Наказание
В камине потрескивал огонь, отбрасывая колеблющиеся тени на стены. В гостиной стояла гнетущая тишина, прерываемая только редким потрескиванием поленьев. Лили сидела на диване, поджав под себя ноги и обняв кружку с остывающим чаем. Джеймс стоял у окна, хмуро глядя в темноту. Джейн молчала, сидя на подлокотнике кресла рядом с Сириусом, который сгорбился, сцепив пальцы в замок.
— Я готов был её прибить, — наконец выдавил Сириус, не поднимая взгляда. — Я видел, как она лежит, в бинтах, бледная... А потом ещё начинает ерепениться, будто всё нормально... Мерлин, да она же ребёнок!
Джейн накрыла его руку своей в попытке успокоить.
— Мне интересно, как мы это допустили? Как ты это допустил? — тихо, но с нажимом бросил Джеймс в сторону Сириуса.
— Карина упрямая, — глухо произнесла Лили, всё ещё не поднимая глаз. — Такая никого слушать не будет.
— Я так испугалась... — всхлипнула Джейн, больше не сдерживая слёз. Теперь уже Сириус был тем, кто осторожно сжал её плечо, обняв — неловко, но искренне.
— Министерство вообще головой думает?! — не унимался Джеймс. — Ей ведь нет даже семнадцати!
— Это всё очень странно, — задумчиво сказала Лили, нахмурившись. — Здесь вообще всё странно.
— Надо сходить в библиотеку. Вдруг там есть старые газеты, — тихо добавила Джейн, вытирая щёки рукавом.
— Ты гений, — Блэк крепче сжал её плечи. — Серьёзно. Просто гений.
— Надо попасть туда на отработки.
— Гениально, Джеймс, — пробормотала Лили, скрестив руки. Сарказм в её голосе был привычным.
— В библиотеку можно попасть и просто так, — фыркнула Эванс.
— Не думала, что на нас будут странно смотреть? Ну подумай: кучка учеников роется в старых газетах...
— Так в чём проблема? — Сириус выпрямился. — У тебя мантия есть. Ночью, когда все уйдут спать, спокойно проберёмся.
— А что, не хочешь потягаться с гвардией? — с ухмылкой посмотрел на него Джеймс.
— Карине сейчас нужен покой, — тихо вставила Джейн. — А если вы начнёте меряться силами, сомневаюсь, что она откажется. Это же второй Сириус.
Все ненадолго замолчали. Слова Джейн отрезвили, и теперь в комнате было слышно только потрескивание огня.
— Кстати, — хмуро начал Джеймс, бросив быстрый взгляд на Сириуса, — вы тоже заметили, как Харрисон пристально смотрит на Гарри?
Сириус поднял одну бровь, посмотрев на Джеймса.
— Да, я тоже это заметил, — ответил он. — Не выглядит это просто любопытством. Он точно что-то пытается понять.
— Ну, Майя ведь сказала, что у них всегда какие-то проблемы в Хогвартсе. И каждый год — новый учитель по защите, — добавил Поттер.
Лили присела рядом с Джеймсом.
— И что? — Лили взглянула на парня с сомнением. — Это как-то объясняет, почему он так на Гарри смотрит?
Джеймс пожал плечами.
— Возможно, нет. Но не исключено, что это как-то связано. Мы мало что знаем про это время.
— Надо поскорее хоть что-то узнать, — хмыкнул Сириус, стараясь разрядить атмосферу.
— Согласна, — сказала Джейн, вытирая глаза. — Но лучше всё равно быть настороже.
Напряжение постепенно спадало, и Джейн, усталая после всего пережитого, закрыла глаза. Она прижалась к Сириусу. Не заметив, как это произошло, она уснула.
— Спи, — тихо сказал Сириус, поглаживая её по волосам. — Ты очень устала.
Сириус бросил слегка настороженный взгляд в сторону друга, тот лишь улыбнулся.
— Надо приглядывать за ним, — сказал Джеймс, закидывая руку на плечо Лили. — И за детьми тоже.
Лили кивнула. Её взгляд был обеспокоенным, но она не произнесла ни слова. Она знала, что их жизнь в этом мире полна рисков и неизвестности.
***
— Откройте учебники на странице сто двадцать третьей, — ровный голос профессора Макгонагалл раздался по классу, мгновенно загоняя учеников в дисциплину.
