Сокровенная мечта

Утром первые лучи солнца разбудили Ван Ибо гораздо раньше того, как он бы сам хотел проснуться. Падая прямо на лицо, они заставляли его забавно морщиться и пытаться найти немного тени. На помощь пришло одеяло, которое парень натянул прямо на голову, погружаясь в блаженный полумрак. Юноша даже не сразу сообразил, что не один под этим тонким одеялом, а после почувствовал ни с чем не сравнимый аромат любимого. Тепло кожи Сяо Чжаня ещё с острова пахло для Ван Ибо как-то по-особенному, и теперь он даже боялся, что произошедшее вчера было лишь сном. Да, очень приятным, но всё-таки фантастическим.

— М-м-м... Бо-ди, ещё рано... — Сяо Чжань потянулся до хруста, чуть спустился на постели вниз и, обняв любимого, уткнулся носом в его грудь.

— Если рано, то ты слишком бодрый для этого.

Ван Ибо чувствовал вставший член возлюбленного, которым Сяо Чжань прижимался к нему, и это возбуждение было взаимно не только из-за утра, а потому, что рядом был тот, кого жаждало сердце.

Рука Ван Ибо скользнула по спине вниз и сжала сладкие половинки обнажённых ягодиц. А после пальцы скользнули прямо в ложбинку и погрузились во всё ещё хорошо растянутую плоть.

— Ты такой влажный и мягкий, Чжань-гэ. Готов принять меня внутри?

— Да, диди... Скорее...

Сяо Чжань говорил с придыханием. Ему не терпелось вновь почувствовать в себе горячий твёрдый член, скользящий внутри и стимулирующий простату каждым движением. Ему снова хотелось почувствовать себя наполненным, любимым и затраханным. Снова хотелось почувствовать, что кроме них двоих больше никого в этом мире нет.

И Ван Ибо с удовольствием готов был удовлетворять любимого. Он попросил Сяо Чжаня перевернуться на другой бок, а после одним плавным движением, направляя себя внутрь, скользнул и погрузился на всю длину, чуть прикусывая оголённое плечо. Ван Ибо двигался медленно, плавно, но при этом уверенно наращивая темп, пока Сяо Чжань сам не начал просить большего. А после отпустил себя, вжимая любимого в матрас, и входил резко и размашисто. Комната стала наполняться звуками шлепков, поцелуев и стонов. Раз за разом парень входил до упора, заставляя любимого прикусывать край подушки и плавиться от страсти и ощущения, насколько же сильно он желанен и любим. Ком удовольствия постепенно рос внизу живота, а Ван Ибо всё терзал его тело, покрывая поцелуями шею и спину. Снова и снова. Снова и снова, пока Сяо Чжань не излился прямо на простыни с низким протяжным выдохом, а затем излился и Ван Ибо прямо на покрасневшие ягодицы Сяо Чжаня.

А после легли рядом, тесно прижавшись друг к другу, словно пытаясь восполнить то время, когда они были порознь. Они лежали вдвоём, словно приклеенные, и не могли отдышаться. Это было настолько хорошо, что Сяо Чжань хотел просыпаться так каждое утро, ощущая нежность и страсть возлюбленного.

— Диди... — прошептал Сяо Чжань, совершенно не представляя, который сейчас час. — Диди, мне нужно идти.

— Не хочу тебя отпускать, гэ. — Ван Ибо говорил это куда-то в лопатки, плотно прижавшись к спине любимого.

— Это только до осени, а после мы снова будем вместе.

— Так долго...

— Кто-то перестал выходить на связь и совсем не думал о том, что это могло быть навсегда.

— Признаю, это было глупо. Но тогда казалось единственно правильным вариантом.

— Единственное, что правильно - когда мы вместе. А все остальное не должно существовать. Ты же больше не будешь делать никаких глупостей?

— Таких не буду.

— Мне начинать переживать или пока рано? — Сяо Чжань не сдержал смех, что звуком колокольчика пронёсся по номеру гостиницы. Он перевернулся и теперь лежал к возлюбленному лицом, чтобы не упустить ни единой эмоции.

