Образ моего героя

      Мин Чжон было действительно неловко заходить в чужую квартиру со знанием, что останется в ней жить на неопределённый срок. Она была очень благодарна Джисону, что выражало ему бесконечными улыбками, стоило ему хоть слегка покоситься на неё. Он занёс её чемодан в квартиру и первым делом вручил бумажку, на которой был написан пин-код от двери. Мин Чжон было неудобно, но она приняла, пряча её под чехол телефона и сопровождая это обещанием, что скоро перепишет. Потом Джисон отвёл её в пустую комнату, где почти ничего не было, только комод и шторы на окне.

— Будет твоя комната, — объяснил Джисон, указывая внутрь рукой — Я сейчас, ты пока заходи.

Хан скрылся в другой комнате, а Мин Чжон зашла в свою, где были непримечательные белые обои, пол из белоснежных половиц в виде деревянных брусьев. От нечего делать Мин Чжон подошла к окну, отодвинула полупрозрачную светлую штору и ей открылся вид на утренний Сеул с тринадцатого этажа. Мин Чжон с интересом разглядывала многоэтажки, небоскрёбы, машины и людей, снующих туда-сюда, но недолго, потому что вернулся Хан с огромным матрасом.

— Я думал взять кровать побольше, но раньше купил матрас, а потом передумал, — протороторил он — Ты же не против? Или можешь спать в моей кровати, а я...

— Нет, всё в порядке, — покрутила головой Мин Чжон и подошла к Джисону, пощупав матрас. Он был мягкий, как специально, и, кажется, легко нагревался, поэтому Мин Чжон улыбнулась — Ты и так очень помог мне... Что мне сделать для тебя?

— Что сделать? Ничего не надо, я не мог бросить тебя, — Хан положил матрас в середине комнаты и побежал за одеялом и подушкой, а Мин Чжон принялась разбирать вещи из чемодана и рюкзака.

      Мин Чжон была уверена, что провела этот выходной лучше, чем могла себе представить. Джисон вскоре уехал на работу и квартира осталась в её полном распоряжении. Она приготовила вкусную еду и смотрела дораму, делая вид, что не чувствует себя отвратительно из-за произошедшего. Она так замечательно врала даже самой себе, когда на глупом моменте в дораме начала громко смеяться, чуть ли не плакала, а потом уплетала мороженое. Она старалась вообще не думать о случившемся, как будто всё было в полном порядке. Никто не выгнал её из дома, словно она и не человеком была вовсе, никто не собирался оставить её на улице без возможности быстро найти себе новый дом... И как бы она ни была благодарна Хану за его бесконечную доброту, которая тронула её сердце, ей было стыдно. Сердце не могло так просто успокоиться, продолжая то и дело напоминать Мин Чжон о том, какая она на самом деле беспомощная.

Кафе приносило Мин Чжон не так уж и много денег, потому что она открыла его год назад и посетителей было не так много. Родители помогали ей, но она никогда не просила слишком много, потому что ей хватало хотя бы на собственное проживание и оплату аренды кафе. Теперь Мин Чжон ощутила свою неудачу слишком явно и то, что было в её душе и так слишком долго, теперь всплыло на поверхность не скрываясь. Если бы не Джисон, ей пришлось бы вернуться в Инчхон и заняться семейным делом — каждый день бездумно продавать фрукты. И тогда бы вся жизнь Мин Чжон была бы лишена смысла, ведь ещё в детстве Мин Чжон упросила родителей отдать её в школу в Сеул. Её мечта и путь начались много лет назад и Мин Чжон могла лишиться всего слишком просто.

      Она выключила телевизор и, в звенящей тишине одинокой квартиры, пульт слишком громко упал на стеклянную столешницу. А потом Мин Чжон расплакалась, старательно вытирая слёзы руками и зарываясь в них лицом. Она не хотела этого, потому что потом голова бы заболела. Мин Чжон недолюбливала себя за то, какой она была. Она собрала ноги на диване и обняла колени, пряча голову внизу и плакала так, как будто жить без этого не могла. Сердце её разрывалось, ей было обидно, обидно до смерти... как же ей было плохо.

