28 глава
Я сидела на кровати, поджав ноги,
обняв подушку и меланхолично глядя перед собой.
А Виолетта варила мне суп!
Я бы скорее поверила, что Кендалл свяжет мне носки, чем в то, что Виолетта Малышенко будет варить
мне суп! В десять часов вечера на
моей кухне. Болтая со мной и закатав рукава стильного черного пуловера от
«Адидас». Спрашивая, нет ли у меня
аллергии на какие-нибудь специи и
водится ли у меня оливковое масло.
Представить только!
Я рассказала обо всем, что произошло.
О работе в ветгоспитале, об Мише и
Фергусе, о том, какой важной и нужной я себя чувствовала, пока… Пока к нам не привезли ту собаку и смерть не рассмеялась мне в лицо: визгливо и страшно. Как она ткнула меня в грудь костлявым пальцем и сказала:
«Ты никто. Я буду делать все, что
захочу. А ты беги и плачь в подсобку,
ничтожество…»
- Я не смогу быть ветеринаром. Самое время признать это, бросить все и уехать домой…
- Ты просто испугалась, - Виолетта
села рядом и сунула мне в руки тарелку с чем-то, что выглядело ужасно аппетитно. - Поешь.
- М-м… Уже от одного запаха мне
хорошо…
Мой желудок принял пищу с
блаженным урчанием.
- Ты умеешь готовить… Вот это да.
- Пришлось научиться, потому
что Лера и кулинария - понятия
несовместимые, а на одном фастфуде я не протяну. Так что мы решили, что я готовлю, а она наводит чистоту.
- Вот оно что… Слушай, Виолетт, это
реально вкусно… я не ела толком
последние два дня из-за… всего
этого. Не могу есть, когда случается
что-нибудь… невыносимое.
И я снова сникла, уткнувшись глазами в тарелку и горестно вздыхая.
- Хочешь мое мнение? Обо всем, что
произошло? - спросила она.
- Давай…
- Ты сможешь быть ветеринаром. Ты
сможешь оперировать животных,
если захочешь. Ты сможешь быть кем угодно, если в этом заключается твоя мечта. Просто нужно время, чтобы психика успела адаптироваться -
созреть для всего этого. Что будет, если ты попробуешь сесть на шпагат без тренировок? Или попробуешь дать от груди штангу в сто килограмм? Ты
просто порвешь связки, а штанга тебя раздавит. Но если запастись терпением и работать над собой каждый день, то однажды сможешь все, что угодно.
Абсолютно все. Ты когда-нибудь видела умирающую лягушку?
- Умирающую лягушку? -
переспросила я.
- Да, умирающую лягушку.
- Нет! - нервно сглотнула я.
- Вот видишь. А ведь врачи начинают именно с лягушек. Сначала препарируешь лягушку на уроках анатомии, обездвиживаешь ее,разрезаешь скальпелем…
- Господи!
- Вот именно, Маш. Все, кто хочет
сесть на шпагат, начинают с простой
разминки. Все, кто хочет научиться
смотреть смерти в лицо и не мочиться в штаны от страха, начинают со смерти лягушки. Прежде чем заглянуть в
глаза собачьей смерти, прежде чем
сразиться с ней, - нужно научиться
смотреть в глаза лягушачьей смерти. Смотреть в глаза и побеждать. Потом
за лягушачьей смертью ты победишь мышиную смерть. За мышиной - кроличью. И так далее. Твоя психика
будет растягиваться, как растягиваются связки. Пока однажды ты не увидишь
умирающего пса и не испугаешься. А не испугавшись, сможешь его спасти.
Все это время, пока Виолетта говорила, я не сводила с нее глаз. Хотите начистоту? Я не ожидала, что
могу услышать от девушки, которая
зарабатывает на жизнь спортом и
моделингом, что-то настолько мудрое,что забуду даже про самый вкусный на свете суп.
- Возвращайся в госпиталь. Тебе
же нравится быть волонтером.Просто пока не стоит заходить в операционную. Я понимаю, что хочется
все и сразу, но всему свое время.
- Спасибо, - пробормотала я.
- Не за что, - ответила она.
- Нет, есть. Только что мне на секунду показалось, что между мной и ветеринарией еще не все кончено…
Виолетта улыбнулась, и от этой улыбки стало совсем хорошо.
- Точно не кончено, - сказала она. -
Теперь верни тарелку, и я налью еще.