— Пока точно рано. Нас ждёт несколько месяцев разлуки, а я даже связаться с тобой не смогу. — Ван Ибо состроил настолько жалостное лицо, чуть округлив глаза, немного поджав верхнюю губу и слегка оттопырив нижнюю. От умиления Сяо Чжань прижался своими губами к его, стоило только увидеть такое выражение лица. — Я не могу связываться с тобой, вдруг отец опять что-то сделает, пока мы не вместе.

— Просто верь в меня, баобэй. И давай встретимся у того же кафе, когда я приеду?

— И как я об этом узнаю? Хрустальный шар что-то барахлит, а в Таро я ещё не разбираюсь. — пытался пошутить Ван Ибо, стараясь скрыть скребущих на душе кошек.

— Вот за несколько месяцев и научишься. — Парировал в ответ Сяо Чжань.

— Кстати, гэ, а если серьёзно, то как я узнаю, когда ты приедешь?

— Придётся снова просить помощи твоего дяди.

— Дядя... Ну конечно! Я и правда такой идиот!

Сяо Чжань не совсем понял, к чему именно это высказывание относилось. А пояснение услышал лишь за завтраком в небольшой кофейне, доедая третий по счёту круассан.

— Так тот парень, друзья которого тогда вытолкнули тебя из машины, твой брат? Знаешь, хоть и не по крови, но вы очень с ним похожи.

— Даже не буду это комментировать.

— И не надо.

— Влюбился в него что ли?

— Ага! Мой парень настолько ревнивый, что пришлось вот в брата его влюбиться.

— Чжань-гэ...

— Ван Ибо, запомни раз и навсегда. Я люблю только тебя. Если это когда-либо изменится, то я сам тебе скажу об этом. Скажи «а-а»! — дождавшись, когда любимый откроет рот, Сяо Чжань засунул ему самый кончик круассана и засмеялся так заразительно от того, какое забавное лицо при этом сделал Ван Ибо, что тот, прожевав, рассмеялся вместе с ним.

Посидев ещё немного, съев несколько лишних круассанов и поговорив на самые разные темы, Сяо Чжань попросил своего парня отвезти его за вещами, а после на квартиру, где должен был встретиться с Сюань Лу. Ван Ибо готов был катать Сяо Чжаня хоть целый день, но сегодня его любимому человеку снова нужно было улетать. А Ван Ибо снова нужно было начинать ждать.

Приехав к зданию общежития, Сяо Чжань вспомнил про того странного парня, который подошёл к нему вчера. И не только парня, но и дурацкий спор.

— Кстати, диди, а что вчера тут было за представление со мной в главной роли? — сразу же спросил юноша, как только снял шлем и слез с байка.

— А-а-а... Прости, гэ. Есть у нас тут один хмырь, Карл Эдинферт. Так вот он постоянно задирает приезжих в целом и меня в частности. А вчера вообще заявил, что ты парень его мечты и он легко сможет уговорить тебя куда-нибудь сходить. Ну вот я и доказал, кто из нас круче. А кроме того, вот та малышка, — он показал рукой на парковку, где стояла дорогая ярко-красная машина, — теперь моя.

— Ты должен вернуть её, потому что спорить на собственного парня низко. Или ты хочешь опуститься в моих глазах?

— Единственное, как я хочу опуститься, так это на колени перед тобой и отсосать так, чтобы уже твои колени подогнулись от наслаждения.

— Ван Ибо, ты вообще человек? Мы вообще-то на улице! И около твоего общежития! Мне-то всё равно, а тебе тут ещё жить.

— Ради того, чтобы показать всем, какой у меня сексуальный и неземной парень, я готов сделать это хоть сейчас!

— Ван Ибо, ты чокнутый!

— Видишь, что ты со мной делаешь! Но если так сильно хочешь сберечь мою репутацию, пойдём в мою комнату. Я живу один, кстати.

— Очень кстати.

Ван Ибо быстро провёл Сяо Чжаня вверх, попутно успокаивая любимого тем, что здесь отродясь никаких комендантов не было и не будет, потому что ну кто рискнет следить за наследниками и просто чертовски богатыми детками разных сливок общества. Да и красота Сяо Чжаня вообще готова открыть любые двери.

