Я - монстр
– Сначала я поговорю с ней, – тихо, практически шёпотом сказала я.
Мы стояли у входа в дом. Я была у двери, а Сэм и Дин – расположились за мной. С того момента, как произошёл ритуал, с моих губ не сошло ни единого слова. Поэтому сейчас они не ожидали от меня условий и ответили не сразу.
– Хорошо. Но... – Сэм положил свою большую ладонь, которая спокойно могла бы закрыть всё моё лицо, на плечо и попытался заглянуть в глаза. Он увидел безжизненный взгляд, – Ты уверена, что хочешь этого?
– Она моя подруга. Я должна хотя бы извиниться.
– Не ты же её заразила, – попытался сказать хоть что-то ободряющее Дин.
Это было даже мило. Даже если голос всё ещё звучал отстранённо, я слышала нотки сочувствия в нём. Было приятно знать, что хотя бы сейчас Дин поверил мне.
Правда, его слова не помогали растворить тяжёлый камень глубоко-глубоко внутри.
Ведь как раз из-за меня Зои теперь та, кто она есть.
– Я просто должна.
На этом диалог завершился, ведь я позвонила в звонок. В доме затихло. Так, будто Зои пыталась понять, кто же пришёл. Или так, будто она пыталась сделать вид, что спит.
Зои боялась гостей. Только сейчас мне стало понятно, почему она затихла уже во второй раз, как я к ней заявилась. Мудро с её стороны открывать не всем. Ведь в любой момент могли прийти и попытаться убить её. Даже если Зои не знала, что существуют охотники, было несложно догадаться, что кто-то должен убивать монстров. Иначе человечество давно бы вымерло.
Жаль только, что Зои не повезло с друзьями. Точнее, ей не повезло со мной. Ведь я знала о существовании вервольфов.
Это было подло с моей стороны, но я вдохнула поглубже, крикнув:
– Зои, открывай. Это Алекс.
Через секунду послышались шаги. Не имея ни малейших сил смотреть хоть куда-то, я опустила взгляд и сжала руки в кулаки. Дверь открылась. Я поняла это по лучам от лампочек, которые светили мне на ноги. Глаза всё ещё не рассматривали Зои. Оттого я понятия не имела, какой взгляд, какое выражение лица встретило меня сейчас.
Но воображение подкидывало многое. Море разочарования в тёмных карих глазах, в глубине которого плескалась маленькая, практически незаметная скорбь. Она тонула в этом море, она захлёбывалась в нём. Это была скорбь по нашей дружбе, скорбь по былым временам, скорбь по жизни, которой я её лишу.
Извини. Прошу, прости меня...
Я представляла брови, сошедшиеся домиком, я представляла кулаки, сжимающиеся всё сильнее от гнева на меня. Ведь я во всём виновата. Именно я сделала Зои такой. И я осмелилась после всего покуситься на её жизнь...
Извини, извини, извини...
– Алекс? Я думала, ты уехала.
Голос звучал спокойно. Даже немного удивлённо. В нём не было ни гнева, ни разочарования.
Но я всё ещё не могла поднять на Зои взгляд. Ведь тяжесть глубоко внутри до сих пор не исчезла.
– А кто эти люди? Они твои знакомые?
Мои руки резко зашли за спину. Правая ладонь схватила левую и начала большим пальцем двигать в местах складок, рисуя невообразимые картинки. Это привычное движение совсем не успокоило. Но хотя бы дало сил сказать тихое:
– Это мои новые знакомые. Хочу тебя им представить, пока не уехала. Я стартую отсюда завтра.
Ничего не подозревающая Зои спокойно ответила:
– Тебе повезло, что я ещё не сплю. Но ладно, проходи.
Я вошла в дом. Всё казалось таким знакомым и комфортным. Только теперь окружение заволокла серая пелена. Будто всё вокруг сняли на старый фотоаппарат. Или придали тот же чёрно-белый фильтр, который придают фотографиям тех, кто окончил свою жизнь.
«Что мне ей сказать? Как начать диалог? Как извиниться перед ней?» – вопросы крутились в голове один за другим. А когда они заканчивались, то весь круг начинался вновь. Те же самые слова, те же самые переживания: «Как начать диалог и что сказать? Как сказать «прости» после всего, что я сделала?»
Я и сама не поняла, как села за стул в столовой. Зои устроилась напротив меня, а Дин и Сэм – поодаль, на диване в гостиной. Рот несколько раз открывался, а лёгкие брали побольше воздуха. Но ни единое слово не слетело с моих губ. Ведь я понятия не имела, с чего начать разговор.
