Глава 50
Где-то на отдалении звучал раздражающий треск. Сознание ворочалось в попытке проигнорировать сигналы, но в конце концов я разлепила веки и сморщилась от яркого солнечного света.
Из коридора играли однообразные звуки утреннего будильника. «Пик-пик-пик», — издавал телефон на последнем издыхании, сигнализируя о том, что пора собираться в школу. Я провела языком по небу, во рту было сухо и липко. Мелодия прекратилась, утихая на пять минут, и я повернула голову ниже, наблюдая на себе блондинистую макушку.
Помятый плед накрывал наши обнаженные тела, — видимо, Майки это сделал уже после того, как меня отключило. Совершенно не могла вспомнить, как уснула. Сон пришел одним коротким, умиротворяющим мгновением.
Рука Манджиро расслабленно приобнимала меня за живот, но как только я предприняла попытку плавно «вытечь» на пол, чтобы предотвратить очередной раздражающий залп будильника, он крепко меня сжал.
Тц, так он проснулся! Широкая улыбка растянулась на моем лице сама собой, я почти усмехнулась. Почему-то эта молчаливая игра меня раззадорила. Когда он поднял на меня заспанное лицо, я вгляделась в его безмятежные глаза. Мы смотрели друг на друга недолго, потому что вскоре я перевернулась и нависла над ним, озорливо щурясь. И, внезапно, коротко чмокнула его в лоб. Замерла и посмотрела. Он выглядел удивленно и немного беззащитно. Невинно хлопал глазами, не понимая. А потом я поцеловала в щеку. И в кончик носа. И в висок. И в подбородок.
Из меня вырывалась любовь потоком, который было необходимо во что-то направить. Манждиро подвис под моей импровизированной атакой. Улыбнулся, смутился. А вскоре громко захохотал, как от щекотки. Я смотрела на его широкую улыбку и как он инстинктивно прикрывает глаза, когда прилетает очередной поцелуй.
Мы засмеялись в один голос, и я даже не совсем понимала, почему. Просто на душе было так радостно. Это утро отделяло нас от всех забот, будто бы мы оказались в параллельном мире, где не существует ни нашего прошлого, ни гнусного будущего. Просто счастливы. В моменте.
Смех затих, наши глаза встретились, и мы с улыбкой прижались к друг другу крепче, обнявшись. Я расслабилась на его груди и с удовольствием вдохнула смешанный запах наших тел. Мы купались в солнечных лучах, бьющих из окна, в умиротворении и беззаботности.
Хотелось поставить время на стоп. Продлить это на бесконечно долго.
А затем в уши выстрелила надоедливая мелодия, и мою грудь сотряс беззвучный, бессильный хохот. Неа, время будет бежать и бежать, пока не оставит от всего хорошего только воспоминания. Приятные, драгоценные и такие короткие.
Вылезать из узкого, но такого мягкого и уютного дивана совершенно не хотелось, и мы оба это понимали. Майки крепче вжался мне в шею, щекоча теплым дыханием.
Я провела по его оголенному плечу и поцеловала в щеку, собираясь...
— Нет, ты останешься здесь...
— Манджиро! — возмутилась я, посмеиваясь. — Не знаю, что у тебя по планам, но мне нужно в школу!
— У-ум, — промычал он и сильнее укутал меня в плед.
Я оказалась в коконе из его объятий и нежного, шелковистого покрывала, что совершенно убивало мой настрой вставать и куда-то идти. Но я не сдавалась и замышляла новый план. Обиженно фыркнув, я сделала вид, что согласилась и потянулась за поцелуем, но... почему бы и не щекотка, а?
Мои руки прошлись по его ребрам и он инстинктивно попытался защититься. Я ловко выкатилась из дивана, обмотанная пледом, и прошмыгнула в ванную под его разочарованный стон.
На самом деле, я едва удержалась на ногах, но виду не подала. Никакой боли, просто... мышцы перенапряглись. И внизу живота чуть потягивало.