Сяо Чжань лишь мельком увидел номер комнаты любимого человека перед тем, как его практически втолкнули внутрь, а после спиной прижали к двери. Ван Ибо и правда рухнул на колени перед ним и принялся целовать живот, приподняв одежду. Сяо Чжань пытался хотя бы немного образумить парня, но куда там. Ван Ибо не хотел ничего слышать в отличие от тех, кто был за дверью. Тогда Сяо Чжань, не в силах сдерживать голос, закусил низ одежды, вместе с этим полностью оголяя живот. А Ван Ибо уже не просто расстегнул его брюки, но и стянул их вниз вместе с бельём и теперь, помогая себе рукой, медленно облизывал головку сочащегося члена и не спускал глаз с распаляющегося от страсти возлюбленного.

Он медленно опустился губами на плоть, вбирая до самого основания и упираясь носом в пах, ощущая, как напряжение в воздухе накалилось до предела. Сяо Чжань знал, что движения полны нежности и желания, и это вызывало в нём трепет, разжигало спрятанное вожделение. Гладкая поверхность его кожи под губами Ван Ибо становилась всё более чувствительной, каждый взгляд и прикосновение вызывали рождение новых искр удовольствия.

Лёгкое и нежное прикосновение постепенно превращалось в нечто более интенсивное. Он двигался медленно, осваивая каждую деталь, каждый миллиметр, ощущая реакцию на каждое прикосновение, чтобы угодить требовательному, но такому дорогому любимому. Звуки его дыхания, наполненные задыхающимися вздохами, становились для него мелодией, заставляющей двигаться ещё более уверенно.

На каждое движение Сяо Чжань реагировал тихим постаныванием, запуская руки в волосы парня и чуть двигая бёдрами, чтобы поймать более быстрый ритм. На это Ван Ибо расслабил горло, позволяя возлюбленному двигаться так, как он сам того хочет.

Когда ощущения достигли своего пика, Сяо Чжань почувствовал, как поток удовольствия охватывает всем своим объёмом, словно мощная волна, готовая снести в океан блаженства. Юноша постарался оттолкнуть любимого, но Ван Ибо только сильнее прижался, позволяя излиться себе глубоко в горло. А после, словно кот, слизал остатки с очень чувствительной плоти, натянул одежду, встал сам и помог расслабленному после оргазма парню дойти до постели.

Сяо Чжань очень хотел сделать две вещи: расцеловать любимого и прибить. Ноги парня и правда не держали, и он бы точно съехал вниз и остался бы сидеть на полу с голым задом, опадающим после оргазма членом и в совершенно помятой одежде. Но Ван Ибо не позволил юноше почувствовать себя неловко. А теперь они сидели рядом, и парень так плотоядно смотрел на пытающегося восстановить дыхание возлюбленного Сяо Чжаня, что невольно несколько раз облизнулся. Видеть такого растрёпанного юношу, с жадностью смотрящего на тебя, было верхом соблазнения.

— Ибо... Бо-ди... — с придыханием приговаривал Сяо Чжань, не скрывая волнения в голосе.

— Чжань-гэ, оставайся, и я дам тебе всё, что только нужно, — прошептал Ван Ибо. Он и правда был готов дать Сяо Чжаню всё, что только есть, и найти то, чего нет, лишь бы только быть вместе.

— Не сейчас, родной. Мне нужно уехать. Не могу же я бросить отца одного? — уже собравшись с мыслями, произнёс Сяо Чжань. И хоть глаза всё ещё были подёрнуты пеленой желания, но разум немного прояснился, позволяя помнить и о семье.

— Я отпускаю тебя только ради твоего отца и хочу потом поговорить с ним, как твой парень. Ну, если ты сможешь рассказать ему о...

— Он знает, — перебивает его Сяо Чжань, вставая и пытаясь поправить одежду. Он специально отвернулся, чтобы немного подшутить над расшалившимся любимым. — Он знает и о моей ориентации, и о тебе. Я всё ему рассказал ещё на острове.

— Знает?.. И... И как он это воспринял?

