Глава 13.
— Милая, проснись!
Звонкий, режущий уши звук и горячие руки мамы на щеке я ощутила так же быстро, как открыла глаза. Мутное, слегка размытая картина..
Голос мамы.
— Как ты себя чувствуешь? Ох, это моя вина. Я с раннего утра уходила к тётушке Тиш, — заколебалась мама, не сводя с меня глаз, нервно гладила по волосам, — Как долго здесь ты?
— Мам... — прохрипела я, боль в горле не давала спокойно вдохнуть, — Мам, всё идеально. Я прекрасно себя чувствую.
Идеально? Прекрасно? Слова обмана. Я плохо помнила, что было вчера. Знала, что он оставил меня идиоткой, оставил плакать. Мокрая и липкая насквозь куртка доставляла мне дискомфорт, мокрый сарафан. Куртка Купера. Растрёпанные, влажные волосы раскиданы на плечах. Я не замечала, как дрожу и без конца кашляю.
— Боже, боже, — мама спеша снимала с меня эту куртку, не спросив, откуда она, — Прости, милая.
Радость что ли.
— Мама, я в порядке, — несильно кивнула и почувствовала холод своих губ, закусив их, — Пожалуйста.
— В порядке, это не заметить, как ты пролежала в таком виде всю ночь? Это моя вина.
— Стоп, что? — щёлк, телефон рядом оказался в ледяных руках.
7:05.
— Если бы не моё давление на тебя, приход отца и не очень хорошие новости для тебя, этого бы не было.. — она вздохнула и приготовилась ещё что-то сказать, но я перебила:
— Ты не должна.
Я мотала головой из стороны в сторону, сглотнув ком в горле.
— О чём ты? — её глаза сузились, мой тихий кашель прервал момент, — Я принесу горячий чай!
Как будто позабыла о своём вопросе и встала, неровно дыша.
— Мама! — прикрикнула я, сама не ожидала от себя, что остановлю маму, захватив за рукав её халата.
— Ариана..
— Объясни, что случилось! — прохрипела я, попыталась говорить как можно громко и чётко.
— Вчера, я зашла в твою комнату утром и обнаружила, что тебя нет. Я звонила тебе, но ты не отвечала на звонки. Это вынудило меня связаться с Элисон. Она сказала, что у вас встреча в кафе, — твёрдо отрезала она.
Ей явно не нравился мой настрой и интерес, когда лучшим лекарством является чай с мёдом, а не детали, причиняющие мне боль. Больнее сделала мне встреча, которая не состоялась. Какой раз я жалею, что не пришла к Шонсон. Доверилась ему, не ушла. Я идиотка. Самая настоящая.
Верить лжи — лекарство.
— Ты была с Элис?
Она не должна знать. Я краснею. Если секунду назад я была похожа на мертвеца с синими губами, то сейчас я выгляжу помидоркой.
— Я?..
— Так, наверное, я должна спросить, что произошло? — нахмуренная мама немного напугала меня.
Я боюсь говорить неправду близким, но приходится. Без этого никак. Если бы я говорила только правду, меня бы не поняли. Как вчера. Я сказала правду. Осудили. Указали на тебя, униженно стыдя не за что. Все мы боимся правды.
— Я шла к Элис и упала в лужу.
Отлично, лучше я не придумала.
— Хм, — мама отвела взгляд и задумавшись, посмотрела на меня, — Никуда не уходи больше.
— Х-хорошо..
Моя рука отпустила маму.
— Вся промокла, ну как так можно! — удивилась она, вскинула брови, — Как ребёнок!
— Мне семнадцать.
— Ари! — напоследок кинула мама со смешком удалилась из комнаты, — Кружка горячего чая скоро окажется в твоих детских ручках.
— Мам! — мой хриплый смех выдал меня.
Смех неуместен в моих принципах. Всё-таки, мелочи и забота родного человека греет. Не нужна куртка. Не нужен чай. У всего же есть границы, верно? Граница разочарования и боли сжало моё сердце. Я села на колени и закрыла глаза.
Понял ли он, что забрал всю мою душу? Каждый миллиметр тела. Каждый вздох. Каждую улыбку. Понял ли он, что причинил мне душераздирающую боль? Я наплевала на всё ради него. Я менялась ради него. Меняла свои принципы. Своё мнение о многом. Я делала всё, чтобы прошлое испарилось. К чему это привело? Прошлое — моё всегда. Прошлое — не имеет значение для него. Ему плевать на мои проблемы, он считает, я должна быть идеальной? Должна улыбаться, когда всё плохо?
Понял ли он, что я не могу смириться, что люблю его? Постоянная встреча с ним как первая в девятом классе. Я стесняюсь сказать что-то не так. Я стесняюсь вообще говорить с ним, потому что он чертовски красив и привлекателен. Как он заметил меня? Что я сделала такого, чтобы быть с ним? Я не принижаю себя, нет. Просто, его красота другая. Его любовь — это боль.
Боль в голове.
Нет, я сильнее.
— Чай готов, — сказала мама, входя в комнату с подносом, — Ты ещё не переоделась?!
Нужно было сразу переодеться в сухую и чистую одежду, пока серьёзно не заболела.
— Не дай Бог ты сильно заболеешь! — пригрозила она и поставила поднос с ароматным и душистым мёдом на столик.
— Все хорошо!
— Ты всегда так говоришь.
К сожалению, мама.