Все началось с похода в Грингортс

Около восьми утра Невилл и Августа Лонгботтом неторопливо направлялись по широкой, проторенной сотнями студентов, тропинке из Хогсмита в Хогвартс. Утро выдалось светлым и теплым, день обещал быть солнечным.
Августа тайком наблюдала за своим юным внуком. Он остановился, зачарованно глядя на стайку цветочных фей, облюбовавших куст распустившегося рододендрума. Нежно-розовые, желтые, сиреневые соцветия шапками украшали невысокий кустарник, обрамлявший тропинку к школе.
Несколько лет назад Августа строго одернула бы внука, попеняла за напрасную трату времени, напомнила, что в школе их ждут преподаватели. В детские годы Невиллу часто приходилось выслушивать ее сердитое ворчание по поводу его рассеянности и нерешительности, но сейчас она уже не решалась так поступить. Августа, наконец, смогла понять, что ее внук не просто вырос, но и смог занять достойное место в жизни магического общества. Она уважала его отношение к живой природе и миру волшебства. Он стал ее единственной отрадой и утешением с того дня, как сын и невестка стали жертвами проклятия Беллатрисы Лестрендж. Невилл ничем не походил на своего отца Френка: тот был решительным и энергичным человеком, душа любой компании, и поначалу Августа очень переживала из-за стеснительности и добродушной простоты внука. Со временем она поняла, насколько его доброта и открытость ценнее всех качеств, что она видела в сыне. Невилл смог преодолеть множество препятствий, не растеряв душевной теплоты и не очерствев. Леди Лонгботтом признавалась себе, что много неприятных минут ее внук пережил по ее вине и вине ее братьев. Она с фамильным упорством пыталась слепить из доброго Невилла новую версию своего сына-героя, который все еще влачил жалкое существование, запертый от всего мира в Св. Мунго. Добилась лишь того, что единственный внук до ужаса боялся ее неудовольствия.
Несмотря на свою решительность, Августа была мудрой женщиной и вовремя поняла свою ошибку. Невилл доказал свое право на ее уважение. Именно он вступил в схватку с Темным Лордом, преодолев свой страх, смог поднять меч Гриффиндора и убить знаменитую змею Волдеморта Нагайну. Он единственный, кто не потерял веру в победу, когда все они пребывали в панике, когда поняли, что их надежда, их Избранный – Гарри Поттер – погиб от руки Темного Лорда. Тогда ее робкий Невилл поднял боевой клич и возглавил силы сопротивления. В том бою погибло много Пожирателей Смерти, а Гарри Поттер получил возможность застать Волдеморта врасплох. За свой смелый поступок Невилл был удостоен ордена Мерлина I степени. Августа гордилась им как никогда. Даже то, что внук все еще оставался скромным юношей, часто смущался и был нерешительным, не могло изменить ее уважительного отношения к нему.
Августа давно считала, что Невиллу пора принять мантию лорда Лонгботтома, но видела, что мальчику куда комфортнее среди его любимых растений. Гербология стала едва ли не смыслом его жизни. Поэтому она продолжала управлять состоянием семьи и на время оставила внука в покое. Нет, это, конечно, не означало, что она могла позволить ему выглядеть неподобающим для лорда образом. Невилл давно потерял детскую пухлость и застенчивый вид, он вырос высоким, как и его родители, а постоянные занятия физическим трудом в теплицах укрепили его мускулатуру. Леди Лонгботтом тщательно следила за тем, чтобы ее внук был всегда хорошо одет, и всячески поощряла его желание посещать публичные мероприятия. Она была счастлива видеть, с каким уважением принимают Невилла в обществе, отдавая должное его образованности и легкому нраву.
Налюбовавшись на фей, Невилл снова двинулся по тропинке, и Августа присоединилась к нему. Неожиданно Невилл резко остановился и побледнел.
— Что-то ужасное произошло в Хогвартсе, я это чувствую.
Не говоря больше не слова, Невилл бросился бежать к замку. Когда запыхавшаяся Августа смогла догнать его, Невилл, присев на корточки, внимательно изучал пол холла Хогвартса. Он что-то искал. На полу темнело огромное пятно запекшейся крови, еще не убранное эльфами.
— Прошлым вечером здесь состоялось сражение, кровь на полу еще свежа, – нахмурившись, сообщил ей Невилл.
Августа разволновалась, у нее не было причин не доверять мнению внука. Она вытащила палочку из плаща и настороженно огляделась. Летом замок всегда пустел, ученики разъезжались по своим домам на каникулы. Тишину нарушал лишь вечный ветер, гуляющий по коридорам замка, да щебет птиц за окнами. Тем не менее, замок источал запах смерти. Этот запах Невилл не мог спутать ни с каким другим, он был ему слишком хорошо знаком.

— Где же Минерва? Я думала, она придет встретить нас у входа в замок. Не помню, как там зовут ее личного эльфа, – внешне голос Августы Лонгботтом был абсолютно спокоен, но и Невилл чувствовал: она чрезвычайно взволнована. Юноша попытался вспомнить имя хоть одного из эльфов замка, но, за исключением Добби и Кричера, он не общался ни с одним из них, пока учился в школе. Домовые эльфы никогда не стремились к общению и старались не попадаться на глаза ученикам. Невилл помнил, что Добби погиб, а Кричер наверняка все еще служит Гарри. Вот если Гарри тоже здесь, то и его личный эльф должен быть рядом. Он уже собрался его позвать, когда услышал, как чей-то невесомый голос шепнул ему прямо в самое ухо: «Огден».
Невилл замер и даже тряхнул головой, но незнакомый тихий голос снова повторил: «Огден».
— Огден?
Старый глава эльфов замка немедленно услышал призыв одного из хозяев Хогвартса и, обернувшись к директору, оповестил:
—Хозяин Невилл прибыл, – и беззвучно исчез.

Невилл был потрясен, когда без единого звука перед ним возник эльф.
Огден величественно поклонился.
—Леди Лонгботтом, мистер Лонгботтом. Я – Огден, глава домовых эльфов Хогвартса. Приношу свои извинения, что не смог приветствовать вас по прибытии в замок, но, к сожалению, в Хогвартсе произошли чрезвычайные события, требующие срочного вмешательства. Директор сейчас спустится и встретит вас. Она объяснит вам, что произошло и почему я не смогу пригласить вас в Большой Зал.
Огден проводил Невилла и Августу в небольшую комнату рядом с Большим Залом. По пути они столкнулись с жутко растрепанным Снейпом. Он все еще был одет в праздничную мантию, в которой присутствовал на вчерашнем ужине, на щеках отросла заметная темная щетина, глаза покраснели, будто он работал всю ночь. Северус шел, не разбирая дороги, уткнув длинный нос в огромную книгу, которую держал в руках, и что-то непрерывно бормотал. Таким его Августа никогда не видела. Снейп всегда являл собой образец аккуратности и педантичности.
— Профессор Снейп, Вам необходимо присесть и немного позавтракать, Ваше здоровье внушает мне опасения, – обратился к нему Огден.
— Завтрак подождет, – буркнул Снейп, – у нас осталось лишь 40 часов, после и поем.
Тем не менее, Северус остановился и критическим взглядом окинул обоих посетителей, растерянно стоящих рядом с Огденом.
— Отлично, Лонгботтом, Вы-то мне и нужны. Отправляйтесь немедленно в оранжереи мадам Спраут, она сейчас в отъезде, и принесите мне некоторые ингредиенты для зелий. На теплицы наложены защитные чары, и я никак не могу в них попасть. В зельях Вы не разбираетесь, но что касается гербологии, то, я слышал, Вы вполне сведущи. У Вас есть разрешение на вход в теплицы Хогвартса, Вы любите растения и они, насколько мне известно, отвечают Вам взаимностью. – Профессор говорил быстро, торопливо призывая пергамент и перо. Он нацарапал на клочке бумаги длинный список нужных ему растений и сунул его испуганному Невиллу.
— И вам доброе утро, профессор Снейп, – раздраженно поздоровалась Августа. Она была до глубины души оскорблена тоном, которым зельевар отдавал приказы ее внуку.
Снейп проигнорировал ее выпад.
— Помните, я жду вас! От этого зависит жизнь этого глупого мальчишки.
Невилл, ничего не говоря, кивнул и бросился прочь из Хогвартса.