– Чего ты так волнуешься? – как обычно прямо спросила меня Зои. Руки на коленях сжались сильнее, а большой палец перестал делать уже привычные движения, – В последний раз я видела тебя такой на защите диплома.
– Нас с тобой ожидает очень тяжёлый диалог, – как обычно сразу же честно призналась я, – Так что, мне просто не понятно, с чего начать.
Мягкие руки подруги схватили мои и с заботой погладили. И тогда я, наконец, пересилила себя, посмотрев Зои в глаза. Там не было того моря, которое я представляла. Только спокойствие, словно плавная речка ярким летним днём. И маленькая рыбка заботы, плывущая прямо у берега. Я чувствовала её, я ощущала эту любовь, направленную прямо на меня.
Но я не была этого достойна.
– Ну, допустим, попробуй начать с себя, – Зои пожала плечами, – Как ты пришла к этому диалогу?
Зои было интересно, что же такое я хотела ей сказать. Я видела эту задоринку у неё в глазах. Но при этом она даже не боялась, что речь зайдёт о чём-то ужасном. Ей не было страшно рядом со мной.
От этого к тяжёлому камню внутри добавилось противное чувство.
Ведь я предаю Зои. Я предаю её уверенность во мне.
– Я многое тебе не рассказывала.
Мои руки сами собой сжали насколько пальцев Зои. Так было чуть-чуть легче.
– Что ж, мы все друг другу что-то не рассказываем, – совсем спокойно ответила она, – Я не считаю это преступлением.
Её слова не успокаивали.
– Помнишь, ты спрашивала меня, куда я пропадала три года?
Зои хмуро кивнула.
– Мы не виделись с тобой даже три с половиной года.
– Мгм, – тяжко протянула я, сжав её пальцы чуть сильнее. Мой взгляд сам собой опустился вниз. Силы смотреть в карие глаза снова исчезли, – Я говорила, что нашла одну гениальную женщину и стала её ученицей.
– Ты мне тогда сказала, что не можешь рассказать всё. Теперь можешь?
Я слабо кивнула.
Взгляд мельком коснулся Дина и Сэма. Те сидели на диване и с интересом смотрели на меня. К счастью, они не собирались прерывать нас.
И снова я чувствовала, что после слов жизнь перевернётся. После них больше не будет пути назад. Но я была словно поезд. Который никак не сойдёт с рельс.
Поэтому, вздохнув, я подняла взгляд и посмотрела в карие глаза подруги. Следом прозвучали слова:
– Эта женщина была ведьмой. За три года она научила меня своим трюкам.
Зои замолчала на секунду. Я понимала, ей нужно переварить услышанное. Ведь навряд ли она знала, что кроме вервольфов есть и другие сверхъестественные существа. Могла догадываться, но знать точно...
– Подожди, – она хмуро мотнула головой, – То есть хочешь сказать, что ты ведьма?
Я поджала губы, кивнув:
– Я знаю, это звучит невероятно, – мне пришлось буквально выдавливать из себя эти слова. Ведь было очевидно, что для Зои эта новость не так удивительна, как для обычных людей, – Но в мире существует огромное количество разных сверхъестественных существ и их подвидов. Ведьмы, демоны, призраки, вервольфы...
Голова поднялась вверх, а голубые глаза пронзили Зои словно тонкая игла. Теперь уже она опустила взгляд, задумчиво смотря себе на колени. Я надеялась, что Зои погрузилась в осознание того, что она не просто монстр. У таких существ есть подвиды и названия. Хотелось, чтобы она осознавала это.
А не догадывалась о настоящей причине нашего с Винчестерами прихода. Ведь хотелось сначала поговорить, а уже потом...
Я сжала пальцы Зои ещё сильнее. Всё дело в том, что даже думать о надвигающемся будущем страшно. «Навряд ли я смогу сделать это. Может, попросить Сэма и Дина?» – пронеслось размышление в моей голове.
Слово «убить» прошло мимо моих размышлений. Оно будто было нереальным. Словно убийство – это плод чужого больного воображения. А Зои просто исчезнет. Вот так, раз! И её не станет. Ну а крики, выстрелы, боль, слёзы – всё это нереально, всего этого не существует.
Я еле видно вздрогнула: «Так. Пора прекращать этот сеанс самокопания, пока я не убедила саму себя, что это – плод моего воображения».
И снова я даже мысленно не смогла сказать лишь одно небольшое слово. Лишь один набор букв, вызывающих дрожь у всех, даже самых сильных существ.
Убийство.
– Я решила стать ведьмой, потому что мне было страшно, – продолжила я невесомо, ведь всё ещё не до конца вышла из своих размышлений, – Обычного человека убить проще, чем очень слабую ведьму.
Зои будто бы меня не слушала. Она кивнула, призывая продолжить.