В классе царила редкая тишина, за что профессор была искренне благодарна. Но спокойствие было хрупким.
— Карины не хватает, — прошептал Крис, наклоняясь к Майе.
— И Фил куда-то слился, — откликнулась она, окинув взглядом пустующие места. — Наверняка к Карине умчался.
— Ага, герой, — хмыкнул Крис.
Но мир в классе длился недолго. Видимо, Монтегю наскучило молчание, и, уловив взгляд новенького, скользнувший по пустой парте Карины, он решил развлечься.
— Что, Грей? Тоже на Блэк запал? — язвительно бросил он. — Учти, она у нас крепость неприступная. Максимум — если связи подтянешь.
— А что, отшила тебя, так теперь сплетни разносишь? — не выдержал Кристиан. Его голос зазвенел в тишине.
— Да кому она нужна, стерва с прибабахом, что с безбогатенькими мужиками таскается!
Грехом не успел договорить — Сириус и Кристиан сорвались одновременно. Стулья с грохотом отлетели назад, а кулаки уже были в деле.
— Прекратите немедленно! — взревела Макгонагалл. — Я сказала: ХВАТИТ!
Несмотря на окрик, Монтегю уже получил своё.
— На свои места. Все трое — после уроков ко мне. Будете отрабатывать, — процедила профессор. В её голосе гремело холодное раздражение.
Класс затих. Напряжение повисло в воздухе.
Гарри, сидевший рядом с Сириусом, вопросительно взглянул на него. Тот фыркнул, усаживаясь и поправляя манжету.
— Напросился, — буркнул он тихо, но с хищной улыбкой.
— Устраивать драки — это нарушение, — тут же начала Гермиона, укоризненно глядя на парней.
— Старосту включила, Грейнджер? — усмехнулся Малфой, не поднимая глаз от учебника.
— Был бы тут Фил — шуму было бы больше, — буркнул кто-то с задней парты.
***
Карина сражалась, поглощённая единственной мыслью — защитить того, кого она любила. Заклятия мелькали повсюду, и воздух дрожал от силы магии, словно сама реальность колебалась, пытаясь выдержать эту яростную бурю. С каждой секундой становилось всё сложнее дышать, а магия, как свирепая стихия, охватывала её, заставляя чувствовать, что всё вокруг меняется слишком быстро.
Сириус был рядом, его палочка светилась ярким, интенсивным светом. Он сражался, как всегда, не уступая ни на шаг. Но в тот момент, когда она повернулась к нему, его лицо было спокойным, уверенным. Он не собирался сдаваться. Он был готов к любому исходу. Но Карина не могла понять — почему её сердце начало биться с такой силой, словно предчувствуя беду.
Внезапно Сириус резко двинулся вперёд. За его спиной оказался Гарри, и с палочки Беллатрисы сорвалось непростительное:
— Авада Кедавра!
Зелёная вспышка ярко осветила пространство, и Карина почувствовала, как всё вокруг словно застыло. В этот момент воздух в её лёгких стал тяжёлым, а реальность начала искажаться, как в кошмаре. Сириус, несмотря на свою решимость, улыбался — как всегда, с той самой неугасимой искоркой в глазах, которая говорила, что он не боится.
Но то, что случилось дальше, было настолько неожиданным, что Карина не успела среагировать. Его тело выгнулось, словно это было лишь мгновение — и он исчез за аркой. Как он исчез? Почему? Почему это случилось именно так, в тот момент, когда она была так близко?
— ПАПА! — крикнула она, не в силах понять, что происходит.
Её сердце сжалось, и мир вокруг казался одним большим пятном боли и хаоса. Как можно было так быстро всё потерять? Почему он исчез? Почему? Все эти вопросы не находили ответа.
Карина попыталась броситься к нему, но чьи-то руки схватили её сзади, грубо стиснув плечи. Это были руки Грюма. Его голос, словно вибрируя от внутреннего напряжения, прозвучал тихо, но решительно:
— Ты ничего не можешь сделать, Карина...
Его слова звучали как приговор.
Но Карина не могла слушать. В её ушах звенело. Её руки бессильно били по его ладоням, пытаясь вырваться, а в груди было лишь одно — нестерпимое чувство утраты, боль, которая пронзала её сердце.
— НЕТ! ОТПУСТИ! — её голос был полон ярости и отчаяния.
