Сломленный принц

Чонгук
Я веду Лису на пляж. Мне всегда нравилась близость дома к океану. Пляж не очень большой - метров пять в длину и около трех в ширину, когда прилив проглатывает весь песок, остается лишь скалистый выступ, который естественной стеной тянется от лужайки заднего двора до самого берега.
И все же он наш - тихий, мирный и, что самое главное, уединенный.
Я расстилаю тяжелое шерстяное покрывало, на него бросаю пуховое одеяло, а сверху все остальное.
- Садись, а я пока разожгу огонь.
Лиса сбрасывает туфли рядом с покрывалом и усаживается. Я успеваю увидеть, что ее ногти накрашены каким-то темным лаком, но она сразу же подбирает ноги под себя.
К скалам все время прибивает ко ряги, так что я в два счета разжигаю небольшой костер, которого вполне достаточно, чтобы давать свет и тепло. Не хочу, чтобы моя девочка простудилась.
- В том, как ты разжигаешь костер, есть что-то невероятно эротичное, - говорит она, когда я выбираю сучья получше и посуше.
Я разворачиваюсь и улыбаюсь ей.
- Мастеровитые парни для девчонок - как крутое порно. Тебе нравится, что я могу работать руками.
- Если бы я была пещерной женщиной, то точно утащила бы тебя в свое логово, - соглашается она.
- Значит, так оно было в прошлом? Мужчина разводил костер, а потом приходила женщина, тюкала его по башке самой большой дубиной и делала с ним что хотела?
- Ага, но мы позволили мужчинам писать историю, чтобы не ранить их самолюбие.
Я бросаю в костер ещё одну деревяшку, чтобы нам было тепло и уютно, и сажусь на покрывало к Лисе. Она накрывает мои ноги одеялом, и я растягиваюсь рядом с ней. Какое-то время мы смотрим на танцующие языки пламени и слушаем потрескивание древесины. Просто сидим и кайфуем от нашей близости. Безбрежный океан, бесконечное небо, и мы с Эллой вместе. Наконец-то.
Ее ноги рядом с моими затянутыми в джинсы бедрами. Моя рука обнимает ее за спину, а ладонь лежит на ее милой попке. Как бы мне хотелось, чтобы сейчас на ней была школьная форма, тогда я бы залез к ней под юбку и отыскал то местечко, где голая кожа, тепло и мягко.
- Спасибо, что вернул мне работу, - вдруг говорит она.
- С чего ты решила, что это я?
Она косится на меня.
- А кто еще, если не ты?
Я глупо улыбаюсь.
- Серьезно, Гук. Спасибо.
Я убираю руку с ее ягодиц и подкладываю ее себе под голову. Если она хочет поговорить, будем говорить. Мой член, наверное, сейчас задохнется в джинсах, но если она рядом со мной, оно того стоит.
- Это самое малое, что я мог сделать. Ты потеряла работу из-за меня.
- Не соглашусь, но мне приятно, что ты так думаешь.
Она быстро проводит рукой по моей ноге.
Я закрываю глаза. Уверен, этим прикосновением Лиса хотела подбодрить меня, но на пару сантиметров левее было бы лучше. Я делаю несколько глубоких, но негромких вздохов.
- В школе стало не так плохо, как раньше. Это тоже ты? - спрашивает она.
Ее рука переместилась выше, и теперь Лиса водит пальцем по боковому шву моей футболки с длинными рукавами.
Она нарочно старается свести меня с ума? Я поворачиваю к ней голову, но ее взгляд устремлен на воду.
Приняв прежнее положение, я пытаюсь найти на небе созвездие Большой Медведицы, чтобы отвлечься от ее пальцев, которые уже продвинулись дальше и теперь гладят через футболку кубики на животе.
- Да, но этого мало, - признаюсь я. - Я поговорил с Уэйдом и еще несколькими парнями. Сказал им, что хочу знать обо всем, что происходит, но мы с тобой прекрасно понимаем, что за всем этим дерьмом стоит Санна. Если бы это был парень, я бы вывел его на парковку и избивал, пока он бы не начал плеваться собственными зубами.
- Какая чудесная картина.
Я фыркаю.