– И, знаешь, почему я так заинтересовалась теми тремя смертями? – вкрадчиво спросила я.
Она резко подняла взгляд, смотря на меня. Как бы Зои ни пыталась, она не смогла спрятать испуг в глазах за наигранным интересом.
И как бы раньше глубоко-глубоко внутри я не верила в то, что астральная проекция показала правду, сейчас опровергнуть результаты уже было невозможно. Реакции на мои слова были на лицо. И слово «вервольф», и испуг в глазах...
«Гадство», – это было самое цензурное, что пронеслось в моей голове в этот момент. Надежда исчезла, а вместе с ней и блеск в моём взгляде.
Судьба никогда не делала мне подарков...
– Потому что вервольфы питаются сердцами. Я очень испугалась за тебя, вот и приехала сюда. Нужно было найти вервольфа до полнолуния и...
– Убить его?
Отчаянный голос Зои звучал, словно гром среди ясного неба. Она сказала эти два слова так, будто резко сняла пластырь, будто отрезала ленту, держащую что-то важное прямо над пропастью. Это было крайне быстро и неожиданно.
Но при этом не безболезненно.
– Ты правда готова убивать, Алекс?
Я замерла, не имея смелости сказать что-либо. Мне хотелось просить прощения, мне хотелось плакать навзрыд, мне хотелось кричать, пока голос не пропадёт.
Ведь я не готова сделать это. Я не в силах взять пистолет, подвести его к голове Зои и...
Я не могу. У меня не получится.
Мои испуганные глаза смотрели точно в острый взгляд Зои. Мы вновь поменялись местами. Теперь мне страшно, а она исследует моё выражение лица. Теперь я вновь находилась в её власти. Теперь я была под чужим контролем.
Воздух покинул лёгкие, а в голове вновь повторялась одна и та же фраза.
Прости, прости, прости...
– Что ты молчишь? Ты же говорила, что не делаешь ничего незаконного.
– Я и не делала, – прошептала я, наконец, сдавшись и опустив взгляд, – Я слишком слаба для такого.
Зои расплылась в слабой печальной улыбке:
– Тебе всего двадцать три.
– И это как раз доказывает, что я уже не ребёнок, – моих губ коснулась такая же печальная улыбка.
Мы обе знали, в университете я не считала правильным отношение ко мне, как к ребёнку. Да, иногда этим было удобно пользоваться, но в основном меня такое напрягало. Ведь на самом деле мне уже около пятидесяти...
Мы обе задумались, окунувшись в былые времена. Молчание затянулось. Краем уха я услышала перешёптывания со стороны дивана. Из отрывков разговора становилось понятно, что Дину надоело сидеть и ждать, он хотел вмешаться. Ну а Сэм не давал ему это сделать, напоминая о моей просьбе.
Я понимала, что скоро терпение обоих братьев перейдёт через край. Поэтому я должна была перестать ходить вокруг да около. Однако...
Я не могла пересилить себя.
Украдкой погладывая на подругу, с которой мы провели целых четыре года в общежитии и ещё несколько лет созванивались хотя бы раз в неделю, я чувствовала не только тяжесть. Будто что-то внутри разрывалось на части, будто прошлое и будущее соревновались между собой, не на жизнь, а на смерть. Будто все мои устои, все принципы исчезли вместе с одним простым фактом.
Вервольф не должен оставаться в живых. Ведь он даже не может управлять своими превращениями.
Зои была слабым вервольфом, но как раз из-за этого...
Как раз потому что...
Я должна была... Мне следовало...
Зои должна была умереть.
Мысль прозвенела в голове. И следом за ней всё будто бы остановилось. Я больше ни о чём не думала. Стало тихо, но совсем не спокойно. Это было затишье перед бурей.
Зои должна умереть.
Фраза никак не уходила из головы. Но я не могла сделать то, о чём думала, а потому продолжила тянуть время.
– Как ты узнала, что ты вервольф?
Зои усмехнулась.
– Значит, ты уже знаешь, что это я...
Её потные холодные пальцы вышли из моих. И от этого становилось так больно на душе.
Словно этим действием мы окончательно попрощались друг с другом.
Она встала, направляясь в сторону дивана. Сэм и Дин сели ровнее, напрягаясь. Я тоже почувствовала недоброе. Уже намереваясь встать из-за стола и подбежать к Винчестерам, закрывая их собой, я в один момент застыла.
Зои наклонилась под диван и достала небольшую деревянную коробочку. Открыв, она протянула её мне. Удивлённо рассматривая пустой взгляд подруги, я приняла протянутый предмет. А когда моя голова опустилась, то воздух покинул лёгкие.
