🖤🐍

(Да, это всё по-прежнему исключительно платонически. Пока...)

Петля.
Спустя 4 месяца, после её начала.

Том не сразу соображает что именно от него хочет Гарри. Он бережно трясёт за плечо. Кошмар магической Британии медленно открывает и закрывает глаза. И только тогда осознает, что уснул за письменным столом носом в книгу. И даже не услышал как Поттер шныряет туда-сюда. Хотя тот успел сгонять до кухни за припасами и притащить ужин в преподавательские апартаменты. Такого с ним не случалось... Кажется, никогда. Во всяком случае без Гарри никогда. Когда Избранный копошится где-то рядом, становится слишком спокойно и слишком уютно. Будто прижимаешься спиной к нагретым солнцем камням Хогвартса. И от этого весь накопившийся за беспокойную жизнь недосып вдруг даёт о себе знать.
Поттер дотрагивается до тонких, холодных пальцев, хмурится и накидывает Тому на плечи плед. Спросонья он всегда мёрзнет. Конечно, согревающее решит проблему на раз. Но... Мальчик-который-выжил заклинанием разжигает камин и переносит ужин к нему. Есть что-то уютное в том, чтобы согреваться под пледом, привалившись плечом к теплому другу. Да и в комнате, по правде говоря, не холодно. Гарри со смехом рассказывает про квиддич. Риддл честно пытается вникнуть, глотая пахнущий можжевельником и земляникой чай. Мальчишка наверняка скучает по этой дурацкой игре... Точно скучает. Надо бы разозлиться, но опять не получается. Осознание приходит, спустя полчашки чая и кусок пирога с патокой. Поттер не ностальгирует по недавнему прошлому. Он пытается разделить с Томом все, что давало хоть немного повседневного счастья. Будто тянет сесть рядом под узкий поток солнечных лучей из окна в холодный день. Это странно. Непривычно. Но кажется до боли естественным. Чем-то, что должно было быть всегда. И всегда будет. Поддавшись моменту, Риддл наклоняется к нему и целует в щеку. Лёгким, почти неощутимым касанием. Это желание копилось давно. Приласкать не в ответ на постоянную, обжигающе-заботливую нежность и не в знак утешения или поддержки. А просто потому что рядом. Наверное именно это называют словом "родной". Вообще-то кошмар магической Британии заранее готов к тому, что Гарри хотя бы поначалу растеряется. А может и отшатнется. Первым и без причины Том его раньше не целовал. Но Мальчик-который-выжил подаётся навстречу, улыбаясь, со счастливо зажмуренными глазами. Риддлу хочется спросить почему так. Поттер такой же сирота. Не привыкший к прикосновениям. Даже с друзьями обнимавшийся редко и, по сути, неохотно. Несмотря на искреннюю привязанность. Он сам не замечает, как машинально начинает искать ответ внутри связи. Гарри тихонько фыркает. Ласково. Будто книззла гладит. Ответ выплывает из глубины сознания, хотя Мальчик-который-выжил вряд ли смог бы сформулировать его вслух. Кресстраж. Осколок души. Единственные родные друг у друга после случившегося в Годриковой впадине. Поттер вдруг утыкается лбом в плечо тёмного мага. Связь заливает слишком взрослой горечью. И сожалением. Будто извиняется за что-то. Хотя он-то за что??
- Ты чего? - Том запускает пальцы в чёрное воронье гнездо. Уточнять нет нужды. И так понятно обоим. Гарри слегка дёргает плечом, придвигаясь ближе:
- Да просто бля... Кресстраж... Ты со мной по второму кругу сиротское детство пережил.
"Пережил то, что сам сделал" - Риддл буквально слышит это, сказанное тоном Дамблдора. Вот только Поттер почему-то ни о чем таком не думает. Ему и правда жаль деливший с ним чулан, голод и травлю осколок души. Но он вряд ли нашёл бы в себе силы от него отказаться... Объяснять словами это все слишком долго и слишком сложно. Сироты понимают по умолчанию. Вселенское зло прижимается щекой к лохматой макушке:
- Зато вместе...