В горле сжалось, и она почувствовала, как слёзы заливают глаза. Это было невыносимо. Почему она ничего не могла сделать? Почему не могла остановить это? Почему её тело не слушалось, не подчинялось в тот момент, когда она отчаянно пыталась сохранить хоть что-то, хоть какую-то надежду?
Всё происходило слишком быстро. И вот она снова увидела её — Беллатрису Лестрейндж. Она стояла среди всех, её лицо искажено отвратительной улыбкой. Она смеялась — так, как только Пожиратели Смерти умеют смеяться: жутко, язвительно, будто проклятие разрезало пространство.
Карина рванулась вперёд, но уже было слишком поздно. Всё было слишком поздно. Она не могла остановить этого. Не могла вернуть его. Сириус был мёртв, а Беллатриса продолжала смеяться, зная, что она победила.
Слёзы обжигали её глаза, но она не могла оторваться от той сцены. Беллатриса всё ещё стояла там, её смех эхом отдавался в ушах, и Карина чувствовала, как сердце сжимается, а воздух в груди становится всё холоднее. Она не могла понять, что произошло. Почему это случилось? Почему всё так закончилось? Она не могла остановиться. Не могла вернуться назад, чтобы всё исправить. Не могла изменить то, что уже было.
И вот в этот момент, когда время, казалось, остановилось, Карина осознала, что её мир больше не был таким, как прежде. Всё, что она когда-то знала, всё, во что верила, теперь казалось разрушенным, утерянным. Сириус исчез, и осталась лишь тень его лица в её памяти.
***
Девушка резко подорвалась с кровати. Её дыхание было тяжёлым, грудная клетка сжималась, будто она пробежала марафон. Сердце колотилось, и мир перед глазами оставался размытым — от сна. В голове всё перемешалось, и ей нужно было время, чтобы понять, где она и что происходит.
Карина почувствовала на своих плечах чьи-то руки. Её всё ещё трясло от последнего отголоска страха, но голос — тихий, успокаивающий — донёсся до её сознания, заставив немного расслабиться:
— Тшшш, всё хорошо, это всего лишь сон.
Карина вслушалась. Её тело сразу расслабилось, как только она осознала, что она не одна в комнате.
— Всё будет хорошо, — продолжал он, словно понимая, как важно для неё сейчас не потеряться. — Это был всего лишь сон. Ты в безопасности.
Эти объятия были именно тем, что ей было нужно. Этот маленький жест её успокоил.
Мысли начинали обретать форму. Она пыталась сосредоточиться на реальности, на том, что её окружало.
«Это всего лишь сон. Это надо отпустить. Его больше нет».
Однако в какой-то момент она услышала шаги. Резкие, почти неслышные, но они сразу вырвали её из полусонного состояния. Сердце снова забилось быстрее, и она поспешно отстранилась от его рук. Лицо оставалось напряжённым, глаза были полны осознания происходящего.
— Нельзя, чтобы тебя увидели, — прошептала она, едва повернувшись к нему.
Ответа не последовало. Он исчез так же неожиданно, как и появился, оставив её в одиночестве.
— Фил, ты просто безнадёжен, — проворчала Карина, прищурившись, когда дверь больничного крыла бесшумно приоткрылась, и в проёме показалась взлохмаченная голова с привычной ухмылкой.
— Знаю, — легко согласился Феликс, проскальзывая внутрь и запирая дверь за собой. — Но ты ведь всё равно рада меня видеть, Блэк.
Карина поджала губы, стараясь выглядеть равнодушно, но предательская улыбка мелькнула в уголках губ.
— Что, парта без меня совсем осиротела?
— Конечно, — протянул он, присаживаясь на край кровати. — А я, как самый добропорядочный студент, пришёл поддержать больную.
Карина приподняла бровь.
— Ага, конечно. Просто не хотел сидеть на рунах.
Феликс ухмыльнулся, опираясь локтем на колени.
— Но ты же знаешь, что я не мог оставить тебя одну.
Карина закатила глаза, но что-то тёплое кольнуло в груди. Он правда пришёл.
— И что ты принёс? — хрипло поинтересовалась девушка, косясь на его руки.
— А, так тебе нужны были только подарки? — Феликс прижал руку к груди, изображая глубокую обиду. — Я думал, ты будешь счастлива просто увидеть моё прекрасное лицо.
— Я и так вижу его каждый день. Мне нужны доказательства, что ты не пришёл сюда просто трепаться.