В коробке лежали пальцы. Это были отрезанные мужские безымянные пальцы. Те, на которые обычно люди надевают кольца.
Я медленно подняла голову на Зои.
– Каждый день я просыпалась утром и находила на кровати палец. Сначала я не понимала, откуда они...
– А потом узнала про убийство, – поняла я.
Зои кивнула:
– Я не знала, что со мной произошло. Каждый раз я ничего не помнила. И даже когда на третий день перед ночью я заперла себя, то, заснув, смогла каким-то образом вырваться и убить третью жертву, – её руки сжались в кулаки, а я поджала губы. Мне было тяжело представить, что она чувствовала тогда, а оттого сочувствие было ещё сильнее, чем могло бы быть, – Сначала мне казалось, что это что-то вроде лунатизма, – она села на стул напротив, но взгляд опустила, разглядывая пальцы жертв, – Но потом я заметила, что моё тело немного изменилось. Раны стали заживать быстрее, клыки чуть увеличились. А, поискав информацию из разных источников, я нашла одно совпадение: все три убийства были в полнолуние. Так что я решила, что стала каким-то монстром.
– В целом, так и есть, – пробубнил Дин.
Наверное, он пытался сказать это так, чтобы никто его не услышал. Но из-за тяжёлой тишины, распространившейся на весь дом, слова звучали, словно сирена поутру.
Я с гневом взглянула на Дина. Тот, поняв меня без слов, поднял руки в примирительном жесте, а после показал, будто закрыл рот на замок.
– Я знала, что когда-нибудь это произойдёт. За мной придут и решат убить, ведь я – монстр.
Голос Зои звучал безразлично. Казалось, она уже простилась со своей жизнью, а потому совсем не интересовалась миром вокруг. Но даже так, она не лишила себя возможности полюбопытствовать, пусть и таким же безразличным тоном:
– Кто они на самом деле, Алекс? – она кивнула в сторону братьев.
– Охотники.
Отчего-то мой голос звучал точно так же.
– Мы убиваем разных сверхъестественных существ, вроде демонов, призраков или вервольфов, – пояснил Сэм.
– Ведьм тоже? – Зои с беспокойством посмотрела на меня.
– Я белая ведьма. Не убиваю людей. Поэтому они меня не убили.
Зои кивнула, а, помолчав секунду, посмотрела на Сэма и Дина поочерёдно, сказав:
– Не убивайте её. Алекс хороший человек, я это точно знаю. Пусть лучше она будет вам помогать, чем станет вашей жертвой.
Братья ничего не сказали, лишь задумчиво и с каплей беспокойства посмотрели на меня.
Ну а я не обращала на них никакого внимания, резко повернув голову к Зои:
– Это ты так прощаешься с нами что ли?
Зои вымученно улыбнулась.
Стул с грохотом упал на пол. Звук отскакивал от стен и отдавался в ушах, звеня и заставляя сердце сжиматься. Я стояла. Стояла и смотрела на пустой взгляд карих глаз, на печальную улыбку, на расслабленное, будто потерявшее былой задор, тело. Мне не было известно ничего вокруг, я даже не знала, дышала ли в этот момент. Ведь единственное, что меня волновало, это её слова.
Её последняя просьба.
– Нет. Не смей.
Я замотала головой так, словно давным-давно сошла с ума. Голос был громкий и звонкий, ведь им я хотела достучаться до подруги.
До той, кто по-настоящему был мне дорог.
– Не говори это, как свои последние слова! – я покачала головой, шагая туда-сюда, – Почему даже сейчас ты заботишься обо мне, а не о себе, а?! – вскинув руки, я остановилась и усмехнулась, – Я не достойна этого!
Улыбка исчезла с лица Зои.
– Алекс...
Но мне было без разницы. Ведь сейчас у меня была только одна цель: достучаться.
– Ты постоянно защищала нас с Эммой. Ты постоянно говорила всё, что думала. Ты была смелой, ты была сильной. Так оставайся такой и сейчас!
– Алекс.
– Что?! – отозвалась я, крикнув ещё громче, – Что, Зои?! Ты не виновата в том, что произошло!
– Ты тоже, – тихо сказала она.
Я остановилась. Кричать больше не хотелось. Ведь вновь пришло осознание. Зои стала такой из-за меня.
Если бы меня не существовало...
Я отвернулась от неё, посмотрев куда-то в пол:
– Ты этого не знаешь.
– В смысле? – я слышала скрип стула, на котором сидела Зои, – Как ты можешь быть виновата, если не ты обратила меня?
– Я просто...
Мой взгляд коснулся Дина и Сэма, с удивлением и сочувствием смотрящих на меня. Если бы их тут не было, я бы рассказала, откуда я на самом деле. Но выгнать Винчестеров отсюда я точно не смогу.