Горячие струи воды напомнили о прошлой ночи. Ощущение приятного опустошения и легкости наполняли все тело, даже эмоционально — словно пережила крещение. Какой-то магический ритуал обновления.
Шустро закончив с водными процедурами, я мазнула взглядом по запотевшему зеркалу и выскочила в одном полотенце на кухню, где Майки сверкал голым торсом. На нем были только вчерашние штаны. «Красивый», — выстрелило в мыслях отчетливо. Я это знала и раньше, просто сейчас... Манджиро выглядел по-другому. Красивый, но иначе. Красивый по-мужски.
— Я кофе сделал, — произнес он, разливая ароматный напиток по стаканам.
На моем лице появилось нескрываемое удивление. Он... сделал? Кофе? Как странно. Нет, в самом кофе не было ничего такого. Просто не ждала я от него заботы. По крайней мере, в таких мелочах.
Мои руки обвили его со спины. Слишком уж соблазнительно он выглядел, чтобы проигнорировать перекатывающиеся канаты мышц по лопаткам, чтобы не прощупать рельефный пресс, обтянутый гладкой кожей.
Манджиро замер в каком-то очередном ступоре, удерживая кружку на весу. Я потерлась щекой о его спину и вырвалось:
— Ты такой красивый... особенно без одежды.
Он выдохнул, и я услышала, что в этот момент на его губах растянулась улыбка.
— Ты теперь только одного будешь хотеть от меня, да, — саркастично протянул он и, поставив стакан на кухонный гарнитур, повернулся ко мне. Щелкнул по носу.
— Не правда, ауч, — смущенно опустила глаза я и задумалась. — Хотя нет, правда.
Майки довольно рассмеялся, а я покрылась пунцовыми пятнами. Придерживая полотенце на груди, я торопливо схватила свой напиток и ушла на поиск еды в холодильнике.
Он подкрался сзади и низким голосом промурчал на ухо, колыхая мокрые пряди:
— Ты тоже красивая. Без одежды тем более.
Я застыла, чуть не подавившись глотком кофе, и почувствовала легкую горячую волну по телу. На секунду перед глазами мелькнуло ночное воспоминание его лица, охваченного возбуждением, которое я постаралась стремительно выкинуть из головы. Мне нужно было успокоиться.
Время поджимало, так что, закинув в себя кусочек хлеба, я подсушила волосы и пошла на поиски разбросанной школьной формы в гостиную. Все смято до невозможности, но выбора не было. Так и убежала, обменявшись с Майки легким поцелуем в щеку.
Если бы он затянул меня в настоящий, на уроки я бы точно сегодня не явилась...
Я влетела в класс одной из последних и едва успела занять место до того, как зашел учитель. Отдышавшись, я переглянулась с Баджи и кивнула ему. Он выглядел как обычно: низко собранный хвост, не до конца застегнутая рубашка в каком-то раздолбайском беспорядке и накинутый на спинку стула пиджак.
Чифую, сидевший впереди меня, выгнул руку и поднял ладошку, которую я тихонько шлепнула, здороваясь. Я по-дурацки усмехнулась, посмотрев на свою блузку, которая находилась в том же состоянии, что и у Баджи. А ведь я даже пару раз поддерживала старосту класса в том, что Кейске позорит наш класс своим пренебрежительным отношением к учебному процессу. Больше в шутку и чтобы побесить друга, но...
Я поджала губы, чтобы подавить улыбку. Баджи закатил глаза и скорчил забавное лицо, намекая на мой внешний вид. Отвернулся, когда учитель закончил писать на доске мелом.
Самые большие сложности у меня были именно с японским языком, так что на этом предмете я, обычно, сидела и внимательно слушала преподавателя, но сегодня все слова пролетали мимо меня. Я старалась напрячь голову, но очень быстро теряла мысль, витая в облаках.
