глава 10
Подслушивание вполне допустимо, если твоя жизнь висит на волоске. По крайней мере, я говорила себе об этом, стоя за дверью кабинета отца и нависая так близко, как только могла, чтобы не толкнуть дверь. Я услышала, что Чимин приехал за несколько минут до этого, и поспешила вниз, как только дверь кабинета закрылась.
Они обсуждали союз и свадебные планы — я не могла не слушать.
— Принятие не было проблемой, но я думаю, что было бы разумно выбрать нейтральное место для церемонии. — Глубокий мелодичный поток голоса Чимин струился как шелк. Как всегда, он выглядел совершенно непринужденно.
— Согласен, — ответил мой отец. — Я предлагаю церковь Святого Франциска Ксаверия в Мидтауне. Он один из немногих достаточно больших, чтобы вместить обе семьи, и не связан ни с одной группой. Кроме того, в Мидтауне у нас есть лучшие варианты для приема. Я не хочу ограничивать список гостей.
— Я не могу представить, что церковь будет доступна в такой короткий срок.
— Об этом позволь мне беспокоиться. — В голосе моего отца прозвучала лукавая усмешка.
— Мы договорились о первом августе, и я не вижу причин менять это.
Первое августа? Черт возьми!
До него оставалось всего две короткие недели. Я знала, что теперь, когда было официально объявлено о помолвке, все пойдет быстро, но две недели — это совсем немного времени.
Несмотря на мое желание вырваться из-под влияния отца, перспектива того, что такое судьбоносное событие произойдет так быстро, заставляла мою голову кружиться от паники. Я настолько отвлеклась, что была застигнута врасплох, когда дверь распахнулась, и я оказалась лицом к лицу с Марком.
Меня захлестнула новая волна ужаса.
Как я могла забыть о нем? Папа всегда держал его рядом, и хотя беседа проходила в удобном месте в дальнем конце комнаты, я не учла дополнительную переменную. Я была слишком потрясена, чтобы даже придумать оправдание.
С открытым ртом и расширенными глазами я застыла на месте, когда все трое мужчин уставились на меня.
— Мои извинения, Чимин. Похоже, моя дочь забыла о хороших манерах. — Мой отец медленно поднялся со своего кресла, сверкнув глазами в мою сторону.
Взгляд Чимина скользнул от меня к отцу, прежде чем он пренебрежительно махнул рукой.
— Для нее естественно быть любопытной, — сказал он, в его голосе сквозило безразличие. — Ты же знаешь женщин и свадьбы. Я рад, что она здесь, на самом деле. Мне нужно было поговорить с ней. С таким же успехом я могу сделать это сейчас, пока не забыл. — Он встал, не дожидаясь ответа.
— Полагаю, у вас есть минутка, — отрезал отец, не пытаясь скрыть своего неодобрения.
Чимин продолжал идти ко мне, словно совершенно не обращая внимания на предупреждение в тоне моего отца. Я не купилась на это ни на секунду. Ирландец точно знал, насколько тонкую грань он перешел, но ему было все равно.
Я отступила от двери, сердце настойчиво стучало в ушах.
Как только Чимин протиснулся мимо угрюмого Марка, он прошел в гостиную и вышел на задний дворик. Было теплое летнее утро, но мои руки покрылись морем мурашек, когда Чимин встретил меня пронизывающим арктическим взглядом.
— Я думал, ты умнее, Розэ, — тихо сказал он.
Каждый мой позвонок жестко сросся вместе, челюсть крепко сжалась.
Как он смеет осуждать меня, не имея ни малейшего представления о том положении, в котором я оказалась. Да, мне нужно было быть осторожнее, но не ему было делать мне замечание. Во всяком случае, не сейчас.
Мне отчаянно хотелось наброситься на него и выплеснуть ядовитые слова, которые так и вертелись у меня на языке, но я не взяла с собой блокнот. Меня сковывало молчание.