***
Гермиона проснулась довольно рано, еще не было 7 утра. Она села на кровати и потянулась. Прежде чем заснуть, она дала волю своим чувствам, которые сдерживала на людях, и долго рыдала в подушку. Обстоятельства, открывшиеся прошлым вечером, перевернули весь ее внутренний мир. Сколько бы несчастий и испытаний ей ни пришлось пережить в прошлом, ей всегда удавалось сохранять душевное равновесие и целостность дорогих сердцу воспоминаний. Теперь все это оказалось обманом. Рон держал ее под чарами, подчиняя своему контролю. Они несколько раз занимались любовью, и теперь девушка воспринимала эти ночи как насилие над собой. Ее передернуло от отвращения. Когда-то давно, в другой жизни, она заботилась о своем друге Роне. Они были слишком разные по характеру, да и по уровню интеллекта, откровенно говоря, чтобы всерьез рассматривать их дружеские отношения как нечто большее. Но как только Рон начал встречаться с Лавандой, все разом изменилось. В ее сердце, неожиданно для нее самой, проснулись чувства, она отчаянно ревновала. Теперь Гермиона понимала: чувства явились потому, что лучший друг начал опаивать ее любовным зельем.
Девушка снова горько заплакала, вспомнив равнодушное письмо, которое она написала Виктору Краму. Объявила ему, что больше его не любит. Милый Виктор. Он планировал переехать в Британию, лишь для того, чтобы быть ближе к ней, но после ее письма остался в Болгарии.
До шестого курса Гермиона страстно любила Виктора, и в своих девичьих мечтах представляла их счастливое совместное будущее, когда закончится война. Рон все разрушил. Недавно в газете она прочла, что Виктор обручился с одной немецкой целительницей, которая выходила его после очередной квиддичной травмы. Несмотря ни на что, Гермиона была рада за него, он сможет обрести свое счастье, пусть даже не с ней. При этой мысли сердце ее протестующее заныло.

Пришло утро, и Гермиона дала себе слово больше не плакать. Какой прок в слезах. Она соберет по частям свою разбитую жизнь и двинется дальше.
Пройдя в ванную, девушка окончательно проснулась. Она почти забыла, что находится в Хогвартсе, так комнаты, которые ей выделили, были похожи на шикарные апартаменты в пятизвездочном отеле. Она ждала, что гостевые комнаты замка будут больше походить на ее комнату старосты, которую она занимала весь прошлый год.
С удовольствием разглядывая убранство ванной, Гермиона решила, что принять горячий душ будет самой удачной мыслью. Оглянувшись вокруг, она не обнаружила нигде ни одного полотенца.
— Винки?
Эльф с хлопком возник перед ней.
— Что угодно хозяйке? – Винки посмотрела на Гермиону потускневшим взглядом и слегка покачнулась. Да она попросту пьяна, поняла девушка.
Сбегав на импровизированную кухоньку в дальнем углу комнаты, Гермиона набрала из кувшина стакан воды и вернулась в ванную. Эльфийка спала, свернувшись на полу калачиком.
— Винки, Винки, проснись же! – Гермиона растолкала сонную эльфийку и вручила ей стакан с водой. Винки приняла стакан, вздохнула, а затем разжала пальцы. Стакан с грохотом разбился о кафельный пол, осколки и брызги воды разлетелись по всей ванной. Гермиона ошарашено глядела на Винки, девушка еще никогда не видела, чтобы эльфы вели себя подобным образом.
Винки перевела хмурый мутный взгляд на Гермиону.
— Я Вас знаю. Вы были там. Хозяин Барти рассердился на Винки и прогнал.
Гермиона осторожно присела на корточки перед сгорбленной фигуркой.
— Да, Винки, я действительно была там. Но сейчас все хорошо, я тебе помогу и …

— Нет! – завизжала Винки, – Винки плохой эльф, никто не сможет помочь ей! Хозяин Барти ушел потому, что Винки была плохим эльфом. – Эльфийка вскинула руку, и из ее пальцев вырвалась волшебная вспышка. Огромное зеркало, в котором отражались Гермиона и несчастная Винки, разлетелось вдребезги. Девушка успела рывком притянуть к себе эльфа прежде, чем лавина стекла обрушилась на то место, где только что стояла Винки.
Гермиона все еще пребывала в шоке, когда в дверях ванной появились три незнакомые эльфийки, одетые в аккуратные полотенца с эмблемой Хогвартса. Одна из них устремилась к захлебывающейся рыданиями Винки и попыталась напоить ее успокаивающим зельем, но та отпихнула предложенный флакон. Две другие эльфийки мигом окружили непослушного эльфа и силком влили зелье ей в рот, после чего, подхватив несчастную, с хлопком исчезли из ванной. Спустя пару мгновений явился еще одна эльфийка в платьишке из ладно скроенного полотенца, быстро навела порядок в ванной, убрала разбитые стекла, разложила на полках полотенца и туалетные принадлежности.
— Мисс Грейнджер, – с поклоном обратилась она к Гермионе, – меня зовут Соль. Я буду заботиться о Вас, пока Винки не в состоянии. – Эльфийка выглядела очень серьезно и, слегка нервничая, выровняла стопку полотенец на полке.
Гермиона подошла к раковине, взяла кусок мыла, и ее окутал знакомый аромат ванили и роз.
— Это ведь ты заботилась обо мне в прошлом году, – догадалась она.
— Да, мисс, – пропищал польщенный эльф, – если Вам потребуется что-либо еще, позовите меня.
— Подожди, а как же Винки?
— Винки проспит несколько часов.
Соль печально посмотрела на Гермиону и исчезла.
Девушка присела на край ванной и тяжело вздохнула.
«Соберись, дорогая, ты должна это сделать, – говорила она себе. – Ты не будешь больше плакать, не будешь плакать…»
Повторив эти слова несколько раз, как мантру, Гермиона почувствовала, что немного успокоилась. Она решительно поднялась и занялась своей внешностью.

***
Спустя полчаса Гермиона, посвежевшая и аккуратно причесанная, спустилась по главной лестнице в холл замка, где и увидела профессора Снейпа, Огдена, Невилла и Августу. Невилл выхватил из рук Снейпа какой-то кусок пергамента и выбежал из замка.
— Невилл, постой! Куда ты? – крикнула Гермиона ему вдогонку, но он не оглянулся. – Доброе утро всем! Что случилось с Невиллом? Куда он так торопился, профессор? Вы выглядите… Вы еще не переоделись со вчерашнего ужина? Да, похоже, Вы вообще не спали! Что случилось?!
Снейп недовольно оторвался от фолианта и взглянул на нее. Его лицо абсолютно ничего не выражало, мысли витали где-то далеко. Гермиона ощутила, как от недоброго предчувствия внутри все похолодело.
Вместо Снейпа на ее вопрос ответил Огден:
— У нас чрезвычайная ситуация, мисс Грейнджер. Ваш друг мистер Лонгботтом помогает профессору Снейпу собрать некоторые крайне необходимые компоненты для зелий.
Гермиона лихорадочно анализировала полученную информацию.
— Какая чрезвычайная ситуация? Что-то случилось с Гарри? Что произошло, профессор?
Голос Снейпа был тих, но тверд:
— Поппи Помфри вчера поздно вечером напала на Гарри. Он умирает.
Гермиона и Августа задохнулись от ужаса.

