Расследование
Тёмно-синяя машина припарковалась у небольшого двухэтажного домика. Как только я вышла из салона, мне в лицо ударил сильный океанский ветер. Поездка прошла без лишних остановок на отдых: за последние четыре дня я спала только один раз и перекусывала всего дважды: на заправке, пока заполнялся бак моей машины. Поэтому теперь мышцы сильно затекли. Пришлось потратить пару минут, чтобы размяться. Я потянулась в разные стороны, покрутила руки и ноги. И только после из меня вырвался тяжёлый вздох. Возможно, если бы Дин и Сэм были не в Мак-Кинливилле, я бы не торопилась так сильно. Хоть конец света приближался, он ещё не наступал на пятки. Но из-за волнения за Зои я вжимала педаль газа по полной, не задумываясь об ограничениях скорости.
Новый порыв сильного ветра с запахом солёной воды привёл меня в чувство. Я сделала несколько шагов в сторону входа в небольшой домик, свято пообещав себе поспать сразу после предстоящего разговора. Ведь как только тревога за подругу исчезнет, проблем со сном уже не будет.
Мои глаза внимательно осмотрели двухэтажный дом. С прошлого визита ничего не изменилось. Бирюзовая краска на ровных досках совсем не выцвела. На двух окнах на первом этаже стояло несколько горшков с кактусами. Они сильно выросли за три с половиной года, некоторые были высотой целых полметра.
Когда я поднялась по двум ступенькам к белой двери, то встретила уже знакомую мне табличку, висящую на гвозде: «Осторожно! Злая хозяйка!» Я хмыкнула, погрузившись в воспоминания. Через год после окончания обучения путешествие завело меня в Канаду. Встретившись с Эммой, ещё одной подругой из института, я рассказала ей про свою жизнь и про то, как поживает Зои, наша общая подруга.
Зои – это тот самый человек, который может сказать даже самые неприятные вещи прямо. Поэтому не все готовы с ней общаться. Так что, когда Зои купила себе дом и переехала туда, то вызвала шум на районе, так как каждому второму соседу сказала те слова, которые другие не нашли смелость объяснить. Например, старик из дома справа впервые за двадцать лет услышал, что из-за его «дряхлого» сарая, стоящего на заднем дворе, у всех ближайших соседей в доме крысы. А многодетная мамочка слева узнала, как людям вокруг мешают спать её «отбросы» сынишки.
В общем, когда я приехала к Эмме и с улыбкой на лице рассказала, что сделала Зои сразу после переезда, то мы в шутку купили ей эту табличку. Когда я в следующий раз приехала в Калифорнию, то Зои, рассмеявшись, гордо повесила её на входе. Всё на радость соседям вокруг, недолюбливающим её и считающим чуть ли не истинным проявлением зла.
Ещё пребывая в ностальгии, я стукнула по белой двери трижды. Сначала в доме не издавалось ни звука. Но вскоре послышались торопливые шаги, и дверь открылась. На пороге показалась девушка с тёмными волосами и удивлёнными карими глазами:
– Алекс? Что ты здесь делаешь?
– Привет, – я улыбнулась, – Я же говорила, что скоро приеду.
– Я думала, ты пошутила. Это было слишком неожиданно.
– Ну, это не планировалось изначально, – протянула я, – Можно войти?
Зои внимательно осмотрела меня с ног до головы со странным подозрением. Но, кажется, она заметила мою усталость, а потому сжалилась и сделала шаг назад. Когда я вошла в дом, и дверь за мной закрылась, Зои спросила:
– Зачем ты приехала? Мы не виделись целых три года, а теперь ты резко заявляешься.
Я осматривала помещение. Ничего не изменилось. Дом остался таким, каким он отпечатался в моей памяти. Было ощущение, будто я очутилась в прошлом.
Придумывая ответ на вопрос, я хмыкнула, со смешинками в глазах посмотрев на Зои:
– Спрашиваешь сразу в лоб? Ты совсем не изменилась.