Я смотрела на ее спину, освещенную
светильниками, и до сих пор не
могла поверить, что она здесь. В моей квартире. Кормит меня и помогает
пережить ужасное столкновение с
реальностью… в ту минуту, когда она повернулась и спросила, сделать ли.чай или кофе, я поняла, что страшно
скучала по ней. Что мне не хватало
ее присутствия, голоса, тела, на
которое я могла бы смотреть, и слов,
над которыми я могла бы думать…
- Как твоя поездка к родителям?
- Более-менее, - бросиле она через плечо.
- Правда, лося, которого я могла бы
пообнимать, так и не встретиле.
Я рассмеялась, укладывая голову на
колени и гуляя по ее спине взглядом.
- Однако Лера сообщила, что лося
можно найти и здесь, один так точно.меня ждет.
- О нет, - простонала я. - Не могу
поверить, что она все-таки сказала это тебе… Это была шутка.
- Разве? - заметила она, возвращаясь ко мне с тарелкой.
Я предпочла не отвечать на этот
вопрос. Тем более, что у меня было
полно своих вопросов…
- Как у тебя дела с Софией?
- Чуть хуже, чем «никак», - ответила
она, садясь на другой край кровати
и закидывая за голову руки. - София
сейчас на вечеринке у знакомого
фотографа, делает все возможное,
чтобы показать, как ей на все плевать и как легко она может найти мне замену. Отличная тактика. Ее подруга весь вечер бомбит Инстаграм фотками
с вечеринки, на которых Софе очень
весело и кайфово…
Я примолкла, ощущая себя виноватой в том, что между ними произошло.
- Наверно, тебе не стоило увозить меня.тогда… У всех на глазах. Я до сих пор испытываю чувство вины.
- Стоило. Еще как стоило, - возразила
она. - И я даже не хочу слышать о том, что ты жалеешь, что не отправилась в реанимацию, лишь бы не доставлять.кому-то хлопот. Ладно?
- Ладно.
Мы снова встретились глазами, и я
едва поборола желание поставить
тарелку на пол и забраться к ней
на колени… Я скользнула взглядом
по ее груди, по логотипу «Адидас»,
вышитому на пуловере…
- Разве по контракту ты не должна все время носить «Андер Армор»?
- Должна, - ответила она, изучая мое
лицо. - Но иногда дико хочется делать то, чего делать нельзя… Знаешь это чувство?
О, я знала его. Оно сопровождало меня всю жизнь. Не проходило и дня, чтобы я не хотела делать то, чего нельзя.
Например, прикасаться к другим. Или целоваться. Или…
- Хочешь развеяться? - вдруг спросила Виолетта. - Ты очень поддержала меня
после смерти Крис, за мной долг.
Или, например, развеяться где-нибудь с чужой девушкой. Вся моя жизнь - одно.сплошное желание делать то, чего делать нельзя. И, боюсь, сегодняшняя
ночь не станет исключением.
- Соблазнительно, - кивнула я, доедая суп. - Только сегодня я не напиваюсь и не танцую.
- Я как-нибудь это переживу, - ответила она.
Мы набросили куртки и вышли из
квартиры. И из дома. А потом сели в
«Теслу» и отправились в ночь.
* * *
Виолетта остановила машину на парковке у красивого здания, чуть
ли не полностью сделанного из
синего стекла. В стекле отражались
лампы фонарей, стоявших вдоль
подъездной дорожки. Сразу за зданием располагалась пристань: на темной.воде качалось несколько скоростных яхт. Ночь была на удивление лунной
и тихой, что так редко случается в
ноябре.
- Где мы? - поинтересовалась я.
- Дайвинг-клуб «Мурена».
- И… Нам сюда можно?
- Той, у кого есть ключ, можно.
- А он у тебя есть, - закончила за нее я.
- А он у меня есть, - подтвердила она, и мы оба рассмеялись.
- Работаешь здесь?
- Работала несколько лет назад.
- А потом тебя уволили, но ключ ты
оставила себе? - еще громче захихикала Я.
- Мне нравится ход твоих мыслей.
Ты всегда предполагаешь что-нибудь этакое, Мария Иден Смирнова.
«Надо же, запомнила мое второе имя».
- У меня бурная фантазия… Извини.
Продолжай. Значит, ты работала здесь…Кем?
- Инструктором по дайвингу.
