Без названия 19
Глава 19
Сезон беспрерывных моросящих дождей терзал душу в тоске у случайных путников.
Дорогу спросили у пастуха, тот указал направление.
Деревня Синхуацунь.
Пятый день четвертого лунного месяца.
Монастырь Дрепунг.
Царственному, святому храму было не менее ста лет и охватывал он обширную территорию. Духовная энергия неба и земли, сущность времени, все это проявлялось в этом, не запятнанном мирской суетой, месте. Здесь ничто не напоминало о внешнем светском жизни.
Стоящий на возвышении храм был окружен клубящимся белым дымом. По округе разносился глухой звон старых колоколов. На дороге к древнему сооружению лежали тени, растущих по обе стороны, горных деревьев, добавляя спокойствия пейзажу. Вокруг царила мирная тишина.
С вершины горы были хорошо видны, плетущиеся туристы и вереницы повозок и лошадей. Каменные ступени были полны набожных паломников. Они кланялись после каждого шага и касались лбом земли.
Чжао Ифэн и Цзян Юйшу пришли помолиться, потому что они собирались покинуть главный дворец и поселиться в своем. Сразу после молитвы Будде об освящении и благословении страны, они зажгли благовония, чтобы поклониться и почтить своих предков. Так же они выразили надежду, что предки поспособствуют гармонии и процветанию их семьи.
Люди всегда любили возлагать свои напрасные надежды, на вещи, которых не существует, просто ради душевного равновесия.
Чжао Ифэн взял зажженные благовония и трижды поклонился перед статуей Будды.
К нему подошел старый даос с седой бородой и доброй улыбкой, а также спокойствием, способным предсказать небесные тайны. Чжао Ифэн удивленно обнаружил старика рядом с собой и услышал: «Извините за беспокойство, мирянин».
Чжао Ифэн знал старого хозяина монастыря только понаслышке, он никогда раньше не видел этого человека, поэтому ему было немного любопытно. Убедившись, что на него обратили внимание, старик коснулся своей белой бороды и сказал: «Старый монах ждал уже давно. Вчера я наблюдал за звездами и понял, что ожидание скоро подойдет к концу. Приветствую тебя, мирянин».
Чжао Ифэн был одет в черную одежду, которая подчеркивала его холодный и отстраненный вид, но глаза сияли живым блеском.
Придерживаясь спокойной манеры поведения, он слегка кивнул в ответ.
Даос улыбнулся. Проследив за взглядом Чжао Ифэна, он увидел человека, смотрящего прямо на статую медитирующего Будды.
Это был мягкий молодой человек, облик которого был далек от заурядного человека, что выдавала богатая одежда. Даосу захотелось узнать, кто этот юноша.
«Мирянин действительно верующий?»
Чжао Ифэн задумчиво наблюдал за молящимся юношей и его взгляд скользнул на статую Будды, руки которого были сложены перед собой и заботливо украшенные свежими цветами. Ему вдруг вспомнилась сцена, когда Юйшу улыбался, прислонившись к вишневому дереву. Его взгляд смягчился и стал теплым.
Увидев, что мужчина не ответил, даос коснулся своей седой бороды и улыбнулся.
«Я не верю в буддизм», - наконец сказал мужчина низким голосом.
Даос даже вздрогнул от неожиданности.
«Э? Мирянину следует знать, что все люди исповедуют буддизм. Будда Шакьямуни спасает страждущих от бесконечных страданий. Сила учения Будды спасает все живое и дарит блаженство».
Высокое и стройное тело мужчины не вписывалось в обстановку. Он снова посмотрел на статую Будды и сильным голосом ответил: «Будда жил тысячи лет и обрел бессмертие. Вся его жизнь похожа на огонь лампы, слишком одиноко!»
Даос ласково ответил: «Превзойдя всех живых существ, Будда действительно стал одиноким».
«Я не хочу никого превосходить, потому что не люблю одиночество».
Даос вздохнул. Он понял, что этот молодой мужчина был особенным.
Задержав взгляд между бровей мужчины, даос внимательно стал изучать поток энергии, который оказался замутненным, но ясно выдавал будущего императора. Энергия была не четкой, потому что ее что-то блокировало.
«Старый монах видит, что поток энергии между бровей у мирянина не такой, как у обычных людей. Может ли старый монах рассчитать предсказание судьбы для мирянина?»
Чжао Ифэн выслушал просьбу даоса о предсказании и сразу же задумался о своей жизни. Если бы не один человек, то он так же, как и все люди верил в буддизм и оставался одиноким. Первым порывом его было сразу отказаться.
Даос пристально посмотрел на него и заметил сгустившийся туман у его энергетической точки на лбу. Протянув руку и прогнав его, он равнодушно сказал: «Если мирянин не исповедует буддизм, отчего так испугался Будды?»
«Ваше Высочество, вот где ты был!» - рядом раздался чистый голос Юйшу.