***

      Мин Чжон сидела в одном положении, вероятно, с полчаса, а потом её телефон громко завибрировал. Мин Чжон медленно подняла голову, покрасневшими глазами посмотрела на экран, где светилось сообщения от Минхо: «Чем занимаешься?» Мин Чжон пошевелилась так, будто это было для неё чем-то новым, протянула руку к телефону и, помедлив, ответила: «Отдыхаю. А ты?» Ответ пришёл через несколько секунд: «Я выхожу с работы. Мин Чжон, давай встретимся сегодня, мне нужно рассказать тебе кое-что». Мин Чжон постучала пальцем по крышке телефона, перевела взгляд на окно, за которым было уже темно, потом вернулась к переписке. «Хорошо».

      Через час Мин Чжон и Минхо сидели рядом на скамейке в парке при больнице «Сунчонхян». Там было много пациентов больницы, которые выходили погулять, скучая в одиноких палатах. Поэтому, несмотря на время, людей было достаточно много, было светло и ветер становился всё ласковей и теплей.

— Я выпустился в феврале, — произнёс Минхо после минутной тишины, которая повисла после приветствия.

— Что? — удивлённо посмотрела на него Мин Чжон — Ты... всё ещё учился?

Минхо сложил руки в замок и поднял взгляд к небу без звёзд.

— Я учился на медицинском и недавно получил работу в больнице, — Минхо прикусил внутреннюю сторону щеки, прежде чем внимательно посмотреть Мин Чжон в глаза. Он боялся, что она может не понять его, разозлиться, потому что знал, какую муку причинил её сердцу, ведь чувствовал то же самое. И они оба могли прекратить это в любое время: Мин Чжон заговорить с ним первая, а он просто признаться, но не сделали этого раньше. Но Минхо надеялся, что она поймёт его также, как он понял её, поэтому уверенно сказал — Я всегда знал, что ты влюблена в меня, ещё со школы. И ты всегда нравилась мне, но я не мог сказать тебе об этом.

От его слов сердце Мин Чжон волнительно забилось, заставляя её почувствовать, будто весь воздух вдруг куда-то исчез. Она как могла старалась успокоить себя от его слов про любовь, но не могла, потому что сердце счастье осознало раньше разума.

— Почему? — выдохнула она, заранее заливаясь румянцем.

— Потому что из-за тебя я бы уже не смог думать ни о чём другом, а я должен был, чтобы стать тем врачом, каким являюсь сейчас, — Минхо вдруг улыбнулся, почти смеясь, и опустил голову, отчего фиолетовые волосы закрыли собой лицо.

Мин Чжон была не до конца уверена, что чувствует сейчас, потому что думала, будто они потеряли так много времени, но при этом всё уже прошло. Теперь они были вместе. Им нужно было много разговаривать, постепенно навёрстывая упущенное, и Мин Чжон была готова ко всему, лишь бы теперь могла не просто смотреть на него. И сейчас она точно знала, чего хочет, именно поэтому, очарованная улыбкой любимого, склонилась к нему и взяла его лицо в свои руки, нежно водя пальцами по худым щекам. Минхо посмотрел на неё, как ребёнок, его глаза блестели и он трепетно обхватил её кисть пальцами, отчего у Мин Чжон по спине пробежали мурашки. Она приблизилась, помедлив всего мгновение, и робко поцеловала его в щёку, заставляя всего оживиться. Минхо не нужно было большего, ему хватало той радости, которое его сердце счастливо испытывало от чувства, что любимая здесь, совсем рядом, и он может крепко обнять её, гладить мягкие волосы, вдыхать аромат сладких духов.

— Я люблю тебя, Ли Минхо, — наконец призналась Мин Чжон и Минхо не выдержал, весело рассмеялся, сохраняя её в своих руках. Мин Чжон обняла его в ответ, не веря, что это действительно происходит. Её дорогой Минхо... Его дорогая Мин Чжон, она поняла его без лишних расспросов. Минхо за это был больше всего благодарен и понимал теперь, что не зря не смел усомниться в ней.

