Глава 14.
— Зато поплескалась в луже! — воскликнула мама, держа в руках градусник, — Высокая температура.
— Мам! — устало провопила я и прокашлялась.
— Мам, да мам! — смешно спародировала она и фыркнула, — Вот такие выходные тебя устраивают.
Выходные я представляла совсем иначе. По задумке, провести их с Элисон. Отдохнуть, набраться новых сил для очередных испытаний. Я закусила губу, когда в мыслях пробежалась Шонсон.
— Элисон.. Мам, я должна позвонить ей.
— Твоё "должна" в последнее время звучит из твоих уст куда чаще, чем вы с ней общаетесь.
— Тем не менее, она моя подруга, — нахмурившись, возразила я.
Посещают мысли, что все вокруг правы, кроме меня. С Шонсон мы стали общаться реже обычного, принимаем ещё факт — мама всегда недолюбливала мою подругу.
Должна.
Всё вокруг должное. Боль, разочарование, слёзы — должное.
— Почему ты так не любишь её? — спросила я, невольно взглянула на маму.
— Почему ты так много говоришь?
Алекс так же считает. Интерес к конкретным вопросам считается дикостью и болтовнёй? Тяжело вздыхаю, боль вселяется в меня. Сжав кулачки, я прошу себя не плакать. Достойно держать голову. Все так уворачиваются с вопросом на вопрос. Жизнь становится сплошным вопросом, с множеством запятых, которых я возненавидела больше своей чувствительности и эмоциональности.
Ощущение влаги и запах дождя сводит с ума. Иллюзия счастья. Иллюзия доверчивости. Иллюзия ответов.
— Неважно, — равнодушно ответила я, смирившись в нулевом положении.
— Попей чай, а то сходишь с ума, — врученная чашка чая сверкала, я потянулась к целебному веществу рядом.
Ничто меня не удивляло так, как это простодушие. Бывает, случилось такое, что потрясло тебя и ты чувствовал себя актёром театра. Ты думаешь об этом, о том, как несправедливо обошлись с тобой. Думаешь, следующий день подготовит сюрпризов и правдивые ответы и..оказываешься в луже. Серьёзно, в холодной луже. Ты встаёшь, насквозь промокший и заледеневший, а все ведут себя, как будто ничего не было. Как будто моя семья идеальная, всё идеально и прекрасно.
Наша жизнь — театр. Кто тогда пишет этот дурацкий сценарий?Моя семья ненормальная. Иллюзия?
Всё больше и больше задаюсь вопросами. Вот она -- жизнь. Вечно все то же: один ждет другого, а его нет и нет. Всегда кто-нибудь любит сильнее, чем любят его. И наступает час, когда хочется уничтожить то, что ты любишь, чтобы оно тебя больше не мучило. Вот оно, совершенство. Ты ищешь в людях того, чего у них никогда не было. Ждём того, чего они не могут дать нам. И мы отдаёмся всему, жаждим ответы.
Дождевая погода — не иллюзия.
Звуки моросящего ливня.
Ненавижу дожди только из-за него. До его прихода.
Руки никак не доходили, чтобы собраться и позвонить Элис и объяснит все как есть. Проблема заключалась в том, как я ей объясню? Сама принять не могу, а здесь Шонсон.
Недоверие? Боязнь. Боязнь остаться одной навсегда. Боязнь осуждения.
* * *
— Куда ты? — спросила мама, поймав меня на самом интересном моменте.
Я не могла так больше, поэтому решила развеяться и отвлечься. Отвлечься от боли не получится, но получится заглушить её. Чтение книг в тихом умеренном месте под названием библиотека поможет мне в этом.
Сумасшествие?
— Я в библиотеку, — застёгивая молнию на своей куртке, ответила я, и волнующий взгляд матери пытался отговорить меня от этой затеи.
— С температурой?
— Я ненадолго, — поджав губу, старалась поверить своим словам.
— Ох..— покачав головой, протянула она.
— Честно, пожалуйста! — не выдержала я.
— Я похожа на ужасную мать? — мама нахмурилась и посмотрела в мою сторону.
— Ни капельки, — слабо улыбнувшись, подошла к маме и чмокнула её в щёку, — Я возьму зонтик.
— Ари.. — материнские объятия вызвали у меня приятные ощущения, — Обещай, что не уйдешь надолго!
— Обещаю..Я не уйду, — засуетилась от ненавистного и больного вопроса.
Может, была бы возможность — я бы не возвращалась.
* * *
Просторный зал библиотеки колледжа. Тихий, спокойный, пустой. Кто ранним утром ходит в библиотеку, к тому же, когда в колледже никого нет? Люблю тишину. Ту, которая не причиняет боль. Немое молчание, один на один с собой. Тихий шум перелистования страниц, даже не замечаешь, как часто делаешь это. С интересом внедряешься в подробности чувств и жизни героев, ищешь в них поддержку. Как на зло, я думала о нём. О том, как мы сидели в библиотеке и вели бесконечные споры. О том, как в итоге делала всё я. О том, как не спала ночь из-за него. О том, как отказывалась воспринимать, что он небезразличен мне. Всему этому была вина моей гордости — я отталкивала его. Я не хотела любить его. Никогда.
Я никогда не хотела испытывать ту боль, которая вселяется в меня благодаря чувствам.
Вся моя жизнь благодаря последним дням заметно изменилась — встретить Дарка, поссорится с Алексом, и ..плакать. Незначительные вопросы ушли на второй мутный план, весь мой разум воспринимал лишь один вопрос, который вертелся вокруг меня и моей жизни.
Книжные стеллажи влекли за собой, и я спокойно и бесшумно направилась к ним. Любая книга содержит в себе историю. Мне нравилось, что я одна. По крайней мере, тогда. Я боюсь одиночества, это вообще не связано с тем, что я испытывала в то время. Спокойствие, неземную тишину и познание себя.
— Кто тут у нас?
Вмиг от тишины осталось холодное дыхание у моего уха и шеи. Меня пробивало громом и током, и ноги не слушались. Я не слышу ничего, кроме шёпота, близкого шёпота.
Нет, нет, нет. Не может быть. Просто не может. Мне страшно.
— А..Алекс? — прокашлялась я, как прикованная к полу, не пошатнулась на месте.
Между нами сантиметры, я стою к нему спиной. Одной рукой упёрся о край стеллажа, другая потянулась к моим волосам. Купер всего заправил прядь моих волос за ушко, а я распрощалась с жизнью.