Он Не «Тот Самый»

— Черт возьми! — от злости Пак смела рукой листки бумаг на тумбе, где были ее наброски, разметав их по комнате. Не медля ни секунды, она замахнулась кулаками о матрас кровати, ударяя его, абы унять свой гнев.

Почему она так злилась? Потому что ревность к Дженни овладела ее разумом? Потому что Дженни слишком умело дразнила ее, что выходила за все рамки дозволенного? Почему?... Потому что Дженни? Лишь она одна единственная заставляла девушку ощущать эмоции и чувства: злость, опустошенность, грусть, радость, ревность, ненависть. Она делала ее живой. Благодаря простой шатенке Розанна могла чувствовать себя живой, задумываться о собственных желаниях и чувствах, пытаться стать лучше, стремиться к чему-то и мечтать...

Пак упала обессиленная на помятую от собственных ударов постель, упираясь лицом в подушку.

Разве кто-то другой заставлял тебя снова почувствовать себя живой, Розанна?

Разве кто-то другой притягивал тебя так, как притягивала эта девушка?

***

— Но разве ты не хотела, чтобы вы... Были вместе или что-то вроде... Переспали? — задалась вопросом Джису, а после опрокинула голову назад, залпом допивая несколько глотков Пепси из стеклянной бутылки.

Розанна залилась смехом, якобы пыталась оправдаться безразличием к Руби Джейн.
— Пошла она куда подальше, Джису! — крикнула Пак, захватывая свой наполовину пустой стакан виски вглубь зала.

Там, где сидящие за столиками парни играли в карты. Где музыка казалась громче, разливалась по венам приятным холодком. Где все мысли автоматически забывались, а алкоголь проникал в самые труднодоступные точки тела.
Все смешивалось в одну кучу: музыка; гул приглашенных голосов; тусклый свет теплых оттенков; запах алкоголя и сигарет; холодные, влажные прикосновения языка к уязвимой коже шеи; страстные объятия. Она старалась сделать все, чтобы забыть о своих глупых чувствах хотя бы на несколько часов. Заглушить их алкоголем, и неважно каким. Виски со льдом сменялись текилой, затем на языке оказывался привкус простого спрайта, а на очереди стоял стакан с абсентом, который Джису так и не смогла отдать подруге.

Ей хотелось утонуть в этом, не возвращаться в тот особняк, которым она раньше считала и называла «Домом» с большой буквы. Ей хотелось жить в этой эйфории вечно, не зная горя да печали. Хотелось быть где-то там, где будет только она...
И чем больше она двигалась, чем больше смеялась, чем больше ощущала руки незнакомцев, скользящих по ее талии, тем больше понимала — не помогает.

Не заглушает.

Не затмевает.

Не заменяет.

Последний лед в пустом стакане растаял, как и здравый смысл. Музыка била по барабанным перепонкам, от чего ей пришлось отстраниться от какого-то парня, уйдя к ближнему столику покачиваясь со стороны в сторону и, наконец поставив стакан на поверхность, прикрыть уши руками.

— Черт, — выдохнула она, запрокидывая голову назад, закрывая глаза. Все вокруг плыло от алкоголя, но на удивление, трезвость никак не покидала девушку.

Стукнуло ровно 19:00, когда за стойку села новая посетительница, которую Ким Джису не разглядела из-за занятости созданием напитка для другого посетителя.

— Как обычно, — раздался знакомый голос.

Джису подняла голову, сразу узнав знакомый голос.

— Дженни?.. Какого?..

Но та уже не слушала ее. Она медленно обернулась, высматривая кого-то в толпе. Через пару секунд ее взгляд задержался на нужном объекте, и на ее губах появилась та самая, ничего хорошего не грезящая улыбка.

— Ах ты тварь, — колко бросила Руби своей подруге, направляясь в толпу людей, легко рассекая их своим приходом.

Розэ, как ни в чем не бывало, сливалась в откровенном танце с парнем, резко имитируя стон под напором его ноги между своих, оказавшись прижатой к стене. Зажатой к стене так, что пошевелиться или повернуть голову в сторону представлялось совсем невозможным. Тот уже увлекся, целуя ключицы своей "жертвы", готов был сорвать этот никчемный топ на ее теле за считанные секунды, но ему что-то помешало. А точнее: кто-то, кто оттолкнул его в сторону.

Дженни стояла прямо перед ней, настолько близко, что Розанна не была уверена, точно ли это она. Но она могла узнать эти кошачьи глаза и родинку над одним из них из ста.

— Что ты творишь?! — повысила тон старшая, смотря ровно в глаза подруге.

— Отвали от меня, дай мне оторваться, — раздраженно кинула Пак, легким движением оттолкнув ее со своего пути в сторону, направляясь за еще одним шотом к барной стойке.

Но, к сожалению, сама Розэ, еле стоящая на двух ногах, была никем против таким сводящим ее с ума лицом Ким Дженни. И вот, оказываясь на улице, где небо затянулось тяжелыми, темными тучами, с которых лил дождь, блондинка пыталась уйти от назойливой Ким.

