Моя Гардения
*осторожно:игра с шрифтами и пространством*
Ты моя гардения.
Не может быть.
Этого просто не может быть.
Даня отказывается в это верить.
Внутри всё сжимается с ужасной силой, а ноги подкашиваются. К горлу подкатывается склизкий ком. Он мешает дышать, заполняет всё, разрастается внутри, как дерево, пустившее корни в почву.
Даня сидит, прижавшись к стене, обхватив руками колени. Он качается из стороны в сторону. Всё не могло так закончиться. Почему он?
Что такого он сделал этой жизни? Он ведь... Он был таким чистым. Это не он не заслужил жизни. Жизнь не заслужила его.
- Принесите успокоительного, - всё как в тумане. Люди, голоса - они расплываются. Даня утонул. Он утонул в нём, ему хватило этих дней, а другие люди остались на поверхности. И они стоят, смотрят на него и ничего не делают. Да и что они могут?
Его кто-то дёргает за локоть, пытаясь поднять, но парень одёргивает руку. Он кричит. Кричит что-то невнятное. "Как!? Почему!? Идиот! Трус!" - всё, что можно разобрать.
Он мог бы крушить всё вокруг, мог бы разломать все эти белые стулья к чертям. Но он опустошён. Мышцы ватные, непослушные. Двинуть пальцем это уже трудно. Всё что он может - это смотреть перед собой глазами, полными слёз.
Грудная клетка ходит ходуном. Плечи трясутся. Кто-то снова хватает Данила за руку, но тот уже даже не сопротивляется. Ему что-то вкалывают в вену, и тепло разливается по руке, достигая шеи. Так тепло и холодно одновременно. Даня встаёт, шатаясь, опять что-то кричит, но ноги его не держат и он падает обратно.
Он смеётся. Заливается таким звонким смехом, что в ушах режет. Ситуация кажется ему не реальной, жутко смешной и забавной. Но смех медленно переходит в плач, а потом в крик. Просто вопль боли. Горло болит, похоже, он порвал связки. Но это ничто по сравнению с сердцем. Его нет.
***
Кажется, прошла целая вечность с того случая. Даня продолжает убеждать себя, что боль прошла, но он отлично понимает, что она всё ещё здесь.
Он просто привык к ней.
Сердце нагло вырвали. Цель существования отняли. Хах~, она пошутила на прощание и ушла, исчезла из его жизни, как будто её и не было. Гадкое предательство.
Даня каждую ночь ложиться, пытается уснуть, ворочается, но ничего не помогает, кроме снотворного. Иногда он вскакивает от ночных кошмаров, а просыпается и вовсе, как зомби.
Весь дом пропах Антоном. Его нет, но он повсюду: на кухне, в ванной. Вот он лежит на диване. Вот стоит и любуется цветком в полумраке. Даня даже не может ходить в парк. Там они гуляли столько раз.
Боль никуда не ушла. Просто Даня привык. Через день после его смерти Данил наткнулся на ту шуточную фотку-фотошоп. Даня и Антон. Вместе. Он улыбается. Данил всю неделю пересматривал его видео. Сколько раз Даня оскорблял Антона, ругал,а блондин всё пропускал мимо ушей, не задумывался. Даня смотрел. Мозг и сердце пронзали тысячи игл, но он продолжал. Что за странные существа - люди? Делают себе больно, утверждая, что без этого не могут жить.
Его голос. Осознание того, что Даня больше не услышит его, добивало. Данил бы всё отдал, чтобы услышать хоть одну его глупую шутку, услышать, как он напевает что-то незатейливое. Но нет. Как жаль, что Данил не верит в Дьявола и Бога.
***
Даже так он прекрасен. Такой спокойный, умиротворённый. Это так на него не похоже. Дане так хочется взять его за руку, потянуть, чтобы Антон встал и пошёл с ним. Он встанет. Точно встанет!
Прости меня!
Прости!
Даня стоит и ждёт, когда все уйдут. Здесь так много чужих людей, незнакомых. Они все что-то говорят, играют беспокойство. Это так давит. Актёры хреновы. Причитают, охают.
Даня смотрит на фото, висящее на изящном кресте, и его начинает трясти. Не смог уберечь. Не смог сохранить. Он заламывает руки, как сумасшедший, он не может ждать. Люди медленно разбредаются, уходят куда-то, а Даня стоит.
Они одни.
- Ну, привет, - он тяжело вздыхает и делает шаг к могиле, - Я даже не знаю с чего начать. Хах~, сколько всего изменилось с нашей последней встречи. Ха~, я изменился и не в лучшую сторону. Я не могу спать без успокоительных и снотворного. Впрочем, без успокоительного я из дома-то не выхожу. Похоже, я теперь психопат. Я свихнулся. Я вижу тебя везде. Я не могу так жить. Когда я выходил из дома, мне показалось, что ты опять стоишь у цветка. Он будет цвести год за годом, я тебе обещаю. Кстати, кажется я теперь тоже не могу спать спать без него... Я ждал тебя. Ты не знаешь, но я ждал. Я стоял там, в день операции, совсем рядом. Так близко... Мне так жаль. Ты не представляешь, что я чувствую. Это реально ужасно… Ты же хотел видеть моё лицо после операции, а я обещал… Прости, я совсем забыл, - Данил убегает в сторону парковки, но возвращается через десять минут, держа два горшка с белыми гардениями. Новые, - Я обещал. Помнишь? Ты говорил, что будешь дышать ей и вспоминать меня. Так вот. Давай будем вспоминать вместе. И улыбаться. Я бы хотел, чтобы у нас обоих остались лишь хорошие воспоминания друг о друге. Сейчас, я чист перед тобой. Надеюсь, ты тоже спокоен. Ну, что тогда? Увидимся в следующей жизни, Антон. Только там не оставь меня одного. Буду ждать.
Даня бережно ставит горшки с обоих сторон от могилы, бережно проводит рукой по лепесткам. Оставаться здесь он уже не может.
Он начал курить.
Он не знает то ли от боли, то ли хочет уйти так же, как и Антон.
Гардения на языке цветов - тайная любовь.
Ты моя гардения.