К счастью, у меня было удобное оправдание моему странному знанию из ниоткуда:
– Я просто знаю, – печальная ухмылка коснулась моих губ, – На то я и ведьма.
Возможно, я слишком погрузилась в переживания, а, возможно, Зои двигалась очень тихо. Но неожиданно на моих плечах оказались заботливые руки подруги. Я вздрогнула, напрягаясь ещё сильнее. Тяжесть где-то внутри стала практически давить. От неё мне было больно даже физически. К тому же, становилось трудно дышать. Особенно когда Зои ласково произнесла:
– Я знаю, как ты любишь накручивать себя. Прекрати.
Я даже не повернулась к ней, только шёпотом ответила:
– Я не накручиваю. Если бы мы с тобой не познакомились... Если бы я не поселилась с вами в одной комнате...
Послышался тяжёлый вздох. Руки Зои на моих плечах надавили так, чтобы развернуть к себе лицом. Но я напрягла всё тело, дабы не допустить этого. Ведь она не должна была увидеть мой виноватый взгляд, не должна была смотреть на мою кожу, потерявшую цвет, не должна была прощать меня за это.
А всë потому что, как бы долго я мысленно ни извинялась, это не облегчит ношу.
Именно я сделала из Зои вервольфа. И именно я привела к ней охотников после этого.
– Алекс.
Я знала, что она хотела сказать, а потому закрыла глаза, мысленно умоляя: «Не надо. Не говори этого».
Но Зои не слышала мои мольбы.
– Алекс, повернись ко мне.
Тратя последние силы на отстаивание своего, я еле видно покачала головой.
– Пожалуйста, Алекс.
Я снова покачала головой, но уже чуть сильнее. Уже так, чтобы Зои поняла.
Что я не повернусь к ней. Я не дам ей сделать то, что она хочет.
– Алекс, прошу. Дай мне посмотреть на тебя, – на секунду её голос застыл, чтобы в следующий миг сказать, – В последний раз.
Вздрогнув на этих словах, я и не заметила, как ловкие руки Зои развернули меня к себе. Схватившись крепко за плечо, она одной рукой подняла мой подбородок, заставляя заглянуть в её карие глаза.
Исполнялось то, чего я не заслуживала. Исполнялось то, чего я боялась всю последнюю минуту.
Исполнялось прощение.
Вместо гнева и разочарования в карих глазах плавало сочувствие. Зои волновалась за меня, она не хотела видеть меня такой. И, что самое важное, она не считала меня виноватой во всём.
Но ведь...
– Это моя вина, Зои! – вдруг громко крикнула я.
Казалось, стены затряслись, казалось, мир пошатнулся. Мрачная тишина сменилась громким шумом. Но он пугал ещё больше, он поднимал мурашки по телу, не давая успокоения и умиротворения, в которых сейчас нуждались все. Будто вокруг задул вихрь, будто весь мир вдруг оказался под угрозой.
И вот, я смотрела прямо во взволнованные глаза Зои. Мой взгляд упорно пытался найти то, что должно было там оказаться: бешенство, злость, огорчение. Ну, или хотя бы уныние.
Но вновь там не было ничего, кроме заботы и переживания. Вновь исполнялось то, чего я совсем не заслуживала.
– Слышишь, Зои?! – теперь я схватилась за её плечи, двигая руками, чтобы потрясти, – Я виновата! Из-за того, что я появилась в твоей жизни, ты стала тем, кем стала.
Но она продолжала всё так же смотреть на меня. Её тёмные брови были нахмурены, губы превратились в одну тонкую линию. Возможно, она хотела что-то сказать, но упорно ждала. Зои желала, чтобы я прекратила говорить всё, что говорила.
И это расстраивало меня только сильнее. Ведь из нас двоих именно я говорила сейчас правду.
– Ты не понимаешь меня, – я сжала ладони на её плечах сильнее и опустила голову, секунду тратя на то, чтобы взять себя в руки.
Кажется, я теряла контроль над эмоциями.
Но оставлять всё на этой ноте я не могла. Ведь моей целью всë ещë было достучаться до Зои.
– Я права, – я вновь подняла на неё уверенный и отчего-то отчаянный взгляд, – Всё должно было пойти по-другому. Эти двое, – моя рука махнула куда-то в сторону, где, предположительно, стояли Винчестеры, – Должны были охотиться на своего первого вервольфа только через год. Но из-за того, что я появилась здесь... – я прикусила губу, отводя взгляд. Последовало молчание, после которого я тихо сказала, – Этого не должно было произойти.