Когда урок закончился, я мысленно перекрестилась — повезло, что меня ни о чем не спросили. Предвыпускной класс требовал повышенной вовлеченности — по той же математике начались проблемы даже у меня.
С началом перемены в классе стремительно началась возня, и Мацуно повернулся ко мне, весело постучав по моей парте.
— Опаздываешь, Такахаси, — подметил он.
— Не правда, — хмыкнула я и потянулась в сумку за учебником. — Я пришла вовремя.
Баджи встал и добавил:
— Да она похоже всю ночь без нас развлекалась, глянь на видок.
В этот момент я с трудом сдержала расползание краски по лицу. Ну вот зачем он сказал про «развлекалась»? И почему в мою голову теперь лезут одни пошлости?!
Прочистив горло, я ответила:
— Проспала я, с кем не бывает.
И бросила на Баджи благодарный взгляд. Ни он, ни я не забыли, что у нас был за разговор, но он общался со мной как раньше, несмотря на мою вчерашнюю истерику. Будто ничего и не было.
— Та-ак, — протянул Чифую, заметив наше переглядывание, — я что-то пропустил, да?
Я сделала покерфейс, но Баджи меня не поддержал и положил свою лапищу мне на голову, растрепывая волосы.
— Просто кое-кто вчера решил поплакать у меня на плече.
— Кейске! — я недовольно цыкнула.
Мацуно округлил глаза, глядя на то, что как я пытаюсь скинуть чужую руку с макушки.
— Что-то случилось? — забеспокоился он.
— Нет.
— Да. Взросление, — пафосно заявил Баджи и отпустил меня из своей хватки. — Тебе купить клубничное молоко?
— ... — я растерялась от того, насколько умело он спланировал побег от будущего допроса Мацуно, нагло скидывая это мои плечи. — Да. Пожалуйста.
...И прикрыл свою спину клубничным молоком. Откупился. До сих пор не понимаю, как у настолько умного человека могут быть проблемы с учебой.
Чифую весьма предсказуемо навострил уши и выжидающе развалился на всю мою парту.
— Что, ну... — я поправила прядь за ухо, пытаясь сообразить. — Я пыталась...
«...отговорить Баджи не лезть в дела Майки», — хотела было сказать я, но резко прикусила язык. Светловолосый мальчик передо мной... может положить жизнь за Баджи. Он либо поддержит его во всем, либо будет отговаривать, отгородив его от пуль своим телом. Нет уж, с Чифую я связываться не хочу. И ввязывать его лишний раз.
Тем более он сольет информацию Такемичи, который так или иначе еще должен будет прийти из будущего.
— Ой, ладно вам, — фыркнул Чифую. — Не нужно мне ничего объяснять — вы друзья детства, так что это нормально, что у вас есть личные... темы для разговора.
Я нахмурилась. Не слишком ли он легко отступил? Но сейчас мне это было на руку, так что я пропустила его безучастность мимо ушей.
— Типа того, спасибо, Чиф, — я вымученно улыбнулась и продолжила шарить в сумке. Чертового учебника не было.
— Ты сегодня явно не в ударе, — прокомментировал Мацуно. — Обычно это Баджи подсаживается к тебе, когда забывает учебные материалы. Но сегодняшний день я точно отмечу в календаре. Эй...
Он потянулся ко мне и проверил температуру.
— Не мог же он тебя заразить распиздяйством? Мне еще нужна твоя помощь с английским...
Я закатила глаза. Сегодня меня можно было заслуженно буллить. Но... даже это не испортило бы мне настроение. Ничто сегодня не сможет его испортить.
— А мне с физикой, — раздалось сзади у самого уха, и я заметила, как девочки в классе оживились.
— Казутора, — я повернулась и увидела их с Баджи. Последний протягивал мне напиток.
— Хм, что это? — Ханемия провел по моей шее, убирая волосы. Его пальцы прошлись по обнаженному затылку.
