Часть 18
— Клянусь Богом, он лежал на заднем сидении, — Гилберт в неверии качал головой, со всей силы закрывая двери и сжимая руки в кулаки, ощущая, как чувство вины зарождается в груди. Джастин в шоке приоткрыл рот и, обхватив голову руками, опустил ее, ходя из стороны в сторону. Иголки напряжения беспощадно вонзались в тело. Адам прикрыл глаза, откинув голову назад, прикусывая нижнюю губу. Они потеряли ноутбук Адама. Если он попадет в плохие руки, конец будет не только самому Адаму, но и всей его семье, включая Джастина и Гилберта. Эта сранная ирония давила на самые уязвимые места. — Его забрала Хоуп.
— Она не знала, что он у нас, — ровно произнес кареглазый и покосился на Адама, который держался вполне спокойно для человека, чья жизнь сейчас в руках у каких-то неизвестных людей. Если повезет, эти люди не станут его шантажировать. Сейчас самое главное — найти ноутбук как можно быстрее. Но разве это логично? Красть ноутбук из машины и не использовать его. Возможно, конечно, это обычные воры, но разве они водятся в середине леса?
— Тогда где она, черт подери? — вспыхнул Гилберт, вскинув руками.
Джастин покачал головой, промолчав. Естественно, он подумал о Монтгомери, потому что все сходится. Она сбегает, и резко пропадает ноутбук. Единственное, что заставляет Джастина думать, что это не она, так это отключенная сигнализация и взломанные двери в машине. Здесь явно действовал профессионал. Тот, кто разбирается в технике, и тот, кто мог с легкостью открыть двери, не подав и сигнала.
— Я здесь, — ее звонкий голос донесся из-за дома, отчего все парни обернулись. Ее рыжие волосы были покрыты снежинками, а щеки покраснели от холода. Майк прищурился, оглядев ее.
— Где ноутбук?
— Закопала в лесу, — абсолютно серьезно произнесла Хоуп, пожав плечами и складывая руки на груди. Адам раскрыл глаза, удивленно взглянув на сестру. Естественно, он бы никогда не подумал, что это она. Даже мысли такой не было. Майк ухмыльнулся, довольный тем, что его опасения подтвердились. — Я пошутила, идиот. Я даже понятие не имею, о каком ноутбуке идет речь, — фыркнула она, удивляясь такому недоверию, и опустила голову под пристальным взглядом Джастина.
— Если не найдем ноутбук, тебя будут шантажировать, — Джастин оторвал взгляд от Хоуп и обратился к Адаму, который, застегнув молнию на кожанке до самой шеи, направился к машине, около которой стоял Джастин.
— Все намного хуже, — протяжно вздохнул брюнет, подняв карие глаза к яркому небу, и слегка поморщился, открывая дверь машины, — они отдадут его полиции. Им нужно избавиться от меня, — сглотнул парень и, усевшись на водительское сидение и дождавшись, когда Джастин усядется рядом, а Майк с Хоуп на заднее сидение, завел машину, выезжая на вымощенную дорогу.
— И куда ты собрался?
— Джастин, Майк, я дам вам адрес, съездите к одному мужчине. На ноутбуке установлен жучок, пусть активирует и узнает о его местонахождение, — ровно произнес Адам, крепко держа руль сильными руками. Поджав губу и сглотнув, он взглянул в зеркало на Хоуп, которая сидела, сложив руки на груди и смотря в окно, вздрогнул, прежде чем прикусить губу и выпалить: — А ты поезжай к родным. Помоги с похоронами и сделай так, чтобы перед похоронами около мальчика никого не было. Я хочу попрощаться, — повелел Адам, качнув головой, ощущая укол вины. Он так и не увидел своего сына живым. Так и не дотронулся до него. Так и не увидел его светлой, поистине наивной, детской улыбки. Это было больно. Действительно больно.
— Дафна не отойдет от него, — покачала головой Хоуп, наконец взглянув на брата с сожалением.
Минутная пауза.
— Постарайся, чтобы отошла.
Его приказывающий тон возмущал, но Хоуп промолчала, лишь устало кивнув, и, опрокинув голову на сидение, прикрыла глаза, ощущая, как холодные волосы прикасаются к теплой коже.
Она не верила.
Прямо сейчас смотрит на Адама и не верит, что это он. Словно мираж. Словно иллюзия.
Прикоснулся — и этот мираж испарился.