Комната погрузилась в тишину. Кроме размеренного дыхания подруги, стоящей напротив, я не слышала звуков. Но меня ничего больше и не интересовало. Сейчас в моей голове засел образ Зои, перескакивающий из одного воспоминания в другое.
Вот, она вместе с Эммой сидит в нашей комнате и пытается доказать мне, что нужно перебороть свой страх и сдать на права.
Вот, мы пошли в ресторан праздновать моё получение заветного документа, разрешающего водить машину.
Вот, она успокаивала меня перед входом в аудиторию, где я должна была защищать свой диплом.
Вот, она смеялась, смотря на весёлую табличку «Осторожно! Злая хозяйка!», пока я рассказывала ей о том, как мы путешествовали по Канаде вместе с Эммой.
Эти воспоминания были чистыми и светлыми. И я была готова раствориться в них. Или даже исчезнуть с ними вместе. Полностью уйти в тень. Даже не знакомиться с Зои.
Всё, лишь бы она превратилась обратно в человека.
– Даже если так, – тихо, практически шёпотом начала Зои.
Я с трудом выплыла в реальный мир из своих воспоминаний. Мне не хотелось сюда возвращаться. Ведь уже больше трёх лет меня окружали только страх и слёзы, прерываемые небольшими отрезками счастья.
– Даже если и в правду виновата ты.
«Она всё ещё собирается сказать это», – вдруг поняла я, а потому затрясла головой, шепча:
– Не смей.
Мои глаза были на мокром месте. Я знала, что вот-вот заплачу. Но мне было не важно. Ведь всё, что я хотела, – это чтобы Зои поняла весомость моей вины. Чтобы она не простила меня. Чтобы хотя бы в конце своей жизни она думала о себе, а не о ком-то другом.
– Даже если каким-то образом твои слова окажутся правдой, – непоколебимо продолжала она.
Я стиснула руки на её плечах, продолжая трясти головой. Мои губы повторяли одни и те же слова:
– Не надо, не смей, не говори этого...
– Я прощаю тебя, Алекс.
Я остановилась. И весь мир остановился вместе со мной.
– Я прощаю тебя, ведь знаю, что ты не хотела сделать это со мной. Ты делала многое ради меня, ты часто помогала мне так же, как я помогала тебе. Так что, у нас много общих хороших воспоминаний, которые я не собираюсь забывать сейчас.
Я попыталась сглотнуть комок в горле, но так и не подняла взгляда на Зои. Моë тело всё так же стояло, сжимая её плечи. И не издавало ни звука.
– И я хочу, чтобы после моей смерти ты продолжала жить. Продолжала радоваться успехам, продолжала смеяться с друзьями, продолжала путешествовать, в конце концов! – она усмехнулась, – Если не ради себя, то хотя бы ради меня.
Я ничего не могла сказать. Мне хотелось возразить, мне хотелось закричать, мне хотелось потрясти Зои за плечи... Но я просто стояла. Стояла, смотрела в пол и тяжело дышала. Каждый мой выдох становился всё более протяжным и неровным. Мне нужно было успокоиться, я знала это. Но я ничего не могла с собой поделать.
Поэтому уже через несколько секунд после её слов я заплакала. Порывистые и неровные вздохи сопровождали горячие слëзы, скатывающиеся по моим щекам. Перед тем, как закрыть глаза, я увидела одинокую каплю, падающую на пол.
«Я плачу», – поняла я.
Но от этого осознания становилось только хуже. Вздохи сменили всхлипы, слëзы полились не одной каплей, а уже двумя, а то и тремя. Мои плечи затряслись. Пальцы сжали футболку Зои так, что норовили порвать.
В тот момент я чувствовала себя слабой. Ноги не держали меня, руки качались, словно тонкое дерево на ветру. Я ощущала на себе три пары глаз, каждая из которых питала ко мне сочувствие и сожаление. Но от этого моему самоощущению становилось только хуже. Мне было противно от самой себя. Ведь именно я тут убийца. И как же глупо с моей стороны расплакаться прямо сейчас. Прямо так.
Ещë и перед Винчестерами...
«Но мне не остановиться», – прекрасно знала я, а потому продолжала реветь. В попытках контролировать ситуацию, я сделала так, чтобы всхлипы не превращались в крики. Это было что-то тихое, что-то личное. А не истерика, которая чаще всего случалась. «Хоть я и научилась плакать на людях, избавить себя от привычки сдерживаться не получилось», – только сейчас осознала я где-то на периферии. Но эти размышления и самоанализ слëзы не остановили.