***

      Это был первый день, когда Хан так спешил домой. Он припарковался, выскочил из машины и, чуть не забыв заблокировать её, помчался в дом, в нетерпении много раз нажимая на кнопку лифта. Наконец, лифт приехал, и Хан забежал в него. Он ввёл пин-код на двери, распахнул её и громко воскликнул:

— Мин Чжон!

А ответом ему послужила тишина. Джисон подумал, что она могла уснуть, а потому не стал включать свет нигде, кроме коридора. Он быстро помыл руки, оглядел гостиную, обнаруживая на столешнице несколько пустых упаковок мороженого. Он забавно улыбнулся, поспешил к её комнате и аккуратно постучал.

— Мин Чжон?.. — снова в ответ ничего.

Тогда Джисон осторожно приоткрыл дверь, заглядывая внутрь. Шторы были раздвинуты и свет яркого Сеула давал достаточно света, чтобы Хан увидел, что Мин Чжон в комнате не было. Матрас был заправлен, все вещи аккуратно разложены и вид такой был, будто Мин Чжон ничего не делала с комнатой ровно с тех пор, как приехала. Хан понял, что дома её нет. Ответ, где она может быть, пришёл Хану моментально, но он отбросил его, придумывая, что появились срочные дела, потому что ему даже думать о ней с другим парнем было ужасно.

      Хан не стал готовить ужин, уселся за компьютер и стал слушать музыку. Он ничего не делал, только отдыхал, уставший после работы, и слушания музыки ему вполне хватало. Он старался отвлечься от мыслей о Мин Чжон, но при этом ничем более важным и занимательным, кроме этого. И в это время он мог думать о чём угодно и не контролировать мысли, он просто физически не мог себя заставить. Все книги на полке вдруг показались страшно скучными, дорамы глупыми и бессмысленными, еда и вовсе невкусной. Джисон уже просто не понимал, что с ним происходит.

      Он не заметил, как прослушал тридцать песен из плейлиста, когда услышал звук набирания пин-кода. Первым порывом было моментально вскочить и встретить Мин Чжон улыбкой и вопросом, поела ли она, но Хан остановил себя от этого. Ему нужно спросить у неё кое-что иное, куда более существенное. И он, изображая равнодушие, ткнул мышкой, выключая музыку. Мин Чжон зашла в гостиную. Она выглядела куда лучше вчерашнего, почти светилась.

— Привет, Джисон! — сказала она, переодевая тапочки.

Хотела уйти в свою комнату, но Хан вдруг остановил, несвойственно ему холодно интересуясь:

— Где ты была?

— Я была со своим парнем.

— Со своим парнем? Кто он? — разозлился Хан, резво повернувшись к ней и вцепившись пальцами в диван.

— Неважно, — отмахнулась Мин Чжон — Ты всё равно его не знаешь.

«О, ещё как знаю!» — взъелся в мыслях Джисон.

— Ты не собираешься спать? — спросила Мин Чжон.

— Я не ужинал. Ты не можешь приготовить?

Мин Чжон хотела было отказаться, но вовремя вспомнила, что была, в общем-то, гостем здесь. Поэтому она, пусть и нехотя, но согласилась.

      Мин Чжон нашла в морозилке рыбу и принялась за её приготовление. Первое время Джисон делал вид, что ему на всё плевать, но в итоге не выдержал и подошёл к ней, вытягивая ладонь и сопровождая это словами «Дай это мне».

— Зачем? — удивилась Мин Чжон.

— Я порежу рыбу, а ты можешь помыть овощи, — негромко объяснил Хан.

— Хорошо, — не стала спорить она, потому что с рыбой ей действительно не особо хотелось возиться.

Мин Чжон, конечно, заметила, что Хан странно себя вёл, но спрашивать об этом не решалась. Он позвал её к себе по доброй воле, как Мин Чжон была убеждена, поэтому она не хотела доставать его ничем.

— Так... кто твой парень? — аккуратно поинтересовался Джисон через некоторое время.

Они стояли спинами друг к другу: Мин Чжон мыла овощи в раковине, Хан резал рыбу у стола, напротив кухонного оборудования. Поэтому Мин Чжон не видела, каким расстроенным он выглядел, спрашивая об этом.