*******************
Квиддич для Риддла загадка в плане его привлекательности для Поттера. Удовольствия в этом занятии он не находит никакого. Однако идея сыграть с Гарри принадлежит именно ему. Мальчик-который-выжил долго отнекивается. Он не хочет вынуждать Тома делать то, что ему не интересно. Тем более его домашнее вселенское зло боится высоты. Однако Риддл только весело фыркает:
- Я летать и не собираюсь.

Четыре мяча в воздухе... А Том на земле. Он ухмыляется, подмигивая Гарри, парящему на высоте двадцати ярдов. Мячи взмывают вверх. Снич бликует на солнце. Самый юный ловец Гриффиндора привычно бросается за ним... Скорость набирается внезапно. Бладжеры свистят с обеих сторон, не врезаясь, но вынуждая уворачиваться. Какой уж тут снитч... Поттер мечется по всему полю. Каждый раз, когда он теоретически мог бы попасть под удар, квофл влетает в ворота условного львятника. Когда удачно уворачивается - в ворота слизней. Пот заливает глаза. На такой скорости разглядеть что-то не представляется возможным. Надежда одна - сориентироваться по блику и рассчитать траекторию снитча. Он уходит в штопор, ненадолго отрываясь от бладжеров. И краем сознания отмечает, что на первом курсе Квиррел заговаривал его метлу явно без участия (и без ведома) вымотанного Тёмного Лорда. Будь это дело рук Тома, хрен бы кто заметил неладное. И уж тем более хрен бы смог вмешаться. Сейчас это кажется забавным. И даже немного ностальгическим. Гарри мысленно хмыкает.
[Чего ты там ржёшь? Не зевай!] - Раздаётся в голове притворно суровый голос Риддла, впрочем, тут же сменяющийся безумным волдемортовским хохотом. Услышал про Квиррела... Секундный отсвет чиркает по линзе.
Поттер, почти не думая, кидается в подсказанном истинктом направлении.
Золотой шарик трепыхается в ладони.
Наконец-то можно сделать то, что хотелось все два часа безумной не то игры, не то гонки на выживание. Он разгоняет метлу почти до скорости свободного падения. И, выровняв в последний момент, прыгает на Риддла с высоты пары ярдов, сбивая того с ног. Вообще-то Тому ничего не стоило отойти. Или поставить щит. Или... Что угодно. Тот-кого-нельзя-называть ловит Избранного в охапку и с хохотом падает с ним на землю. Трава мягкая, а падение умышленное. Но Гарри инстинктивно вклинивается ладонью между зелёным ковром и затылком Риддла. И обессиленно утыкается носом ему в шею, пытаясь восстановить дыхание. От этого простого, знакомого жеста связь заливает шипучим и чуть покалывающим теплом. Том обеими руками гладит плечи и спину мальчишки, расчесывает пальцами влажное воронье гнездо. И хмыкает:
- А мог бы квоффлом в меня запустить. Выиграл бы пару секунд.
- А следующий раз обязательно. - Умиротворенно сипит гриффиндорец. Хотя он и не уверен, что следующий раз будет.
- Будет. - На удивление серьёзно отвечает на невысказанный вопрос Риддл. Квиддич ему не нравится. А вот играть с Гарри - даже очень. А ещё счастливый Избранный с дурацким снитчем в руке очень тепло и приятно сопит в шею...
Мальчику-который-выжил хочется поблагодарить Того-кого-нельзя-называть. Но слова не складываются, рассыпаясь от странной неловкости. Поэтому он трётся носом о тонкий шрамик над ключицей. И произносит вслух то, что вертелось на задворках сознания всю игру:
- Том, ты охуенный препод. Даже в квиддиче.
Риддл кивает невпопад. И, сам не может себе объяснить от чего краснеет.