- А ты бы хотела, чтобы я отвез его в торговый центр и купил нам по браслету дружбы?
- Не знаю. Но разве насилием можно решить все проблемы? Ну, ударил ты Сехуна, а я помогла опозорить его, но он все равно никуда не делся. Он даже не выглядит пристыженным.
Её неугомонные пальцы скользят по краю моей футболки.
- Это лишь видимость, - уверяю я Лису. - Он хорошо притворяется, что все в порядке, но на самом деле его выгнали из команды по лакроссу и сняли его кандидатуру на пост президента школьного совета в следующем году.
Я хмурюсь.
- Но этого все равно недостаточно.
- Зато это уже начало. - она принимается гладить мою руку, и это невинное прикосновение разжигает в моем теле пожар куда жарче, чем костер на песке в нескольких шагах от нас. - Кстати, раз уж речь зашла о Санне, твой отец сегодня на стадионе пригрозил ее отцу.
- Серьезно? - Я даже не пытаюсь скрыть изумление.
Она кивает.
- Сказал, что очень огорчится, если со мной что-нибудь случится, потому что это повлияет на их деловые отношения.
- А старик-то еще о-го-го! Даже не думал, что он способен на такое. Или что он вообще в курсе, что творится в Асторе.
- По-моему, он знает куда больше, чем позволяет нам думать. Намекнул, что знает о нас с тобой.
Я ухмыляюсь.
- А что мы?
- Ну, что твоя футболка на мне - это кое-что значит.
Несколько непокорных прядей лезут ей в лицо. Я пользуюсь этим, чтобы прикоснуться к ней, и заправляю их ей за ухо.
- Я знаю, что это значит для меня. Не хочешь рассказать мне, что это значит для тебя?
Лиса берет меня за запястье и поворачивает, чтобы прижаться губами к моей ладони. Как будто ставит на мне клеймо. Что я принадлежу ей. Мне хочется сжать кулак и сохранить ее поцелуй навсегда.
- Это значит, что все остальные девчонки должны отойти в сторону. Ты мой. - Она поднимает на меня блестящие глаза. - Твоя очередь.
И мне снова приходится сделать глубокий вдох. Но на этот раз потому, что сердце вот-вот выскочит у меня из груди.
- Это значит, что всем остальным парням лучше отвалить подальше. Ты моя. - Я устал терпеть и притягиваю Лису к себе на колени. - Я хочу избавить тебя от всех трудностей. Хочу, чтобы Санна отстала от тебя. Хочу, чтобы Брук исчезла из нашей жизни. Я хочу, чтобы для тебя этот мир стал идеальным, солнечным, прекрасным.
- С каких пор ты стал таким романтиком? - поддразнивает она меня.
- С тех пор, как встретил тебя.
Боже, окажись здесь сейчас кто-нибудь из приятелей, они моментом организовали бы поиск моих яиц по всему штату. Но мне плевать. Каждое мое слово шло от самого сердца.
Лиса обхватывает руками мою голову.
- Знаешь, мне ничего этого не надо, - шепчет она, ее губы в миллиметре от моих.
- Я сделаю все что угодно. Просто скажи, что тебе нужно.
- Ты. Только ты. Всегда ты.
И Лиса целует меня. Её губы нежно прижимаются к моим, запечатывая обещание, которое она дала мне. Она моя и всегда будет моей. Еще до нашей встречи мы принадлежали друг другу. Я слишком долго с этим боролся, но сейчас сдаюсь, полностью капитулирую.
Я целую её в ответ, опуская её на покрывало, чтобы чувствовать под собой ее тело. Сначала невинно. Я не срываю с нее футболку, не засовываю руку в трусики, хотя мне до смерти хочется сделать и то, и другое. Мы просто целуемся до тех пор, пока она не начинает беспокойно ерзать подо мной.
Ноги Лисы раздвигаются, и я устраиваюсь между ними, прижимаясь к соблазнительному телу. Её руки опускаются и нащупывают нижний край моей футболки. Я одной рукой стягиваю ее через голову.
- Ты не простудишься? - спрашивает она, полушутя, полувсерьез.
- Я не замерзну, даже если пойдет снег, - я беру ее руку и прижимаю к своей груди. - Чувствуешь, какой горячий?