В холл торопливым шагом вошла Минерва Макгонаголл. По ее лицу было видно, что эта ночь выдалась тяжелой и для нее, но она успела переодеться и немного отдохнуть.
— Доброе утро, Августа. Прости, что не смогла прийти вовремя и встретить тебя. Доброе утро, Гермиона. Вчера вечером у нас произошел ужасный инцидент.
— Профессор Снейп сказал, что мадам Помфри напала на Гарри! Неужели это правда?
— Да, моя милая, к сожалению, это так. Гарри находится в больничном крыле. Состояние его крайне тяжелое. Мы прикладываем все силы, чтобы спасти его, – устало ответила Минерва, затем беспокойно оглянулась. – А где Невилл? Он очень нужен нам.
— Профессор Снейп отправил его на сбор ингредиентов в оранжерею, – в голосе Августы прозвучала неприкрытая гордость, от былого раздражения не осталось и следа.
— Госпожа директор, я могу его увидеть? – взмолилась Гермиона.
— Он без сознания, колдомедик погрузила его в стабильное состояние, но да, конечно, можете.
— Я буду в своей лаборатории, – буркнул Снейп, разворачиваясь, чтобы уйти. – Мне нужно сварить еще несколько зелий.
Минерва внимательно оглядела помятого зельевара и затем перевела взгляд на Гермиону.
— Мисс Грейнджер, могу ли я попросить Вас помочь профессору Снейпу с этими зельями? Ему явно необходимо позавтракать и отдохнуть.
— Минерва, я сам…
— Это приказ, молодой человек, – отрезала Макгонаголл, бросив на него притворно строгий взгляд, и слегка подтолкнула Северуса в спину в сторону подземелий.
Гермиона понимающе кивнула и поспешила за Снейпом. Лучшее, что она сможет сейчас сделать для Гарри, это постараться быть полезной профессору Снейпу и сварить нужные ее другу зелья.
Минерва обернулась к леди Лонгботтом.
— Давай пройдем в больничное крыло, Августа. Я подробно введу тебя в курс дела. Огден, ты не мог бы помочь Невиллу в оранжереях и затем проводить его в личную лабораторию профессора Снейпа?

***
Никогда раньше Гермиона не оказывалась в личных комнатах учителей. Покои Снейпа она представляла совершенно иначе. Никаких жутких монстров на стенах или мрачных цветов. Гостиная, в которую они вошли, была декорирована в спокойных теплых тонах, напомнивших ей о родительском доме. Однако в комнате царил полнейший беспорядок. Повсюду валялись рассыпанные стопки книг, рулоны и разорванные клочки пергамента. Сорванные, явно в бешенстве, со стены картины жалкой кучкой лежали в углу. Изображенные на них люди в страхе разбежались с полотен. Пол был усыпан мелкой крошкой разбитых колб и пробирок. Гостиная буквально лежала в руинах, как будто необузданный торнадо пронесся по ней недавно.
—О! Что здесь произошло, профессор?
Мужчина нахмурился, но ничего не ответил, продолжив свой путь, перешагивая через книги и не обращая внимания на хруст осколков под ногами.
Когда они подошли к высокому дверному проему, за которым, как предположила Гермиона, находилась личная лаборатория профессора Зелий, дверь оказалась заблокированной. Огромный книжный шкаф был повален на бок и перегородил дорогу. Снейп, бурча под нос проклятия, попытался вручную сдвинуть его в сторону, но не смог.
Гермиона вытащила волшебную палочку и тихо спросила:
— Профессор, может, я попробую поднять его?
Снейп снова проигнорировал ее реплику и отрывисто вызвал Мисти, крошечную эльфийку, одетую на манер греческой тоги в светло-зеленое полотенце с серебристой отделкой по канту. Эльф возник незамедлительно, как будто только и ждал вызова.
— Хозяин Северус, что здесь случилось? – Лопоухое существо подозрительно оглядело комнату и впилось взглядом в Гермиону, видимо, сочтя ее виновной в разгроме гостиной.
Прежде чем, девушка смогла подобрать слова для своего оправдания, Северус со вздохом ответил:
— Я искал эту книгу, – он показал Мисти огромный том в темном кожаном переплете, который все еще бережно прижимал к себе.
Эльфийка пробежала заботливым взглядом по фигуре Снейпа и нахмурилась.
— Хозяин Северус, Вы собираетесь принести пользу хозяину Гарри тем, что сойдете с ума?
Он небрежно отмахнулся от нее и снова попытался сдвинуть полки. Эльфийка взмахнула рукой, и тяжеленный шкаф взвился в воздух, легко встал на место, а книги сами запрыгнули на полки.
— Так-то лучше, – удовлетворенно кивнула Мисти.
— Спасибо, Мисти. Мы с мисс Грейнджер займемся варкой нескольких важных зелий. Попрошу в ближайшие несколько часов нас не беспокоить, – в голосе Снейпа звучала усталость.
— Нет, Вы не будете.
— Мисти, я не собираюсь с тобой спорить, – отрывисто бросил Снейп, и Гермиона уловила в его тоне нотки раздражения, которые так часто слышала в голосе зельевара во время уроков. Северус одарил эльфа одним из своих фирменных пронизывающих взглядов, но тут же испортил общее впечатление, усталым жестом потерев лицо. – Гарри нужны эти лекарства.
— Мисс Гермиона очень умная, да, я знаю, – улыбнулась эльфийка, ничуть не смутившись яростного взгляда хозяина, и слегка поклонилась девушке, – она все сможет сделать сама, а Вы пойдете со мной, – уже более строго закончила она.
— Профессор, уверяю вас, я в состоянии сварить необходимые Гарри зелья. Он мой лучший друг, и я не позволю ему погибнуть, – подключилась к уговорам Гермиона, слегка шокированная тем, как ловко маленькая эльфийка управляется с грозным профессором Зелий.

Одно долгое мгновение Северус смотрел ей в глаза, обдумывая ее слова. Затем коротко кивнул, подошел к письменному столу и набросал на листе пергамента список из нескольких зелий, включая скелерост, кроветворное, болеутоляющее и восстанавливающее мускулатуру зелья.
Гермиона приняла пергамент, пробежала список глазами и улыбнулась, решив на всякий случай не раздражать Снейпа излишней болтливостью. Девушка открыла дверь в лабораторию и вздохнула с облегчением: разгром, учиненный в гостиной, не коснулся этого места.
За закрывшейся дверью она услышала, как малышка Мисти командует и распекает «грозу и ужас подземелий», требуя немедленно отправляться в душ и привести себя в порядок, более мягким тоном обещая дорогому хозяину плотный завтрак. Несмотря на весь трагизм сложившейся ситуации, Гермиона, зажав рот ладошкой, тихо рассмеялась. Вот поправится Гарри, она обязательно расскажет ему, и они посмеются вместе.

***

Час спустя на столе перед Гермионой булькали четыре небольших котла с нужными зельями. За это время гриффиндорка успела сполна оценить удобство личной лаборатории Снейпа. Комната была небольшой, но чистой и уютной, с хорошо продуманным размещением всевозможных полок и подставок. До всего можно было легко дотянуться рукой. Ингредиенты стояли на своих местах в строгом алфавитном порядке, и ей не пришлось долго разыскивать нужные компоненты для зелий.
В дверь лаборатории деликатно постучали, и после предложения войти в дверном проеме появился Невилл в сопровождении Огдена. В руках эльфа была огромная корзина со всевозможными листьями, стеблями, цветами и корнями растений.
— Могу ли я тебе чем-нибудь помочь, Гермиона? – спросил Невилл, ставя корзину в угол и с любопытством оглядываясь.
— Да, пожалуй. Мне нужны вот эти красноватые корни и порезанные кубиками листья алоэ. Спасибо, Невилл.
Невилл улыбнулся ей и взялся за нож. Гермиона давно подозревала, что без Снейпа, нависающего за спиной Невилла и ждущего его очередной ошибки, юноша вполне мог бы варить приличные зелья.

Некоторое время они работали молча, пока Невилл не решился задать мучавший его вопрос:
— Гермиона, ты знаешь, что происходит?
Гермиона вскинула удивленный взгляд на друга. Неужели он бросился помогать Снейпу, даже не спросив, что случилось?
— Все, что я знаю, так это то, что мадам Помфри, школьный колдомедик, пыталась убить Гарри, и он сейчас на грани жизни и смерти. – В глазах Гермионы снова заблестели слезы, и она, помня о своем утреннем обещании, отвернулась, сосредоточив все свое внимание на кипящем котле.
— Не волнуйся, Гермиона. Гарри выживет. Вот увидишь. Ему всегда чудом удавалось выбираться из самых сложных ситуаций.
— Я очень на это надеюсь, – глухо отозвалась девушка. – Я уже потеряла одного друга и не вынесу, если потеряю и второго.
Невилл мягко погладил ее по плечу, утешая.
— Вчера Луна неожиданно сказала, что истинная война еще не окончена, но если мы будем держаться друг друга, то обязательно победим. – Лицо Невилла было сосредоточенным и серьезным. – И войну, и мозгошмыгов, построивших колонию на потолке моей спальни, – уже с улыбкой добавил он.

