Отголоски прикосновения
Возвращение в Бэт-пещеру прошло как в тумане. Альфред, как всегда, ждал с теплым чаем и обеспокоенным взглядом, но Брюс не смог выдавить из себя обычное дежурное "все в порядке". Он молча скинул промокший плащ и направился к компьютеру, словно надеясь найти в потоке данных рациональное объяснение случившемуся.
Альфред, заметив его необычную рассеянность и нервозность, тактично промолчал, лишь поставив чашку на привычное место. Он знал, что когда Брюс будет готов, он расскажет.
Но Брюс не знал, что рассказывать. Как объяснить этот мимолетный, странный поцелуй? Как облечь в слова ощущение чужого тепла на своей маске, ощущение, которое противоречило всему, что он знал о Джокере?
Он просмотрел записи камер наблюдения с места схватки, раз за разом останавливая кадр, где Джокер приподнимается и касается его лица. На записи это выглядело еще более сюрреалистично. Движение было почти нежным, а выражение лица клоуна – на мгновение – лишено привычной злобы.
Брюс углубился в изучение психологических профилей Джокера, пытаясь найти хоть какое-то объяснение этому поступку. Манипуляция? Попытка сбить с толку? Но зачем? Какую выгоду он мог извлечь из такого странного жеста?
Ночь прошла в безуспешных попытках понять. Утро принесло лишь усталость и растущее чувство внутреннего дискомфорта. Это прикосновение словно оставило невидимый след, нарушило привычный порядок вещей в его сознании.
Несколько дней спустя, Готэм погрузился в относительно спокойное затишье. Джокер исчез из поля зрения, что было одновременно облегчением и источником новой тревоги. Брюс чувствовал себя настороже, ожидая нового удара, новой выходки, но в глубине души понимал, что теперь его ожидания были омрачены этим странным поцелуем.
Однажды вечером, патрулируя город, Бэтмен услышал знакомый маниакальный смех, доносящийся из заброшенного парка аттракционов. Инстинкт сработал мгновенно. Он направился туда, зная, что рано или поздно их пути снова пересекутся.
Парк был погружен в зловещую тишину, нарушаемую лишь завыванием ветра и скрипом ржавых каруселей. В центре, на покосившейся сцене старого цирка, стоял Джокер. Он выглядел отдохнувшим и даже... оживленным. В руках он держал микрофон, словно собираясь дать представление.
"Ну наконец-то, мой дорогой Бэтси! Я уж думал, ты меня избегаешь," - пропел Джокер, его голос эхом разнесся по парку.
Бэтмен спрыгнул на сцену, готовый к бою. "Что ты задумал на этот раз, Джокер?"
"Задумал? О, ничего особенного, всего лишь хотел убедиться, что ты все еще помнишь..." - Джокер сделал театральную паузу, его глаза лукаво блеснули. - "...наш маленький... момент."
Бэтмен стиснул зубы. Он не хотел говорить об этом. Не хотел давать Джокеру понять, какое впечатление произвел на него этот странный жест.
"Это ничего не значило," - процедил Бэтмен, стараясь, чтобы его голос звучал ровно.
Джокер расхохотался, и этот смех был громче и безумнее обычного. "О, Бэтси, Бэтси! Ты такой предсказуемый в своем отрицании! Неужели ты действительно думаешь, что такой... интимный момент мог ничего не значить? Особенно для нас?"
"Интимный?" - Бэтмен невольно скривился.
"Ну да! Признайся, летучая мышь, это заставило тебя задуматься, не так ли? Заставило усомниться в нашей вечной драме?" - Джокер сделал шаг вперед, его взгляд был пронзительным. - "Может быть, под всей этой ненавистью и борьбой кроется что-то еще? Что-то... более интересное?"
Бэтмен молчал, его рука невольно сжалась в кулак. Он чувствовал, как слова Джокера, словно ядовитые иглы, проникают под его броню. Он пытался убедить себя, что это всего лишь очередная попытка вывести его из равновесия, но в глубине души понимал, что Джокер затронул что-то, что он сам до конца не осознавал.
"Ты болен, Джокер," - наконец сказал Бэтмен, стараясь закончить этот разговор.
"О, я знаю, Бэтси! Но разве ты сам абсолютно здоров, раз позволяешь такому больному, как я, занимать столько места в твоей жизни?" - Джокер снова улыбнулся, и в этой улыбке сквозило что-то новое, что-то, от чего по спине Бэтмена пробежал холодок. - "Подумай об этом, мой дорогой. А в следующий раз... может быть, поцелуй будет уже не в щеку."
С этими словами Джокер отбросил микрофон и исчез в лабиринте темных аттракционов, оставив Бэтмена стоять на сцене, в тишине заброшенного парка, наедине с эхом его безумного смеха и странными, тревожными мыслями. Прикосновение Джокера посеяло семя сомнения, и теперь Бэтмен знал, что их противостояние никогда уже не будет прежним.