Ван Ибо не мог поверить в услышанное. Такого он не ожидал даже во снах. А то, что его любимый отвернулся от него, может указывать на то, что прошло не очень гладко. И всё из-за него. Ван Ибо почувствовал укол совести, ведь потому, что он не смог сдержать свои чувства, его любимый вынужден был поругаться с отцом. А даже по первому впечатлению и по тому, как сильно господин Сяо обнял сына, можно было смело судить о крепкой семейной связи.

— Пф-ф! Видел бы ты себя сейчас! — Сяо Чжань, этот ангельский демон, откровенно смеялся над ним прямо сейчас, прикрывая рот рукой. — Не ругался я ни с кем! Отец нормально всё воспринял и хотел бы с тобой поговорить за чашкой чая. На самом деле он классный. Уверен, вы сможете найти общий язык.

— Ты! Ты меня напугал!

— Так тебе и надо!

Они дурачились, как дети ещё некоторое время, пока сексуальное напряжение не ушло из воздуха.

Ван Ибо после показал любимому, как он жил, что спал с учебниками, один из которых всё ещё находился под подушкой, и чаще всего дремал за столом, а не спал в постели. Показал, откуда звонил ранее по видеосвязи, и всё-всё в этой небольшой комнатушке.

С тяжёлым сердцем и после нескольких десятков напоминаний он взял сумку с вещами любимого и направился вместе с ним на квартиру Сюань Лу. А оттуда уже в аэропорт, чтобы попрощаться на время, но встретиться снова в новом учёбном году.

И в их общей квартире, ради которой придётся очень сильно постараться.

***

В этот раз прощание в аэропорту было горьким от предстоящей разлуки, но и сладким от обещания скорой встречи. На этот раз юноши не обменивались телефонами и не обещали связываться каждый вечер. Вместо этого Сяо Чжаня прижали к холодной стене туалета и долго-долго целовали, а перед выходом Ван Ибо пообещал, что больше не будет поступать опрометчиво и сто раз подумает о расставании и тысячу раз передумает. Сяо Чжань заверил, что если ещё что-то подобное произойдёт, то точно будет в последний раз.

Карл Эдинферт, сосед его парня, искренне благодарил за возвращение коллекционной машины и обещал выполнить любую просьбу Сяо Чжаня. Даже разобраться с Ван Ибо, если тот хоть как-то будет плохо себя вести. Хотя сам юноша подобными угрозами обычно только самого Ван Ибо и пугал, но пользоваться этим точно не собирался.

Вместе с Ван Ибо проводить Сяо Чжаня и Сюань Лу приехали также Джексон Ван с друзьями. Юноша быстро познакомил возлюбленного с толпой ребят и вкратце рассказал, что именно они поспособствовали их встрече и привезли к кафе. Сяо Чжань не думал, что в такой важный момент, когда перед разлукой с возлюбленным оставалось всего ничего, может так громко смеяться и широко улыбаться. Он был благодарен новым знакомым за то, что так незаметно смогли разрядить обстановку. И всё время, пока они шутили над самим Ван Ибо и веселились, сам юноша крепко держал его руку в своей.

А затем объявили их рейс, и Сяо Чжань вместе с Сюань Лу, что старалась не сильно вмешиваться в происходящее, направились к самолёту, что должен был увезти друзей обратно в Шанхай. Девушка трепетала от скорой встречи со своим возлюбленным, а Сяо Чжань с грустью смотрел на Ван Ибо.

Одна, две, три секунды. Он был готов смотреть и дольше, но другие пассажиры один за другим прибывали так быстро, что даже высокий рост не помогал увидеть любимого в толпе.

— Идём, Чжань-Чжань, — тихо позвала девушка, уводя Сяо Чжаня в сторону самолёта. — Ещё немного, и вы снова будете вместе.

— Да, Лу-Лу. Ты, как всегда, права. — Слабо улыбнулся Сяо Чжань.

— Разумеется, я права! Вообще странно, что кто-то ещё в этом сомневается!

Слово за слово, и она смогла отвлечь друга разговорами, а в самолёте Сяо Чжань надел наушники и предпочёл погрузиться в музыку и любимый плейлист.

***

А где-то там, в здании аэропорта, стоял Ван Ибо и неотрывно смотрел на неотступно удаляющийся самолёт, что увозил его самого любимого человека прочь. Ребята уехали ещё раньше и лишь они вдвоём с Джексоном Ваном практически до последнего оставались в здании аэропорта.

