И что дальше?

Эрен пребывал в состоянии шока. Мягко говоря. Более правдоподобно было бы сказать, что его накрыло цунами паники.

Не осталось людей, которые бы знали о его прошлом больше, чем он позволял им знать. То есть, никто ничего не знал. Сколько усилий было приложено, чтобы скрыть правду от окружающих. Сколько нервов потрачено. Не каждый сможет жить так, как жил он, и вынести столько, сколько пришлось вынести ему. Но самым страшным было то, что то шаткое равновесие, которое только-только удалось выстроить из осколков прежней жизни, полетело к чертовой матери. А все из-за его, Эрена, глупости.

Вот каким недалеким человеком надо быть, чтобы и правда поверить в то, что он — нормальный, самый обычный, такой, как все. Как мог подвергнуть выстраданную свободу опасности.

Как же отвратительно, когда твое будущее зависит не от тебя, а от другого человека, при том совершенно постороннего. Они ведь знакомы всего ничего и только пару минут назад представились друг другу. Подслушанное Эреном в кафе имя в счет не бралось, так как адресовано было не ему.

В кафе невысокий черноволосый парень со стальными, почти прозрачными глазами был Леви Аккерманом. Эрену же он представился как Ривай Аккерман. Леви и Ривай — одно имя? Странно как-то. Но и то, и то звучит... необыкновенно.

Леви — это, наверное, для самых близких: друзей, родственников, любимой. Хотя последнее ставилось под сомнение подслушанным разговором. Тогда что, любимого?

Тот бровастый называл брюнета по-имени, но Эрен не заметил, чтобы они были особо близки. Может, златовласка была бы не против, но вот объект обожания отнюдь не горел желанием обрести в его лице вторую половинку. Нет, их связывали точно не чувства друг к другу. Во всяком случае, не обоюдные.

Хотя какое Эрену дело до чужих проблем? Его в это лезть не просили, а сам добровольно в бутылку пихаться не станет — свои проблемы тучами грозятся закрыть солнце. Да и вообще, зачем он об этом думает? Какая ему разница, как называть мрачного парня — Ривай или Леви?

Шатен тяжело вздохнул, подавившись вдохом. Регенерация регенерацией, но его все же ранили.

Эти переживания вытянули из него всю ту энергию, что удалось накопить во время сна, и теперь он чувствовал себя опустошенным и разбитым.

Надо лишь найти выход из сложившейся ситуации, не отвлекаясь на никому не нужные и ничего не значащие мысли. И он обязательно что-нибудь придумает, как обычно, вот только поспит немного и непременно придумает.

***

Мягкие лучи солнечного света лениво падали на пол, скользили по мебели, рисовали узоры на стенах, делая маленькую кухоньку еще уютней.
На стуле, облокотившись на стол рядом с кружкой чая, из которого радостно поднимался вверх пар, сидел задумчивый человек, который совершенно выбивался из общей атмосферы, нарушая ее.

Леви было над чем подумать.
Тот парень, Эрен, кто он? Почему не стал говорить фамилию? Скрывается или скрывает? Или все вместе? Почему способен так быстро заращивать раны?

У Ривая тоже была хорошая регенерация, на нем все заживало как на собаке, вот только все же не так быстро, как у этого смуглого паренька. Как он получил такую способность? Это от природы или над ним проводили эксперименты? Последнее больше походило на сюжет какого-то ужастика, ну или супергеройского фильма. Да и потом, пацан сам был удивлен происходящим.

Сам факт того, что Эрен, возможно, скрывается, не была для него чем-то нереальным. Он это понимал и принимал без осуждения или ненужных предубеждений. У всех есть скелеты в шкафах. У самого Аккермана хватило бы на десятки шкафов.

И все же Леви не давало покоя то мрачное удивление в бриллиантовых глазах. А вдруг для Эрена это все не было в новинку? Вдруг он знал об этой своей способности? Слишком много «вдруг». Даже если знал, что с того? Разве это что-либо меняет?

Ривай понимал, почему мальчишка попросил его молчать. Человек с необычными характеристиками — сокровище для чокнутого ученого типа Ханджи.

