🖤🐍

Поехавшей крыше Гарри даже не удивился. Удивляться следовало разве что тому, что поехала она так поздно. А должна была на первом курсе. В драке с Квиррелом. Или ещё раньше. У Дурслей. Может Хога и вовсе нет? Может просто проломленная башка решила оригинально сагонизировать в чулане? Ну, если так, то почему бы предсмертному безумию не дать чего-нибудь поприятнее травли? Чего-нибудь, чего всегда очень-очень хотелось...
Поттер криво усмехается собственным мыслям. Идти на завтрак, чтобы опять слышать насмешки и видеть надувшегося Рона не хочется от слова совсем. Но с пустым желудком не поспоришь.
Еда кажется на редкость безвкусной. Хотя на самом деле она, разумеется, не изменилась. Гермиона качает головой и пытается заставить его доесть хотя бы сендвич. Вообще-то она права. Гарри честно впихивает в себя ветчину. Чем его так задело случившееся он затрудняется сформулировать. Герми думает, что дело в рыжике, но... Нет. Дело не в нем. И даже не в Сириусе. По которому Гарри жутко скучает. Хоть и не знает его почти. Ну или не должен знать... Нет. Ощущение потери глобальное. Будто сам мир рухнул. Будто его обманули, отняв самое ценное. Волдеморт... Поттер вздрагивает всем телом, мысленно произнеся это имя. Если бы он не припёрся тогда, в его детстве... Или... Если бы преуспел добить... В любом случае, было бы лучше. Хотя Гарри помирать отнюдь не собирается. Просто... Чувства очень уж странные. И желание прямо здесь упасть на пол, свернуться клубком и зареветь в голос, и отчаянная, бешеная надежда на... На что?
Уроки заканчиваются. Ссоры тоже. Неприятно, хотя до детства у магглов не дотягивает. Но в спальню возвращаться тошно. Идея приходит ни с того, ни с сего. Учителя клялись, что Тайную комнату запечатали. Ну да, ну да... Запечатаете вы то, что требует парселтанга для управления. Как же...
В обитель Салазара он пробирается через запасной выход. Один из. Откуда эти познания Гарри, честно говоря, сам не может понять. Но разгадывать тайны уже до тошноты задолбался.
Он садится на пол возле статуй. Шуршание вполне живого Василиска почему-то совсем не удивляет. Может василиск был не один? Это ведь просто магическая змея. Большая. Опасная. Но не единственная в мире. Конечно же рептилия подползает погладиться. Змеи Гарри всегда любили. Настолько, что конфликт с прошлым василиском кажется даже странным. "Он пауков по замку гонял" - вдруг приходит в голову. "Убить, убить..." - это про пауков было. Мелкие так же за шоколадными лягушками бегают. А кого парализовало... Ну не повезло. Бывает." Рассудительный внутренний голос действует на взъерошенное сознание как-то медитативно. Нет, это не первый раз за всю жизнь. Но сейчас в Тайной Комнате он стал намного сильнее. Гарри откидывается назад, ложась на пол. В маггловском кино это обычно называют раздвоением личности. А ещё одержимостью. Или воображаемым другом. Воображаемый друг... Поттер усмехается своим мыслям. А почему бы и да? Если уж сходить с ума, то в свое удовольствие. Пусть будет воображаемый друг. Чтоб умный как Гермиона. Без тормозов как Сириус. И красивый...как Том Риддл. От последней мысли Мальчик-который-выжил позорно заливается краской и усиленно пытается вспомнить кого-нибудь симпатичного в Хоге. Вспоминается как на зло только Чжоу. Потому что чёрные волосы, белая кожа и тёмные глаза немного напоминают о кое-ком другом. Не внешним сходством, а резким контрастом. Он вздыхает и обречённо признается себе, что как ни крути, а Том Риддл был самым красивым из всех, кого он когда-либо видел.
- Вставай. - Вдруг требовательно раздаётся в голове. - Вставай-вставай. Застудишься нахер, балбесина.
Гарри поворачивается навстречу воображаемому спутнику и послушно садится. Правда не потому, что внял гласу здравого смысла, а от неожиданности. Томом Риддлом плод помешательства быть точно не может, как минимум потому, что шрам не болит. И ощущение... Родное. То самое, что он с самого детства помнит по чулану. Видимо защитная реакция сознания, как сказала бы Гермиона. Поэтому Поттер по-дурацких уточняет:
- Ты - моё другое я?
Призрак морщится, чуть наклонив голову набок:
- Если так, то тебе, я смотрю, хуево...
- Да вроде нет... - Гарри озадаченно хмурится. - Ну или я не замечаю.
- Второе. - Хмуро отрезает воображаемый спутник. И вдруг кладёт руку мальчишке на солнечное сплетение:
- Мда... Неудивительно, что я нихуя не помню. Ты вообще когда последний раз был в нормальном состоянии?
- А я был? - Избранному вдруг становится до нелепого смешно. Спятил так спятил... Ещё и ладонь вымышленного Риддла ощущается так приятно, что хочется замурлыкать что тот книззл.
Спутник размышляет довольно долго. И наконец изрекает:
- Судя по твоему состоянию, твоя психика раскололась надвое. Разумная часть, в лице меня, сохранила здравый смысл, но утратила воспоминания. Думаю, прямо сейчас потрошить твою память рискованно. Вряд ли ты хочешь сдохнуть от магического болевого шока. А я тем более.
Гарри смотрит вопросительно.
- Просто так такая хуйня не случается. - Со знанием дела говорит Риддл. Поттер скребет в затылке. Мысль юного Волдеморта не лишена смысла. Фактам не соответствует, зато ощущениям - очень даже.
- В любом случае. Сейчас тебе. Точнее нам. Надо спать.
- Там Рон... - Морщится Мальчик-который-выжил. Почему-то иллюзорный юный Волдеморт не злится. Уж точно не на Гарри. Хотя на то он и иллюзорный.
- Тогда валим в больничное крыло. Скажешь, что переутомился. Помфри диагностирует у тебя магическое истощение. Даст пожрать и зелья. Выспимся, а на утро можно уже и рыжего отпиздить.
Гарри хохочет в голос. Он и мысли не допускал, что у него настолько злое и практичное подсознание. Риддл качает головой. И пытается подавить улыбку.