*****************
Гарри просыпается ночью от внезапной пустоты рядом. Или от
болезненного, режущего ощущения в связи. Он быстро оглядывается по сторонам. Тома в спальне нет. Вспомнил что-то и пошёл к думосбросу? Навряд ли. Техникой безопасности Тёмный Лорд никогда не пренебрегает. А копаться в сознании среди кучи триггерных воспоминаний, не разбудив спутника, просто опасно. Первая мысль - позвать Риддла вслух. Но перед глазами так отчётливо мелькает картинка крыльца на заднем дворе, что Поттер, не сомневаясь, мчится вниз по лестницам, прыгая через ступеньки. Наплевав на обувь и слишком тонкую для сумерек, длиной в полторы недели пижаму.

[А ведь я лёгкие сонные наложил. Чтоб тебя не будить...]

Мальчик-который-выжил слышит это, но в основном их связь закрыта стеной. Болезненной и шаткой. Тот-кого-нельзя-называть не оборачивается на его появление. Сидит на ступеньках. Тоже босиком и в пижаме. И неотрывно смотрит куда-то в траву, сцепив пальцы до побелевших костяшек. Магию сдерживает. Впрочем, трава от его взгляда умудряется пожухнуть. Будто выгореть. Гарри кубарем скатывается с крыльца и падает на колени перед Риддлом. Прямо под убийственный взгляд. И спешно обнимает его лицо ладонями:
- Том, что случилось? Кошмар приснился?
Вообще-то он понимает, что вот так точно не надо. Лучше бы подойти спокойно и просто побыть рядом. Пока его домашнее вселенское зло не найдёт в себе силы заговорить. Вот только... Это будет слишком похоже на то, что ему наплевать. Не годится. Только не с тем, с кем они почти всю жизнь делили тело и душу.
Поттер как всегда непроизвольно кутает Лорда своей магией. Но она почему-то отталкивается. Не агрессивно. Даже мягко. Но непреодолимо. Как однополюсные магниты.
- Я это не специально. - Осипшим голосом вдруг говорит Том. У Гарри холод бежит по позвоночнику от того как по-детски затравленно звучит эта фраза. И от запредельного отчаяния в темно-серых глазах.
- Я не могу это контролировать... - Риддл пытается пояснить барьер из магии. Поттер спускается ладонями до побелевших, сжатых пальцев, накрывает холодные руки своими и целует костяшки одну за другой.
- Ты замёрз. Дай палочку, а...
Оружие Том не забывает никогда. Он отрешенно кивает, позволяя вытянуть палочку из держателя. Гарри скидывает футболку, трансфигурирует её в плед и устраивается за спиной Риддла, обнимая его за плечи и укутывая обоих. Почему-то от этого напряжение в связи слабеет. В сумерках и без очков не видно, но Избранному кажется, что уши темнейшего из магов краснеют. Он что-то еле слышно беззлобно бурчит, забирая палочку. И по обоим стелятся мягкие волны согревающих. Какое-то время они молча сидят в обнимку. Поттер краем сознания вдруг вспоминает, что на 4 курсе так и не придумал чем утешить огорченную Гермиону. Хотя уже тогда догадался, что она изо всех сил прикрывает от Скиттер бестолкового Рона, втрескавшегося по самые уши (как ни странно, взаимно) в Виктора Крамма. И не понимал её стараний только сам Уизли. Крамм же размах проблемы уловил. И на Грейнджер едва не молился. Впрочем, хитросплетения личной жизни рыжего несчастья Гарри сейчас волнуют мало. Но Риддла это неожиданно веселит. Он фыркает, криво усмехается. И, кажется, оживает. Мальчик-который-выжил гладит мягкие, взъерошенные со сна волосы:
- Сигарету?
На это Том уже почти ржет:
- Сигарету? Серьёзно? Ты забыл палочку, но не забыл моё курево?
Он вдруг обрывает фразу и смущенно замолкает. Но магия больше не отталкивает. Даже начинает понемногу тянуть ставшее таким родным и привычным тепло на себя. Поттер мягко целует чёрный шёлк за ухом. Раскуривает сигарету и подносит к губам Лорда. Тот затягивается, но не забирает её. Вместо этого тонкие, холодные, несмотря на согревающие, пальцы обхватывают запястье Избранного, снова поднося ментоловую отраву ко рту.
- Пойдём дальше спать, а... - Говорит вдруг Том, не докурив и половины.
Встав с каменных ступеней, Риддл переплетает с Поттером пальцы и не отпускает до самой спальни.