— Так, парня проводили, теперь пора и делами заняться! — Джексон хлопнул Ван Ибо по плечу с такой силой, что не ожидавший этого парень покачнулся.

— О чём ты?

— Как это о чём? Я говорю, что надо бы тебе поискать подработку, или хочешь взять деньги своего отца на ваше любовное гнёздышко? Думаю, он будет счастлив, а тебе как кажется? — заразительно засмеявшись, Джексон положил руку на плечо Ван Ибо и потянул в сторону выхода. У него как раз есть отличное место прямо для младшего брата.

— Вот ещё! Ты как вообще себе это представляешь: «Отец, я собираюсь жить с любимым парнем, поэтому возьму деньжат, а то чего они просто так на счёте лежат»? Что-то типа такого? — Ван Ибо и Джексон представили этот разговор и то, как сильно подскочит давление Ван Дацзиня. И это как минимум. Юноша встряхнул головой, прогоняя мысли прочь, а после повернулся к Джексону. — Есть варианты?

— Могу замолвить за тебя словечко перед отцом, а он уже сможет договориться со знакомым юристом взять тебя на самую раннюю практику в истории юриспруденции! Сразу будешь учить теорию, набираться опыта в практике, да ещё и деньги за это получать! Одни плюсы, правда?

— Что-то как-то всё подозрительно хорошо.

— Ради тебя ж стараюсь, братец! Ну так что, согласен?

— Ещё спрашиваешь! Я в деле! — Ван Ибо крепко пожал руку, скрепляя договор, и направился к выходу из здания, чтобы подождать брата в машине.

Джексон же немного задержался, чтобы позвонить отцу, как только остался один. Сун Цзиян разбирал документы и не сразу понял, кто звонит. Узнав голос сына, мужчина отложил бумаги, пока они снова не перемешались.

При последнем телефонном разговоре они с сыном так сильно поспорили о том, как лучше всего отвезти Ван Ибо в кафе для встречи с Сяо Чжанем, что документы разлетелись по кабинету. А всё потому, что оба были эмоциональными и так сильно похожими друг на друга, что ни у кого не возникало сомнения в том, что они родные друг другу. И, кроме этого, при ярком споре и Сун Цзиян, и Джексон любили активно использовать жесты, чтобы подкрепить слова. В такие моменты Ван Хаосюань предпочитал отходить в сторону и не вмешиваться.

Теперь же мужчина планировал устроить племянника на подработку к Лю Хайкуаню, недавно приехавшему юристу, о котором ранее говорил Джексон.

После того как Лю Хайкуань уволился от Ван Дацзиня, то обратился к его младшему брату, Ван Хаосюаню, и уже он порекомендовал мужчину в филиал, расположенный в Лондоне. Сун Цзиян не любил смешивать работу и личное, поэтому сначала устроил очень тщательный разговор с Лю Хайкуанем. А после с удовольствием взял к себе и не просто рядовым юристом, а начальником всего их отдела. И ни разу не пожалел о своём выборе, с удовольствием наслаждаясь порядком в документах, успешно закрытым делам и дружелюбным коллективом.

На самом деле очень мало кто знал, но мужчина с отличием окончил юридический университет Пекина, но сразу не смог устроиться по специальности и, как он тогда думал, временно пошёл работать к Ван Дацзиню помощником.

«Что отец, что сын», — подумал Сун Цзиян, выслушав просьбу Джексона. В целом, он был совершенно не против, а очень даже «за» насолить отцу Ван Ибо. Этот самовлюблённый хрыч уже давно стоит у мужчины поперёк горла, а теперь подвернулась отличная возможность немного поиграть на нервах напыщенного ублюдка, просто взяв к себе его ребёнка. Да Ван Дацзинь, когда узнает, ядом будет плеваться аж из самого Шанхая.

Перспектива увидеть это как можно скорее была настолько притягательной, что мужчина согласился взять к себе племянника и на обучение, и на стажировку, да хоть сразу на постоянную работу!

