Сломанные

Я прижалась к нему лбом.

— Ты мудак, знаешь?

— Знаю. Но твой.

И снова музыка. Старый шипящий винил. И мы, два человека, которые вроде бы учатся жить, но на самом деле просто ищут друг друга в каждой детали.

⸻

А где-то за окном наступало утро. Слишком рано для вывода, слишком поздно для побега.

Но я не хотела убегать.

Не сейчас.

Не от него.

В те первые дни после нашей тихой ночи казалось, что всё будет иначе. Что этот хрупкий мир, который мы построили из невысказанных слов и осторожных прикосновений, выдержит любые штормы. Но жизнь, как всегда, оказалась сложнее. И он начал закрываться.

Сначала это были мелочи. Телефон, который раньше лежал на столе, теперь всегда был с ним прятался под подушкой, в кармане пиджака, и даже в ванной. Я пыталась не обращать внимания, но каждый раз сердце ёкало. Казалось, что он стал чужим, даже если сидел рядом.

— Ты что-то скрываешь? — однажды спросила я, стараясь не звучать обвиняюще.

— Нет, просто не хочу отвлекаться, — ответил он, но глаза смотрели куда-то в сторону, избегая моего взгляда.

Потом появились пропажи. Он мог исчезать на часы, не отвечать на звонки. В такие моменты я чувствовала, как холод заползает внутрь меня, сковывает лёгкие, заставляет задыхаться. Я повторяла себе: "Это не измена, это не измена...", но голос сомнения становился всё громче.

В нашей квартире, которая сначала казалась наполненной светом и теплом, теперь воцарилась тишина. Пустота, которую нельзя было заполнить словами. Я сидела на диване, смотрела в окно на серый город и думала, почему тот, кто был так близок, вдруг стал таким далёким.

— Ты меня не слышишь, — сказала я однажды вечером, когда он в очередной раз молчал, уткнувшись в телефон.

— Я слушаю, — ответил он сухо.

— Нет, ты не слушаешь меня. Ты просто рядом, но тебя нет.

Он вздохнул и отвернулся. Я почувствовала, как внутри меня разбивается что-то важное.

Я понимала, что его холод — не потому что он перестал меня любить. Он любил. Слишком сильно, чтобы спокойно смотреть на прошлое, которое не отпускает. Но он не умел с этим справиться. Он прятал чувства, как маленький ребёнок прячет слёзы.

С каждым днём я всё больше уставала от этой неясности, от страха, который съедал меня изнутри. Мои друзья замечали, что я меняюсь. Взгляд становится тусклее, улыбка реже. Иногда я шутливо говорила:

— Смотри, я уже не та дерзкая девчонка, которая по улицам бегала с ветерком. Теперь я просто набор нервов.

Но в душе хотелось кричать от бессилия.

И всё-таки я не уходила. Потому что где-то глубоко внутри я верила: он тот самый, кто сможет меня понять и принять, несмотря на все трещины.

Однажды, в один из таких холодных вечеров, когда мы сидели молча, я набралась сил и решила спросить прямо.

— Что с тобой? Почему ты становишься таким замкнутым?

Он посмотрел на меня и в его глазах мелькнула боль.

— Я боюсь. Боюсь потерять тебя, но не знаю, как быть с тем, что внутри.

Я молчала, стараясь не плакать.

— Мне страшно, что я повторю ошибки прошлого. Что я не смогу быть тем, кто тебе нужен.

— Мы можем быть вместе, даже если иногда боимся, — тихо сказала я.

Он кивнул, и я увидела, как у него дрожат руки.

— Спасибо, что не ушла, — прошептал он.

Тогда я поняла: мы оба хрупкие, словно стекло, и каждый день это попытка не разбиться, но оставаться вместе.

⸻

Дни шли, а он всё больше уходил в себя. Его тепло отступало, оставляя меня наедине с холодом. Он стал редко улыбаться, избегал разговоров о будущем, прятал телефон и прятался за стеной молчания.

Я пыталась понять, что происходит, но ответы не приходили. Иногда мне казалось, что я вижу в его взгляде тень другой девушки той, о которой он никогда не говорил.

Сомнения и страхи съедали меня. Однажды я не выдержала и ушла к себе. В свою пустую, однокомнатную квартиру, где было тихо и холодно, но хоть там я могла думать и плакать без свидетелей.

— Может, это конец? — думала я, сидя на подоконнике, глядя на ночные огни города.

Но сердце не отпускало. Я всё ещё любила его, несмотря на боль.

И я знала: чтобы быть с ним, нужно пройти через эти испытания. Через холод, недоверие, через страх и одиночество.

⸻

Однажды он позвонил. Голос был тихим, почти ломался.

— Милана, я хочу всё исправить. Пойми меня.

Я слушала, и впервые за долгое время между нами пролетела искра надежды.

Путь к взаимопониманию только начинался, но я была готова идти до конца.

Потому что любить значит бороться. Даже когда кажется, что всё рушится.

И пусть мы были стеклом и пустотой, вместе мы могли стать чем-то большим.

С каждым днём я всё больше понимала: иногда нужно разбиваться, чтобы собраться заново. И если рядом есть тот, кто готов быть с тобой в этом хаосе значит, есть надежда.

Я не собиралась сдаваться.

Не сейчас.

Не от него.