Ее пальцы осторожно прикасаются ко мне. У нее почти нет опыта, но я еще никогда не ощущал такого сильного возбуждения, никогда не был так близко к краю. Даже во время своего первого раза. Я мог бы убрать ее руку и положить конец всему этому, оправдавшись тем, что теряю самообладание, но я хочу, чтобы она прикасалась ко мне.
Я нависаю над Лисой, упираясь локтями, чтобы не упасть, и позволяю ей гладить себя. Её пальцы пересчитывают каждое ребро. Ладони исследуют мою грудь, и я получаю какое-то первобытное удовольствие оттого, что такой огромный по сравнению с ней. Её руки гладят мои плечи и спину. Я дрожу под ее прикосновениями, дикий зверь во мне готов выпрыгнуть на волю и лишь ждет ее сигнала.
Черт подери! Эта девчонка убивает меня.
Лиса приподнимается, держась за меня, и проводит языком по лихорадочно пульсирующей венке на моей шее.
Это уже слишком. Я перекатываюсь на спину, грудь тяжело вздымается, словно я только что пробежал марафон.
- Что случилось? - уютно прижимаясь ко мне, спрашивает она .
Я переплетаю наши пальцы.
- Поговори со мной. Помоги мне успокоиться.
- Уверен, что не хочешь, чтобы я помогла тебе по-другому?
Её слова вызывают у меня улыбку.
- Потом. А сейчас я хочу просто лежать и наслаждаться тем, что ты рядом.
- Это всегда так бывает?
- Ты о чем?
Лиса на секунду замолкает, а потом отвечает:
- Как будто сердце вот-вот разорвется.
- Ты говоришь так, словно я хочу тебя убить.
- Иногда мне так и кажется. А иногда... те чувства, которые ты пробуждаешь во мне, пугают меня.
Мои пальцы еще крепче сжимают ее руку.
- Поверь, я испытываю то же самое, ничего подобного раньше со мной никогда не случалось.
- Даже с Юной?
Видно, что она тут же жалеет, что спросила об этом, слова слетели с языка прежде, чем она смогла их остановить.
Я наклоняю голову, чтобы посмотреть ей в лицо.
- Даже с Юной. Ты правда хочешь поговорить о ней?
- Наверное. -Лиса корчит рожицу. - Но не надо, если ты не хочешь.
Я притягиваю её еще ближе, чтобы нас ничто не разделяло. Мне не хочется обсуждать с ней Юну. Не потому, что у меня были какие-то чувства к ней, а потому, что эти самые чувства были недостаточно сильными, и из-за этого я ощущаю себя виноватым.
- Я начал встречаться с Юной после маминой смерти, - признаюсь я. - До этого у меня никогда не было постоянной девушки. Так, время от времени спал с разными. Не как Тэ, конечно, но развлекался с девчонками, в пятнадцать потерял девственность с ученицей выпускного класса. А когда мама умерла, я... почти совсем съехал с катушек. В голову что только не лезло... - Я умолкаю, а потом, погрустнев, продолжаю: - Да и до сих пор лезет, наверное. Короче говоря, вдруг появилась Юна, и она очень напоминала мне маму. Я считал, что если буду рядом с ней, то вроде как мама и не умирала.
- И как, сработало?
- Поначалу да, но потом... Я не настолько сильно скучал по маме. В том смысле, что мне до сих пор не хватает ее, но Юна никогда не смогла бы завоевать мое сердце. Она слишком тихая. Слишком... пассивная, что ли. - Мне было чертовски скучно рядом с ней, но это звучит грубо, а мне не хочется, чтобы Лиса снова начала считать меня козлом. - Я расстался с ней перед Рождеством. Ты когда-нибудь думала о том, что осень - плохое время для расставаний? Безумие какое-то. Чимин всегда говорил, что нельзя бросать девушку перед зимним балом или перед праздниками. Но я все-таки сделал это, потому что оттягивать для нас обоих было бы только хуже. Конечно, Юна сильно расстроилась. Продолжала подходить ко мне, и чем больше она гонялась за мной, тем больше я жалел о том, что мы вообще начали встречаться.
Лиса трется щекой о мое плечо.