— Оставь меня в покое, Дженни! — резко обернулась Розэ, но осеклась, поймав взгляд той.

В глазах Ким бушевала ярость, но под ней скрывалось волнение, растерянность.

— Тебе нельзя пить, Розэ! — развела руки Ким. Ее волосы постепенно намокали, прилипая к лицу.

— Я могу! Могу делать все, что захочу! — она кричала от боли. — Хватит запрещать мне что-то, хватит хоронить меня заживо! Я живой человек, как и все вы!

Она сделала один большой шаг в какую-то сторону, даже не зная, куда идет. Ей было плевать, лишь бы уйти отсюда как можно скорее. А вот у старшей были другие планы. Она схватила ее за плечо, но наверняка пожалела об этом в ту же секунду, когда Розанна ударила кулаком ей в живот, убегая прочь.

Дженни сжалась в калачик, издавая сдавленные звуки боли пока Розанна споткнулась о косяк в земле, падая на пол на своих каблуках на небольшой платформе.

Она не убежала далеко, осталась лежать на мокрой земле, истерически смеясь от абсурда ситуации. Ее собственный смех прорезал шум дождя, заставляя ее содрогаться на месте.

— Эй, Розэ, — Дженни медленно, все еще согнувшись в спине, подошла к ней, поправляя свои мокрые волосы рукой. — Поднимайся.

Смех перерос в плач. Простой, легкий плач, который Розэ уже испытывала тысячи раз. Она сжала ладони в кулаки, чтобы избавиться от жгучей боли на них, ведь кожа была содрана до стекающей по земле крови.

— Давай, поднимайся, — повторила Дженни, помогая блондинке подняться с места.

Было больно. Она даже не понимала, где именно — в коленях, в груди, в голове. Везде. Идти было больно, дышать было больно, думать было больно, сжимать руку Руби Джейн в попытках дойти к бордюру позади бара было больно.

Дженни вздохнула, наконец усаживаясь неподалеку от девушки. Не рядом, на расстоянии. Они обе молча прислонились к стене бара под небольшим навесом, спасаясь от дождя. Вода все равно стекала с волос, промокшая одежда прилипала к телу. Дженни молча достала пачку сигарет и зажигалку с кармана черной кофты, сунула косяк между губ и, прикрывая ее одной ладонью, другой зажгла никотиновую палочку. Выпускала сероватый дым в воздух.

Капли упорного дождя били по голым коленам Пак, ведь навес не прикрывал эту часть тела. Выступавшая кровь сливалась с дождевой водой, стекала по ногам вниз красноватыми каплями.

Обе молчали, предпочитая слушать звуки дождя и оживленной, вечерней дороги неподалеку. Казалось, шла целая вечность, но все вокруг могло подождать. И Розэ, вытерев последние слезы с лица, повернула голову в сторону шатенки, которая, как казалось, витала где-то в своем мире, не задумываясь ни о чем.

— Пошли... — наконец сказала Дженни, поднимаясь с места.

— Я не могу, — прошептала она, — мне больно.

Дженни опустила взгляд. Колени Розэ желали оставлять лучшего, все разбитые, смешанные с грязью, которую дождь не смог смыть даже за такое длительное время.
Но через мгновенье она лишь присела перед ней на корточки, развернувшись спиной.
— Залазь.

— Что?..

Ким повернула голову назад.
— Я донесу тебя до машины на парковке.

А самое главное: откуда она знала о том, что машина с личным водителем Джорджем находилась на парковке неподалеку от торгового центра?

Розэ могла послать Дженни к черту, могла просто провернуть еще один побег, как она уже пыталась сделать полчаса назад. Могла сделать все, что душа пожелает, но сил совсем не осталось. Она только ощутила холодную спину Дженни, наверняка зная, что им обеим ужасно холодно.

— Ты.. злишься на меня? — заикнулась младшая, позволяя себе слегка склонить голову на плечо шатенки, уже отправившейся в дорогу.

— Нет... Я просто ужасно разгневана, Розэ.

Пак замолчала в ту же секунду, не желая ничего комментировать. Возможно, она признавала свою вину, но не при каких обстоятельствах то, что не ее собственные чувства оказалась причиной этого. И возможно, в скором времени Розанна все же осознает, насколько она привязана к Дженни Ким и насколько же она глупа, пытаясь отрицать собственные же чувства, пытаясь обмануть саму себя и избежать реальности. И возможно, когда-то она поймет, что все ее попытки забыться — пустая трата времени. Все равно все ведет ее к одному человеку. В каждом чужом прикосновении ей мерещится Дженни, в каждом чужом шаге она надеется услышать Дженни. Закрывая глаза, она думает о своих чувствах к Дженни. Она пугается их, боится и со слезами на глазах приходит к одному выводу — она любит ее.

И любые ее чувства к этой девушке были в разы громче, чем какой-либо дождь в этот день.