Феликс фыркнул, но через секунду протянул ей небольшой свёрток, завёрнутый в салфетку.
— Украл два пирога с кухни.
— Так, так, так. А мы-то думали, где наш любимый Фил пропал, — в палату ввалились двое.
— Отойдите от окна, — пробормотала Карина, прикрывая глаза рукой. — А то вы своей белобрысой башкой меня ослепите!
Смех наполнил комнату. Это и была та самая родная, настоящая дружба — с подколами, с шумом, но с безусловным «ты наш».
— Да ну тебя, — хмыкнула Майя, плюхаясь рядом. — Как ты?
— Жить буду, — отозвалась Карина, обнимая её. — Лучше расскажите, что я пропустила! А то, судя по рукам Криса, было весело.
Кристиан на автомате сунул руки в карманы и посмотрел в сторону.
— Мантыгю, сволочь, — буркнула Майя. — Опять рот открыл. Но Грей и наш любимый Крис очень доходчиво ему всё объяснили.
Карина усмехнулась — криво, с опасным прищуром.
— Никто и не сомневался. Этот гад давно просился. Как выпишусь — пойду, переговорю с ним.
— Не уверена, что это поможет, — хмыкнула Люпин. — Но ты, главное, не торопись. Мы пока держим оборону.
— Вы заметили, что этот Грей какой-то странный? — задумчиво произнёс Фил.
— Может, втюрился в нашу Кари? — предположил Розье.
— Нет, тут что-то другое... — Синеглазая задумалась.
«Он не влюблённый, а скорее заботливый. И эти повадки...»
— Алё, Блэк, ты с нами? — помахал перед лицом девушки Кристиан.
— Да иди ты, — отмахнулась она.
— А если серьёзно, меня это напрягает, — промолвила Майя, на что получила неоднозначные взгляды. — Ну а что? Четыре новеньких, очень похожих на кого-то, и ещё один профессор. Надо ожидать подвоха.
В палате воцарилась тишина. Компания переглянулась и сошлась на одной мысли: надо быть начеку.
***
Новость о драке разлетелась максимально быстро. Как только Сириус переступил порог, гриффиндорский стол встретил его громкими аплодисментами.
— Это было круто! Молодец! Так этому придурку и надо! — слышались оклики со всех сторон.
— Ну и наделал ты шуму! — Джеймс плюхнулся на лавку между Сириусом и Лили.
— Дамблдор же просил вести себя тихо, — шикнула в сторону Блэка Эванс.
— Лили, на его месте любой бы так отреагировал, — вступился Джеймс. — Там был ещё и Кристиан, так что это упрощает ситуацию.
— А что там с Краучем? — громче, чтобы все услышали, поинтересовался Сириус.
У парня получилось обратить на себя внимание.
— Фил за Карину любого убьёт, — отпивая сок, произнёс Люпин.
— Это точно, — хмыкнул Гарри. — Они дольше всего знакомы. Такое чувство, что он ей брат, а не я.
— Гарри, а ты при нашей первой встрече упоминал, что родители Гвардии тоже с разных факультетов, — вспомнила Джейн.
И, заметив непонимающие взгляды со стороны друзей, просто пожала плечами.
— Ага, моя мама — слизеринка, а папа — гриффиндорец, — отозвалась Майя.
— А вы заметили, что Блэк и Люпин — гриффиндорцы, а Розей и Крауч — слизеринцы? — поделился своим странным наблюдением Рон.
— Тормозишь. Малфа уже пошутил на эту тему, — фыркнул Гарри.
Кристиан подошёл к столу.
— Ну что, Грей, готов пойти на растерзание к декану?
Парень получил одобрительный кивок.
— Тогда пошли, так больше шансов получить по минимуму.
Парни поднялись и направились к выходу. Напоследок Крис подмигнул Майе — и это, конечно же, не осталось без внимания.
— Что это было? — Джинни была главной гриффиндорской сплетницей. Наверное, это одна из причин, почему они с Блейзом — отличная пара.
— А это был Кристиан. И по совместительству — мой парень, — девушка произнесла это будничным тоном.
— Ну наконец-то, — сказала Джинни с улыбкой, покачав головой. — А то не мне же одной встречаться со слизеринцем. Нужно же как-то налаживать отношения между Гриффиндором и Слизерином.