А вот руки Зои, вдруг оказавшиеся у меня на плечах, вызвали слабую дрожь. Не в силах посмотреть подруге в глаза, я со всей силы прижалась к ней, обхватывая еë тело руками. Моë мокрое, печальное, виновное лицо уткнулось к ней в предплечье. Возможно, в другой ситуации я бы переживала, что намочу чужую футболку, но сейчас это волновало меня меньше всего. Сейчас в моей голове поселился только один факт, который, словно тяжëлый камень, никак не мог сдвинуться со своего места.
Я виновата перед Зои. Из-за меня она стала такой.
И каждый раз, когда внутренний голос предательски повторял эти слова, слëзы вновь лились из меня. Поэтому получалось, что я никак не могла остановиться.
Ну а когда руки Зои обняли меня, и одна из них ласково провела по спине, сопровождая это тихим шëпотом:
– Всë хорошо, Алекс. Всë будет хорошо. Я совсем не злюсь на тебя. Я даже не считаю тебя виноватой.
Сил сдерживаться не осталось совсем. Чуть сдвинув лицо на предплечье Зои, чтобы в рот поступал воздух, я коротко, незвучно, но крайне печально хныкнула. А затем ещё раз, и ещë... Мой голос распространялся по всему помещению. И кроме него ничего более не было. Только тихий, повторяющийся шëпот Зои, пытающийся мне доказать, что всë в порядке.
Но всë не было в порядке. Совсем.
Зои обняла меня крепче, понимая, что слова никак не помогают. Я повторила еë действие, прижимая подругу к себе так сильно, что та могла почувствовать боль. Но Зои молчала, больше не говоря ни слова. Только иногда она проводила рукой по моей спине.
Сначала я продолжала хныкать, цепляться за одежду Зои, лить бесконечные слëзы. Но время шло. Постепенно плакать становилось нечем. Тело уставало, а стоять на ногах было всë сложнее. Вместе с всплеском эмоций ушла и энергия. Казалось, что я снова стала ребëнком, который после небольшой истерики заснул долгим, крепким и тихим сном.
Но я всë так же упорно продолжала сжимать Зои, не выпуская еë из объятий. Я хваталась за неë, словно за последнюю возможность, за крохотную надежду, которую я не хотела терять. Еле слышно я прошептала:
– Я не хочу, чтобы это произошло.
Зои ответила так же тихо, сжимая меня ещë крепче:
– Я тоже. Но если я останусь в живых, то погибнут многие люди.
– Давай, я изобрету лекарство, – совсем без энтузиазма и веры в свои же слова, предложила я, – Я узнаю, как вылечить вервольфа, съевшего сердце. И ты продолжишь... – я порывисто вдохнула, стискивая футболку Зои в своих пальцах, – Продолжишь жить.
Послышался тихий, печальный, практически отчаянный смешок. Плавно положив руки на плечи, Зои отодвинула меня и поймала мой взгляд. В еë карих глазах таилась глубокая печаль и страх, казалось, что постепенно лицо становилось бесцветным, безжизненным. Там была лишь одна крошечная, совсем небольшая искра. Именно она делала Зои живой, именно она оставляла в ней чувства.
Это была искра глубокой любви и заботы. Это было воплощение нашей дружбы.
Того, чего я вскоре лишусь.
Осознавая непоправимость ситуации, принимая во внимание, что Зои хочет лишиться жизни, держа в голове обязанность вести себя правильно, особенно рядом с Винчестерами, я всë равно одними губами произнесла:
– Я не оставлю это так.
– Но ты должна, – возразила Зои, заботливо заправляя прядь моих коротких волос за ухо, – Нельзя подвергать людей опасности.
Хныкнув, я отчаянно запротестовала:
– Но я не хочу...
– Я знаю, – Зои кивнула, – Поэтому это сделаешь не ты.
– Что?
Только и успела спросить я, как вдруг Зои посмотрела куда-то за мою спину и кивнула. Следом еë руки на моих плечах отодвинули меня дальше.
– Что ты... – я непонимающе оглянулась.
И тогда мне, наконец, удалось уловить происходящее. Большая и сильная рука Сэма приобняла меня за плечи, разворачивая от Зои.
– Нет, – запротестовала я, вырываясь из крепкой хватки, – Отпусти меня!
Казалось, из-за моего крика стены затряслись, а стëкла в окнах норовили лопнуть.
Но никто меня не слушал. Руки Зои плавно ушли с моих плеч, окончательно отпуская.
«Она передала меня им», – пронеслось в голове. Я развернула голову, пытаясь посмотреть на Зои, пытаясь в последний раз взглянуть ей в глаза.
«Нет, я не оставлю это так!»
Но Сэм уже вëл меня по направлению к выходу.
– Я сказала, отпусти!
Я попыталась поднять руку со своего плеча, или отодвинуться, или сделать хоть что-то.