Вылезать из Тайной Комнаты весьма неудобно. Воображаемый друг с каждым шагом матерится все забористей, с виртуозными метафорами и деепричастными оборотами. Когда Гарри спотыкается о треснувший булыжник порога, он ловит мальчишку поперёк тела. Правда удержать не преуспевает. Иллюзорный все-таки. И вместе с ним летит на пол.
- Ебаный камень, а... - Бурчит Риддл, поднимаясь. - Хули его здесь бросили? В сраке Дамблдора ему блять место. Больше нигде.
- Не войдёт. - Поттер с сомнением окидывает валун взглядом. Призрачный Волдеморт изламывает бровь:
- Думаешь?

** * * * * * * * * * * *
- Милорд!! - Хвост ползает на коленях перед крохотным уродливым големом. - Милорд, скажите нам!! Где их найти? Ну хоть один?!
Тисовой палочки и кое-каких принадлежавших Волдеморту артефактов, которые Барти бесцеремонно спёр из Министерства, хватило на установление некого подобия связи с бесплотным духом господина. Вот только большую часть времени голем их злобно игнорирует. Петтигрю сильно подозревает, что виноват во всем Крауч. Магии у полоумного пожирателя предостаточно. Вот только созидательный потенциал примерно равен способности Питера к бегу наперегонки. Поэтому слепилось то, что слепилось... Что им за это сделает господин, когда обретёт полную силу и вспомнит голема, Хвост даже думать боится. Ещё и змея эта ебучая, которую Барти приволок от Малфоев, чтобы порадовать хозяина... Кормить-то ее приходится Питеру...
- Милорд. Скажите нам. Где найти хоть один кресстраж. - Хвост едва не всхлипывает. - Скажите. Барти его добудет и мы возродим вас.
И без того стеклянные глаза голема вдруг затуманиваются:
- В сраке Дамблдора... - Вдруг безо всякого выражения произносит он. Будто повторяя за кем-то непонятный набор букв. - Больше нигде...
Хвост довольно долго ошалело пялится на голема. Но в итоге расплывается в мстительной ухмылке. Теперь это проблема Барти...

****************

С воображаемым другом засыпать на удивление хорошо. Что в больничном крыле, что в гриффиндорской спальне. Рон психует и дуется, но Гарри не до него. Есть дела поважнее. Например выскользнуть под мантией-невидимкой в запретный лес или в Хогсмит. Погулять вместе. Или пробраться в запретную секцию. Потому что второе я по имени Том любит книги. И усиленно копает информацию о турнирах. Честно говоря, Поттер уже не уверен кто из них чья галлюцинация. Но чем дальше, тем меньше его это интересует. Вот если бы у Тома ещё и было настоящее тело... С палочкой Гарри он управляется как с родной. Но запасов магии мало. Слишком мало. Окружающие поттеровское безумие, разумеется, не видят. Хотя оно прогрессирует. Прикосновения иллюзорного Риддла кажутся настоящими. Его можно взять за руку. Можно обнять за плечи в библиотеке. Можно уткнуться ему в бок, когда он сидит рядом на кровати всю ночь. Не засыпая, но и толком не бодрствуя. Холодные пальцы обычно вплетаются в чёрное воронье гнездо. И перебирают, пока Мальчик-который-выжил не заснёт. Глупо чувствовать себя счастливым от того, что тебя гладит по голове собственная поехавшая кукуха в образе твоего главного врага. Но Гарри счастлив. И на Тома это, кажется, тоже распространяется. О Волдеморте он предлагает не говорить до стабилизации состояния. Потому что у обоих любое упоминание этого имени вызывает слишком сильные и слишком непонятные эмоции. И хочется плакать. Обоим. Хотя Риддл, разумеется, никогда в этом не признается. Избранный каждый раз утыкается ему в ладонь. Согревает дыханием и гладит костяшки. Пока все постороннее не уходит на второй план. Имени своего вымысел разумеется не помнит. Да и откуда у него имя? Том? Он кривится, спрашивая почему. Так вроде бы зовут убогого бармена из "Дырявого котла". Гарри мотает головой. Нет, не в том дело. У магглов есть книжка, где кошка по имени Томасина выжила, хотя её похоронили. И нашла себе дом. Том - в честь Томасины. Риддл фыркает. Материт магглов. Но соглашается. "Загадочная" фамилия его даже веселит. А Поттеру почему-то становится до безумия тепло внутри. Хотя уж с Томом Марволо Риддлом хороших воспоминаний связано быть не должно. Не должно... Вот только. Дневник он в глубине души вспоминал с тоской. Потому что, как ни крути, а понять другого сироту слишком легко. Даже если они враги.
А ещё с Томом очень уютно проводить время у камина в гостиной. И плевать, что в глазах обитателей Хога Мальчик-который-выжил скорбно сидит на ковре, положив голову на ручку кресла и обняв себя руками. Призрачный Риддл гладит по волосам и спине. И в полголоса отпускает комментарии разной степени пакостности в адрес косящихся учеников. Гарри сопит ему в плечо, обеими руками прижимает к груди холодную ладонь и очень старается не заржать. И не лыбиться как псих от уха до уха.