А всё началось с того самого вечера, который должен был стать прекрасным, когда они были на свидании с Ван Хаосюанем, а его старший брат с женой пришли поужинать в тот же ресторан. Сначала всё казалось идеальным. Алые лучи заката рисовали нежные линии на горизонте, а сердце било в унисон с радостным волнением.

Вот только первое приятное впечатление от нового знакомства рассеялось как утренний туман, когда до Ван Дацзиня дошло, что пар за столиком не одна, а две. В тот же самый миг дружелюбие и приветливость слетели с него, оголяя истинную гнилую и брезгливую натуру. Ожидания вечера, что должен был стать самым прекрасным, начали рушиться, как карточный домик под дыханием ветра.

Сун Цзиян считал себя терпеливым человеком, но не желал и дальше выслушивать о себе то, что извергал из себя этот помойный рот. Разочарование и раздражение, как холодное утро, просачивалось в каждый уголок его души, оставляя за собой только смутные воспоминания о той радости, что когда-то была. Он молча встал и хотел уйти. Но Ван Хаосюань дотронулся до его пальцев, останавливая. Тогда, глядя прямо в покрасневшее от гнева лицо старшего брата, мужчина высказал всё, что думает по поводу такого поведения, и, переплетая пальцы с Сун Цзияном, вышел из ресторана.

Крики оставшегося внутри Ван Дацзиня можно было расслышать ещё пару кварталов, да только вот кого они волновали! С тех пор Сун Цзиян и Ван Хаосюань были практически неразлучны, не считая бесконечных командировок. Но даже сейчас не важно, какое между ними расстояние — сердца их и судьбы связаны вместе до самого конца.

Именно поэтому Сун Цзиян с лёгкостью согласился с тем, чтобы устроить к себе Ван Ибо, да не просто так устроить, а передать под тёплое и мягкое крылышко Лю Хайкуаня. Но об этом племянник, разумеется, узнает позднее.

Договорившись с сыном о дате встречи, мужчина повесил трубку и продолжил то, на чём остановился. А сам Джексон, радостно улыбаясь, утащил Ван Ибо прямо из машины в кафе, чтобы показать ещё больше их детских фотографий и посмеяться с реакции брата, потому что да, там запечатлены именно те-самые-неловкие-моменты, которые многие предпочитали забывать.

***

Когда самолёт приземлился в аэропорту Шанхая, у Сяо Чжаня в целом был достаточно простой план действий: подкопить денег на первое время жизни в Лондоне и в целом насколько это возможно помочь отцу. И если с первым в целом проблем не было, так как знакомых было много и как репетитор он зарекомендовал себя с лучшей стороны, то вот отец по возвращении очень сильно удивил подростка.

Когда парень приехал домой, то с трудом открыл дверь, а когда всё же смог протиснуться внутрь, то споткнулся о находящиеся внутри вещи. Прихожая была наполовину заставлена коробками, а отец то и дело что-то в них складывал или же порой перекладывал из одной в другую, следуя какому-то порядку в собственной голове.

— Папа, что ты делаешь? — растерянно спросил юноша, оглядываясь по сторонам.

— О, сынок! Ты уже вернулся? Как же хорошо! Давай проходи скорее, поможешь упаковать свои вещи.

— Подожди! Постой же! Что вообще происходит?

— Я решил, что раз ты едешь за границу, то мне одному такой дом не нужен. — Сяо Донгэй устало опустился на свободный край дивана и позвал сына к себе. Сбросив на пол пару коробок, мужчина похлопал рядом, прося Сяо Чжаня присесть. — Понимаешь, Чжань-эр, этот дом мы покупали когда-то с твоей мамой. Мы были счастливы здесь. У каждого был небольшой, но личный уголок, много общего места, и мы всегда были рядом. Когда она умерла, а я остался с маленьким тобой на руках, то эти пустые пространства душили, вот и женился снова. Тогда ещё я наивно думал, что Сунь Ки сможет заменить тебе мать, и все снова будет как раньше. Но как же сильно я тогда ошибался... Когда-то мы думали с твоей мамой, с твоей родной мамой, конечно, что ты вырастешь, заведёшь детей, и вы сможете жить здесь. Но теперь, когда ты рассказал о том, что девушки тебя не привлекают, одному здесь будет тоскливо. И будет ещё тоскливее, когда уедешь. К тому же после продажи дома будут деньги на твое обучение и, ха-ха, на карманные расходы.

