Он Не «Тот Самый»

Розэ смотрела и смотрела в глаза Дженни, но не могла здраво мыслить. Не могла понимать, вырвались ли эти слова из уст старшей безрассудно, возможно, под воздействием адреналина, или же по-настоящему. Были ли они искренними или простым воплощением мгновенной слабости?

Дыхание было прерывистым, рваным, а ладонь, которая до этого удерживала шею шатенки, ослаблялась. Хватка была слишком слабой, чтобы держать ту под своим контролем. Голова закружилась, и в рефлексивных попытках уберечь себя, Пак ухватилась за руку девушки.

— Мне плохо...

Дженни, не томя, расположила свою руку на талии блондинки, придерживая ее хрупкое, казалось, сделанное из песка тело. Рука блондинки обвила шею Дженни, пока они шли к комнате Розанны. Для старшей прошла всего-то навсего минута, а для младшей — целая вечность. Тягостная вечность.

— Черт возьми, к такому меня жизнь не готовила... — прошептала шатенка, укладывая ту на кровать.

Но, поскольку рука блондинки по-прежнему покоилась на плечах девушки, та задержала ее еще ненадолго, удерживая Ким в неудобном для нее положении.

— К чему же?.. — усмехнулась Розанна, уже находясь в полусонном состоянии. Ее веки слипались, судя по всему, из-за реакции организма на недавний срыв, хотя она смотрела на нависшую над собой особу с прищуренными глазами.

В поле зрения кинулась обнаженная часть тела, а именно — в полном доступе ключицы и небольшая часть ложбинки, виднеющаяся из-под белого, шелкового платья на тонких бретельках.

— К всему.. этому.

— К чему?

Ким легко убрала руку Розанны с плеч, проигнорировав вопрос.

— Я скажу остальным, что ты неважно себя чувствуешь.

Казалось, Розэ хотела возразить, шевельнув губами, но в ту же секунду передумала, предпочитая хранить тишину. В тишине Ким Дженни Руби Джейн так и покинула комнату блондинки, больше не возвращаясь в ее покои в тот ужасный, захваченный недосказанностью вечер. С тех пора она вообще не возвращалась в поместье... Повода не было. Свадьба, как ни как, планировалась на лето, а сейчас лишь ноябрь. Холодный, одинокий, мать его, ноябрь, который стоит пережить так же, как и октябрь. Который стоит провести в особняке за своими раздумьями о той девушке Ким Дженни, которая однажды по воле судьбы приезжала в покои семьи Пак.

Очевидно, Розанна вспоминала ее, хоть и раз в какую-то неделю, но вспоминала. И ее слова накануне уезда о том, что Адама она не любит, и ее голые ключицы в полумраке комнаты, и ее идеальное лицо. Вспоминала и ту прогулку на лошадях, и ее выражение лица, когда она заказала игристое шампанское тогда в гостиной при первом разговоре с сестрой своего парня. Неужто Розанна запомнила все с того треклятого дня?

***

— Нет, она еще сказала о том, что была бы рада, если бы я дала ей нарисовать себя. В буквальном смысле, мой портрет... Написать, — негодовала Пак, паралельно сделав глоток молочного коктейля через трубочку, сидя за столиком кафе.

Сидящая особа напротив знатно удивилась, а затем, сводя брови на переносице, спросила:
— Она предложила написать твой портрет?

— Да... А чего ты так удивляешься?

Ким Джису несуразно улыбнулась.
— Она никому никогда не предлагала стать ее натурщиком. Сколько я помню ее, никогда в жизни, хоть портреты рисовала она чуть ли не ежедневно. Знаешь... Я ни раз говорила ей получить новый опыт.. мол, нанять какого-то натурщика и написать его портрет, но она продолжала придумывать образы в своей голове. На протяжении этих двух лет.

Розанна издала краткий вздох, положив голову на стол, словно обессиленная.
— И что теперь? Она безумно странная, Джису. Очень. Та наша встреча... — она резко подняла голову, будто ее тут же осенило. — Я не рассказывала тебе все в мелочах о том дне, но должна сейчас.

Старшая сосредоточилась так, словно сейчас на нее выбежит толпа ходячих мертвецов и ей придется сражаться с ними еще несколько минут перед тем, как смерть придет к ней.

— За ужином, когда Адам сказал о помолвке, мне стало плохо. После его слов мне стало труднее дышать, как будто воздуха не хватало... Мой врач говорил, что, возможно, порой, у меня будут некие панические атаки или я буду слишком ранимой после всего того, что я пережила. Это нормальная реакция организма, тем более после приезда в Лондон я словно была сама не своя... Ну, я вышла на балкон, но лучше не стало... Голова безумно кружилась... Я испытала столько всего за время, пока сидела на балконе просто неподвижно... Не знаю, сколько времени прошло. Возможно, 5 минут. Возможно, 15. Я просто сидела на полу и пыталась прийти в себя...

Выражение лица Джису сменилось ужасом, но Пак продолжала рассказывать.

— И потом ко мне пришла Дженни. Точнее, она нашла меня. Ты представляешь, каково мне было, видеть того, кто...

Розанна запнулась. Не нашла подходящих слов для описания своих чувств.

— Я понимаю, Розэ. Понимаю, что ты имеешь в виду.