— Я же сказала, что ты не знаешь, — спокойно ответила Мин Чжон.

— Серьёзно! — воскликнул Хан, чуть не резанув себе по пальцу — Ащщ!.. Просто скажи!

Мин Чжон почему-то улыбнулась. Кажется, ей Джисон казался забавным, потому что, когда бы он ни был зол, он никогда на неё голос не повышал и тем более не смел трогать её.

— Его зовут Ли Минхо, — наконец мечтательно поведала Мин Чжон и чуть склонила голову набок, как будто так романтике придаваться легче было.

— А... — скрипнул зубами Хан — Он... тебе сильно нравится? — Джисон перестал резать, вполоборота посмотрел на Мин Чжон. И, пусть видел только её затылок, будто точно знал, что она улыбалась, а потому и так паршиво было. Он сильно хмурил брови и не отрывал от неё взгляда теперь, будто наделялся, что она обернётся к нему и скажет, что шутит.

— Очень нравится, — обрывая глупые мысли Хана, ответила Мин Чжон и, взяв в руки тарелку с мытыми овощами, почти успела обернуться раньше, чем Хан спохватился и отвернулся, принимаясь дальше резать рыбу — Ты ещё не закончил?

— Почти, — глухо отозвался он, тут же делая последнее движение.

— Джисон, ты же работал с самого утра. Давай я сама закончу? — вдруг так нежно предложила Мин Чжон, смотрела Хану прямо в глаза при этом, будто специально так наивно и трепетно, и стояла совсем близко... один шаг и можно будет склониться к её губам, шепнуть на ушко что-нибудь любовное и получить её розовые щёчки в ответ. Хану показалось, что вокруг всё заволокло туманом в секунду и видел он лишь её лицо перед собой: милые реснички, тонкие брови, чувственные губы, которые так хотелось ощутить... Его сердце затрепетало, заставляя задышать глубоко, усомниться в своей адекватности и всего, чего желать — это крепких объятий со своей возлюбленной. Но Хан отвернулся, не сдерживаясь и хватаясь за рубашку у левой груди, отчётливо чувствуя теперь, как стучало сердце.

— Д... да... — наконец пробормотал он, запинаясь — С... спасибо!.. — и он подорвался в ванную, оставляя Мин Чжон заканчивать с ужином.

Она, будто ничего и не заметив, продолжила готовить. Хотя, быть может, она действительно не заметила, потому что все мысли её были посвящены совсем не Джисону, а одному только Минхо, улыбку которого мечтала увидеть столько лет и наконец получила её, с первого раза запоминая на всю жизнь и до самого конца.

***

      Мин Чжон пришла в больницу, чтобы во время перерыва посидеть за столом кофейни на первом этаже и тайком понаблюдать за Ли Минхо, который выглядел не таким дружелюбным, когда общался со своими коллегами. Их было четверо, все смеялись и говорили о чём-то и только Минхо изредка приоткрывал рот, чтобы встать своё слово, а потом снова надолго замолчать. Мин Чжон нравилось то, что с ней он был другим. Она сидела, обхватив пальцами стакан с кофе, а сама почти не отрывала взгляда от Минхо, который до сих пор её не заметил. И её можно было заметить, она не пряталась, и, признаться, хотела очень сильно, чтобы он, наконец, посмотрел на неё и вдруг заулыбался, ведь видел теперь ту, из-за которой сердце было не на месте. Но перерыв медленно подошёл к концу, а Минхо так ни разу и не взглянул на Мин Чжон. В какой-то момент ей даже показалось, что он специально проигнорировал её, ведь она была уверена, что за полчаса хотя бы раз, но случайный взгляд должна была поймать. Минхо исчез на лестнице, а Мин Чжон почувствовала сильную тоску, прижимаясь подбородком к крышке стаканчика. Чувство это напоминало ей те бесконечные моменты, когда Минхо точно также молча покидал «Сладкий шёпот»... каждый день, из раза в раз. Мин Чжон надеялась, что больше подобного не испытает. И она, вероятно, накручивала себя, но гнетущие чувства даже при знании этого слабее не становились.