Чимин вздохнул и достал свой телефон из кармана куртки, открыл его на приложении Заметки и протянул его мне.
Он давал мне возможность ответить, хотя было ясно, что он не в восторге от этого. Этот жест охладил мой гнев. Совсем чуть-чуть. Он все еще был придурком.
''Ты ничего обо мне не знаешь.''
Он прочитал мои напечатанные слова, а затем устремил бурные голубые глаза на мое лицо.
— Я знаю, что ты прожила под крышей этого человека всю свою жизнь и должна знать лучше, чем быть такой неосторожной. — Он слегка наклонил голову, как будто ему что-то пришло в голову. — Если только... непослушание не является для тебя чем-то новым. — Он сделал крошечный шаг вперед, как будто хотел толкнуть меня, но знал, что за нами наблюдают. — Насколько ты защищена?
Как этот разговор зашел так далеко? От беспокойства до гнева и смущения за несколько ударов сердца. У Чимина была природная способность выводить меня из равновесия.
Я скрестила руки на груди и встретилась с ним взглядом, не желая отвечать.
Его неспокойный взгляд вспыхнул, алчный и темный, как грифель.
— Тебя вообще целовали? — Его голос понизился, как гравий на асфальте. Достаточно глубокий, чтобы мои внутренности задрожали.
Ответ был утвердительным, но я чувствовала острую необходимость отстоять свою позицию. Я не хотела подготавливать почву для того, чтобы этот мужчина увидел во мне наивную простушку. К тому же, это было не его собачье дело, целовали ли меня раньше.
Я выхватила телефон из его рук и начала печатать.
''Ты сжег человека заживо?''
Его ответная ухмылка пробрала меня до костей.
''Почему?''
Я бросила телефон обратно в его руки.
Чимин скорее напечатал, чем озвучил свой ответ.
''Потому что он этого заслуживал.''
— Теперь ответь на мой вопрос, Розэ. — Он провел большим пальцем по моей нижней губе, и это прикосновение разожгло огонь в гораздо более интимной части моего тела. — Прикасался ли другой мужчина губами к твоим губам?
Я отказалась отвечать. Я даже дышала с трудом.
Его взгляд опустился на мои губы, и мое предательское тело подалось навстречу ему, как тростинка, беспомощная перед летним ветерком. Тогда я поняла, что он может поцеловать меня прямо на виду у всех. Это было невероятно опасно. У меня не было возможности оценить реакцию отца, но я была поглощена желанием узнать, каково это, когда кто-то такой неотразимый и подавляющий претендует на меня.
Да, в школе меня целовали два разных мальчика, но я сомневалась, что эти спокойные встречи могут сравниться с тем, что заставит меня почувствовать Чимин. Один только взгляд его глаз обещал овладеть моими чувствами и перенести меня туда, где нет рассудка.
К счастью, Чимин контролировал себя лучше, чем я. Он отстранился, оставив меня в постыдном холоде и оцепенении.
— Нам лучше вернуться в дом, — пробормотал он рассеянно, и его голос был единственным признаком того, что на него вообще что-то повлияло.
Когда я последовала за ним в дом, мне пришло в голову, что его уловка поговорить со мной наедине была не более чем способом сгладить гнев отца.
Чимин защищал меня в своей собственной резкой манере. Я должна буду помнить об этом в следующий раз, когда он будет меня раздражать, а он, несомненно, будет.
Я поспешила наверх, не глядя в сторону отца. Он отпустил меня без выговора, но это было лишь потому, что он решил подождать, пока мы останемся одни, чтобы он мог извергнуть свой яд без посторонних глаз. Я спокойно читала в своей комнате, когда почувствовала его злобное присутствие в дверном проеме.
— Ты прямо как твоя мать, суешь свой нос в дела, которые тебя не касаются. — Отец подошел ближе и снял с моей груди изящный кулон-колокольчик. Я молилась, чтобы он не сорвал его с меня, но вместо этого он только усмехнулся.