Зои тоже слабо улыбнулась:
– А ты изменилась. От тебя чувствуется что-то такое... Необычное... – я удивилась этим словам, но ничего говорить не стала, – А ещё ты стала женственнее. Начала краситься, да?
– Совсем немного, – я кивнула, – Не люблю постоянно наносить тени или румяна, только иногда крашу ресницы и губы.
– Ну, это уже успех. В институте ты смотрела на мою с Эммой косметику, как на грязный ободок унитаза в общественном туалете.
Хоть я нахмурилась, улыбка всё равно показалась на лице при протяжном:
– Фу, Зои!
– Опа! – он показала на моё лицо пальцем, – Вот так ты на косметику и смотрела!
Мы рассмеялись и продвинулись в гостиную. Усевшись на стул, я издалека наблюдала за тем, как Зои заваривает на кухне чай. С одной стороны, я была рада встретиться с подругой. Её дом всё ещё казался комфортным, а гостить тут до сих пор было прекрасно.
Однако Зои была права, я не появлялась на её пороге целых три с половиной года. Каждый раз на её вопросы приходил ответ «прости, пока не могу» или «я скоро приеду, обещаю». Но дальше ничего не происходило. И тут я неожиданно приехала, только раз за звонок упомянув о моих планах. Конечно, для Зои это выглядело очень странно. Поэтому мне предстояло найти толковое объяснение произошедшему.
Когда моя подруга заварила чай и вышла из кухни, я поëрзала на стуле. Разговор предстоял не из приятных. И мне нужно было убрать свою гордость куда подальше, чтобы всë прошло хорошо.
Когда мой взгляд опустился, глаза наблюдали за тем, как правая ладонь берëт левую и начинает делать круговые движения большим пальцем. Действие снова помогло успокоиться. Я смогла собраться с силами и, когда Зои присела на стул напротив, начала разговор:
– Прости меня, пожалуйста. Мне нужно было рассказать тебе правду, а не каждый раз переводить тему.
Зои молча разлила чай по кружкам. Ни один мускул на еë лице не дрогнул. Как всегда, она не собиралась смягчаться сразу же. Обычные извинения ей не нужны, только толковое объяснение поможет ситуации.
Так что, я продолжила. Медленно и вдумчиво. Так, чтобы не сказать ничего лишнего и при этом не соврать:
– Ты помнишь, что я была в Нью-Йорке проездом, да? В итоге мне пришлось остаться. Я жила там три года.
Выгнув бровь в удивлении, она спросила, всë ещë имея каплю обиды в голосе:
– Это ещë зачем?
– Там я встретила одну гениальную женщину в ресторане. Решила стать еë ученицей.
Зои отпила чай. А я к своей кружке даже не притронулась.
– И чему тебя обучали?
«Твою мать. Ну, ведь логично было, что она спросит это...» – я сжала руки под столом, мысленно вздохнув, – «И что мне теперь отвечать?»
– Я... – опустив взгляд, я тяжело сказала, – Я не могу сказать... Прости...
– Алекс, – кружку в полной тишине поставили на стол, отчего глухой звук прозвучал, как удар о барабан, – Это хотя бы законно?
Хоть я не смотрела Зои в глаза, я точно знала, что та прожигает меня серьёзным, даже родительским взглядом.
– Ну... – я поморщилась, – Я точно делаю всë в рамках закона.
– Ты уверена? – в голосе Зои звучала сталь.
Сейчас она была для меня как старшая сестра, отчитывающая за недолжное поведение. В целом, как и всегда. Зои постоянно защищала нас с Эммой. И если наша канадская подруга нуждалась в подмоге из-за излишней мягкости и великодушности, то я просто была младше. В институте многие считали своим долгом защищать меня. Ну а я и не против, ведь такое отношение было даже приятным.
– Я, что, похожа на человека, который будет идти против закона?