От неожиданного контакта я вздрогнула и вскочила.
— Ты... ты, что ты позволяешь! — вскрикнула я чуть нервно, потому что осознала, что он мог разглядеть там. Мое лицо побагровело, и я вылетела из класса, не глядя ни на кого. Убежала, чувствуя опаляющие взгляды парней в спину и гневные — от девчонок.
Мне стало стыдно за свою реакцию. Я знала, что это точно породит еще больше вопросов и — слухов. Глупых и беспочвенных, в которых меня видят не то девушкой Ханемии, не то его бывшей.
Казутора — популярный мальчик, который легко находит общий язык с девочками, да и сам по себе — красавчик с тату, серьгой в ухе и большими, завораживающими глазами. Только вот на перемене он чаще всего тусил в нашем классе, собираясь с парнями вокруг моей парты.
По этой причине никто из девчонок не горел особым желанием общаться со мной, но оно мне и не было нужно — меня вполне устраивала моя тихая школьная жизнь, шутки ребят и их компания. А еще они постоянно подкармливали чем-то вкусным, ну, кому это будет не приятно?
Пока я пыталась привести себя в порядок в школьном туалете, вглядываясь в тусклое отражение и пытаясь найти на шее отпечатки, я не знала, что на мой телефон, оставленный под партой, кто-то звонил.
***
— Ты чего? Ханемия, — напряженно сжал зубы Кейске и поставил молоко на парту Харуки. — Зачем руки распускаешь?
Казутора выглядел озадаченным и смущенным. Он растерянно приземлился на место их общей подруги и подозвал парней поближе.
— Я не хотел, просто у нее... — он старался говорить тихо. — Синяки. На шее. Как будто ее душили.
Подозрительное лицо Чифую сменилось на шокированное. Брови поползли вверх, и он вопросительно уставился на Баджи:
— Ты говорил, что она плакала вчера. Ты...
— Ты дебил? Я ее и пальцем не тронул, — тихо возмутился Баджи от обвинительного намека. — Я бы никогда...
Он непонимающе нахмурился. И почему он не первым заметил синяки? Почему это был Казутора, который практически не знает Харуку? Вот Кейске был давно с ней знаком. Он знал ее привычки, ее характер, знал, как уловить ее настроение. А сегодня все было странно, но он — не заметил. И сейчас очень сильно злился на себя.
— Может, это Майки? — вбросил предположение Чифую, чем привлек внимание обоих парней.
— А Майки тут причем? — недоумевал Казутора.
— Он вчера заезжал, — ответил Баджи вместо Чифую. У него в голове начал прокручиваться предположительный ход событий.
На лице Ханемии промелькнуло презрение, словно само допущение подобного было для него чем-то неприемлемым.
— Я хуй поверю, что Майки навредил бы девочке, — Казутора отрицательно помотал головой.
— Блять, — рявкнул Баджи, осознав.
В его голове сейчас крутился их с Харукой вчерашний разговор. Она пыталась отговорить Кейске вмешиваться в дела Майки, но что, если сама занялась тем же самым? Что, если она спровоцировала его? Харука — смелая девочка, но Майки... он мог сорваться. Мог же?
— Что? Ну? — напряглись парни, глядя на загруженного Баджи, который упрямо молчал.
Казутора почувствовал вибрацию из-под парты и выудил оттуда телефон девушки.
— Ей Майки звонит, — как ни в чем не бывало озвучил Казутора.
Как будто в данной ситуации залезть в чужой телефон не было чем-то зазорным. Они просто хотели знать, кто обидел их девочку и наказать его. Но если это на самом деле был Майки, то, честно признаться, шансов у них не было.
Недопонимание росло и укрепилось со следующим сообщением:
— «У тебя ничего не болит? Как себя чувствуешь?» — зачитал вслух Казутора, когда на мобильник пришло сообщение от Майки. — Я, блять, не верю...