      Вечером Мин Чжон осталась в парке при больнице Минхо. Она хотела встретить его с работы, но он, кажется, не ждал этого. Он вышел из больницы и Мин Чжон дёрнулась, чтобы вскочить с лавочки и помахать ему, но он вдруг обернулся и вслед за ним вышли несколько коллег. До самой парковки они шли и разговаривали, а Минхо ни разу не посмотрел в сторону Мин Чжон, у которой в горле встал горький ком. Она уж точно не хотела плакать из-за этого — слишком унизительно и глупо. Но почему тогда сердечку было так больно? Как будто Минхо совсем не ждал её... и знала бы только Мин Чжон не, что в это же время как Хан Джисон только об этом и думал.

      Хан учился на своих ошибках, поэтому больше никогда так радостно в квартиру не влетал. И в этот раз он спокойно вошёл, раньше мытья рук уточняя, дома ли Ким Мин Чжон, а, убеждаясь, что это не так, закрылся в ванной. Долго там был, наделялся, что выйдет и обнаружит, что она вернулась, но вместо этого — снова пустота. Но Хан не отчаивался, криво улыбнулся и сел смотреть фильм. Он делал вид, что ему чертовски интересно, даже не подозревая, каким недовольным было его лицо. В квартире не горел свет, огни от телевизора плясали на лице Джисона, а он только и делал, что прислушивался, не открывает ли кто дверь, зачем-то делая при этом вид, будто всё не так. Но сколько бы не ждал — этого не происходило. И вот уже фильм кончился, а Мин Чжон ещё не вернулась. Джисон оставил субтитры с сопливой песней и не выдержал — устало запрокинул голову, издавая страдальческий стон. Он чувствовал себя просто ужасно, потому что мог только догадываться, что Мин Чжон была именно с Ли Минхо. И он был почти уверен, что именно с ним. Да даже, если не так, ему неоткуда была узнать правду, а больно и тоскливо было одинаково. Стоило только представить, как Минхо целует её... Джисон заёрзал, мечтая избавиться от подобных мыслей, когда вдруг краем уха услышал пиканье пин-кода. Тогда он со скоростью света выключил телевизор и, даже не успев подумать, упал головой на подушки и зарылся в одеяло. Он притворился спящим и сам не понял зачем. Он будто испугался, что Мин Чжон вернулась. И хотел было «проснуться», потому что притворяться было глупо, но не успел, потому что она уже прошаркала в гостиную, включая свет и тут же выключая. Она сразу же заметила его спящим и остальной путь до ванной почти бесшумно преодолела. Замок на двери щёлкнул и Хан приоткрыл один глаз, проверяя, точно ли Мин Чжон в ванной. Тогда он постарался придумать какое-нибудь положение, чтобы сказать потом ей, будто не спал вовсе, а ей просто показалось, но пока думал, замок снова щёлкнул и всё, что ему оставалось, это упасть ничком.

Мин Чжон подошла к Джисону, чтобы из человеческого беспокойства уточнить, всё ли с ним в порядке. Хан не шевелился, а Мин Чжон вспомнила, что, когда пришла, он всё же был в другом положении. Тогда она присела на корточки и тронула его плечо, шепнув:

— Джисон, ты спишь?

Он, разумеется, не ответил. Тогда Мин Чжон поднялась и открыла окно, впуская в душную комнату немного свежего весеннего воздуха. После она хотела просто уйти спать, но что-то не дало ей сделать это и она, чуть помедлив, вернулась к Хану, поудобнее натягивая на него одеяло, снимая ему носки и прикрывая пятки, чтобы не замёрз, когда привыкнет к одеялу. Она провела рукой по его лбу, убирая лишнюю прядь, что мешала ему дышать без щекотки и теперь точно собиралась уйти, но Джисон вдруг вытянул руку, хватая её за запястье.

И кто знает, сколько раз он мог пожалеть о сделанном. Но кто бы только вообразил, как его сердце защемило от ласкового прикосновения. Больше он не хотел отпускать свою любимую.