Мой личный ворон

Дорогой ресторан внезапно показался Хёнджину клеткой. Давящий запах дорогой еды, приглушенный свет, доносившийся из зала томный джаз — все это вызывало тошноту. Слова Джисона висели в воздухе, тяжелые и ядовитые, как угарный газ. Убийство. Это был не просто скандал, не очередная порция грязи в паблик. Это была настоящая кровь.

— Я… мне нужно подумать, — пробормотал Хёнджин, отодвигая стул. Его ноги подкашивались.
Джисон лишь ухмыльнулся,дорезая свой стейк.
—Конечно, подумай. Но долго не раздумывай. Новости, как рыба, тухнут быстро. А такие новости… они и тебя могут сожрать, дружок.

Хёнджин почти бежал из ресторана, не чувствуя под ногами асфальта. Холодный ветер бьющий в лицо, не приносил облегчения. В ушах звенело: «большие деньги, большая кровь». Он видел перед собой лицо Сынмина — не то, холодное и идеальное, с обложек, а другое. Уставшее, с трясущимися руками после десятичасовой съемки, с горькой улыбкой, когда он говорил: «Надоело, Хёнджин. Просто надоело».

Зависть, злость, желание уколоть — все это было. Но смерть? Нет. Это был слишком далекий, слишком страшный берег. Он сам не был ангелом, его руки тоже не были чистыми, но стать соучастником убийства? Пассивным наблюдателем, который знал и молчал?

Он сел в свою машину, схватился за руль так, что костяшки побелели. Куда ехать? Домой? В клуб, где можно было забыться? Нет. Был только один человек, который сейчас имел значение.

Он резко тронулся с места, педаль газа ушла в пол. Машина рванула вперед, сливаясь с потоком огней ночного Сеула.

---

Сынмин только вернулся из больницы. Пахнущий антисептиком и надеждой визит к Феликсу подарил ему несколько часов покоя. Он снял пиджак, собираясь налить себе виски, как вдруг в дверь его пентхауса раздался резкий, настойчивый звонок. Не обычный звонок, а тревожный, словно кто-то бил кулаком в панель.

Он нахмурился. Охрана не докладывала о посетителях. Подойдя к видеопанели, он увидел искаженное гримасой паники лицо Хёнджина. Его волосы были всклокочены, глаза дикие.

Сынмин открыл дверь.
—Что случилось? — успел он спросить, как Хёнджин ворвался внутрь, захлопнул дверь за спиной и, схватив Сынмина за грудки, прижал его к холодной стене прихожей.

— Ты в курсе? — прошипел он, его дыхание сбилось, пахло алкоголем и страхом. — Ты, блять, в курсе, что на тебя объявлена настоящая охота? Не папарацци, не парочка фанатов! Убийцы, Сынмин! Профессионалы!

Сынмин не сопротивлялся. Он смотрел в глаза Хёнджина и видел в них не злость, а животный, неподдельный ужас. Его собственное сердце замерло, потом забилось с бешеной частотой.
—Успокойся. Что ты несешь?
—Джисон! Этот стервятник Джисон! Он работает на мафию! Он сказал… он сказал, что за тобой следит не один, а уже два киллера! Один из них — маньяк, который любит резать! — Хёнджин тряс его. — Ты слышишь меня?! Ты должен бежать! Заявить в полицию! Нанять армию охраны! Что угодно!

В голове у Сынмина все перевернулось. Второй киллер. Банчан не шутил. Он терял терпение. Мысль о том, что рядом с тенью Чанбина появилась другая, чужая, жестокая тень, заставила его кровь похолодеть. Но на поверхности он оставался спокойным.

— Почему? — тихо спросил Сынмин, его голос прозвучал странно отчужденно. — Почему ты мне это говоришь? Ты же… ты же сливал информацию Джисону. Я читал ту статью. Это был твой почерк.

Хёнджин отшатнулся, как от пощечины. Его руки разжались. Он потер лицо, сгорбился.
—Потому что я — дерьмо, но не убийца! — его голос сорвался на крик. — Я завидовал тебе! Ненавидел твое идеальное лицо, твою карьеру! Хотел, чтобы ты споткнулся, упал в грязь! Но не этого! Не смерти!

Слезы выступили на его глазах. Он сломался.
—Мы начинали вместе. Помнишь? Две голодных парии в одной общаге. Делили одну банку риса. Я… я забыл, кто мы тогда были. Прости. Прости меня, черт возьми!

