Проклятая кровь.
Жозефина
Теплое рассветное солнце легкой волной прошлось по моему лицу. За окном были слышны переливчатые трели птиц, а в доме по-прежнему было тихо. Вернувшаяся ранним утром Бригитта, не дождавшись завтрака, отправилась в свою спальню, наверстывать упущенный сон. Пока ароматы еще горячей, свежесваренной каши разносились по залу, я сидела за деревянным кухонным столом и перебирала собранные травы. За последние несколько дней кухонные шкафы с припасами для отваров совсем опустели. Каждое утро я старалась посвятить изучению нового снадобья. Разумеется, попытки не всегда заканчивались успешно, переводилось множество необходимых трав, которые могли понадобиться в самый неподходящий момент.
Разложив на столе белую ткань, необходимые склянки и веревку, принялась разделять одни ингредиенты от других. Травы в моем ремесле, как и любое заклинание, требуют четкого порядка и не терпят ошибок. Те, что собраны на стеблях, были объединены и обмотаны крепкой нитью, а позже поставлены в утварь с подслащеной водой. Пятилепестковую сирень и дурман сразу же разложила по разным шкатулкам. Дурман настолько привередлив и опасен для сирени, что их ни в коем случае нельзя хранить вместе, иначе хорошего зелья не выйдет, и все сборы были совершены напрасно. Свежесобранная полынь должна была пройти сушку, прежде чем отправиться в отвар, но забыв о полученном заказе от мадам Жюли, я совершенно случайно затянула со сбором. Пришлось прибегнуть к моему не любимому способу.
Нехотя стянув с рук черные кожаные перчатки, я отбросила их на край стола. Руки, по обыкновению страдающие от нехватки солнца и ухода, казались мне с каждым разом все более морщинистыми и потрескавшимися. Но я не могла часто снимать перчатки, они служили оберегом для моей семьи. Оберегом от меня.
Дотронувшись лишь кончиком пальцев до листьев, привычный зеленый цвет начал тускнеть. Медленно проводя руками по веточкам, я забирала их последние жизненные силы. Мои вены и так более серые, чем должны быть стали чернеть, впитывая жизнь растений. Наконец, на место привычного зеленого с ярким терпким ароматом растения, пришла высохшая, блеклая трава, имеющая еле уловимый запах. Дар, проявившийся ровно в день моего семилетия, оказался проклятием. С тех самых пор, черные перчатки стали незаменимым атрибутом в моем гардеробе.
- Все сидишь над травами, Жожо? - Знакомый голос сестры отвлек меня от мыслей.
Входная дверь, закрывшись, громко хлопнула. Нашу небольшую кухню наполнил свежий утренний ветер. Если бы не голос вошедшего, я бы вряд ли узнала Катерину. Ее образ отлично скрывал хрупкий женский силуэт. Объемная темная рубаха и широкие штаны, заправленные в грубые мужские сапоги, позволяли ей в обществе сойти за молодого неотесанного паренька. Черные волосы, собранные под шляпой и повязка на левом глазу никак не выдавали в ней девушку. Сбросив на пол несколько кинжалов и пнув их под кухонную тумбу, Катерина направилась в мою сторону.
- Если наш дом придут обыскивать, - я рукой обвела пространство под тумбой, куда были спрятаны ножи, - точно примут за разбойниц.
Сестра в ответ на мои слова лишь разразилась звонким смехом.
- Мои кинжалы - самое безобидное, что они смогут тут найти, - подмигнув, девушка устремилась в мою сторону и стала тянуть руки, но я, вздрогнув, тут же отодвинулась.
- Перчатки! - Сестра остановилась. - Хочешь пострадать? - Она обвела меня взглядом и задержалась на голых руках.
- Не заметила. Прости. - Я еле уловила дрожь в ее голосе.
Сестры часто забывают о наших особенностях, но, если их дар еще можно держать под контролем, то мой нет. Лишь дотронувшись до моих рук, их тела покроются трупными пятнами и перестанут подавать признаки жизни. А я слишком люблю их, чтобы позволить себе такую роскошь, как неосторожность. С самого детства все всегда приходится держать под контролем.
Я тут же натянула перчатки и вспомнила, как обнаружила в себе дар.
Это случилось на мой седьмой день рождения. Именно в этом возрасте девочки открывают в себе способности к магии и получают свой подарок от самой Богини. Я ждала этого момента с нетерпением, мне хотелось скорее начать обучаться ремеслу колдовства, но сейчас, я жалею, что так торопилась.
Перед самым началом праздника к нам в дом проник бродячий мальчишка. Дверь была приоткрыта, и, заметив это, он не стал просить приглашения. Мальчик проник в дом и стал собирать угощения к себе в сумку. Я как раз спускалась со второго этажа и заметила воришку, подбежала и схватила его за руку. Он оцепенел, то ли от страха, что попался, то ли яд в моих руках уже начал действовать, продолжительное время я держала его крепкой хваткой. Он стал белеть, на месте, где была моя рука, появились желтоватые, переходящие в синие пятна. Он упал, забился в конвульсиях. Я взглянула на собственную руку и обомлела, увидев разрастающийся по венам черный яд. Уже спустя пару минут мальчишка погиб. Матушка старалась исправить мою ошибку, но увы. Даже сильнейшие ведьмы не умеют воскрешать мертвых. С тех пор, я больше никогда не чувствовала теплых человеческих рук. Лишь холодную кожу перчаток.
Увлеченная своими мыслями, я даже не заметила, как Катерина уже вовсю опустошает тарелку с едой. Ее аппетиту после очередной вылазки стоит только позавидовать.
- В этот раз, ты пробудешь дома хотя бы неделю? - Не отвлекаясь от поедания каши, она коротко кивнула, достала из широких карманов мешочек и кинула его на стол.
Звон монет приковал мой взгляд. Их было больше. Гораздо больше, чем за обычный заказ.
"Во что же ты ввязалась?"