Но это было бессмысленно. Сэм в разы сильнее меня.
– Предупреждаю, я использую магию! – раздался отчаянный крик.
Но это была ложь. Слëзы забрали всю мою энергию. Как бы я ни хотела, сейчас даже самым базовым заклинанием не получилось бы воспользоваться.
– Алекс, – сказала Зои совсем спокойно, – Я не хочу, чтобы ты видела это.
– Но...
Мне всë же удалось ускользнуть из-под руки Сэма и повернуться к подруге. Тяжело дыша, я посмотрела на неë:
– Зои, пожалуйста...
Но я не знала, что «пожалуйста». О чëм я еë прошу? Чего хочу добиться?
Ведь все мы знали, это в любом случае произойдёт.
Поэтому, Зои продолжала так же храбро смотреть в мои заплаканные голубые глаза. И как раз из-за невозможности изменить хоть что-то, она, мягко улыбнувшись, тихо сказала:
– Прощай, Алекс. Постарайся прожить как можно дольше.
Когда я уверила себя, что мои слëзы закончились, я ошиблась. Ведь сейчас они потекли вновь. Не издавая ни звука, я смотрела в любящие карие глаза и понимала, что я больше никогда не увижу их такими.
Больше никогда они не будут живыми.
Когда рука Сэма вновь обхватила мои плечи, я вздрогнула. Он снова повëл меня на выход. Но в этот раз без сопротивлений с моей стороны. Ведь было очевидно, что теперь это бессмысленно. Тихо хныкая, я вытирала слëзы о рукав джинсовой куртки.
Возможно, я бы ещë покричала, пообнимала Зои или попыталась доказать, что возможно придумать иной способ, без убийства. Однако, моë тело вымоталось. Я с трудом передвигала ноги, что уж говорить о криках и попытках вырваться из хватки Сэма.
К тому же, Зои хотела, чтобы еë убили. И кто я такая, чтобы противостоять этому?
Уже у порога, когда Сэм открыл передо мной дверь, я в последний раз взглянула на подругу. По еë белоснежной щеке лилась одинокая слеза. Это было неудивительно. В храбрости, выстроенной для меня, появилась первая трещина. А когда я окончательно уйду, то, вероятнее всего, Зои даст себе возможность по-настоящему расплакаться.
Всë, лишь бы я не видела, как она страдает на самом деле.
– Прощай, Зои, – прошептала я, смотря ей точно в глаза.
Увидев кривую улыбку на еë губах, я опустила взгляд и торопливо вышла из дома. Слëзы всë ещë текли по моим щекам. Но я не обращала на них никакого внимания, молча шагая и смотря на свои ноги. И даже Сэм, положивший руку на моë плечо и заботливо поглаживающий ею, не получил от меня никакой реакции. Ведь мои мысли в очередной раз занимали воспоминания об университете и тех путешествиях, которые были у меня до встречи с Ровеной. В картинках, проплывающих в голове, я в основном обращала внимание на улыбающееся лицо Зои, на еë весëлый смех, на счастье в еë глазах...
Прозвучал выстрел.
Тело вздрогнуло. Руки сжались в кулаки. Я обняла саму себя.
Но это ничем не помогало. И даже поглаживания Сэма на моей спине, после выстрела ставшие ещë мягче и плавнее, не успокаивали.
– Алекс...
Я непонимающе осмотрелась. Оказалось, мы уже стояли около Импалы. Из-за мыслей я перестала что-либо замечать.
Через несколько секунд уже чуть более осознанный взгляд моих глаз осмотрел Сэма. Поняв, что я готова его слушать, он положил руки на мои плечи, и, смотря точно в глаза, продолжил:
– Ты переночуешь у нас, а наутро мы решим, что делать. Хорошо?
Долго хмурясь и пытаясь осознать услышанные слова, я, наконец, кивнула.
Сэм мягко улыбнулся:
– Хорошо. Тогда садись в машину. Можешь пока поспать, мы скоро поедем.
Он так заботился. Я должна была отблагодарить его. И Дина, который взял убийство на себя.
Так что, я попыталась выдавить хотя бы подобие улыбки, а потом сказала:
– Спасибо, Сэм. И поблагодари Дина от меня.
И не важно, что я назвала их настоящие имена. И не важно, какая реакция будет у Винчестеров после этого. И не важно, что, испугавшись, они могут убить меня.
Мне уже ничего не важно.
Находясь уже на грани реальности и беспокойного сна, я услышала тихую, задумчивую фразу Дина:
– Она взяла с меня обещание, что я присмотрю за Алекс.
Что ответил Сэм до меня так и не донеслось, ведь я отправилась в царство Морфея.