Чжао Ифэн развернулся на звук и в его глазах засияла нежность, при взгляде на человека в голубых одеждах, подошедшего к ним. Он был похож на бессмертного небожителя и приковывал к себе внимание.
Даос тоже повернулся и увидел юношу – прекрасного представителя молодого поколения. Ему сразу вспомнился вчерашний гороскоп. Прищурившись и поглаживая бороду, он кивал своим мыслям и с улыбкой смотрел на двух мужчин.
«Молодой господин Юй, разве ты не ходил любоваться цветами? Зачем пришел сюда?» - с любопытством спросил Чжао Ифэн.
Цзян Юйшу взглянул на мужчину и тепло улыбнулся, его голос был полон сожаления: «Весенние цветы были такими нежными и благоухающими, но заморосил дождик и поданному это не понравилось, поэтому поданный стал искать Его Высочество».
Даос улыбнулся: «Раз мирянин уже здесь, прошу вас зажечь благовония».
Цзян Юйшу взял благовония, протянутые даосом, трижды поклонился и скромно ответил: «Спасибо за любезность».
Взгляд Чжао Ифэна заскользил сверху вниз по телу Юйшу, и вдруг в них вспыхнул гнев, а голос стал холодным: «Молодой мастер Юй, тебе стало лучше?»
Цзян Юйшу удивленно опустил голову и посмотрел на себя. Он отдал плащ Чун Нон и забыл забрать его обратно. В глазах Чжао Ифэна он увидел искры, как будто тот собирался его съесть.
Цзян Юйшу не было оправданий. Он знал, что причиняет только одни беспокойства. После свадьбы он был слаб и Чжао Ифэн всегда следил за тем, чтобы он вовремя принимал лекарства. Теперь, когда ему стало лучше, он умудрился забыть одеть плащ. Он виновато улыбнулся и посмотрел на мужчину. Попытка загладить вину не увенчалась успехом.
Даос заметил их необычные отношения, и то, что атмосфера вдруг стала напряженной, поэтому решил разрядить обстановку: «Мирянин, что на счет предсказания, о котором мы только что говорили? У мирянина уже есть мысли на этот счет?»
Уже дважды эта тема была поднята перед ликом Будды. Чжао Ифэн собирался категорично отказать, однако виноватый вид Цзян Юйшу, который был не способен как следует позаботиться о своем здоровье, вывел его из себя. Он не хотел больше видеть его, поэтому поклонился и ответил даосу: «Ведите, наставник!»
Сообразив, что эти двое собираются гадать и сейчас уйдут, Цзян Юйшу с облегчением вздохнул. Ему вовсе не хотелось видеть мрачный и недовольный взгляд Чжао Ифэна. С довольной улыбкой он смотрел, как эти двое уходят. Откуда ему было знать, что уже пройдя зал, старший принц вдруг обернется и снова направится к нему.
Одежда Чжао Ифэна развивалась на ветру, который носился по залу и разгонял ароматный дым горевших благовоний. Цзян Юйшу посмотрел на человека, идущего к нему, и спокойно спросил: «Ваше Высочество, ты не пойдешь гадать? Зачем ты возвращаешься? Неужели подданный снова спровоцировал чем-то Ваше Высочество?»
Мужчина подошел к нему и остановился, его глаза были ласковыми, а слова резкими: «Тебе будет одиноко тут ждать одному. Пойдем с нами».
Слегка наклонив голову набок, юноша делал вид, что разглядывает поломников снаружи. В его равнодушных словах чувствовался сарказм: «Ваше Высочество, ты что, трехлетний ребенок? Подданный и не знал. Его Высочество боится идти один, поэтому зовет с собой подданного?»
«Естественно этот принц ничего не боится, но если мы уйдем, то молодой господин Юй останется в этом зале совсем один. Разве ты не боишься, что с тобой может что-то произойти? Вспомни что случилось во дворце, после нашего возвращения из дома гогуна...» - больше мужчина ничего не стал объяснять, а смышленый Цзян Юйшу сам все понял.
Его лицо осунулось, и он тихо спросил: «Ваше Высочество угрожает подданному?»
Чжао Ифэн подошел еще ближе, склонился к уху юноши и тихо прошептал: «Нет, напоминаю».
Цзян Юйшу холодно фыркнул: «Ваше Высочество, это просто жульничество!»
«Не стоит мне так льстить, молодой господин Юй слишком любезен. Пошли!» - добившись своей цели, мужчина гордо развернулся и пошел.
«Хм!»
Цзян Юйшу осторожно приподнял подол своей одежды и направился в след за старым монахом. Чжао Ифэн пропустил его вперед и шел сзади. Они вышли из зала и спустились по ступеням.
Когда Цзян Юйшу очутился во внутреннем дворе, он залюбовался высоченными соснами, росшими вокруг. В центре очень чистого и ухоженного двора росло вековое дерево гингко с крупными зелеными листьями и толстыми ветвями. Под деревом был молельный каменный стол и каменная скамейка. Даос пришел сюда раньше них и уже успел поставить на огонь чайник. Теперь все ждали, когда он закипит и можно будет начать погружение в шокирующие тайны судьбы.