Гермиона не выдержала и засмеялась. Многие считали Луну Лавгуд сумасшедшей, но Гермиона все больше проникалась к ней симпатией. Нельзя было не признать, что у Луны дар видеть мир с совершенно другой стороны, и Гермиона, наконец, смогла оценить его по достоинству.
С лукавой улыбкой девушка спросила:
— А чем именно была занята Луна, когда разглядела мозгошмыгов на потолке в твоей спальне?
Невилл вздрогнул и выронил нож. Алое, которое он нарезал на доске, рассыпалось по столу и покатилось на пол.
— О… Я… Мы были.. Я имею в виду…
Гермиона тихо засмеялась.
— Не волнуйся, Невилл. Я рада за вас с Луной. Вы очень подходите друг другу.
— Уф. Спасибо. Мне было важно услышать это именно от тебя. Уж не знаю, как отреагирует на нас бабушка. Луна совсем не соответствует ее представлениям о девушке, которой предстоит в будущем стать леди Лонгботтом.
— Невилл, предоставь событиям развиваться самим по себе. Уверена, твоя бабушка будет счастлива увидеть счастливыми вас.

В лаборатории возник Огден. На вытянутой руке, как заправский официант, он удерживал огромный поднос с бутербродами, тыквенным соком и дымящимся кофе. Гермиона сделала перерыв, чтобы перекусить, предоставив Невиллу возможность присмотреть за кипящими в котлах зельями.
Спустя два часа приготовление большинства зелий было закончено. Гермиона оставила их настаиваться и остужаться. В лабораторию ворвался Снейп, весь его вид кричал о крайней степени усталости. Он принял душ и переоделся в свою привычную черную мантию, но был в носках и без обуви. Волосы профессора были взлохмачены, мысль о расческе после душа его явно не посетила. Ему удалось ненадолго забыться сном, но, очевидно, нормально отдохнуть он не смог. Зельевар подошел к шкафу с готовыми зельями, отыскал маленькую бутылочку с перцовым зельем и одним махом опрокинул ее себе в рот.

Снейп поочередно заглянул в каждый котел и удовлетворенно хмыкнул.
— Хорошая работа, мисс Грейнджер.
Гермиона улыбнулась: редкий случай, чтобы профессор Снейп кого-либо похвалил.
— Спасибо. Невилл помог мне.
Северус резко развернулся и впервые за все время нахождения в лаборатории заметил сидящего в дальнем конце комнаты Невилла.
Замерев на мгновение, зельевар резко вскинул палочку и метнул в растерянного паренька сканирующее заклинание.
Взволнованная Гермиона вскочила со стула.
— Профессор! – вскричала она.
Снейп, как и прежде, проигнорировал ее протест. Он водил своей палочкой по пергаменту, перенося на него результаты сканирования, затем покачал головой и пробормотал:
— Мне следовало самому обо всем догадаться.
Он оторвал взгляд от пергамента и взглянул на своих недавних учеников, будто собираясь им что-то сказать, но в этот момент в лабораторию влетела очень сердитая Мисти.
— Я же просила Вас, хозяин Северус, оставаться в постели и хорошенько отдохнуть!
Снейп закатил глаза.
— Со мной все в порядке, Мисти. Я нормально себя чувствую. Я немного поспал и только что выпил перцовое зелье.
Эльфийка неодобрительно оглядела Северуса, тяжело вздохнула, затем взмахнула рукой, и прическа Снейпа приобрела более ухоженный вид. Обернувшись к Невиллу и Гермионе, она более мягким тоном предложила им, пока зелья остывают, присоединиться к хозяину Северусу за ранним ланчем.
— Благодарю тебя, Мисти, но Огден уже принес нам поднос с бутербродами и фрукты. Я не голодна, – заверила ее девушка.
— Я тоже, – поспешил добавить Невилл, он немного боялся этого странного эльфа, позволяющего себе командовать профессором Снейпом. – У нас осталось еще несколько ломтиков яблока, – Невилл махнул рукой в сторону подноса.
Мисти кивнула и повернулась к Снейпу, уперев маленькие кулачки в бока.
— У меня все в порядке. Мне нужно рассортировать ингредиенты для нескольких зелий и в срочном порядке начать варить их. Я поем позже.
Эльфийка не двинулась с места и не сводила со Снейпа негодующего взгляда – именно таким взглядом сам профессор пригвождал к месту очередного нерадивого студента.
Северус тяжело вздохнул, опустил взгляд и, не говоря больше ни слова, вышел из лаборатории вслед за гордо вышагивающим эльфом.

Невилл и Гермиона недоверчиво смотрели на закрывшуюся за ними дверь. И этого человека боится вся школа? Гермиона вовремя заметила, что плечи Невилла мелко трясутся и поспешила наложить на лабораторию заглушающие чары, прежде чем они оба разразились безудержным смехом.

Северус вернулся в комнату спустя полчаса. Войдя в лабораторию, он увидел Невилла, помогающего Гермионе разливать готовые зелья по флаконам, и присел на краешек стула, решив не мешать им работать.
Когда они закончили, то увидели Снейпа, ушедшего с головой в тщательный осмотр корзины, которую из теплиц принес Невилл. Зельевар перебирал их и что-то записывал на обрывке пергамента. Он выглядел более собранным и спокойным, по крайней мере внешне.
Быстро осмотрев флаконы с готовым зельем, Снейп удовлетворенно кивнул и отлевитировал их в гостиную, которая теперь выглядела чистой и даже уютной. От разгрома, учиненного Северусом, не осталось и следа.
В гостиной с хлопком возникла Мисти, с ней появился поднос с исходящим паром чайником и чайным сервизом на 3 персоны. Эльф быстро накрыла на стол и молча исчезла.

В течение следующих 20-ти минут профессор Снейп коротко рассказал двум друзьям Гарри Поттера о письме Тома Риддла и о результатах расследования гоблинов, о связи Арабеллы Фигг и Поппи Помфри, о последующем обвинении в убийстве и нападении на Гарри прошлой ночью. Объяснения по поводу обнаруженных в крови Гарри ужасных чар, которые активировала Поппи, дались Снейпу заметно труднее, чем весь предыдущий рассказ.
Гермиона была ошеломлена. Но еще большее потрясение у нее вызвали непролитые слезы в глазах Северуса Снейпа. Мужчина отвел взгляд, стараясь ничем не выдать своих эмоций, но кулаки, сжатые так, что побелели костяшки пальцев, выдавали его.
Чтобы дать профессору время справиться с собой, Гермиона повернулась к Невиллу. Молодой маг был бледен, закушенная полная губа говорила о том, что и он с трудом сдерживает слезы.
— Возможно, Гарри был бы огорчен, что я рассказал Вам, мистер Лонгботтом, о ритуале Хогвартса, он хотел поговорить об этом с Вами сам. Гарри считает, что Вам будет легче услышать правду от кого-то, кто сам пострадал и сможет Вас понять. Но Альбус причинил боль многим людям. В действительности, все мы его жертвы, мы все были пешками в его личной шахматной партии, – чуть хрипловато произнес Северус. Гермиона, не уверенная, что сможет произнести хоть слово, согласно кивнула.

— Профессор, почему Вы наложили на Невилла сканирующие чары? Вы считаете, что он тоже может быть в опасности? – В голосе Гермионы звучало неподдельное беспокойство.
— Нет, я так не считаю. В любом случае будет не лишним повторить проверку у профессора Флитвика, он в этом более сведущ. Я проверил Вас, мистер Лонгботтом, на наличие специфических проклятий. На всех нас, и в частности на меня, были наложены чары ненависти и неприятия. Они должны были вызывать у меня злость на Вас и у Вас страх ко мне. Хотя, впрочем, я мог бы внушать страх студентам и сам по себе, – улыбнувшись краешками губ, добавил Снейп.
Невилл недоверчиво фыркнул, а Гермиона попыталась скрыть за покашливанием душивший ее смех. Таким Северуса Снейпа они еще не видели.
Он задумчиво продолжил:
— Мне всегда казалось, что ученики испытывают ко мне чрезмерный страх. Не могу не признать, мне это в некотором роде даже льстило. Когда мисс Грейнджер упомянула, что Вы помогали ей во время варки зелий, я подумал, что Ваш страх передо мной может иметь ту же природу, что и ненависть Гарри ко мне. На него и на меня были наложены чары, вызывающие подобные эмоции.
— На самом деле Гарри не ненавидел вас, – очень тихо сказала Гермиона, и предательский румянец заиграл не ее щеках.
Северус окинул девушку изучающим взглядом темных глаз, будто пытаясь проникнуть в ее разум.
— Я знаю, – ответил он, наконец. – Сейчас это так, он смог преодолеть эти чары, но, по словам профессора Флитвика, когда-то они были очень и очень сильны.