- Слушай, ну почему именно футболку? - В конце концов спрашивает Том, возвращая пледу исходную форму, пока Гарри терпеливо ждет на кровати полураздетый.
- Так если штаны, то было бы холодно сидеть на камнях... - Поттер соображает, что несёт чушь ещё до того как заканчивает фразу. Риддл шипит, кидая в него спасенной футболкой. Падает на простыни. И наконец-то смеётся в голос. Устало, измученно, но уже без прежнего напряжения.

Какое-то время Том с притворной серьёзностью изъясняет что-то на тему походной трансфигурации. Гарри честно кивает, устраиваясь поудобнее.
- Некоторые предметы хранят информацию. - Вдруг совершенно без перехода начинает рассказывать Тёмный Лорд. Торопливо. Не давая себе времени передумать и замолчать. - О том, что происходило вокруг них. И об эмоциональном состоянии владельцев. Это как легилименция. Только отложенная во времени. И неточная.
Мальчик-который-выжил слушает молча. Переплетая пальцы с холодными лордовскими.
- Я... Хотел собрать иформацию по Хогу...
Это Гарри знает. Том довольно долго копался с сетью заклинаний. Кое-что уже рассказал. Кое-что обещал попозже. Когда закончит.
- Это вообще-то бредятина. Никчемная чушь... - Риддл нервно дёргает углом рта, отворачиваясь от Поттера. На что тот невозмутимо утыкается в волнистый затылок и обнимает уже обеими руками.
- Опять пророчество? - Уточняет Гарри, поглаживая мага по груди сквозь черную пижамную рубашку. Тот мотает головой:
- Нет... Ну или немножко да. Косвенно. В Хоге были экземпляры... Даже не так чтоб мало... Которые думали, что... Ну может противоположности притягиваются и все такое...
- Что?! - Избранный весело фыркает в и без того взъерошенный его возней затылок. - Кто-то заранее знал, что мы полюбим друг друга?
- Ну как.... Разные мнения были.. И такие тоже. Правда, ближе к твоему поступлению все, кто придерживался этой точки зрения куда-то делись из Лондона и из Хогвартса. Как бля по заказу. Дамблдора, видимо... ТАК СТОП! В СМЫСЛЕ ЗАРАНЕЕ?! В СМЫСЛЕ ПОЛЮ...????
- А разве не так? - Тепло усмехается Поттер. - Я люблю тебя. Да ты и сам знаешь.
Риддл какое-то время молчит, пытаясь упихать куда-то поглубже внутрь связи воспоминания про детей амортенции и иже с ними. Потом поворачивается к Гарри, осторожно прижав обнимающую руку к груди, и слегка нахмурившись предлагает:
- Если хочешь, когда вернёмся, я сниму со Снейпа кожу. Заживо. Он же тебя всегда бесил.
В авадовых глазах снова зажигаются золотистые искорки. Он стискивает темнейшего из волшебников в объятиях, заваливая на себя:
- Том... Расскажи, что там ещё было. Ты же не просто так психанул.
Лорд болезненно усмехается. Но магия по-прежнему свободно скользит, переплетаясь друг с другом, пробирается под одежду, под кожу. Лаская и утешая как самые невинные, но любящие поцелуи.
- В основном... Они думали, что я изменился бы. Не знаю, как объяснить... Если бы рос в семье... Если бы ты нашёл меня в прошлом. Если бы у тебя была семья и мы были ровесниками... Разные если бы... Но... Все к одному. Если бы был слабее... Тупее... Нет. Просто... НОРМАЛЬНЫМ.
Риддл вздрагивает всем телом, вцепившись в простынь. От его пальцев начинает идти дымок, а в матрасе образуется дыра.
- Горячие вещи в постели, ммм? - Мурлычет на ухо Поттер. Вообще-то он паясничает. И совсем не весело. Это ясно обоим. Но Том фыркает и снова немного расслабляется под ласковым теплом магии и обнимающих рук.

[Это как стеклянная дверь... Любую можно сломать. А стеклянную... Через неё видно, что меня там не ждут.]