— Может, через две недели ты и уедешь из этого дома, но Сону все еще будет со мной, так что не вздумай вбивать себе в голову всякие глупости. — Он опустил ожерелье и посмотрел на нее.
— Еще раз забудешь свое место, и мне будет все равно, кто будет свидетелем. Я научу тебя уважению.
Боже, я хотела запустить книгой ему в затылок, когда он выходил из моей комнаты. Мне хотелось хоть раз встать перед ним и сказать ему, какой он жалкий трус. Освободить кислотную злобу, которая жгла мне язык всякий раз, когда он нацеливался на меня со своим эгоистическим нарциссизмом. Еще лучше, я хотела бы заставить его заплатить за то, что он сделал.
Преподать ему урок.
Может ли брак с Чимином привести к тому, что я всю жизнь буду испытывать такую же разочарованную беспомощность?
Мой жених вмешался, чтобы разрядить ситуацию с моим отцом, но это не обязательно делало его хорошим человеком. Он был преступником. Обидчиком, в каком-то смысле, хотя я не чувствовала рядом с ним того же ощущения надвигающейся гибели, что и с моим отцом. В каком-то смысле мне почти нравилось общаться с ним. Что-то в нем притягивало меня и заставляло чувствовать себя живой. Неужели я была наивна, думая, что он другой?
Он сжег человека заживо, Розэ. Насколько он может быть другим?
Уф. Что за бардак.
Я взяла телефон, чтобы отвлечься и вспомнить, что просила Джису найти информацию о Чимине.
Я: Нашла что-нибудь?
Она бы поняла, что я имела в виду.
Джису: Как раз собиралась отправить тебе письмо.
Джису: Готово!
Я открыла электронную почту и нажала на сообщение, как только оно появилось. У отца был доступ к моему аккаунту, но я не думала, что его будет волновать то, что Джису посылает мне информацию о Чимине.
Вот что я смогла найти.
До недавнего времени семья Паков возглавлялась Джимми, Броуди и Талли Паками, которым помогал отец Чимина, Банчан. Две недели назад Броуди был застрелен албанцами возле одного из их клубов. Талли всегда играл более пассивную роль, так что теперь всем заправляет в основном Джимми. Ходят слухи, что молодое поколение начинает брать верх — Оран, сын Броуди, и Кейр, который является старшим Джимми. Чимин находится рядом с ними, заявляя о своих притязаниях. Группа управляет нелегальными игорными клубами и проводит подпольные бои. Они скребли и царапали свой путь к власти. Не буду врать, звучит довольно безжалостно.
Я не смогла найти много информации о Чимине. Ему чуть за двадцать. Единственный ребенок. Полицейских записей нет, что кажется удивительным. Он связан с игорной стороной их операций — управляет клубом "Бастион". Вот и все.
Я не знала о дяде Чимина. Были ли они близки? Каким бы раздражающим не был мой жених, я сочувствовала потере его семьи.
Я знала, каково это — потерять близкого человека. В глубине души я не думала, что он настолько бессердечен, что его не затронет такой жестокий поворот судьбы.
Я: Спасибо, дорогая.
Джису: Не знаю, что я чувствую по этому поводу.
Я тоже, Пип. Но это ничего не меняет.
Я: Таков мир, в котором мы живем.
Джису: Наверное.
Джису: Я просто надеялась, что после всего, что случилось, ты найдешь свою счастливую жизнь. Но не это.
Моя кузина была бесстрашной и иногда даже казалась бесстрашной, но я знала, что внутри она переживает так же, как и все мы. Вместо того чтобы усугублять ее бремя, которое никому не поможет, я старалась быть оптимисткой.
Я: Никогда не знаешь, Джи.
Если я чему-то и научилась за прошедший год, так это тому, что жизнь может измениться в мгновение ока.
Люди умирали. Судьбы менялись.
Я предпочитала иметь хоть какое-то подобие контроля над своей жизнью, но если мне приходилось полагаться на удачу, то так тому и быть.