— Да. И между нами завязался диалог. Напряжённый диалог. Я просто высказывала ей свои эмоции и чувства, даже не говоря ничего напрямую. Она понимала меня, но я была зла на нее. Настолько, что схватила ее за шею и прижала к стене. Я говорила ей, что она не любит Адама. Я не спрашивала, я утверждала это. Скорее, это была защитная реакция на все происходящее и отрицание... Я не знаю. На третий раз я попросила ее сказать, что она не любит Адама. И она сказала, Джису. Она сказала, что она не любит его.

Ким, сводя брови на переносице, в раздумьях дала простой ответ:
— Она сказала это потому, что была напугана. Это очевидная реакция и ничего большего, ты ведь понимаешь? — Джису подозвала официанта жестом руки, запрашивая счет.

— Да, но...

— Розэ... — она наклонилась корпусом ближе, заглядывая в глаза блондинке. — Тебе стоит смотреть на вещи попроще... Тем более, вы неплохо поладили, не стоит себя накручивать просто из-за парочки каких-то глупых слов.

Она продолжила рыться в сумке в поисках кошелька. После чего, кинув одну купюру на стол, еще раз извинилась за срочный уход и скрылась за дверью кафе.

Странная она девушка — Ким Джису... Ну и что, что она подруга Дженни? Это не дает ей права вот так вот обесценивать проблемы Розанны. Гребаные Лондонские фифы!

***

— Розэ, ты что?.. Ты глупая! Никто не даст тебе разрешение устроить в особняке вечеринку! Тем более, с кем? У тебя даже друзей нет, — бурно дискутировал парень в кресле.

— У меня есть Дженни, — развела губы в резкой улыбке Пак, поймав недопонимающий взгляд шатенки.

— С Дженни ты можешь провести время и так, пока она здесь. Зачем ради этого устраивать вечеринку?

— А еще у меня есть... Лили.. Помнишь ее? Моей одногруппницей была.

— Она уехала в Испанию в прошлом году, — без всякого энтузиазма сказал тот.

Розанна искривила лицо, фыркнув.
— Тогда, если ты не разрешаешь мне устроить вечеринку, то я посмею украсть у тебя Дженни на завтрашний день! — она кинула короткий взгляд на брата с надеждой увидеть в них одобрение.

— А... Розэ.. — Дженни могла возразить. Но не в этот раз. Она нужна Розэ как никогда, ведь уж больно ей хотелось узнать больше о этой знатной даме.

— Нет, — твердо молвил Пак. — У нас есть на завтра планы. Важные.

— Да неужели? Свидание?

— Это не касается тебя, Розэ.

— Не касается? А то что не касается меня, значит что-то... — Пак приоткрыла рот, фыркнув. — Ночь в мотеле?..

Адам, полный раздражения и ярости, вскочил с места, уже готов закрыть сестру в комнате, заставив подумать над своим поведением.

— Зайди ко мне вечером, Дженни! — вопли донеслись по всему особняку, когда девушка рванула на второй этаж в свою комнату, закрываясь на замок.

Родители уехали в другой город на несколько дней, чтобы порешать свои дела по работе, ну а Адам, как старший сын и наследник — остался за главного.
Пригласил свою любимую, якобы, чтобы не быть на расстоянии. Пока Дженни живет в отдельной квартире, а Адам только начинает осваиваться на своей первой работе при OOH, они живут отдельно, и до свадьбы никакой совместной жизни их и не ожидает. А дело было всего лишь в маленькой вещичке под названием «Брачный Контракт», где указан еще один дополнительный пункт о том, что обе стороны обязуются соблюдать раздельное проживание до заключения брака.

И пока Дженни здесь, Розэ чувствовала себя чуточку уязвимее, но знала, что это ее звездный час.

Она все ещё раздумывала над тем, прийдет ли Дженни в ее комнату, или все же сочтет ее просьбу за простые вопли? А может, Адам и вовсе запретит ей приходить, обосновывая это тем, что уже поздний час. Или то, что его сестричка еще не отошла от лечения за границей и окончательно сошла с ума.

— Ублюдок! — сжала от злости она одеяло, рыча себе под нос. — Неужели так сложно отпустить ее?

На часах полвторого утра и девушка потеряла все надежды, а сон так и не шел. Она все крутилась со стороны на сторону, представляя уже давно сладко спящую Ким Дженни в объятиях белобрысого "хлюпика".

— Нет, ну он не достоин ее! Он же полный неудачник, который сам не добился в жизни ничего!

Она скинула с себя одеяло, глядя в потолок. Где-то сверху, возможно, на чердаке прозвенел глухой стук. Вероятно, снова ветер разгуливает по старым доскам, которые давно стоило бы заменить на новые.

Но стук становился все напорнее и напорнее. И к тому времени, как к Розэ дошло, что это было на самом деле, она уже стояла у распахнутой настежь двери своей комнаты, осматривая гостю в халате с телефоном в руке, пальцем прикрывающей яркий свет фонарика.

— Ну, впустишь меня?

— Ах, да, заходи... Я уже думала, что ты не прийдешь, — шепотом добавила блондинка, словно боялась, что кто-то услышит их.

— Ты думаешь, что Адам не достоин меня? — хихикнула старшая, посвечивая фонариком в сторону Пак.