Глава 38
« Печенье и тайны»
Я сидела на подоконнике, укрывшись пледом, и в третий раз проверяла часы.
Половина восьмого.
Чада всё ещё не было.
— Ты хоть скажи,- я устало посмотрела на Гарета, который копошился около моей плиты.— Что вы там нашли в этой церкви? Или у вас теперь тоже всё под грифом «совершенно секретно»?
— Под «грифом»– твоего врача,- буркнул Гарет не поворачиваясь. — Меньше знаешь- дольше стучит сердце.
Я фыркнула, но спорить не стала. Пахло чем-то тёплым, сладким, домашним. Через минуту Гарет вытащил противень из духовки, и поставил на стол тарелку с печеньем . Он уселся напротив меня, тяжело вздохнув.
Печенье парило, а на нём– расплывался черный шоколад.
Я взяла одно, крутанула между пальцев и с притворным восхищением сказала:
— Вот что ты за мужик такой... хороший.
Гарет приподнял бровь, смущенно улыбнувшись.
— Это диагноз или попытка флирта?
—Диагноз,– пробубнила я, прожевывая печенье. — Флирт требует меньше сахара.
Он рассеялся тихо, но глаза оставались уставшими.
Между нами повисла тишина, будто каждый думал о чём то своем.
Где-то в глубине квартиры тикали часы, и только запах печенья не давал забыть, что снаружи— зима, холод и убийца, который всё ещё на свободе.
—Ладно,- нарушил молчание Гарет. — скажу одно. В церки было не то, что мы ожидали.
— Это как?– насторожилась я.
— Там кто-то был до нас. И, судя по всему, знал, что мы прийдем.
Он посмотрел на меня поверх чашки, и в его взгляде мелькнуло то же– усталое ,но холодное понимание: нас кто-то опережает.
Я почувствовала, как по коже пробежал холодок.
—Что значит знал?- тихо спросила я.
— Следы были свежие. На полу – капли воска, но не запёкшиеся. Будто свечи горели ещё несколько часов назад. И самое странное - следы ведут не к алтарю, а от него, прямо к южной стене. Там будто... что-то двигали или прятали.
Я медленно сползла с подоконника и подошла к нему ближе.
— И вы нечего не нашли?
—Ничего,- коротко ответил он.—Всё чисто. Только ощущение , будто нас там уже ждали.
Гарет потянулся к столу и сделал глоток остывшего чая, и в этот момент из коридора донёсся звонкий стук– кто-то торопливо постучал в дверь.
Я чуть вздрогнула, бросив взгляд на Гарета:
— Опаздывающий мессия?
—Или новости, которых мы не хотели,- пробормотал он поднимаясь.
Дверь распахнулась– и на пороге стоял Чад. Щеки красные от мороза , волосы растрепанны, а в руке – папка, стянутая резинкой.
Он даже не снял куртку.
—Вы видели ?- выпалил он с порога, дыхание сбивалось. — Камера сработала.
—Что? – я выпрямилась. —Где?
—В часовне. Вчера ночью, в три двадцать где-то. Датчик движения поймал тень. Но запись обрывается на тридцатой секунде.
—Просто вырубилась?- спросил Гарет.
Чад кивнул, опуская папку на стол.
— Или кто-то её вырубил.
Повисла гнетущая тишина.
Я медленно села обратно на подоконник, сжимая чашку так, что костяшки побелели. Снаружи ветер трепал деревья, а снег ложился на стекло.
— Кажется , ждать больше не прийдется,- сказала я наконец.
— Он готовиться.
Гарет долго молчал, глядя в окно, где снег мягко оседал на подоконник, приглушая звуки улицы.
Потом тихо добавил, почти шёпотом:
—Да. Только теперь он знает , что следим мы.
И в эту секунду где-то в глубине квартиры щёлкнуло– тихо, едва слышно.
Как будто включился... Или выключился кто-то лишний .