- Так. Скоро первое соревнование. - Очень серьёзно резюмирует Том.
Соревнование Гарри до лампочки. Он сидит на траве у Чёрного озера, прижавшись спиной к дереву. А призрак лежит головой у него на коленях. И очень старается объяснить тонкости сложившейся ситуации:
- Дело - дрянь. Делаем так. Сегодня старые уебки заседают всей компанией в северной башне. Туда пароль не нужен. Поэтому пойдём к ним. И ты объявишь, что отказываешься от участия. Потому что маленький ещё. Поорут и отвалят. Не силой же они тебя потащат, в самом-то деле. Лучше бы, конечно, прямо за ужином объявить. Но мы не знаем как пойдёт разговор, а малолетки ебанутые. При плохом раскладе будет проблематично их всех убить.
Гарри ржёт и чмокает Риддла в нос. Тот давится воздухом. Но в итоге молча жмёт плечами и переворачивается на бок, обхватив мальчишку за колени. И, кажется, краснеет. Магия ещё слаба, но она так приятно переплетается, что Поттер утыкается носом призраку в плечо и долго умиротворенно молчит. Том не глядя дотягивается запустить пальцы в жёсткие чёрные лохмы.

- Мальчик мой. Мы не можем пойти против воли Кубка. - Дамблдор улыбается как никогда дебильно. Риддл истошно матерится. Поттер старается случайно не повторить за ним что-нибудь нецензурное. Снейп усиленно вертит головой, но в итоге просто вздыхает и демонстративно отворачивается от творящейся вакханалии. Он уже пытался донести до умственно отсталого начальства, что четвёртый участник из их же школы - это международный скандал. Поскольку повышает шансы Хога против других на четверть. Но кто б зельевара слушал. Мысли мальчишки перестали читаться весьма внезапно. И настолько глухо, что вывод напрашивался один - Блэк успел всучить крестнику какой-то семейный защитный амулет. Ну хоть какая-то польза от Блохастого...
- Ты понял, мой мальчик? - Вопрошает директор. Гарри кивает:
- Да.
- Значит ты примешь участие...
- Нет. - Поттер улыбается от уха до уха. Том закатывается хохотом. У Грюма буквально отпадает челюсть.
- Я напоминаю про международный скандал... - Мрачно вворачивает Снейп. Но его настырно не хотят слышать. И тут с кресла взлетает Крауч-старший, но пялится не на Избранного, а на директора:
- Ребёнок просто струсил! Это позор Гриффиндора! Если вы это позволите, я лично потребую у Министерства его исключить! Без права восстановления! И с конфискацией сейфа в Гринготсе!
Невидимый остальным Риддл белеет как бинты мадам Помфри. Радужку заливает кроваво-алым.
По мебели идёт рябь.
Стекла издают жалобный звон.
А сквозь призрака начинают просвечивать предметы. Необъяснимый ужас накрывает Гарри с головой.
- Ладноясогласен! - На одном дыхании выпаливает он и вылетает из кабинета, буквально выпихнув свое темномагическое второе я за дверь. Какое-то время они молча сидят на лестнице на пролёт ниже. Поттер обеими руками держит ладонь может и воображаемого, но самого дорогого друга.
- Я, конечно, вспылил... - Ледяным тоном начинает наконец пояснять Риддл. - Но. Принимая во внимание...
Поцелуй приходится в щеку. Гарри отчаянно жмётся губами к холодной белой коже. И долго не отстраняется. Том тихо выдыхает и кладёт голову ему на плечо.