прислонившись головой о гладкую поверхность. У него не было настроения открываться кому-то. Хотя с другой стороны, у него его не было почти никогда.

- Ну, времени у нас хоть отбавляй, а мне и вправду интересно, но я тебя не принуждаю. Это твоя история, и только тебе решать, кому ее открывать, а кому нет.

Вполне вероятно, что именно последняя фраза Ривая и убедила Эрена наконец поделиться с кем-то своим прошлым.

- Только не говори потом, что я тебя не предупреждал, - невесело отозвался зеленоглазый парень, тяжело вздохнув.

На какое-то время воцарилось молчание. Леви терпеливо ждал, пока Эрен соберется с мыслями и начнет свой рассказ. Кому, как не ему, было понятно, насколько это тяжело?

Но спустя пару минут юноша начал говорить, тихо, но твердо:
- Знаешь, я не уверен, с чего стоит начинать такие истории. Наверное, стоит сказать, что мой отец был врачом. Блестящим ученым, подающим большие надежды, и таким же замечательным хирургом. Он спасал многие жизни, но все же и в его практике бывали плохие дни, а порой, просто ужасные. Спустя какое-то время он решил попробовать исправить эту несправедливость и принялся за разработку некой сыворотки, которая улучшала бы работу человеческого организма, повышая показатели по всем необходимым пунктам. В самом начале он начинал работать самостоятельно, в тайне ото всех. А потом как-то само собой так сложилось, что у него появилась небольшая команда доверенных лиц, с которыми он продолжил проводить исследования. Не берусь описывать, что и как они там делали, но у них долго не было никаких результатов. Да, их разработки можно было запатентовать и успешно использовать, но это было отнюдь не тем, к чему отец стремился. Кто-то из лаборатории проболтался о их работе, и к отцу стали поступать предложения о сделках, которые он игнорировал с завидным упрямством. Вскоре сообщения с просьбами о сотрудничестве сменились угрозами, но все равно не смогли убедить его продать свои разработки. Он все так же продолжал игнорировать адресантов, хотя нанял охранников, объясняя это тем, что «береженого Бог бережет». А потом случился несчастный случай, в результате которого погибла мама, и почти погиб я. Уверен, это был поджог, хоть этого и не доказали, но отцу просто повезло, что его внезапно вызвали. Все, что я помню, это падающие на голову балки и огонь, который был везде, много черного дыма, мешающего дышать и заставляющего легкие разрываться, а глаза слезиться. Я тогда был очень напуган. Мама пыталась меня защитить, но у нее не вышло, она не успела, ее тело придавило горящей балкой. Я никогда не смогу забыть ее крики.

Эрен затих, переживая ужасные события того дня заново. Леви хотелось его как-то успокоить, но он не знал как, и от неспособности что-либо сделать становилось тошно. Сжав ладони, покоившиеся на коленях, в кулаки аж до побелевших костяшек, заставил себя успокоиться и просто слушать рассказ.

Относительно придя в себя, Эрен продолжил дальше приглушенным голосом. Чувствовалось, что каждое слово давалось ему с огромным трудом.

- Я долго пытался ее вытащить, вот только ребенок семи лет едва ли может поднять тяжелую горящую балку в одиночку, - горечь сказанного сводила с ума. - Дыма становилось все больше, дышать уже почти не было возможности. Вдруг пол начал проваливаться подо мной. Я хотел отскочить, но меня задело деревом и я провалился в подвал. Дальше ничего не помню. Когда пришел в себя, уже оказался в отцовской лаборатории. Но это я позже выяснил, тогда вообще не понимал, где я, и что происходит. Как оказалось, меня с трудом откопали из-под завалов. Я едва дышал, но был еще жив. Врачи в скорой отказались меня брать, слишком бесполезный случай: весемьдесят процентов кожи обгорело, и моя смерть была лишь вопросом времени. Но мой отец решил проверить на мне действие своей сыворотки, и вот, как видишь, я сижу тут, с тобой.

Леви был шокирован словами Эрена. Как этот парень смог остаться нормальным человеком, после всего, что с ним произошло? В том, что шатен не рассказал даже половину всего, Аккерман не сомневался. Удивительно, как Эрен не стал озлобленным на весь мир, тая внутри себя обиду, как не стал конченым психом, закрыв в себе события прошлого, которые день за днем лишали бы разума? Нет, он радовался каждому дню, даже если был вымотан, мог замечать красоту вокруг и любил просто стоять и любоваться, пусть это даже какая-то мелочь вроде радуги или красивого насекомого. Он заставлял и Леви видеть. То, мимо чего Аккерман бы раньше прошел и не взглянув, теперь бросалось в глаза ярким пятном, приподымая занавес прекрасного. Ривай не мог похвастаться такими успехами и силой духа. В нем даже рядом не водилось такого жизнелюбия. Ривай был циником до мозга костей и реалистом, который твердо стоит на земле, ни за что не соглашаясь подняться выше.