Хоуп хотела верить Адаму всем сердцем, но, когда услышала его оправдания, когда узнала, что он бросил их из-за какой-то чертовой работы, стена неверия возвысилась над ней, и, увы, эту стену ему не преодолеть.
Ни разбить и, уж тем более, не перелезть.
***
— Мам, присядь, — Хоуп погладила мать по плечу, которая сразу же вздрогнула и осуждающе взглянула на дочь, качая головой. — Я не хотела, правда. Мне просто... мам, мне нужно было время, — сжимает губы в тонкую линию, пытаясь сдержать окатившую ее тревогу. Пытаясь сдержать слезы и всхлип, который был готов сорваться с губ. Анна сглотнула и села рядом с Хоуп, опустив голову и пальцами теребя белый платок. Глаза были красными от рыданий, а руки дрожали. Плечи постоянно вздрагивали, а мокрые ресницы оставляли влагу на щеках. — Нужно организовывать похороны, и нужен хоть один человек, не теряющийся в эмоциях. Умеющий их сдерживать, понимаешь? В нашей семье я этот человек, и мне нужно было собраться.
Снова всхлип и тихое скуление.
— Диана могла бы помочь, — резко закричала Анна, откидывая от себя руки Хоуп, — ты не должна была бросать нас. Не должна!
Ее голос пропитан отчаяньем и безысходностью.
Обычно эти два чувства ломают людей. Хоуп надеялась, что Анну не сломают. Дафна восстановится, Хоуп была уверенна, найдет стимул, найдет какую-то мотивацию на то, чтобы жить дальше. Возможно, когда-нибудь узнает о том, что Адам жив, и, наверное, все снова образумится. Но мать... Хоуп сомневалась, что ей станет лучше. Она знала, что эта женщина самая сильная для нее, и эта сила придавала ей терпения. Но сейчас силы нет. Она давно умерла. Она покоится на том же кладбище, где Адам, на том же, где скоро будет маленький Джесси.
— Вот, — Хоуп взяла с тумбочки стакан, в котором было разведено успокоительное, и протянула его маме, — попей и поспи немного. Я все сделаю, — мать лишь кивнула и попросила Хоуп выйти из комнаты, потому что хочет побыть одна. Хоуп не стала спорить, лишь кивнула и, выйдя из комнаты, аккуратно ее закрыла. Дафна сейчас была у родителей, которые вспомнили о внуке, когда он умер. Они, кажется, простили дочь, когда увидели, какое горе она переживает, и кажется, заставляют ее вернуться домой. Наверное, так будет даже лучше. Пусть ее окружают ей родные люди, а не люди, напоминающие о прошлом. Пройдя к своей комнате, Хоуп открыла дверь и замерла в проходе. В комнате был Тоби. Он сидел на кровати, сгорбив спину и держа в руках зеленый дневник с кучей наклеек на обложке. Хоуп сглотнула и, закрыв двери, кашлянула для привлечения внимания.
— Ты не должен был трогать мои личные вещи, — с осуждением произнес Хоуп и, подойдя к Тоби, отобрала у него дневник, прижав его к груди.
— Имею право.
— Не имеешь, — покачала головой и, заметив вырванные листы, лежащие на полу, ахнула и, присев, начала собирать их. — Тем более портить их, — подняв полные слез глаза, фыркнула Хоуп. Тоби ухмыльнулся и выпрямился. Склонив голову на бок, оскалил зубы. От него исходила напряженность и разочарованность. Какая-то непривычная сдержанность, которую Хоуп раньше не видела.
Парень подошел к Хоуп и, прикоснувшись к ее плечу, притянул к себе, губами касаясь сначала щеки, а потом медленно переходя к уху. Пальцы касались бедер, а дыхание обжигало кожу.
— Свадьба состоится через одну неделю, — прохрипел он, а Хоуп выронила дневник, вздрогнув, — мы же не хотим, чтобы какие-то неприятные обстоятельства помешали этому, — ухмыльнулся и, повернув голову, впился губами в искусанные губы Хоуп, которая поморщилась и, закрыв глаза, ответила на поцелуй. Он перенес дату свадьбы на две недели раньше, не посоветовавшись с ней. От этого заломило кости, но Хоуп не обратила внимания. Он ее целует, и это правильно. Он ее жених.
Он тот, с кем она собирается провести всю оставшуюся жизнь.
И тот, которого она надеется полюбить.