— Почему он так поступил с нами?! – не выдержал Невилл. – Я мог бы стать сильным волшебником, но он похитил мою магию, – голос парня срывался на крик, – наложил чары страха и манипулировал мной, как марионеткой. Знаете ли Вы, каково это, бояться до ужаса своего преподавателя! Я пытался справиться с этим, преодолеть свой страх, но не мог. Самое ужасное, я не понимал причин этого страха. Теперь он собирается убить одного из моих лучших друзей, и все потому, что не хотел, чтобы мы выросли могущественнее него? – Всегда тихий, Невилл почти кричал от отчаянья, судорожно размахивая руками. Он неожиданно ощутил, как внутри него вспыхнула маленькая искорка магии. – Я мог бы стать лордом Хаффлпаффом, мог бы принести много добра людям, так почему же?
К удивлению Невилла, оба – и Гермиона, и Снейп – поднялись со своих мест, встали с ним рядом и положили ладони ему на плечи.
— Невилл, Вы и так принесли немало добра людям, без Вас Гарри не смог бы победить Темного Лорда. Большинство учеников Хогвартса в непростой год террора, когда я был назначен директором школы, безоговорочно приняли Ваше лидерство, признали Ваше право на руководство, встали под Ваши знамена. Все это произошло без наследия Хельги Хаффлпафф. Вы добились этого сами. Вы оказались достаточно храбры и настойчивы, несмотря на наложенные чары, чтобы сортировочная шляпа определила Вас в Гриффиндор. Вы выстояли перед самым ужасным волшебником из когда-либо живших на свете. Преодолев свой страх, защитили тех, кто оказался слабее. Вы достойны того, чтобы стать лордом Хаффлпафф. Ваша прародительница Хельга могла была бы Вами гордиться, я в этом уверен.
Невилл несколько мгновений потрясенно моргал, глядя на Снейпа, который, казалось, и сам был удивлен своей высокопарной речью, затем вытащил палочку и трясущейся рукой направил ее на Северуса.
— Кто Вы и что сделали с профессором Снейпом? – сердито и требовательно спросил он.
Северус издал ехидный смешок.
— Вчера вечером или, точнее сказать, сегодня рано утром профессор Флитвик снял большую часть наложенных на меня заклятий ненависти. Думаю, что без них я, как бы это точнее выразить, был бы не столь язвителен и придирчив раньше, но если Вы желаете вернуться к прежней форме общения…

— Э… Нет, пожалуй, – Невилл опустил палочку.
В комнате возникла Мисти.
— Прошу прощения, хозяин Северус, но профессор Флитвик отправил меня спросить, готовы ли зелья?
Повернувшись к своим бывшим ученикам, Снейп скомандовал:

— Берите ваши зелья и идем проведать Гарри.

Когда они достигли больничного крыла, Гермиона больше не смогла сдерживать свое беспокойство и побежала к постели Гарри. Он спал, если то состояние, в котором он пребывал, можно было назвать сном. Лицо его был бледным и измученным. Маленькая слезинка скатилась по щеке девушки и упала на одеяло, прежде чем она успела взять себя в руки. Гермиону охватила волна благодарности, когда чуткий Невилл, подойдя следом, молча приобнял ее за плечи.

Оглядевшись, Гермиона заметила на соседней больничной койке незнакомую женщину. Она, как и Гарри, была без сознания и явно сильно магически истощена. Рядом с женщиной, на краешке кровати, сидел светловолосый крупный мужчина и заботливо держал ее за руку. Гермиона признала в нем главу департамента правопорядка Брайана Уотсона.
Августа Лонгботтом сосредоточенно сортировала лекарства на полках в шкафчике школьного колдомедика. В самом дальнем углу больничного крыла профессор Флитвик и директор Хогвартса Минерва Макгонаголл, преобразовав несколько кроватей в письменные столы, сидели, склонившись над книгами и старинным манускриптами.

Флитвик поднял от огромного фолианта покрасневшие от усталости глаза, потер рукой лицо, и, увидев вошедшего Северуса, тут же окликнул его.
— Мы перепробовали все, что могло бы вернуть кровь Гарри в стабильное состояние, но ничего не выходит.
— Мы даже применили слезы феникса, которые Августа нашла среди лекарств Поппи, но и они не действуют, – с отчаянием в голосе добавила Минерва.
— Есть и добрые вести: Брайан вызвал из клиники Св. Мунго одного из ведущих целителей. Он смог приготовить микстуру для Джастины на основе этих слез феникса. Теперь с ней все будет в порядке, Джастина проспит еще час или два и полностью восстановит силы, – облегченно выдохнул Филиус. Он явно чувствовал себе виноватым перед колдомедиком за то, что пригласил ее в Хогвартс. – Этот целитель обещал собрать консилиум по проблеме Гарри и постараться помочь нам.

Гермиона внимательно слушала профессора Чар, когда ей в голову пришла безумная идея.
— Профессор Снейп, – взволновано позвала она, боясь, что если не выскажется прямо сейчас, позже уже не решится спросить, – помнится, Вы упоминали, что яд василиска смог разрушить чары, наложенные на кровь дракона. Что если мы проведем тесты, используя разное количество яда, попытаемся найти то соотношение, при котором, в смеси со слезами феникса, яд станет относительно безопасным для Гарри лекарством?
— Нет. Яд василиска действительно уравновешивается слезами Феникса, но это происходит не мгновенно. К тому времени, как смертельный яд уничтожит чары, Гарри будет уже мертв. Если добавить слезы Феникса раньше, то действие яда прекратится, и мы ничего не сможем поделать с зачарованной кровью дракона. Гарри опять же погибнет. Заколдованный круг получается, – с тяжелым вздохом объяснил зельевар.
— Я понимаю, но может, мы могли бы найти более подходящий по свойствам ингредиент, то есть менее сильный, чем яд, но достаточно эффективный для снятия чар. Как насчет зуба василиска или частицы его кожи? Могли бы они воздействовать на кровь дракона, не повредив Гарри?
— Великолепная идея, – саркастически усмехнулся Снейп, – Вы действительно считаете, что василиск – такое популярное животное, что части его тела можно купить в любой магической аптеке?
— Ну… нет, конечно. – Гермиона смутилась, но быстро взяла себя в руки. – У меня, Гарри и Рона есть по одному зубу василиска. Гарри оставил себе на память клык, а мы с Роном сохранили себе по нижнему зубу этой редкой рептилии. Уверена, что свой экземпляр Гарри хранит в своем сундуке. Если вызвать Кричера, думаю, мы сможем его получить.
— Могу ли я поинтересоваться, как ВЫ получили зуб василиска? – изумленно спросил Снейп. – С Поттером понятно, ему удалось убить эту тварь на втором курсе, он уничтожил этим клыком один из крестражей Темного Лорда.
— Вы правы, профессор. Мы с Роном взяли по зубу в прошлом году, прямо перед финальной битвой за Хогвартс. Они нужны были нам, чтобы справиться с другим крестражем Волдеморта, – терпеливо объяснила Гермиона.
— И вы тоже можете проникнуть в Тайную комнату? Василиск все еще там? Насколько он сохранился? – выпалил на одном дыхании Снейп, его глаза вспыхнули от азарта.
Гермиона слегка покраснела.
— Э… нет. Не совсем так. В прошлом году Рон смог пройти. Он помнил, как Гарри произносил пароль на парселтанге. Мы долго подбирали звуки, и Рону, наконец, удалось войти. В Тайной комнате особая атмосфера, и василиск довольно хорошо сохранился, если не считать недостаток нескольких зубов.