- Есть еще кто-то с такими же характеристиками как у тебя?

- «Характеристиками»... Нет, насколько я знаю, я - единственный удачный эксперимент лаборатории, - темнота удачно скрыла надтреснутую улыбку на лице юноши. Сложно было об этом говорить, в памяти все было так живо, словно все эти события произошли вчера.

- Как тебя оттуда выпустили? - Леви очень интересовал этот момент. Насколько он знал, присутствие в таких местах - пожизненное заключение в четырех стенах и бесконечная череда тестов, анализов, проб. Жизнь, которая хуже ада.

- Кто тебе сказал, что меня выпустили? - с мрачной насмешкой в голосе спросил шатен. -Я сам ушел. Сбежал, если быть точнее. И лучше бы тебе не знать как.

- Почему? - все же спросил Леви, хотя догадывался, каким будет ответ.

- Потому что если ты узнаешь, никогда больше не будешь относится ко мне так, как сейчас. Просто не сможешь. И тогда я потеряю все, что у меня есть, а я этого не хочу.

В голосе послышалась стальная уверенность. Эрен привык считать себя не таким, как все, считать себя монстром. Он смирился для себя с этой участью. Пытался делать вид, что все в порядке, отрицая любые отклонения, и верить в то, что он - самый заурядный человек, порой даже внушая это самому себе до такой степени, что сам начинал в это верить. Так было в тот раз, когда его спас Леви. Вот только правда была таковой, что этого всего не могло быть. Благодаря набору событий, произошедших в прошлом, он стал тем, кем сейчас является. И если Эрен был готов мириться с этим всю оставшуюся жизнь, то подвергать такому испытанию людей, которые были ему дороги, он не собирался. Юноша твердо решил, что не хочет выглядеть в глазах Леви или той же Ханджи монстром. Нет, этого точно не будет.

- Думаешь, что сможешь напугать киллера? - хмыкнул он.

- Уверен, - тихо ответил Эрен и после его ответа больше не хотелось говорить на эту тему.

- Эрен, какие отношения у вас были с отцом? - внезапно спросил Аккерман.

- Сложные, - послышалось шуршание одежды, шатен запустил пальцы себе в волосы, уперев локти в колени. - Очень сложные. Поначалу замечательные: я его очень любил и хотел во всем ему подражать, а потом умерла мама и в нем что-то сломалось. Он видел во мне напоминание о ней и винил во всем произошедшем. Многие говорили, что он сошел с ума от горя.

- Вы давно с ним виделись?

- Лет пять назад, - после некоторых подсчетов, ответил Эрен.

- То есть ты не знаешь, жив он или нет?

- Почти уверен, что нет, - невесело отозвался парень. - Леви, к чему эти странные вопросы?

Аккерман и сам не до конца понимал, зачем задает наводящие вопросы. Скорее сработал принцип «честность в обмен на честность». Эрен открылся ему, пусть и немного, но он это сделал, и Леви чувствовал бы себя предателем и самой последней тварью, если бы не сказал парню правду. Эрен заслуживает право знать, на кого тратит свое время. Надо было признаться давным давно, но Ривай не мог себя заставить, да и момента подходящего не подворачивалось. Не то чтобы этот был лучшим из возможных. Скорее даже наоборот, но так Леви не мог видеть глаз, которые, он в этом не сомневался, смотрели бы на него с разочарованием и осуждением, возможно, с болью и презрением. Это было слишком сложно, ведь Эрен ему правда нравился. Очень нравился. Так, как никто до него и, скорее всего, никогда после. Но теперь это лишь его личные проблемы.

- А как бы ты отреагировал, узнав, что его убили?

Все. Пути назад больше нет.

Эрена пронзило жуткой догадкой, которая тут же требовала подтверждения.

- Ты хочешь сказать, что... - неуверенно начал он, давая брюнету возможность в любую секунду оборвать его и сказать, какой он дурак. Но вместо этого Ривай закончил за него фразу.

- Я убил твоего отца, Эрен.