Ханджи.

Как быть с этой очкастой? С ним самим проблем не будет: если мальчишка хочет, чтобы его секрет оставался таковым — без проблем. Кто он такой, чтобы раскрывать его. Но очкастая могла стать серьезной проблемой. Рано или поздно она захочет сунуться к мальчишке и поговорить с ним, осмотреть. И если первое проблемой не являлось, то второе... Каково же будет ее удивление, если она обнаружит едва заметный шрам там, где недавно была полноценная рана.

Аккерман задумчиво сделал глоток крепкого черного чая.

Будь это тайна Леви, он, пожалуй, доверил бы ее очкастой, и та, в свою очередь, могла бы попытаться помочь, все-таки котелок у нее варит как надо, может быть, придумала бы что-то дельное. Но Эрен совсем не знаком с Зое и ее причудами, и если у него не все плохо с головой и там в наличии хоть сколь завалящий мозг, то он ни за что не будет швыряться такой тайной направо и налево. Скорее, будет ревностно ее оберегать и тщательно скрывать.
В том, что Эрен знал о своих способностях, Леви уже не сомневался. Интуиция и холодный анализ подсказывали одно и то же.
Руки сами потянулись к волосам, проводя по черным шелковистым прядям.

А что делать с пацаном, когда тот выздоровеет? Вряд ли у него получится вернуться к старой беззаботной жизни, учитывая, что он перебежал дорогу Смиту, хоть это и было случайностью. Невероятно глупой случайностью и безрассудством Эрвина. Но, как бы там ни было, какое-то время парню надо бы оставаться в тени и не высовываться.

Своего дерьма в жизни не хватало, еще и чужим привалило. Хотя, может, это и не так плохо. Есть шанс отвлечься от своего плачевного положения дел.

Раздумья были грубо прерваны требующим еды животом. Леви со вздохом встал и принялся копаться в холодильнике, думая о том, что парень наверняка тоже голоден.

***

Шелковистые каштановые волосы трепетали на ветру. Зеленые глаза светились счастьем. Вся хрупкая фигурка женщины излучала радость. Она заливисто рассмеялась, обнимая маленького сына и добродушно подшучивая над мужем. Мужчина с темными волосами, собранными в низкий хвост, тоже улыбался, а в песочных глазах плескалась невероятная, невыразимая нежность и любовь, которые проявлялись в каждом аккуратном прикосновении, сквозили в каждом движении, жесте, сочились из каждого слова.

Мальчик не понимал, о чем говорят родители, но такая теплая улыбка на их лицах просто не могла оставить маленького ребенка равнодушным, и он тоже сидел, улыбаясь во все немногочисленные зубы, со всей искренностью, на которую только был способен. Тянул маленькие руки то к маме, то к папе, то к обоим, доверчиво утыкался лбом в изгиб шеи, ногу, живот и вообще во все, до чего мог дотянуться, пытаясь таким образом выказать свою причастность к общей радости.

Вокруг пели птицы. На дворе стояло жаркое лето. По лазурному небу лениво плыли барашки облаков. Парнишка с радостным хохотом сорвался с места, убегая от шутливо догоняющего его отца, и спрятался от того в небольшой норке между холмов, поросших густой травой. Вдруг неловко повернулся и провалился в комнату.

Вокруг него оказались стены, по которым плясали языки пламени, готовые вот-вот перекинуться и впустить в свои объятия мальчика, но пока лишь немного обжигая прикосновениями. В комнате ничего не сгорало. Картина с полуобугленной пылающей рамой так и оставалась сгоревшей лишь на половину. Старинный комод тоже пылал, но не превращался в угольки. Ковер, кровать, шкаф — все горело, но не сгорало. Черный дым поднимался к потолку, грозясь вскоре заполнить собой всю комнату.

Радость в глазах ребенка быстро сменилась растерянностью, а затем – ужасом. Он не понимал, где очутился, и отчаяние накрыло его с головой. Дым душил, не давая нормально вдохнуть. В голове все шло кругом.