— Знаете, а я думаю, что Джинни Уизли могла бы открыть Тайную комнату. Она смогла проникнуть в нее, когда училась на первом курсе, пусть и неосознанно, – включилась в разговор Макгонаголл.
— Да, но тогда она была во власти Волдеморта, это он говорил за нее, – возразил Снейп.
— Верно, Темный Лорд овладел ее сознанием, но не телом, умом или магией. Вспомните, Северус, Риддл сам писал об этом в письме, – добавил Филиус, назидательно подняв палец к потолку. – «Как только ты получишь в дар змеиный язык, ты уже никогда его не потеряешь».
— Если так, то Дженевра Уизли, действительно, змееуст, – полурастерянно, полуудивленно заключил Северус.

***
Северус, Филиус и Минерва решительно направились через камин в Нору. Время уже перевалило за полдень, и трое утомленных преподавателей угрюмо молчали, каждый погруженный в свои невеселые мысли. Добравшись до дома Уизли, Минерва отметила необычайную для этого шумного приветливого жилища тишину. Они окликнули хозяев, и на их призыв в гостиную вошел Чарли. Он был несколько удивлен визитом.
— Добрый день, профессора. Что привело вас к нам?
Директор на правах старшей вышла вперед.
— Нам очень нужно поговорить с вашим отцом и Дженеврой.
Чарли нахмурился.
— Не думаю, что сейчас подходящее время для бесед с ними, учитывая вчерашние события.
Филиус маленькими шажками приблизился к Минерве и заговорил:
— Это вопрос жизни и смерти, молодой человек. Вы и Ваш брат Билл тоже можете принять участие в беседе.
— Поймите, после вчерашнего вечера откровений у нас был собственный «семейный» разговор. Джинни … несколько не в форме, – смущенно пояснил Чарли, на его щеках вспыхнули красные пятна.
— Как уже сказал Филиус, это вопрос жизни и смерти, – решительно подтвердила Макгонаголл.
Чарли кивнул и провел педагогов в кабинет мистера Уизли, где собрались все мужчины Уизли, за исключением Рональда. Артур поднялся и на правах хозяина дома предложил гостям присесть.

Комкая в руках клетчатый носовой платок, Минерва Макгонаголл начала свою речь.
— Мы прибыли сюда не для того чтобы обсуждать события нашей прошлой встречи, но некоторые неотложные вопросы напрямую связаны с ними. – Она коротко пересказала все, что случилось после того как все они покинули дом Уизли, поведала о заговоре Альбуса, Поппи и неизвестного Темного мага, о вчерашнем нападении на Гарри и текущей серьезной ситуации.
Когда она закончила, Билл порывисто поднялся.
— Скажите, чем мы можем помочь?!
— Мы полагаем, – подал голос Снейп, что младшие члены вашей семьи могут помочь нам проникнуть в Тайную комнату, где находятся так необходимые нам компоненты. Есть вероятность, что на их основе мы сможем приготовить зелье, которое, в свою очередь, поможет Гарри избавиться от чар и их последствий.
— А я думал, что в Тайную комнату может войти только змееуст! – Джордж подался вперед со своего места, – мы не раз уговаривали Гарри взять нас с собой в Тайную комнату. Он нам всегда отказывал, объясняя, что это слишком опасно.
— Мисс Грейнджер подтвердила, что Рональд смог войти в нее в прошлом году перед битвой, но, что более ценно, мы полагаем, Дженевра может быть змееустом, – спокойно ответил ему Флитвик.
Артур посмотрел на маленького профессора Чар, как на умалишенного.
– На основании чего вы решили, что мы потомки Слизерина?
— Том Риддл оставил Гарри письмо, в котором он, помимо прочего, упоминает, что человек, получивший в дар знание парселтанга, навсегда останется змееустом. Будучи во власти Волдеморта, Джинни спускалась в Тайную комнату, открыв ее на парселтанге. Если наша теория верна, то этот дар Темного Лорда все еще верен ей.
— Но она ничего не помнит о том времени, – заметил Фред.
— Да, это так, но для того чтобы проникнуть в Тайную комнату, Волдеморт использовал ее тело и магию. Фактически, именно она говорила на языке змей.
— Она никогда не рассказывала нам, что может общаться со змеями, – удивился Артур.
— Она много чего нам не рассказывала, – хмуро возразил Билл. – Пойду схожу за ней.
Билл вышел и спустя 5 минут вернулся с Джинни. Выглядела она ужасно. Бледное лицо с покрасневшими от слез глазами обрамляли спутанные рыжие пряди, губы обкусаны до крови.
— Сядь, – сказал ей Билл.
Она послушно села, но тут же вскрикнула от боли и вскочила. Оглядев сидящих в кабинете людей, Джинни покраснела от стыда и очень медленно опустилась на краешек стула. Браться впились в нее негодующими и презрительными взглядами.
— Дженевра, у нас есть к тебе вопрос, и я хочу, чтобы ты была с нами предельно честна, – серьезно начал ее отец, достаточно громко, чтобы его слова были слышны всей семье и гостям.
Девушка перевела испуганный взгляд с отца на профессоров и обратно, затем кивнула.
— Ты умеешь говорить со змеями?
Джинни задохнулась от ужаса, ее глаза широко распахнулись, и она замерла на месте не в силах пошевелиться.
— Я хочу услышать правду, – видя ее замешательство, Артур сорвался на крик. Джинни отшатнулась от него.
Минерва протянула руки и взяла руку Джинни в свои ладони.
— Джинни, вчера вечером Гарри попал под смертельное проклятие. Он умрет через 35 часов, если мы не сможем найти способ вылечить его. Единственное, что мы смогли придумать, это найти нечто, что находится в Тайной комнате. Нам нужен змееуст. Гарри получил этот дар от Волдеморта, когда еще был младенцем. У нас есть предположение, что и ты получила от Темного Лорда этот дар. Наличие дара не является чем-то постыдным или опасным, но именно этот дар сейчас может спасти Гарри Поттеру жизнь.
Джинни долго смотрела широко раскрытыми глазами в глаза Минервы, затем медленно кивнула.
Северус облегченно выдохнул, обнаружив, что все время, пока директор говорила, он не дышал.
— Отлично, – обрадовался Флитвик, хлопнув в ладоши. – Вы, молодая леди, нам очень нужны. Мы хотим, чтобы Вы немедленно отправились с нами в Хогвартс. Билл, если ты не против присоединиться к нам, то мы будем только рады. Твой опыт разрушителя проклятий может нам очень пригодиться.
Билл с серьезным видом кивнул:
– Все мы принесли Гарри клятву верности, мы поможем ему, чем только сможем.
— Я тоже еду с вами, – хлопнув себя по коленям, принял решение Чарли. – Может, и я на что сгожусь.

Спустя несколько минут Билл, Чарли и Джинни вместе с тремя профессорами и Гермионой собрались в туалете плаксы Миртл на втором этаже.
— Я не знаю, что нужно говорить, – еле слышно прошептала Джинни, – я не знаю пароля.
— Пароль очень прост. Нужно сказать на парселтанге «откройся», – ответила Гермиона, ей было немного жаль Джинни.
Снейп метался по подземельям Тайной комнаты, едва сдерживая желание запереться тут на несколько часов – такое количество ценного материала приходилось оставить здесь без присмотра. Только мысль о Гарри, ждущем его помощи, отрезвляла его.
В течение часа они собрали несколько важных компонентов для зелий из тела василиска. Кусочки кожи, клыки и образцы крови. Они надеялись, что все это может пригодиться им в поиске лечебного зелья.
В качестве лаборатории было решено использовать часть комнаты Желаний. Огден разграничил ее невидимым барьером, через который не проникали вредные испарения от котлов. Остальная часть комнаты была оставлена под зону отдыха. Все новые кресла появлялись в ней и исчезали по мере надобности.
Августа осталась в больничном крыле вместе с целителем из Св. Мунго и обещала отправить патронуса в случае, если состояние Гарри ухудшится.
Северус, Филиус, Гермиона и Билл упорно работали над все новыми и новыми вариантами зелий, надеясь подобрать оптимальное соотношение.
Использовав ингредиенты, которые Невилл собрал утром в оранжерее, Снейп сварил огромный котел основы зелья. Они по очереди экспериментировали с кусочками кожи василиска. Билл нанес на котлы усиливающие чары, для более эффективной работы.
У них, наконец, появилась надежда, что им все же удастся создать необходимое лекарство. Даже Чарли, наблюдавший за суетой со стороны и изо всех сил старавшийся не мешать, смог помочь. Ему удалось идентифицировать заговоренную кровь дракона в крови Гарри. Оказалось, что это была кровь Венгерской Хвостороги. Чарли удивил всех, поведав, что у этого вида драконов есть слабое место, аллергия на одуванчики.
Однако, спустя много часов экспериментов отчаяние снова овладело ими. Яд из кожи василиска разрушал кровь дракона, но урон крови Гарри все еще был слишком велик.