Зои хмыкнула:
– Да, – и пока я не высказала что-то возмущëнное, она так же шутливо добавила, – По-твоему, почему именно тебя всегда считали мафией, когда мы играли?
Я с улыбкой сделала вид, что задумалась:
– Действительно...
Наступила тишина. Мы обе окунулись в прошлое. Это был прекрасный период нашей жизни. Тогда мы были беззаботными и такими... Живыми... Мне было легко без мысли, что я живу в мире со сверхъестественными тварями.
Ну а Зои... Не знаю почему, но я чувствовала, что еë что-то гложет. Что бы это ни было, из-за этого из карих глаз Зои пропал былой блеск. Она стала словно кукла. И это вызывало волнение. Так что, я задала соответствующий вопрос:
– А почему ты даже не пыталась мне позвонить в последнее время?
– Возникли проблемы на работе, – очень мрачно ответила она.
– Что такое? – я обеспокоенно осмотрела еë с ног до головы.
Секунду помолчав, Зои отвела взгляд и ответила:
– Система безопасности сайта, который я написала, была взломана. Начальство чуть с ума не сошло.
– Ну, ты же вернула всë на место?
Она снова посмотрела на меня любящим взглядом и кивнула:
– Да, сейчас всë хорошо.
Но улыбка так и не украсила губы Зои. Так что, слово «хорошо» звучало совсем неестественно на этом взволнованном лице.
Не понимая, почему обычная взломка сайта настолько тревожит подругу, я решила подбодрить её ещё чуть больше:
– Я и не сомневалась, что ты справишься.
Зои всë так же смотрела на меня мгновение. Но вдруг с еë лица сошли последние весëлые нотки, и она спросила:
– А ты почему не звонила?
– Прощалась с учителем. Это был долгий и тяжёлый процесс...
В общем, я сказала полуправду. Но ведь не соврала!
– Понятно... – мы одновременно отпили чай.
Пришлось успокаивать себя тем, что эта ложь во благо Зои. После моих рассказов она точно захочет познакомиться с Ровеной. А это, очевидно, очень плохая идея.
Наступило молчание. Оно было неуютным. Я часто ëрзала на месте и оглядывалась по сторонам в поисках изменений в доме. Хотелось уже как-то продолжить разговор, а не сидеть в тишине. Но на ум ничего не приходило.
Я хотела ещë какое-то время поговорить с подругой, а уже потом задать этот вопрос, но так как ничего в голову не приходило...
– Ну а что происходит у вас в городе? Ты говорила про какие-то убийства.
Зои удивилась, поставила кружку с чаем на стол и спросила:
– Зачем спрашиваешь?
Я пожала плечами, сыграв беззаботность:
– Просто так.
Если бы не взгляд, отведëнный в сторону, вышло бы совсем правдоподобно. Так, будто я правда спрашиваю без особой на то причины.
К счастью, этот небольшой изъян в моей актëрской игре Зои не заметила и задумчиво ответила:
– Было тут недавно три убийства. Каждое происходило ночью, тело находили уже ближе к утру. Говорят, все три смерти связывает то, что у жертв на месте преступления не оказалось сердца и безымянного пальца.
– Безымянного пальца? Как странно...
«Об этом в газетах и интернете упоминаний не было», – отметила я.
На самом деле, все новости об инциденте я уже давно просмотрела, поэтому знала многое, что скажет подруга. За три дня умерло три мужчины. По лунному календарю все три смерти произошли как раз в полнолуние. У каждого из мужчин вырвано сердце. Между собой все они не знакомы, поэтому полиция понятия не имеет, какой человек это сделал.
Ну, я-то прекрасно понимаю, что это сделал вервольф, просыпающийся только в полную Луну, а не обычный человек. И совсем неудивительно, что Дин и Сэм сюда приехали. Обычный вервольф казался неплохой охотой между важным делом: поиском отца.
Однако было кое-что удивительное. Братья до сих пор не нашли виновника. В сериале им удавалось раскрыть многие дела за два дня. Но я ехала в этот город четыре. А братья до сих пор были здесь.