- Вау… А потом?
- А потом мне предложили выкупить долю.
- И ты выкупила.
- И я выкупила.
Виолетта открыла дверь, и мы вошли внутрь. Она ввела код на панели сигнализации, а затем пропустил меня.внутрь. Я вошла. На мраморном полу
играли отблески уличных фонарей
и неоновых ламп. Темно-синее небо
просвечивало сквозь стеклянный
потолок, напоминавший идеальную
полусферу. Сразу за стеклянными
дверями виднелась гладкая водная
поверхность бассейна. За другими стеклянными дверьми - ресепшн, бар и зал отдыха с белыми диванчиками.
- Виолетта, как красиво! И теперь это.все твое! И ты можешь приходить
сюда, когда захочешь. Плавать… и даже сидеть на стуле ресепшионистки! Или
пить бесплатный кофе в баре!
- Сидеть на стуле ресепшионистки?
Какая же ты испорченная девчонка.
Я рассмеялась, и смех птицей
закружил под полусферой потолка.
- И чем ты планируешь здесь заняться?
- Понырять.
Я никогда не посещала общественные бассейны. Вода в них - это компот из чужих биологических жидкостей,
среди которых не только пот и слюна, но и, наверняка, кое-что похуже.
Войти в такую воду для меня - все равно что искупаться в кислоте. Поэтому разбирало любопытство, как же вышла
из положения Виолетта.
- Только не говори, что в бассейне -
стерильная вода.
- Нет. Но в подсобке нас ждут
сокровища лепреконов. То есть
гидрокостюмы.
Ах, вот оно что…
- Нас?! - внезапно дошло до меня.
- Ты же будешь нырять со мной?
- Нет!
- Только не говори, что стул
ресепшионистки привлекает тебя
больше.
- Виолетт, я… я никогда этого не
делала.
- Не плавала?
- Плавала, в реке. У бабушки в
Казахстане . Но не в гидрокостюме! Я даже не знаю, как надеть маску.
- Перед тобой стоит лучший
инструктор по дайвингу на всем
восточном побережье, а ты…
- Ах, ну да, - нервно рассмеялась я.
- Которая обычно дорого берет за персональное погружение. Но только этой ночью у нас стопроцентная
скидка. Беспрецедентная акция! -
подмигнула мне Виолетта. - Аттракцион невиданной щедрости!
- Ну ладно, ладно!
Виолетта повела меня в комнату,
где хранилось оборудование и
гидрокостюмы. Она выбрала для меня подходящий костюм - голубой с
серебристыми полосами по бокам - и рассказала, как его надеть.
- Когда закончишь, покажу остальное…
Она вышла, и я разделась, сложив
стопкой одежду. Коленки тряслись.
Возможно, выбрать напитки в баре
было бы куда лучшей затеей. Я
нырнула в гидрокостюм, натягивая его как вторую кожу и извиваясь змеей.
Потом собрала волосы в хвост и вышла из комнаты на негнущихся ногах.
Виолетта стояла у бассейна, уже
облаченная в черный, плотно
обтягивающий гидрокостюм. Я еще
не видела очертания ее тела… так
явственно. Миниатюрная грудь,туго обтянутые бедра… Ох,мамочки…
Она услышала шаги и обернулась.
- Ты быстро, - и тут же замолчала,
оглядывая меня с ног до головы.
- Только не говори, что я надела его
неправильно, - пробормотала я, не
сразу поняв выражение его глаз.
А потом вдруг пришло в голову, что она так внимательно смотрит не потому, что я что-то неправильно надела, а потому, что эта чертова штуковина обтягивала не хуже, чем перчатка руку.
Причем очень тесная перчатка. На мне можно было пересчитать все впадинки.и выпуклости. Особенно выпуклости…
Виолетта посмотрела на мою грудь
- я правильно угадала траекторию
взгляда. Затем прочертила взглядом
линию вдоль всего тела, а потом
подошла и подтянула язычок молнии на моем костюме. Я вздрогнула, когда
ее рука случайно коснулась голой
кожи на моей шее. Рефлекс, который не оставит меня до конца жизни.
- Не бойся, ничего не случится, -
напомнила она.