***
Сделав перерыв, они сидели у камина, отогревая руки чашками с чаем, и напряженно думали. Время, отведенное им на поиск лечения, безудержно утекает, а решения все нет.
Чарли и Джинни вернулись в Нору, не в силах больше выносить тягостного бездействия, но на их место вернулись Джастина и Брайан. Джастина покинула больничную палату пару часов назад и успела, добравшись до дома, принять душ и привести себя в порядок. Каждый из них прихватил с собой по походной сумке с личными вещами: так они смогли бы оставаться в Хогвартсе несколько дней, если потребуется. Джастина была искренне удивлена большому объему проделанной работы и тому, как слаженно все трудились.

Гермиона вертела в руках чайную чашку и думала о Гарри. В ее мыслях он возникал осунувшимся и бледным, каким она его увидела в больничном крыле.
Она вспоминала второй год обучения, тогда и она застывшей статуей лежала в больничной палате после встречи с василиском. В тот раз преподаватели нашли способ помочь ей и остальным пострадавшим. Еще одна ошеломляющая идея неожиданно посетила ее. Не дав себе до конца оформить свои мысли, она заворожено потянулась через стол к профессору Чар.
— Филиус! – не в силах сдержать дрожь в голосе выдохнула она. За время совместной работы они незаметно перешли на ты и теперь легко обращались к друг другу по имени. – Есть ли какой-нибудь шанс, что корень мандрагоры, добавленный в зелье, сможет нейтрализовать яд василиска? Я имею в виду, – торопливо пояснила она, боясь, что ее перебьют и мысль ускользнет, – ведь именно мандрагору используют, чтобы вернуть к жизни окаменевших под взглядом василиска существ.
— Блестящая идея, – воскликнул Флитвик, порывисто вскакивая с места, – что Вы думаете об этом, Северус?
— Хм, мы ничего не потеряем, если попробуем. Других идей у нас просто нет. Невилл, скажите, есть ли в оранжереях спелые мандрагоры? – Голос Снейпа был ровен и почти равнодушен, но потухший взгляд снова загорелся надеждой и азартом испытателя. Не менее взволнованный Невилл смог только утвердительно кивнуть и убежал в теплицу.

За последние несколько часов Филиус успел повторно обследовать Невилла и снял несколько сложных чар, которые вынуждали гриффиндорца бояться других людей. Главным образом чары касались Северуса Снейпа и нескольких небезызвестных слизеринцев. К всеобщему облегчению, никаких других чар на молодом человеке обнаружить не удалось. Было удивительно наблюдать, как расправились плечи, и прибавилось уверенности во взгляде после снятия чар Страха. Именно Невилл, благодаря своим познаниям в Гербологии, смог дать несколько неоценимых советов во время приготовления экспериментального зелья.
Невилл в ответ на комплименты лишь снисходительно улыбался. А когда Снейп, по закоренелой привычке, бросал на него раздраженный взгляд, улыбка Невилла становилась еще шире и как будто даже ехиднее. Час назад Северус умудрился взорвать котел с очередным экспериментом и подпалил свою мантию. Невилл хохотал над насупленным зельеваром вместе со всеми. Оставшись без мантии, Северус продолжил работать в брюках и черной рубашке. Несмотря на суету вокруг зелий, Гермиона успела оценить по достоинству его статную фигуру, обычно скрытую под широкой развевающейся мантией.

Спустя 20 минут Невилл вернулся с большим шевелящимся корнем. Разрубив его на небольшие кусочки, он разделил их между Снейпом и Гермионой. Каждый из них принялся толочь их, чтобы приготовить свой вариант зелья.
Ровно через 2 часа Снейп удовлетворенно отстранился от своего котла, утирая рукавом рубашки выступившую на лбу испарину. Зелье было готово. Пришло время проверить его в действии. Затаив дыхание, он капнул немного зелья на кровь Гарри и приник к микроскопу. Зелье начало взаимодействовать и спустя несколько минут победило наложенные чары. Джастина с торжествующим возгласом бросилась к микроскопу, желая удостовериться лично.
— Северус, это лучше, чем мы могли надеяться! Чары спали, яд василиска нейтрализован, у Гарри, наконец, появился шанс выжить!
— Отличный результат! – облегченно выдохнула Минерва.
Гермиона тоже улыбалась, но лишь до того момента, пока не увидела безрадостное выражение лица Снейпа.
— Профессор, что-то не так? Вы как будто совсем не рады.
— Повреждения, которые Гарри получил, слишком сильны. Зелье поможет ему выжить, но он уже никогда не станет прежним. Его состояние будет приближено к состоянию овоща на грядке. Он будет жив, но…
Радостное оживление вновь сменилось гнетущим унынием.
Северус задумчиво вертел в руках оставшийся кусочек корня мандрагоры, затем, видимо решившись продолжить свои эксперименты с зельем, спросил у Невилла.
— Мистер Лонгботтом, этот корень не похож на тот, который я в прошлый раз использовал для зелий. Это какой-то улучшенный сорт, выращенный лично вами?
— Не совсем, профессор. Фактически, этот корень от тех же растений, что были выращены на втором курсе нашего с Гермионой обучения. Профессор Спраут тогда решила, что было бы неплохо сохранить несколько растений в теплице, на случай если они снова срочно понадобятся. Тогда нам не придется ждать, пока они вырастут и повзрослеют.

Гермиону пробила дрожь.
– Бррр, терпеть не могу эти растения. Они слишком похожи на людей. Я, конечно, понимаю, что они очень ценны, но все же. Я не представляю, как можно решиться и отрезать от них хоть часть.
— Я хорошо тебя понимаю, Гермиона. – Теплая улыбка осветила лицо Невилла.– Я тоже никогда не смог бы погубить хоть одно растение. Это все равно, что убить человека, но если ты возьмешь на себя труд узнать их получше, то поймешь, что они замечательные. Я выиграл этот корень у мандрагоры в карты. Не то чтобы я был хорошим игроком, но мандрагоше, очевидно, было скучно, и время от времени они рады проигрывать, – хмыкнул довольный своей смекалкой Невилл.
— Подождите, Вы хотите сказать, что Вам не пришлось убивать мандрагору, чтобы получить этот корень? – удивленно переспросил Снейп.
— Ну да, я просто попросил ее, объяснив серьезность ситуации. Мандрагоша была рада помочь мне. Она, конечно, сильно капризничала, кричала и суетилась, как обычный непослушный ребенок, но, в конце концов, мне удалось получить корень добровольно, – улыбка на лице Невилла была такой заразительной. Он удивленно оглядел растерянные лица своих коллег, не совсем понимая, что здесь особенного.
— А в чем, собственно, дело?

Филиус, Северус, Джастина и Гермиона переглянулись и заговорили одновременно. Каждый торопился высказать свои предположения.
— Любая часть растения, полученная добровольно, магически намного сильнее. Вы сделали необычайное открытие, я никогда раньше об этом не слышал, – зельевар не смог скрыть своего удивления. – Вам стоит запатентовать этот способ получения столь редкого ингредиента, и в будущем многие гербологи мира смогут воспользоваться им. Я недооценил Вас, мистер Лонгботтом. Гербология несомненно Ваше призвание.
Невилл раскраснелся от такой похвалы.
— Ну что Вы, в самом деле. Хотя надо признать, что мандрагоры – столь темпераментные и капризные растения, что, я думаю, легче убедить единорога регулярно приходить на пункт сдачи крови, чем мандрагору – давать корни в промышленных масштабах, – хохотнул польщенный юноша. На его смех никто не ответил. Лица собравшихся застыли со странными выражениями.