- Почему сейчас твой голос звучит так виновато?
- Потому что я чувствую себя виноватым, - ворчу я.
- Но ты не должен. Ты не несешь за неё ответственность. Если, конечно, ты был честен с ней и не давал пустых обещаний. Ее оскорбленные чувства - это ее проблема.
- Ты единственная девушка, которой я что-то обещал, - угрюмо отвечаю я.
- Пообещай мне еще кое-что, прямо сейчас.
- Что угодно.
- Пообещай, что всегда будешь честным со мной. И если когда-нибудь пожалеешь о наших отношениях, то сразу скажешь мне об этом.
Я переворачиваю ее на спину и прижимаю ее руки у нее над головой.
- Хорошо, я обещаю тебе это. Потому что никогда не пожалею ни об одной секунде, которую мы провели вместе.
Я снова целую её, чтобы заглушить любые возражения. Она просила меня не об этом, но я могу дать только такой ответ, потому что никогда не устану от нее.
Я прерываю поцелуй и прижимаюсь губами к ее шее. Она понятия не имеет о том, как красива, о том, что, когда она идет по школьному коридору, при виде её золотых волос, ярких голубых глаз и стройного тела у любого парня сразу же встает. Она не знает об этом, потому что не похожа на остальных девчонок из Астора. В ней нет тщеславия, эгоизма или высокомерия.
Она просто... Лиса.
- Ты в моей футболке - самое горячее зрелище, что я когда-либо видел, - хрипло говорю я ей на ухо и кусаю за мочку.
- Да?
- О да.
Её пальцы с голодом и страстью все сильнее впиваются в мою кожу. Я протискиваюсь бедром между ее ног, и она трется о меня.
- Я хочу позаботиться о тебе, - я прижимаюсь к ней сильнее. - Позволь мне.
- Прямо здесь? Сейчас? - она возмущена, но заинтригована.
- Здесь на мили вокруг ни души.
Я стягиваю с нее футболку и майку, которую она надела под низ, полностью оголяя ее нежную кожу. Потом медленно провожу языком вокруг набухшего соска, и Лиса выгибает спину, требуя еще.
Усмехнувшись, я вбираю его в рот, и, когда дразню кончик соска языком, она ахает. Её пальцы запутываются в моих волосах, чтобы притянуть меня ближе. Как будто мне нужна помощь, ага. Пусть начнется прилив, пусть поднимется ураган, я не отпущу её.
Я сползаю вниз и стягиваю с нее джинсы.
- Детка, ты такая красивая. Само совершенство.
Однако у меня есть более важные занятия для рта, чем произносить слова, которые все равно не в силах передать мои чувства. Её пятки упираются в песок. Пальцы сжимают мои плечи. А я целую и дразню её, пока она не начинает сходить с ума, и я сам не перестаю ясно соображать. Мой член стал таким твердым, что эрекция причиняет боль, но мне плевать. Когда я с Лисой, она всегда стоит на первом месте. И я сам чертовски возбуждаюсь, когда она оказывается у самого края.
Лиса дрожит, не переставая повторять мое имя. Я поднимаюсь и обнимаю ее до тех пор, пока ее дико бьющееся сердце не успокаивается, одновременно успокаиваюсь и сам. Мне чертовски хочется избавиться от напряжения, но легко отбросить собственные желания, когда любимая девушка лежит в твоих объятиях на седьмом небе от счастья.
- Становится холодно. Может, пойдем домой? - робко спрашивает она.
Если честно, мне не очень хочется. Я бы остался здесь с ней до начала следующего тысячелетия, и поэтому с неохотой отстраняюсь от нее.
- Давай.
Я помогаю Лисе привести себя в порядок, продолжая целовать. Потом сворачиваю покрывала, забрасываю их на плечо и беру ее за руку.
- Гук.
- Да?
- Мне не хватает тебя по ночам.
В груди становится тепло. До побега мы спали вместе в её кровати почти каждую ночь. Мне не хотелось оставлять её ни на секунду.
Я стискиваю ее руку и отвечаю:
- Мне тоже.
- Ты будешь опять спать со мной?
- Конечно.
Существует только один ответ на все, о чем бы она меня ни попросила.