- Я знаю, - кивнула я. - Просто
рефлекс…
Виолетта провела короткий инструктаж, рассказывая о баллоне, регуляторе,
компенсатор плавучести, помогла
надеть все остальное оборудование и облачилась в свое. Страх и возбуждение переполняли меня, пока я следовала за
ней в зал с бассейном, а потом…
Она бодро прошагала мимо бассейна и распахнула стеклянные двери, ведущие наружу - на большую площадку, ступеньки которой уходили прямо в
море.
Мое сердце остановилось.
- Виолетта! Мы так не договаривались!
- Скажи правду, ты же не собиралась
нырять в чужой слюне и моче? -
рассмеялась она.
- Если честно, то собиралась!
- Там не на что смотреть под водой,
Маша. Ну совсем. Разве что квадратики плитки считать.
- Меня устраивает!
Виолетта подошла и взяла за руку, и
страх тут же куда-то испарился.
- Там лучше, - с улыбкой сказала
она. - Лучше, чем где-либо. И совсем
не страшно. Смотри, я включила
подводные фонари. В этой лагуне нет течения. Там очень тихо и не очень глубоко. Я называю ее ванночка для
младенцев. Идеальное место для
интродайва.
- Интродайва?
- Первого раза.
От последних двух слов у меня аж
ладони вспотели.
- Идеальное место для первого раза,
- повторила Виолетта, медленно
выговаривая слова.
- Звучит ужасно соблазнительно, -
проворчала я. - Я прямо взмокла.
- Это от гидрокостюма ты взмокла, -
хохотнула Виолетта и потянула меня за руку.
И я подчинилась.
Вода ночного моря объяла меня,
сомкнулась над головой. И море
заговорило со мной: я слышала ее
дыхание, ее голос, шум далеких
невидимых волн, разбивающихся о
неведомые берега.
Ночной дайвинг считается делом
профессионалов, но рядом с лучшим
инструктором на всем восточном
побережье я не испытывала страха.
Виолетта постоянно была рядом. Совсем близко. Я могла бы вытянуть руку и
коснуться ее в любой момент…
Она указала на скалистое дно,
покрытое колышущимися морскими водорослями, и знаками увлек за собой. Стайка серебряных рыбок
пролетела прямо перед нашими
глазами, поблескивая в рассеянных
лучах подводного света. Камни,
облепленные ракушками и
разноцветными актиниями, служили домом для детей моря: я увидела ярко-оранжевую морскую звезду, распластавшуюся среди бурых водорослей, и огромного краба-паука,
спешащего в укрытие, и даже
маленькую - не длинней моей руки
- акулу, стремительно исчезающую в
колеблющемся полумраке…
Почему никто никогда не говорил,
что все это существует так близко?
Что целый неведомый мир живет
рядом в параллельном измерении,
и нас разделяет всего лишь гладь
поверхности воды.
Все вокруг было полно жизни, все
танцевало и двигалось вместе с водой. Так вот каково это - быть русалкой,
дышать водой, ласкать медуз,
презирать гравитацию. Наверное, я
могла бы остаться здесь навсегда, если бы сказали, что на земле никто не
будет меня оплакивать…
Я сделала в воде медленное неуклюжее сальто, раскинув руки и представляя
себя русалочкой Ариэль из любимого диснеевского мультфильма. И
наверняка веселя Виолетту до слез. Но ведь я и есть она - девчонка, которая мечтает убежать туда, где она будет свободна и любима…
Виолетта тронула меня за плечо, и я
обернулась. Прямо перед моей маской проплывала медуза - такая нежная и прозрачная, что была скорее похожа на призрака, чем на реальное существо.
За ней тянулся клок тонких, как волос, жгутиков, которые сокращались и отсвечивали призрачной голубизной.
«Интересно, если бы я коснулась ее без.перчаток, она бы обожгла мне руку? И если да, то как бы жгло - так же, как от прикосновения к людям, или как-то иначе?» - думала я, плавая вокруг медузы кругами.
А потом наша подводная прогулка
закончилась, и Виолетта увлекла меня за собой - к поверхности воды, сквозь которую сияла луна-хризантема, распавшаяся на миллион маленьких лепестков.
Мы выбрались на платформу, хлюпая ластами. Меня пошатывало от усталости.
- Ну как? - спросила Виолетта, стягивая с лица маску и помогая мне встать на ноги.
- Как будто… слетала на Венеру и
обратно.
- Вот и на меня такое чувство обычно накатывает. Чувство освобождения. От всего, что было до или будет после.