— Что опять я не так сказал? – почти жалобно простонал Невилл.
Филиус и Джастина одновременно бросились лихорадочно перебирать каждый свои записи, Снейп вызвал Мисти и принялся что-то сосредоточенно объяснять эльфу. Гермиона так просто застыла на месте, широко раскрытыми глазами глядя на Невилла.
Мисти вернулась из кладовой Снейпа, бережно сжимая в маленьких ручках крошечный хрустальный флакончик. Джастина уже водрузила на стол котел, расписанный рунами Билла, и все четверо с энтузиазмом принялись за работу.
— Вы что-нибудь понимаете? – растерянно спрашивал Невилл, обращаясь по очереди к Биллу, Минерве и Брайану. Те только недоуменно пожимали плечами и призывали к молчанию.

Приблизительно через час группа экспериментаторов закончила работу и подсела к столу, чтобы немного отдохнуть и дать зелью остыть.
— Так в чем же все-таки дело? – не выдержал Билл.
Ответил ему взволнованный Флитвик:
— Невилл подтолкнул нас к разгадке, которую мы постоянно упускали из вида. Кровь единорога!
Минерва и Невилл все еще недоуменно смотрели на профессора Чар.
— Добровольно данная кровь единорога, – поправила его Гермиона. – У этого компонента зелий есть замечательная способность поддерживать силы человека, даже если он находится на грани смерти. Добровольно полученная кровь лишена проклятия единорогов, наоборот, благословенна, душа человека, получившего эту кровь, остается чиста, – на лице девушки расцвела усталая улыбка.
— В моей кладовой был припасен маленький пузырек с такой кровью. Надо признать, это был самый ценный ингредиент среди моих немалых запасов, – с гордостью пояснил Снейп.
Джастина продолжила объяснения:
— У нас появилось предположение, что зелье из одуванчиков, кожи василиска, корня мандрагоры и крови единорога может стать идеальным лекарством для Гарри.

Прошел еще час. Зелье настоялось и было готово. Все затаили дыхание, Северус сосредоточенно капнул зельем на кусочек стекла с кровью Гарри и приник к окуляру микроскопа.
Вы когда-нибудь видели счастливую улыбку на лице Северуса Снейпа? Нет? Тогда смотрите и удивляйтесь.

В комнате началась возбужденная суета. Джастина поспешила вызвать группу помощников-целителей из Св. Мунго. Даже при найденном лечении процедура очищения крови Гарри от яда и снятие чар представляли опасность для его жизни. Все должно быть выполнено быстро и четко. Как только стабилизирующие чары, наложенные Джастиной, спадут, мышцы и кости Гарри начнут разрушаться. Он снова будет страдать от невыносимой боли, возникнет вероятность высвобождения его магии из-под контроля.

Прибывшие целители были встречены на пороге замка все тем же неизменно спокойным Огденом, который провел их в больничное крыло замка. По требованию старого эльфа, замок создал вокруг дальней части больничного крыла прозрачную защиту, превратив в стерильную палату, куда и был помещен пациент.
Билл и Флитвик, Минерва и Северус, Гермиона, Невилл и Брайан собрались у прозрачной границы палаты и, едва сдерживая волнение, наблюдали за работой колдомедиков.
Джастина взмахом палочки отменила стабилизирующее заклинание. Из груди Гарри вырвался душераздирающий вопль, тело, поддерживаемое магией над столом, выгнулось дугой от боли. Целители тут же синхронно приступили к лечению. Джастина ввела в кровь Гарри созданное для него спасительное зелье, а ее помощники контролировали работу зелий, сваренных Гермионой и Невиллом.
Упорная работа заняла более получаса, пока неожиданный магический всплеск не отбросил целителей к прозрачным стенам.. Северус было кинулся на помощь Гарри, но цепкие пальцы Брайана впились ему в локоть, призывая оставаться на месте. Он оказался прав.

Гарри еще раз выгнулся, сильнейшая судорога скрутила его тело, он снова закричал. Облик его начал стремительно меняться. С громким хрустом срастались кости, тело вытянулось в длину на несколько дюймов, отросли волосы, они ниспадали теперь до стола, все тело стало шире, плотнее, быстро растущая мускулатура упруго натягивала смуглую кожу, причиняя Гарри сильную боль.
Когда пришедшие в себя целители опомнились от потрясения – такой трансформации им еще не доводилось видеть никогда, – они снова кинулись на помощь Гарри, но он уже перестал кричать и затих. Все закончилось.
Напоив бессознательного больного обезболивающими и снотворными зельями, Джастина умиротворенно улыбнулась.
— С Гарри все будет хорошо.

Веселые возгласы наполнили палату, и не было никого, кто мог бы остановить их, заставить замолчать и выставить вон из больничного крыла. Гарри Поттер был вновь чудом спасен, его жизни больше ничто не угрожает. Лишь спустя час возбужденные преподаватели, целители и друзья Гарри покинули палату спасенного.
Августа и Невилл ушли в отведенные им фамильные покои Хельги Хаффлпафф, которые теперь были навсегда закреплены за Невиллом и его потомками. Билл поспешил в Нору, неся радостную весть своей семье, но он обещал непременно вернуться в Хогвартс на следующий день, когда, по прогнозам Джастины, Гарри должен прийти в себя. Целители вернулись в обратно в клинику. Остался только один, который должен был следить за состоянием пациента. Уставшая, но довольная проделанной работой Джастина расположилась в гостевых комнатах Хогвартса, Брайан поспешил с отчетом в Министерство Магии.

Гермиона, проводив покидающих Хогвартс магов, побрела обратно в больничное крыло. Приоткрыв дверь, она замерла на пороге. Темный высокий силуэт главы Слизерина застывшей статуей возвышался над кроватью Гарри. Девушка зачарованно следила, как длинные пальцы осторожно убирают отросшие волосы Гарри с лица. Жест был настолько исполнен заботы и нежности, что у нее защемило в груди. На задворках сознания мелькнула мысль, что нужно уйти и оставить их наедине, но ноги не слушались ее. Снейп заговорил, тихо и успокаивающе. Слов было не разобрать, кажется, что-то о том, что теперь будет все хорошо.
Было удивительно видеть Гарри в новом облике, после того, как чары Дамблдора пали. И дело было даже не в росте и ширине плеч. Гарри стал куда больше похож на свою маму, Лили. Даже его всегда темные волосы приобрели рыжеватый оттенок.

Время шло, а Северус все не отходил от постели спящего, и Гермиона поняла, что это не просто забота. Чувства Снейпа к Гарри куда глубже, сильнее. Он несомненно любит его.

Легкая улыбка тронула ее губы. Если бы кто-то несколько дней назад сказал ей, что она сочтет мрачного профессора Зелий подходящей парой ее лучшему другу, она бы не поверила. Сейчас она вспоминала тихие холодные вечера у костра в темном лесу, когда они с Гарри прятались от Пожирателей Смерти и искали крестражи. Уход Рона причинил им обоим боль, но эта боль и постоянная опасность сблизили их. Не зная, чем занять свои мысли, они говорили обо всем, даже о самом сокровенном. Именно тогда Гарри, краснея от смущения, признался, что до того, как полюбил Джинни, был страстно увлечен ужасным профессором Снейпом. Он вырос и смог понять его, ненависть, которую он испытывал к этому человеку, не исчезла, но вылилась в странное чувство. Тогда они с Гарри лишь посмеялись над буйством гормонов и его детской влюбленностью, а теперь Гермиона понимала, что именно любовное зелье Джинни не позволило Гарри в полноте понять свои чувства к Северусу.

Смогут ли эти два человека обрести друг друга? Теперь перед Гермионой стоял совсем другой мужчина, совершенно ей незнакомый, лишь внешне схожий с Северусом Снейпом. Нет, он не утратил язвительности, просто теперь она проявлялась в искрометном чувстве юмора зельевара. Гермионе понравилось работать с ним рука об руку, он нашел нужные слова, чтобы успокоить и поддержать Невилла, а теперь вот ласково гладит по щеке Гарри. Именно такой человек нужен Гарри Поттеру. Чем больше она думала, тем яснее представляла этих двоих, одиноких в сущности, людей вместе.
Внезапно Северус резко обернулся и заметил ее на пороге. Глаза его вспыхнули привычным гневом, тонкие губы поджались. Он явно не ожидал, что за ним кто-то наблюдает.
Гермиона нерешительно улыбнулась, давая понять, что она ничуть не осуждает его. Лицо зельевара немного смягчилось, уголки губ дрогнули в ответной улыбке.