— Папа! — воскликнул покрасневший Сяо Чжань. Он прекрасно понял намёк, что отец скрыл, прикрывая смехом.

— Да что такого-то? Ты уже взрослый, да и я понимаю, что Лондон ты явно не из-за пасмурной погоды и Биг Бэна выбрал. — Отец шутливо толкнул плечом сына и рассмеялся. После того как Сяо Чжань рассказал свой секрет, они сильно сблизились, и Сяо Донгэй готов был на всё, чтобы его мальчик был счастлив как можно дольше.

Пусть не всё из того, что мужчина рассказал, было правдой, а некоторые моменты вообще опустил в разговоре, но, видя, каким счастливым приехал сын и какие засосы алеют на его шее, мужчина понял, что поступил совершенно правильно.

Остаток дня и вечер у Сяо Чжаня прошёл в семейных разговорах о том, как прошла поездка, что спрашивали на собеседовании и как прошла встреча с Ван Ибо. Вот последнее Сяо Чжань рассказал кратко, лишь обмолвившись о том, что у парня всё хорошо и при этом сильно покраснев. Ну не станет же он отцу расписывать все те моменты их близости, поцелуев или того, как же Ван Ибо горяч, когда едет на своём мотоцикле...

Воспоминания нахлынули внезапно, заставив парня возбудиться. Чёртов Ван Ибо! Лишь мысли о возлюбленном хватило, чтобы захотеть снова увидеться!

— Ладно, сынок, ложись сегодня пораньше, а завтра поедем смотреть новую квартиру, — произнёс Сяо Донгэй, заметив, что сын начал елозить на стуле, стараясь при этом прикрыть пах. Мужчина дураком не был и быстро понял причину такого поведения, поэтому решил не смущать и просто выйти в другую комнату, оставляя сына наедине с мыслями о его парне.

Сяо Чжань тоже это понял, и как только отец вышел из кухни, где они вечером пили чай, парень осторожно и быстро прошмыгнул в свою комнату, захватив по пути оставленную в коридоре сумку. И как только дверь за юношей закрылась, он отбросил сумку в сторону, где та упала на что-то с глухим ударом, а сам опустился на пол, запустив руку в бельё. Стоящий колом член сочился от возбуждения, и Сяо Чжань, закрыв глаза и стянув вещи вниз, провёл пару раз вверх-вниз, распределяя предэякулят, делая движения более лёгкими и плавными.

Но этого было мало. Всего было мало! Ему нужен был Ван Ибо, нужны были большие и горячие ладони, жаркое дыхание и нежное низкое «Чжань-гэ» с поцелуями в шею... Сяо Чжань представлял всё это, добавил спрятанную недалеко смазку на ладонь и старался двигать рукой так, как делал это Ван Ибо, но всё равно чувствовал, что этого недостаточно. Тогда, спустившись ещё ниже, полностью сняв лишнюю одежду и широко разведя ноги в стороны, юноша пальцами скользнул прямо в себя сквозь сжатое колечко мышц. Почувствовав скорее дискомфорт, чем удовольствие, он повторил это уже одним пальцем. И старался синхронизировать движения руками для двойной стимуляции. Когда же одного пальца стало недостаточно, он добавил второй, а после и третий. Снова и снова. Снова и снова стараясь довести себя до разрядки. Ком возбуждения рос, накапливаясь внизу живота, и вскоре выплеснулся наружу с тихим протяжным стоном парня.

— Что же ты со мной делаешь, Ван Ибо? — тихо прошептал Сяо Чжань, лёжа на спине и тяжело дыша.

Он вспоминал, как Ван Ибо всегда целовал его, как говорил о любви и как собственнически прижимал к себе, несмотря ни на какие протесты со стороны. Ему было всё равно, он любил и был любим в ответ.

Восстановив дыхание, он накинул на себя только бельё и отправился в душ. После этого юноша сразу лёг спать, представляя, как сложится их жизнь в Лондоне и каким будут их отношения.

А наутро, как они и договаривались с отцом, вдвоём поехали смотреть новую квартиру.