Она встала слишком близко. И задержала мою руку в своей ладони после того, как помогла выбраться. Или просто мой
мозг, пресыщенный кислородом из
баллона, начал воображать волшебные вещи…
- У меня кружится голова, -
пробормотала я.
- Сильно? - насторожилась она.
- Нет, слегка. Даже приятно. Как будто бокал мартини выпила…
- Это из-за азота в воздушной смеси,
которой ты дышала. Это не вредно
и совсем скоро пройдет. Идем
переоденемся…
Мы сняли ласты, и я пошла за ней,
едва касаясь пола. Под водой было
совсем не холодно в гидрокостюме,
но сейчас стало даже жарко. Мышцы приятно ныли, в голове стоял розовый туман.
Виолетта оставила меня в раздевалке и вернулась через пятнадцать минут.
- Маш? - постучала она.
- Да? - ответила я.
- Все нормально?
- Нет.
Виолетта заглянулаько мне и обнаружилк, что я по-прежнему сижу на скамейке в
мокром костюме.
- Головокружение прошло?
- Нет.
Она вошла в раздевалку, изучила мои зрачки, приложила руку к шее и начала отсчитывать пульс. Кровь пела и танцевала в артериях - прямо под ее пальцами…
- Виолетта? - прошептала я.
- Да?
- Если тронуть ту медузу без перчатки, то будет больно?
- Будет слегка жечь, как царапина. А
что, хочешь понежничать с медузой? - улыбнулась она.
- Нет. Я боюсь боли… Когда была
меньше, то могла вынести что угодно:.шприцы, катетеры, скарификаторы и даже ожоги от прикосновений. Раньше все это не слишком пугало, а сейчас неприятны даже мысли о боли.
Я думаю, что мой запас храбрости
исчерпан… Она просто закончилась - как пули у солдата, который слишком много стрелял…
Тоска сжала горло. Я сделала неровный вдох и отвела глаза.
- Ну и черт с ней, с этой медузой. Это
не самое большое счастье на земле -
трогать медуз, - пошутила Виолетта,
хотя глаза оставались серьезными.
- Ты думаешь, мне грустно из-за
медузы?
- Нет? Тогда из-за чего?
- Лучше бы ты не спрашивала…
- Но я все-таки спросила. Так что
выкладывай. Ты же не собираешься
испортить эту ночь своими
недомолвками? - улыбнулась она.
«Конечно, нет, - подумала я. - Лучше
давай-ка я испорчу ее своими
откровениями…»
- Я тут сидела и думала о горячей воде и воске, и о том, что они могли бы мне дать. О свободе и возможности быть такой, как все… Спасибо за эти сведения, правда… Но, к сожалению, я не настолько бесстрашна, чтобы воспользоваться ими… Боюсь, что никакие уловки не спасут: вода будет
недостаточно горячей, или подведет
восковой спрей, или секундомер,
черт возьми… я не смогу, нет. Мне
остается только ждать и надеяться,
что для таких, как я, все же изобретут лекарство и вылечат. И надеюсь, что к тому моменту буду не слишком стара
для… прикосновений. Что я все еще
буду способна желать другого человека так же сильно, как… хочу сейчас.
Наверно, это было самое спонтанное и нелепое за всю историю человечества
признание. Я замолчала, ожидая от
Виолетты какой-нибудь реакции, но она просто смотрела на меня и молчала.
- Прости, не знаю, зачем я все это
говорю. Это все эта… воздушная смесь… - пошла на попятную я, чувствуя себя полной идиоткой.
Ее рука прикоснулась к моей
щеке, словно измеряя температурукожи. Потом к подбородку. Я как завороженная смотрела в ее
потемневшие глаза: зрачки в
полумраке были сильно расширены,
отчего глаза казались такими же
черными, как вода в лагуне…
- Это очень опасная игра, Маш, -
сказала Виолетта наконец. - Говорить другому человеку, что ты хочешь его.
- Это не игра, - едва слышно ответила я. - Игры закончились.
Нас удерживали на расстоянии
какие-то сантиметры. И последние
крохи рассудка, которых становилось все меньше и меньше, пока не остались только мы - всего лишь люди со всеми своими слабостями и пороками, тараканами и скелетами, ошибками и шрамами.
А потом она наклонилась и коснулась губами моих губ.
Игры и правда закончились.
_________________________________________
Воу, воу,воу.... юпи йоу,юпи ей...