Глава 35
« Не лежи спокойно»
Пять дней.
Пять бесконечный, вязких , одинаковых дней, где время расползлось, как густой сироп.
Новый год прошёл мимо— где-то за стенами больницы трещали салюты, люди смеялись, загадывали желания. А я просто спала.
Сон– единственное лекарство от которого не тошнило.
Ада навещала меня каждый день, приносила фрукты, читала вслух медицинские журналы, и каждый раз уходила с одной о той же фразой:
— Еще чуть-чуть – и тебя выпишут.
Но я не могла больше лежать.
Меня разъедало изнутри чувство, что я теряю время. Что ответ где-то рядом — за стеной, под потолком, в чьих- то словах, которые я не услышала.
Был вечер второго января. Коридоры больницы утопали в полумраке , дежурные лампы мерцали.
Я натянула тёплые носки , поверх больничной сорочки— серый халат, и тихо, почти на цыпочках вышла в коридор.
Внизу в патологоанатомическом отделении горел свет. Я знала — у Гарета дежурство.
Тихий стук в дверь ординаторской.
— Занято!– донеслось оттуда.
— Тем более,- прошептала я и толкнула дверь.
В ординаторской горел тусклый свет, Гарет сидел за столом, ковыряя вилкой в контейнере свой поздний ужин. Увидев меня в дверном проеме, он едва не поперхнулся.
—Ты с ума сошла?!– выпалил он, отставляя контейнер. — Ева, у тебя пульс вчера ещё плясал, а ты расхаживаешь по больнице, как в отпуске!
— Если бы я знала, что ты будешь так бубнить , осталась бы наверху,– фыркнула я, присаживаясь на край стола.— У меня клаустрофобия от этой палаты.
Гарет шумно выдохнул, глядя на меня.
— Ты даже не представляешь, как мы тебя откачивали. Два раза...два, мать его, раза.
Я молчала.
Гарет подошёл ближе, опёрся руками о край стола и склонился ко мне.
—Я видел как ты лежала без пульса. Я держал твою холодную руку, и она была ледяной. Не делай со мной так больше , Ева.
Тишина растянулась. Только звук работающих холодильников где то за дверями, нарушали этот миг.
— Ты волнуешься,- тихо сказала я.
— Я чертовски злюсь,— ответил он, но взгляд выдал всё остальное.
Мы стояли так несколько секунд. Потом я отвела взгляд:
—Ладно. Я поняла. Вернусь к себе. Обещаю.
Я повернулась к двери, но уже выйдя в коридор, ощутила, как под кожей снова вспыхнуло беспокойство. Что-то неуловимое– холод по спине.
Коридор был пуст. Свет тусклый, лампы потрескивали. Когда я открыла дверь в палату , всё выглядело так же, как прежде.
Кроме одного.
На подушке лежал лист бумаги. Ровно сложенный, без подписи. На нём аккуратный почерк:
«Не трогай розу. Следующий удар будет по стеблю».
Кровь отхлынула от лица. Я медленно опустилась на край кровати, чувствуя, как пальцы предательски дрожат. Сердце вновь сбилось с ритма— будто хотело напомнить: оно ещё бьется, но не факт, что надолго.
Дверь открылась без стука.
— Я всё же решил проверить , дошла ли ты...- начал Гарет, но осёкся.
Я сидела на кровати, бледная, сжимая в руках белый лист. Он подошёл ближе, наклонился , взгляд упал на надпись.
Мгновение— и выражение его лица сменилось: тревога , злость, как перед бурей.
Он аккуратно взял бумагу, сложил пополам и сунул в карман халата.
— Кто-то очень хочет поиграть,- сказал он хрипло.— Но теперь игра закончилась.
Я молча смотрела в окно, где за стеклом плавно падал снег. Каждая снежинка оседала на стекле и таяла — будто само время растворялось.
— Гарет...– прошептала я.— Если он снова рядом, значит я ему нужна.
Он посмотрел на меня долгим взглядом и тихо ответил.
—Ошибаешься! Ему нужна не ты. Ему нужен страх.
Он выключил свет, оставив только голубое мерцание улицы. А в темноте два дыхания, короткие, настороженные. И где-то глубоко под кожей— ощущение , что эта история начала дышать снова.