— Ну, что ты хотела? Он вполне милый, почему бы не начать встречаться? — Майя ответила с лёгким сарказмом, но с улыбкой на губах, как будто сама не веря в свою серьёзность.
Заметив взгляд Джинни, она добавила:
— Хотя из всей нашей четвёрки я была уверена, что Фил с Кариной начнут встречаться первыми.
***
Как и обещала МакГонагалл, парни получили наказание. И Крис был прав: они пришли первыми — и в наказание получили уборку в библиотеке.
— Да, работы тут немало, — сложив руки на груди, произнёс Блэк.
— Это меньшее из всех зол— в голосе Розье было полно оптимизма. — Пошли. Чем раньше начнём, тем быстрее закончим.
Работы и правда оказалось много. Пыль, беспорядок, горы книг — и всё это в компании полной тишины, которую нарушали разве что приглушённые шаги и шуршание переплётов. Кристиан первым схватил перо и список с инвентарём, Сириус с неохотой подошёл к заваленному полками стеллажу.
— Хорошо, что не у Хагрида убираем, — хмыкнул Розье, задвигая на место толстенный том. — А то у него зверья больше, чем во всей магической Британии.
— По мнению моей родни, тряпка в руках чистокровного — это пятно на древнем роду. Для этого, мол, есть эльфы и прочая прислуга.
— Ну, не знаю, — фыркнул Кристиан, вытирая пыль с корешка. — Я с чистокровными снобами особо дел не имел. Ну, если не считать Фила и Карину.
— Но ведь Розье — чистокровные, — слегка смутился Сириус.
— Розье, может, и да, — пожал плечами Кристиан. — Но Макдональд — нет. Так что я полукровка.
«Макдональд? Мэри? Со слизеринцем? Серьёзно? Тем более с Розье?»
Повисла короткая пауза, в которой слышно было только, как одна из книг с глухим стуком осела на полку. Сириус вдруг усмехнулся, почти про себя:
— Чистокровность — переоценённая вещь. Особенно когда родня больше беспокоится о наследстве, чем о тебе.
Кристиан не сразу ответил. Только через пару секунд сказал негромко:
— От отца мне осталась только фамилия и куча золота. Как единственному наследнику.
Он говорил буднично, без пафоса. Просто как есть:
— Я знаю, что он был Пожирателем. И что его убил Аластар Грюм. Больше — ничего.
Он не смотрел на Сириуса, просто продолжал убирать книги, будто ничего особенного не сказал. Слова повисли между ними — простые, сухие, без просьбы о сочувствии.
— Самое смешное, что Грюм преподавал нас на четвёртом курсе, — продолжил Кристиан, чуть усмехаясь. — Честно, я даже, наверное, рад, что это был Крауч под оборотным. Иначе за свой потерянный глаз он бы точно меня там сгноил.
— При чём здесь Крауч, и почему он был под оборотным? — спросил Сириус, не совсем понимая.
Кристиан усмехнулся, вытирая пыль с корешков книг:
— Ну, вообще-то, на четвёртом курсе у нас был новый профессор по защите, как обычно, и Кубок Трёх Волшебников. Тогда как раз Гарри выбрали как четвёртого волшебника — второго из Хогвартса. Все прекрасно понимали, что тут что-то не так, но тогда думали, что Каркаров что-то мутит — ведь он был бывшим Пожирателем. Но мимо: никто не ожидал, что Кубок окажется порталом, а Ластергрюм на самом деле — Барти Крауч-младший. Он сбежал из Азкабана и, как выяснилось, был Пожирателем. Так что, используя такой трюк, Гарри Поттер фактически возродил Того-Кого-Нельзя-Называть.
Он сделал паузу, будто вспоминая, как это всё было.
— Ну или, как Карина его называет, «Змееносым». Хотя, честно, если бы ты видел лицо Фила, когда его отца раскрыли... Он тогда точно охренел от такой встречи.
На лице Сириуса мелькнули ужас и недоумение. Мимолётная, почти нечитаемая эмоция — взгляд стал стеклянным, губы на миг разжались. Он резко моргнул и взял себя в руки.
Единственное, что его спасло — полумрак библиотеки. Кристиан ничего не заметил. Он всё ещё говорил, как ни в чём не бывало, с рассеянной усмешкой, вытирая пыль с обложки.
Сириус опустил взгляд и медленно поставил книгу на полку.
За окнами сгущались сумерки.