Увидев, что Цзян Юйшу последовал за ними, даос приветливо улыбнулся и протянул ему руки: «Благочестивый мирянин, подойди и отведай горячего чая».
Юноша улыбнулся: «Спасибо за приглашение, мастер. Позвольте мне быть желанным гостем». После чего аккуратно сел в ожидании чая.
Даос возился с гексаграммами, когда вдруг поднял свой взгляд на Цзян Юйшу и спросил: «Мирянин, не хочешь составить гексаграмму?»
Цзян Юйшу вошел во дворец, как наложник старшего принца, и сейчас, в этом статусе ему было очень неловко, но предложение даоса ему понравилось. Однако, он подумал о том, что Чжао Ифэну, который сюда пришел, чтобы получить важные предсказания о стране, бедствиях, важных событиях, это могло не понравиться, поэтому решил отказаться: «Мастер, я сегодня пришел сюда, чтобы отдать дань уважения нашим предкам, а не говорить о государственных делах или о браке. Я хочу только попросить чашку чая и провести хорошо время».
Даос понял, почему Юйшу так ответил, но вдруг вспомнил, слова Чжао Ифэна, когда тот сказал ему, что не верит в буддизм, и увидев, что Цзян Юйшу тоже не похож на обычного человека, не удержался и спросил: «Мирянин, ты человек верующий в буддизм?»
От этого вопроса Цзян Юйшу не естественно выпрямился. Одной рукой он накрутил прядь волос на палец, другой рукой стал ее поглаживать. С элегантной осанкой и гордым видом, он уверенно ответил: «Я не верю в это».
«Почему?»
Цзян Юйшу не отрывал взгляд от большого листа, который свисал с опущенной ветки дерева гинко, и неторопливо говорил: Будда живет во всех живых существах, но все они по-прежнему страдают. Будда говорит о блаженстве, но знает ли сам, что такое блаженство? Почему я должен верить?»
Когда Цзян Юйшу закончил говорить, его взгляд вернулся к чайнику, и он увидел, что чай уже готов. Даос взял чайник и налил для него чашку. Отхлебнув немного, юноша тут же засмеялся: «Хороший чай, но как будто не хватает вкуса человеческих эмоций. Немного пресно».
Даос сделал глоток из своей чашки и душевно улыбнулся: «Изначально старый монах был человеком из мира, но его сердце стало, как стоячая вода. Старый монах отошел от мирской жизни, поэтому и чай такой пресный».
Цзян Юйшу ответил со смехом: «Наставник слишком скромничает. Я окружен мирской суетой и полностью погряз в этом. В шуме грешной жизни мои мысли все время беспокойны, поэтому я по-другому чувствую вкус чая».
Даос убежденно ответил: «Святая земля Будды наставит на путь истинный. Мирянин может найти тут убежище, чтобы сбросить мирские страдания и спокойно насладиться чаем».
Цзян Юйшу снова весело рассмеялся: «Ха-ха! Наставник слишком предубежден! Я не верю в буддизм, зачем мне приходить в монастырь и отказываться от мирской жизни?»
Даос терпеливо дослушал его, а когда Цзян Юйшу закончил говорить, протянул руку и сказал: «Пожалуйста, выпей чаю».
«Как угодно, наставник!» - с улыбкой выполнил его просьбу Юйшу.
«Старый монах очень любопытен. Раз мирянин не верит в буддизм, то во что он верит?»
Цзян Юйшу осмотрелся вокруг и неторопливо, чистым голосом ответил: «Я не верю в бога, я не верю в дьявола, я не верб в буддизм, я не верю в судьбу».
«В таком случае, во что ты веришь, мирянин?»
«Человек! Решительность! Превосходство! Небо!» - нежно и элегантно слово за словом отчеканил юноша.
Даос был потрясем так, что рука его дрогнула и чай пролился. Цзян Юйшу увидел, что его слова потрясли старика, поэтому решил немного сгладить их: «Не удивляйтесь, наставник, я шучу! Судьба каждого определена, как один человек может ее изменить? Я не настолько высокомерен, чтобы так считать!»
Даос видел, что весь облик этого юноши был полон элегантности, но он ясно видел скрывающееся за этим упрямство. Сам по себе изящный, благородный, приветливый, он таил в себе стойкость, гордость и нежелание смириться. Даос покачал головой.
«Мирянин, действительно так не считает?»
Цзян Юйшу подтвердил: «Не считаю».
Даос улыбнулся и замолчал. Это напомнило Цзян Юйшу тихую улыбку Будды.
Великая скорбь без слез. Великое просветление без слов. Смех без звука.
Будда одинок.
Но Цзян Юйшу боялся одиночества...
Больше на этом сайте главы выкладываться не будут. Продолжение читайте: https://tl.rulate.ru/book/67342