Я искренне надеялась, что проблема возникла в охоте. А не появились другие трудности. Особенно пугало, что братьев встретили ангелы или демоны. Ведь моë появление могло изменить события. Точнее, оно уже каким-то образом изменило их. Вервольфы появились только во втором сезоне сериала. А в этом мире братья, почему-то, охотятся на первого вервольфа ещë в первом. Так быть не должно.
Следующее осознание пробрало меня до дрожи. Мурашки пробежались по спине, а руки сжались в кулаки.
«Значит, я каким-то образом изменила сюжет...»
– Алекс?
Голос Зои вырвал меня из пугающих размышлений.
– А? – я взглянула на неë полу-сознательным взглядом, – Ты что-то сказала?
– Ага, – она осмотрела меня с подозрением, – Сказала тебе, что постепенно город забывает о случившемся.
– Прошло же всего четыре дня... – я нахмурилась.
– Да. Но наш мэр очень постарался, чтобы СМИ перестали писать об этом.
Я вскинула брови:
– Откуда знаешь?
– Догадываюсь, – Зои пожала плечами, – Всегда, когда в нашем городе что-то происходит, обсуждения быстро утихают. Ходят слухи, что это дело рук мэра.
– Ты никогда не говорила мне об этом, – задумчиво заметила я, мысленно делая пометку про мэра.
Ну а Зои с хитрой улыбкой заметила:
– Мы обычно обсуждаем меня, а не мой город.
Я хихикнула:
– Ты права, прости. Наверное, я пересмотрела детективов, а теперь допрашиваю тебя.
– Ничего, я понимаю, – она положила руку мне на плечо и сжала еë, – Не так часто в моëм маленьком городишке происходит что-то такое.
Улыбнувшись, я с благодарностью и любовью посмотрела в еë карие глаза:
– Ну, тогда рассказывай. Что произошло за эти месяца молчания?
Зои тоже улыбнулась, убрала руку с моего плеча и отпила чай:
– И с чего бы начать...
***
Выспавшись, я направилась в мэрию. Но там ничего толкового про убийства не сказали. Возможно, они просто не хотели разглашать гражданским информацию. Хотя, мне кажется, они тоже понятия не имеют, что произошло.
Зато я много чего узнала про Сэма и Дина. Эти двое успели зазвездиться в городе. Ночью их заметили на месте одного из преступлений и посадили в камеру. Но, когда наутро пришëл начальник штаба полиции, то этих двоих как свет простыл.
Я была совсем не удивлена, что они сбежали. Не думаю, что для Винчестеров это было так сложно. Но факт оставался фактом: теперь братьев искали в городе. Даже мне в мэрии сказали: «Если вы что-то узнаете о них, то, пожалуйста, сообщите». Это напрягало, ведь могло так выйти, что Сэм и Дин уехали куда подальше. Им не нужны были проблемы с полицией, ведь и без этого хватало забот. К тому же, вервольфа сложно найти не в полнолуние. А значит, их охота затягивалась.
Меня успокаивало лишь то, что братья были слишком добрыми. Они не могли бросить беззащитных людей, поэтому должны были остаться здесь, пока не найдут вервольфа.
Как минимум, я на это надеялась...
Тем временем, моë расследование продолжалось. Узнав о криминальной истории братьев в этом городе, я заметила одну деталь: они посетили место преступления. Это было хорошей идеей. Возможно, там могли бы найтись какие-то интересные детали.
Поэтому, когда наступила ночь, я направилась в жильë одной из жертв. Мужчина по имени Майкл был холостяком и жил в одноэтажном домике с видом на океан. До того момента, как его не нашёл вервольф. Осматриваясь по сторонам и видя мягко качающиеся волны под светом убывающей луны, я вздохнула и подумала: «Мне бы такую жизнь: маленький домик в небольшом городе на берегу моря. А не вот это вот всë...»