Вдруг перед глазами всплыло лицо отца. «Что ты наделал, Эрен?». На лице отчетливо различались отчаяние и злость, даже ненависть. Отец яростно замахнулся, ударив наотмашь сына по щеке. Из глаз того брызнули слезы от обиды и непонимания. Почему папа ударил его? Что он сделал не так? Мальчик упал на колени, бесшумно рыдая. На лице четко прорисовывался отпечаток ладони, красной краской окрасив смуглую кожу.

Слезы в какой-то момент просто закончились, и в тишине, разбавляемой лишь потрескиванием огня, слышались только судорожные всхлипы. Постепенно стало нечем дышать. Дым, застилающий комнату, заставлял непрерывно кашлять, заполняя легкие. Комната закружилась. Глаза, закатились и мальчик упал на пол.

Нестерпимая жара и запах дыма резко сменились жутким холодом и спертым воздухом мрачного зала без мебели, с голыми стенами. Через какое-то время паренек пришел в сознание, открыв изумрудные глаза, цвет которых выглядел тусклым на фоне покрасневших от слез и едкого дыма белков.

Ребенок зябко обнял себя за плечи, стараясь сохранить остатки тепла. Он повертел головой из стороны в сторону, пытаясь определить, где находится, но это ему не помогло. Мальчик раньше никогда не бывал в помещениях, как это. 
Он нерешительно двинулся вперед в надежде найти выход, но вместо двери наткнулся на женщину. Она лежала на полу, волосы каштановым ореолом разметались вокруг головы, а некогда яркие зеленые глаза безжизненно смотрели в никуда.

«Мама» — крикнул он изо всех сил, кидаясь к телу женщины. Но та не пошевелилась — она уже давно была мертва и окрики сына никак не заставили бы ее вернуться к жизни.

«Мамочка, пожалуйста, очнись! Мама!» — умолял мальчик, не понимая, что для нее уже все кончено.

«Это все из-за тебя, Эрен» — внезапно донесся до него звонкий голос отца. Эхо пустующего помещения повторило эту фразу снова и снова, сжимая и глотая буквы.

Мальчик повернул голову и заплаканными глазами посмотрел в теперь уже холодные, ненавидящие песочные глаза мужчины, стоящего напротив него со скрещенными на груди руками.

«Это все из-за меня, — эхом пронеслось в его голове, — мама погибла из-за меня. Я только хуже делаю.»

Он нерешительно поднялся на ноги и спиной отошел назад, не отводя глаз от отца, но на что-то наткнулся и упал прямо в ноги бледной худой девочки с волосами цвета воронова крыла. Она серьезно посмотрела на мальчика серыми глазами. «Я верила тебе, а ты меня подвел» — с упреком произнесла она.

Мальчик посмотрел на нее раскрывшимися от страха глазами, на которых сами собой навернулись слезы. Он отвернулся, закрывая лицо руками и утыкаясь ладонями в колени. Его тело сотрясало рыдания.

Вокруг стало еще более темно и холодно, изо рта вырывался пар, порывы ветра разметали каштановые пряди, а зеленые опухшие глаза невидяще смотрели в пустоту.

***

Уже не мальчик — парень сидел, обняв колени руками. Губы беззвучно раз за разом повторяли одну и ту же фразу «Простите, я не хотел... я... я не хотел».

Парня кто-то упорно тряс за плечо, но он лишь отмахивался, не желая покидать холодную темноту. Он это заслужил. Это все из-за него, он во всем виноват. Он все это заслужил. В голове билось лишь одно желание — покончить со всем этим. Но он не может.

Сквозь полумрак помещения на парня смотрели огромные голубые глаза, на которые изредка падали белые пряди челки, трепаемые легкими порывами ветра. Их обладатель мягко улыбнулся, вызывая у парня новую волну рыданий и сожаления.

Кто-то снова дернул парня за плечо и в порыве гнева тот обернулся, замахнувшись, вкладывая в удар все силы, злость и отчаяние, которые только у него были, и ударил... человека?

Серые, донельзя изумленные глаза посмотрели на Эрена. Он же в свою очередь перевел взгляд с руки на Ривая, который почему-то сидел на полу. Стоп. Вырвался тяжкий вздох. Это был всего лишь сон.