Сынмин смотрел на рыдающего Хёнджина, и что-то в нем дрогнуло. Эта истерика, это раскаяние были настоящими. Более настоящими, чем все их улыбки за последние годы.
—Встань, — мягко сказал Сынмин. — Иди умойся.

Он подвел его к дивану, налил воды. Хёнджин пил жадно, его руки все еще тряслись.
—Полиция… — начал он снова.
—Полиция не поможет, — перебил Сынмин. — Эти люди выше закона. У них везде свои люди.
—Тогда что делать?!
—Я разберусь, — сказал Сынмин, и сам удивился своему спокойствию. У него был свой щит. Его Ворон.

Он проводил Хёнджина, пообещав держать связь. Когда дверь закрылась, он прислонился к ней спиной и закрыл глаза. Мир рушился, но в этом хаосе он нашел неожиданного союзника в лице предателя.

---

В это время Ким Хесон, новый киллер, получивший задание следить, шел по темной, плохо освещенной улице в районе, прилегающем к дому Сынмина. Он был сосредоточен, его глаза, привыкшие замечать детали, сканировали окружение. В кармане пальто он перебирал пальцами рукоять складного ножа. Он уже представлял, как будет работать. Не быстро и чисто, как Ворон. А медленно. Наслаждаясь.

Он был так поглощен своими мыслями, что не обратил внимания на старый, невзрачный седан, припаркованный в тени. И уж тем более не заметил, как фары машины зажглись, а двигатель заработал почти бесшумно.

Он ступил на проезжую часть, чтобы сократить путь через узкую улочку. В этот момент седан рванул с места. Резко, с визгом шин. Хесон успел повернуть голову. Он увидел слепящий свет фар, набирающую скорость массу металла. У него не было ни секунды, чтобы среагировать.

Удар был страшной силы. Его тело отбросило на несколько метров, как тряпичную куклу. Он приземлился на асфальт с глухим хрустом. Машина на мгновение замерла, затем резко дала задний ход и исчезла в темноте переулка так же быстро, как и появилась.

На пустынной улице осталось лежать бездыханное тело. Лужа крови медленно растекалась по асфальту из-под размозженной головы.

---

Через полчаса Банчан, сидя в своем кабинете, попытался дозвониться до Хесона. Ему нужен был отчет. Первый звонок ушел на автоответчик. Второй. Третий. На четвертый звонок трубку взял чужой, официальный голос.
—Алло? Кто у аппарата?
—С кем я говорю? — нахмурился Банчан.
—Это офицер полиции участка в районе Йонсан. Этот номер значится в последних звонках погибшего. Вы можете представиться?

Ледяная тишина повисла в кабинете. Банчан медленно опустил трубку, не прощаясь. Он сидел неподвижно, глядя в стену. Погибший. Случайность? Нет. В его мире случайностей не бывало. Это было послание. Четкое и ясное.

Кто-то вмешался. Кто-то, кто знал о Хесоне и решил его убрать. Ворон? Нет, Чанбин работал точечно, без лишнего шума. Сбить машиной — это было… грязно. Неряшливо. Но эффективно.

Значит, у Сынмина была защита. Не просто охрана, а кто-то, кто действовал на опережение. Кто-то, кто не боялся испачкать руки.

Банчан подошел к бару, налил себе виски. Он пил залпом, чувствуя, как алкоголь разжигает внутри не ярость, а холодную, расчетливую любопытство. Его план давал сбой. Его орудие сломалось. Игрушка оказалась не такой простой.

Он посмотрел на фотографию Соры. Ее безмятежная улыбка казалась ему теперь укором.
—Хорошо, — прошептал он. — Хорошо, мальчик. Ты хочешь играть в серьезные игры? Давай сыграем.

Он принял решение. Если ты хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам. Пора познакомиться с Ли Сынмином лично. Увидеть того, ради кого его лучший киллер предает, а новичок гибнет под колесами. Увидеть лицо человека, который стоит между ним и его местью.

Он отправил своему секретарю сообщение: «Организуйте встречу с Ли Сынмином. Неформальную. Через его агента. Скажите, что речь идет об эксклюзивном контракте. Очень выгодном».

Охота вступала в новую фазу. Охотник выходил из тени.