Но времени на жалость не было. Полиция могла заметить меня на чужом участке. И если у Винчестеров получилось сбежать из тюрьмы, то у меня, не факт, что выйдет то же самое. С мыслями о надобности поторапливаться, я подошла к входной двери. Однако на ней висела лента, оповещающая, что в дом входить нельзя. Рвать её было опасно: у полиции могли возникнуть очевидные вопросы. Поэтому, пришлось искать другой способ попасть внутрь.
– Гадство, – выругалась я, начиная обходить дом.
К счастью, с одного из боков в тени небольшого куста нашёлся железный люк вниз. Это был спуск в подвал. Однако, он давным-давно закрыт на ключ.
Вздохнув, я осмотрелась и, не увидев никого в округе, начала щупать всё вокруг в поисках ключа. Конечно, я могла бы отпереть замок заклинанием, но некоторые ингредиенты оттуда были у меня не с собой, к тому же, их с трудом можно было достать. Поэтому, пришлось искать спрятанную заначку.
К счастью, в Америке более доверчивы к другим людям, поэтому небольшой ключик я и в правду нашла: в одной из шин, стоящих у входа. Постаравшись как можно более тихо отпереть замок, я сняла его и открыла дверь. Однако моё движение вызвало противный скрип, до жути испугавший меня. Видимо, петли заржавели от недавнего шторма, часто посещающего Калифорнию. Я с ужасом осмотрелась. Но, о чудо, звук не привлёк лишнего внимания.
С облегчением вздохнув, я, наконец, вошла внутрь. Подвал был тёмный. Свет включать я не решилась, а потому начала наощупь искать выход из подвала на первый этаж. Когда мои ноги ударились ступеньки, я, выругавшись, аккуратно поднялась по ним и попыталась открыть дверь. К счастью, подвал оказался не заперт. И вот, наконец, я оказалась на первом этаже.
По тому, что я узнала со слов Зои и из интернета, Майкл был найден без сердца в гостиной, рядом с диваном, где он смотрел футбол. «Наверное, неприятно умирать под звуки с матча, ведь твои крики едва ли кто-то услышит», – подумала я, осматривая пространство между диваном и телевизором. Благодаря лунным лучам и фонарям на улице, света было достаточно, чтобы понять, что пространство полностью чистое. Все важные улики полицейские забрали.
Но на этом я сдаваться не собиралась, а потому встала на колени и решила осмотреть пол и ближайшие стены. Сначала ничего не попадалось на глаза. Особенно тяжко было из-за темноты.
– Зря не взяла фонарик, – с тяжестью прошептала я, но вдруг кое-что заметила.
Это была небольшая царапина на паркете. То есть, её часть, вылезающая из-под дивана. Встав, я схватилась за него и начала толкать. Со скрипом и противным шумом, мебель поддалась. Однако закончить мне не дали.
Кто-то мощно ударил меня по щиколоткам. Да так, что тело потеряло равновесие и начало падать на спину. Краем глаза я засекла два тёмных силуэта. Один из них в шаге от меня, а другой – чуть дальше. Но из-за ярких фонариков, светивших мне в лицо, я не смогла разобрать их чётче.
«Это полиция? Меня нашли?» – с ужасом подумала я, уже представляя себя за решёткой.
Но следом пришла ещё более страшная догадка: «А если это те вервольфы, которые убили Майкла?»
Сердце ушло в пятки, а воздух покинул лёгкие. Мне стало по-настоящему страшно. В первую очередь за свою жизнь.
И вот, наконец, я упала. Тогда всё встало на круги своя, а испуг превратился в нечто другое: удивление. Каким-то образом на мне уже сидел один из силуэтов: тот, что был чуть ближе ко мне. Он приставил нож к моему горлу. И я не сомневалась, что лезвие было из серебра. А тот мужчина, который стоял поодаль, держал в руках пистолет с серебряными пулями.
Почему я знала про серебро? Потому что мне наконец-то удалось узнать оба силуэта.