Гарри кивает. Знакомо. Слишком.
- Знаешь, от меня все время одновременно требовали, чтобы я был в состоянии победить тебя на дуэли, попрекали этим же и тыкали носом в то, какой я бездарь. Что-что, а "нормальный" это и не про меня тоже.
Риддл вдруг очень резко прижимает его за плечи к кровати. Нет. Тёмный Лорд не злится. Точнее, не на Гарри.
- Никогда не понимал... Они же должны были... Они молиться на тебя должны были!! Я и думал, что ты тут буквально король магической Британии. Купаешься в обожании, с тебя пылинки сдувают... То есть блять... Я урывками видел, что у тебя творится. И никак не мог понять. А потом на кладбище - тем более. То есть... Их корявый план я понимаю. Я не понимаю хули было так к тебе относиться.
- А к тебе? - Избранный привычно сцепляет пальцы на затылке Лорда. И снова смотрит слишком тепло. Так, что от этого начинает сдавливать горло и жечь глаза. Но Том все-таки находит в себе силы гордо и уверенно заявить:
- Я - маньяк.
- Вот прям с одиннадцати лет? - Мальчик-который-выжил хмурится, глядя на Того-кого-нельзя-называть слишком серьёзно. Том не менее серьёзно кивает. Поттер вдруг садится на кровати, вынуждая и Риддла подняться. И чуть ли не трясёт его за плечи:
- А Дадли типа нормальный, да? Кроликов не обижал, кузены не в счёт. Малфой, Крэбб и Гойл тоже нормальные?
- Фамилии слизеринские. - Озадаченно бурчит Тот-кого-нельзя-называть. - Минус десять очков от нормальности.
Мальчик-который-выжил невесело хмыкает. И продолжает:
- Да чего далеко ходить... Симус, Рон, близнецы... Это все смешно со стороны. А вот оказаться тем, кого травят, совсем не смешно. Знаешь, я на первом курсе не мог понять их заёба попасть снежком в тюрбан Квиррела. Он, конечно, был мудак, но на уроках беззлобный. Не то что Снейп. Или даже Макгонагал. Нормальные пиздюки вообще жестокие и беспомощные. И им всё почему-то МОЖНО... Блять. Ненавижу двойные стандарты...
Гарри вдруг замолкает и утыкается лбом Риддлу в плечо:
- Извини...
Он ждёт, что Том сейчас начнёт что-то говорить о власти, традициях и изменениях, которые он принесёт. Но он только запускает пальцы в стоящее дыбом воронье гнездо и почти неслышно выдыхает над ухом:
- Ну и чего ты извиняешься, дурашка?
Это звучит так ласково, что застает врасплох не только Поттера, но и, похоже, самого Тёмного Лорда. Как и осознание, что изводившее последние несколько дней ощущение отпустило. Гарри тоже чувствует изменения. Плечи ощутимо расслабляются. И он, кажется, начинает засыпать носом в плечо магу. У Тома же сна ни в одном глазу. Он осторожно передвигается спиной к стене и тянет юношу лечь головой к себе на колени. Поттер издаёт вопросительный звук, но Риддл гладит по волосам каким-то непривычно взрослым жестом:
- Не усну сейчас. Ложись. Хочешь, расскажу что-нибудь.
Вообще-то Гарри явно вымотал несостоявшийся магический выброс спутника. Но это поправимо. Смешивающаяся магия быстро восстановит друг друга. Поттер мурлычет что-то счастливое и охотно укладывается грудью на ноги Лорда, обнимая его за талию. Связь подсказывает, что Гарри любопытно каким был мир в юности его домашнего вселенского зла. Том перебирает чёрные лохмы и принимается рассказывать. Минут через 10 он не без помощи магии выскальзывает из крепкой даже во сне хватки. Гарри тревожно вскидывается, ещё не проснувшись, но его укладывают обратно холодные руки. Только на это раз уже на плечо. Тот-кого-нельзя-называть слегка касается губами шрама и беззвучно шепчет:
- Я тебя тоже...
Мальчик-который-выжил улыбается, сонно целуя ямку между ключицами.