Парень устало потер руками лицо. Сон забрал еще больше сил, хотя рассчитывалось, что все будет с точностью до наоборот.

Ривай отошел от оцепенения и все же нашел в себе силы подняться с пола.

— Что это было? — все же этот вопрос очень занимает брюнета.

— Извините, я... Ну, в общем, я не хотел, так случайно вышло... — неразборчиво пробормотал Эрен, виновато уткнув глаза в одеяло и пытаясь скинуть оцепенение, ужас и отчаяние, вызванные сном.

— Да ну, а по-моему, хотел. Неплохой удар, — прокомментировал Леви,  демонстративно потирая пострадавшие ребра.

— Извините, — воображение Эрена напрочь отказывалось работать, и на данный момент это слово являлось главной составляющей его словарного запаса.

— Тсч, не рассыплюсь. Я тебе еду принес — бульон. Поешь, тебе надо восстанавливать силы, — безэмоционально проговорил Ривай, внимательно оглядывая парня.

Тот выглядел изможденно. Бледный, несмотря на естественный карамельный цвет кожи, щеки впалые, под глазами пролегли глубокие тени.

Услышав про еду, Эрен взбодрился. А обнаружив миску с вышеупомянутым бульоном на прикроватной тумбочке, пропал для мира на несколько минут. И куда только девалась слабость?

Леви устроился напротив, скрестив руки на груди и подпирая собой стенку. Он внимательно следил за тем, как парень ест, но мысли его блуждали далеко. Эрен же был полностью увлечен поглощением пищи, а потому просто не замечал пристального внимания за собой, иначе подавился бы.

Когда с едой было покончено, он удовлетворенно выдохнул и заерзал, устраиваясь удобнее в кровати и переводя свое внимание на хмурого Аккермана.

— Вы что-то хотели? — голод утолен и можно побыть проницательным и изобразить заинтересованность.

Ривай вздрагивает и как будто отмирает.

— Ты определись уже: на «вы» или все же на «ты», — хмуро отозвался тот.

Эрен хмыкнул.

— А что предпочтительней?

— Вообще без разницы, — честно ответил Леви. Ему и правда было плевать.

— Сколько вам лет? — Эрен решил идти логическим путем.

Внешне парни выглядели как ровесники, но это ведь отнюдь не показатель. Эрен не удивился бы, если Риваю оказалось бы за тридцать, ведь вел он себя именно так.

Леви немного растерялся, но не показал этого:

— Мне двадцать пять.

— Правда? Я думал, ты старше.

— Все-таки на «ты»?

— Ну... да. Разница в возрасте у нас всего в четыре года, а как умудренный жизнью старец ты не выглядишь.

Ривай согласно кивнул.

— Так о чем ты хотел поговорить? — нарочито беззаботно спросил Эрен, но в его голосе чувствовалось скрытое напряжение.

Отрицать очевидное было бы глупо, а потому Ривай сразу перешел к делу, не собираясь ходить вокруг да около.

— Что ты планируешь делать дальше?

— Дальше... -  эхом повторил парень, явно задумавшись.

— Да, после того, как выздоровеешь. Ты ведь понимаешь, что обратно тебе возвращаться опасно?

Эрен хмуро кивнул.

— Конечно. Я и не собирался, — и, после небольшой паузы, — можно на чистоту?

— Желательно.

— Я не собираюсь ждать полного выздоровления, -  и поднял решительные изумрудные глаза на Аккермана.

Тот лишь нахмурился. Значит, решил ретироваться раньше? Почему бы не дождаться момента, когда все полностью заживет? Ведь в случае Эрена ждать в разы меньше, да и так гораздо безопасней.

— И куда пойдешь?

— Еще не решил.

— К родственникам не советую, разве что они — твои кровные враги.

— Не к ним, да и не к кому, — что-то в выражении лица парня неуловимо изменилось, и стало понятно — эту тему лучше не трогать.

— Деньги есть?

— Да, конечно. У меня есть сбережения как раз на такой случай, — сообщил парень, видимо, не подумав, потому как в следующий момент испуганно уставился в стальные глаза напротив.

— Я не это имел...