— Да не лезь ты в ее телефон! — смутился Чифую и выхватил предмет из рук друга. — Я пойду с ней поговорю...
— Сел, — раздался низкий рык Баджи. — Я сам.
По динамику зазвучала мелодия, оповещая о начале урока. Кейске столкнулся на выходе с преподавателем, чуть не снеся его плечом. Молча и стремительно прошел мимо, из-за чего тот чуть не упал и возмущенно вскрикнул. Но Баджи сейчас было все равно на оскорбленного учителя, на чертов урок и на то, что о нем подумают одноклассники. Ему нужно было найти Харуку, и он по наитию направился в женский туалет.
Девушка освежила лицо, похлопав по нему влажными ладонями, и закрыла кран. В этот момент ее внимание привлек резкий звук открытия двери. На пороге стоял Баджи, который уверенно вошел внутрь, завидев Харуку.
— Это женский туалет, — нахмурилась она и сделала шаг назад. Что-то во взгляде парня ее настораживало.
— Мне плевать, — проговорил Баджи с нескрываемыми нотками агрессии. — Покажи мне.
Харука прижала руки к груди и помотала головой. Он стремительно приблизился, отчего она вжалась в холодную кафельную стену.
— Покажи, — повторил Баджи с нажимом, нависая над Харукой.
— Да отстаньте вы от меня! — прошипела та, готовясь защищаться, но упустила момент, когда его пальцы запрокинули ей голову.
Кейске отчетливо разглядел небольшие синяки на шее сбоку, которые напоминали отпечаток руки. Его глаза впились в эти следы, и он не заметил, когда его хватка стала сильнее допустимого. Опустив взгляд ниже, он заметил, что первые две пуговицы на ее блузке отсутствовали, выдранные с корнем, а под тканью виднелось что-то темно-фиолетовое.
Харука попыталась оттолкнуть парня, но он стоял скалой. Страх, стыд и возмущение смешивалось в странный коктейль, из-за чего у нее началась одышка. Накрывало волной подобие панической атаки, с которой она не знала, как бороться. Как подавить эти чувства, как сбежать из этого места, как объяснить все Баджи.
Она не хотела ни перед кем отчитываться. Она хотела оставить свою личную жизнь за кадром.
— Что ты делаешь? — спросила Харука, когда вторая рука Баджи потянулась к ее одежде.
Он хотел увидеть больше? Что происходило у него в голове?
Девушка дернулась, сжала кулаки. Ногти с болью впились в ладошки. Она чувствовала себя загнанной в ловушку, бессильной и обиженной. Она и представить не могла, что Баджи способен вжать ее в стену и творить, что вздумается, абсолютно не интересуясь ее чувствами.
Его пальцы расстегнули первую пуговицу, но этого было мало, так что он спустился за второй. На глазах Харуки собирались слезы. Если бы только злость пересилила тоскливую боль, собравшуюся у нее в душе, она бы ударила его. Выбралась из хватки, пнула по яйцам. Но Баджи — друг, который сейчас из-за беспокойства за нее нарушал личные границы. И все равно это недопустимо.
Он не рассчитал силу и довольно резко распахнул блузку. Девушка была без бюстгальтера, еще бы чуть-чуть, и Баджи мог бы оголить ее соски. Но то, что он увидел — было достаточно.
Достаточно, чтобы осознать, что это не синяки. Ключицы и грудь девушки были покрыты засосами. Это были не побои. Это были следы любви.
Харука не прикрывалась. Она беззвучно разрыдалась, закрыв лицо ладонями. Только что Баджи разрушил то сокровенное, что было для нее ценнее всего. Опорочил. То, что она хотела сохранить только для себя, теперь стало достоянием еще одного человека. Их с Майки личная жизнь, их близость — все это должно было быть скрыто от чужих глаз.
Кейске отшатнулся. Отступил на шаг, затем на два. Его сердце гулко заколотилось, разрывая ребра.