— Тихо, — отмахнулся от него Леви, — я не идиот, но тебе повезло, я не имею привычки лезть в чужие дела.

Эрен немного расслабился.

— Когда хочешь уйти?

— Через пару дней, наверное.

— А ты сможешь? — Аккерман скептически пробежался глазами по бледной фигуре. Выводы его были неутешительными. Едва ли этот дохлик куда-то сможет добраться.

— Конечно, — решительно ответил парень.

«Ага, сможешь, например, выйти в двери. И доберешься до конечной точки своего путешествия, так толком его и не начав,» — подумал про себя Леви, но вслух спросил.

— Может, хочешь в душ? Я думаю, что тебе можно.

Эрен не поверил своему счастью и чтобы не упустить момент, радостно закивал. Леви качнул головой и отправился на поиски полотенец и одежды, ведь на парне были только трусы, а его форма давно рассыпалась пеплом.

Через полчаса поисков по дому Ханджи он все же нашел спортивные штаны серого цвета и черную растянутую футболку. Не ахти какой выбор, но для лежания в кровати и перемещения по дому сгодится, потом себе купит нормальную одежду, благо, деньги у него были. Во всяком случае, если верить его словам.

Эрен чуть не пищал от радости, когда его проводили в ванную комнату. Стоять под теплыми струями воды, смывая с себя всю усталость, пот и местами даже застывшую кровь оказалось удивительно приятно. Чувствовал он себя на удивление хорошо, а потому решительно отказался, когда Ривай предложил ему свою помощь. Что он, ребенок малолетний, что ли? Сам с краном не справится?

Леви пару раз выругался на предмет гордых мальчишек и ушел на кухню, сказав в случае чего звать. Когда он ушел, Эрен вздохнул с облегчением. Он не любил врать, а под пристальным взглядом стальных глаз это было практически невозможно. Но он не хотел открывать Аккерману, что решил бежать сегодня.

***

Взятая наугад с полки книга оказалась полнейшим занудством с вкраплениями редкого идиотизма и щепоткой странного юмора. Ривай скривил недовольную гримасу и поставил книгу на место. Зачем очкастая ее купила? Как это вообще читать можно? Хотя сам факт того, что у нее в наличии имелось что-то кроме медицинских учебников, пособий и так далее, был удивительным.

Шума воды больше не слышалось: Аккерман пару раз проверял, подходя ближе к двери, ведущей в ванную комнату. Он переживал, чтобы с мальчишкой ничего не случилось, но не признавался в этом самому себе, скидывая это все на чувство ответственности. В конце концов, его терпение лопнуло и он постучался в дверь.

— Эрен, ты там утонул, что ли?

Ответа не последовало.

— Эрен!

И снова ничего. Ни единого звука.
Ривай не на шутку испугался. После некоторых ловких манипуляций с замком (спасибо старой школе), он смог наконец-то войти в ванную, вот только там никого не было.

— Вот же засранец, — сквозь зубы процедил Аккерман, осмотрев ванную в надежде найти хоть что-нибудь. Тщетно. Щенок ничего не оставил. Удивительно, но Леви почувствовал себя преданным. Он его спас, а тот сбежал, даже не попрощавшись. Умотал, как последний трус.

Уже выходя, он заметил на обратной стороне двери небольшую записку на бумажке, второпях выдранной из блокнота и с торопливо нацарапанным корявым почерком текстом:

«Спасибо за то, что спасли мою шкуру, но всем будет лучше, если я покину этот дом. Еще раз спасибо и прощайте. Вашей подруге тоже спасибо, хоть я ее и не видел ни разу, но она все же спасла меня.
P.S. Надеюсь, у тебя все будет хорошо)»

Леви просто стоял, прожигая взглядом клочок бумаги и танцующие по ней круглые, еле угадываемые буковки, как будто через нее этот взгляд передавался Эрену. Но, к большому сожалению Ривая, это было не так.

В голове почему-то стояла звонкая пустота, нарушаемая лишь картинкой огромных изумрудных глаз и звучащей в голове последней строчкой из импровизированной записки:

«...Надеюсь, у тебя все будет хорошо...».

Ага, как бы не так.