Не святые

PoV. Айрин

Хмурюсь, поправляя прическу перед огромным – в мой рост – зеркалом. Длинные черные волосы завиваются крупными локонами, и я поднимаю их вверх, закрепляя заколками. Яркое красное платье до колен с открытыми плечами, туфли на высокой шпильке. И драгоценности, куда же без них. Наследница империи Шепарда должна выглядеть презентабельно и дорого. Выбираю бриллиантовое колье и такие же серьги с крупными камнями. Отец точно будет доволен. Еще бы пережить этот долбанный вечер и не нахамить какому-нибудь очередному зарвавшемуся альфе, который хочет заполучить в свою собственность меня и папины деньги в придачу. Знали бы они, что ко всему этому прилагается ужасный стервозный характер, десять раз бы подумали, прежде чем подкатывать.

Хорошо хоть, что держатся в рамках приличий и проявляют уважение. Гневать Гершеля Шепарда решились бы не многие. Другим омегам не так повезло в жизни. Слышала я истории об этих охуевших самцах, считающих себя хозяевами всего. И относящихся к нам, как к вещи, которой можно владеть. Боже, никогда в жизни не выйду замуж. Лучше сдохнуть старой девой в окружении двадцати котов, чем терпеть возле себя тупого мужлана.

Настроение портится окончательно, и я спускаюсь по лестнице особняка на первый этаж, нацепив на лицо выражение холодного презрения. Опоздала к началу вечера, да и хрен с ним. Сидеть за столом с высшим обществом Глазго то еще удовольствие. Хорошо, что все уже разбрелись по дому и сбились в группки, цедя алкоголь и перемывая друг другу кости.

— Айрин, я просил спуститься вовремя. — недовольный голос отца за спиной заставляет меня напрячься. Поворачиваюсь к нему, выдавливая улыбку, и вижу, как его лицо смягчается. Любит он меня все же, не может долго злиться. — Ладно. Забудь, куколка.

Улыбается, когда целую его в щеку.

— Прости, папа. С прической провозилась. А что, Прайсы уже приехали?

— Да. И Джон, и Малия. И наши корейские партнеры кстати тоже.

Закатываю глаза, когда улавливаю его скрытый намек. Давлю раздраженный вздох. Все уши мне уже прожужжал своими корейцами.

— Да, папа, я помню о твоем особенном расположении к этому Ким Хон Джину. — выделяю имя язвительным тоном, и отец весело хмыкает. — Я буду милой, обещаю.

— Скорее ад замерзнет, чем ты милой станешь, Айрин. Нужно было тебя в детстве пороть. Разбаловал.

— Поздно уже. — фыркаю, а в следующее мгновение ежусь от пробирающей ознобом дрожи.

Мурашки ползут по позвоночнику, и я оборачиваюсь к входной двери, в которую входит высокий незнакомец. Тут же морщусь от недовольства. Ну конечно очередной альфа, кто бы еще. Энергетика клубится рядом с ним удушающим туманом. Смериваю его взглядом. Мускулистое стройное тело, идеально подчеркнутое черным костюмом и такой же рубашкой с небрежно расстегнутыми верхними пуговицами. Светлые волосы падают на лоб растрепанными влажными прядями, как будто он только что вышел из душа. Нависают над краем маски в виде черепа на его лице и почти закрывают глаза необычного янтарного цвета, радужки которых отливают алым. Странный какой-то. Дикий. Точно идиот. Выношу вердикт, пока блондин сканирует взглядом помещение. Скучающий вид сменяется усмешкой, когда цепляет в поле своего зрения меня. Тонкие губы кривятся, пока ощупывает глазами мою фигуру, и я выгибаю бровь.

— Явился. — отец рядом вздыхает.

— Кто? — спрашиваю, отворачиваясь от придурка в маске.

— Саймон, — Шепард трет переносицу, досадливо цокая языком. — Райли. Приемный сын Прайса. Всегда был занозой в заднице. 

Вот оно что. Я прикусываю губу, пока иду за отцом в гостиную. Поэтому я его и не узнала. Мы общались слишком давно, еще подростками. Я так совсем мелкой была. А потом училась в закрытой школе, и когда выпустилась, они с братом уже уехали в Манчестер. Помню какие-то отдельные разговоры и слухи о нем.

Что всегда был бешеным и проблемным. Что-то типа местного плохого парня, в отличие от Джонни, который был любимчиком учителей и девчонок. И теперь он вернулся. Бесит еще даже и не представившись толком. Одним своим взглядом. Встряхиваю головой, отбрасывая неприятные жалящие мысли. Сдался мне этот Райли. Я вообще могу с ним не пересекаться.

Отец подходит г группе парней с азиатским разрезом глаз в строгих деловых костюмах и галстуках и обменивается с ними рукопожатиями. Стою рядом со скучающим видом, пока обсуждают дела бизнеса. Я конечно в этом разбираюсь и могла бы поддержать разговор, но долбанным альфам с манией величия в большинстве своем не нравится, когда омеги проявляют ум. Поэтому всегда сначала предпочитаю молчать.

— Не нравится вечер, мисс Шепард? — мягкий голос над ухом отвлекает от мыслей.

Поднимаю взгляд на альфу с темными прямыми волосами в синем пиджаке. Нижняя часть лица скрыта тканевой маской. Помню Райан, бета отца, рассказывал, что у этого корейца какой-то страшный рваный шрам на челюсти, искривляющий губы.

— С чего вы взяли, мистер Ким? — отвечаю вопросом на вопрос и вижу, как в карих глазах загораются веселые искры.

— У тебя такое лицо, словно ты хотела кого-то сжечь. — протягивает руку и убирает выбившийся локон мне за спину. — И, пожалуйста, просто Хоранги.

— Тогда тоже просто Айрин. — пожимаю плечами. — И лицо у меня всегда такое.

— Кровожадное? — смеется.

— Красивое. — фыркаю, беря с подноса проходящего мимо официанта бокал с шампанским.

— С этим я бы и не спорил... — Хоранги следит за моими движениями, пока пригубляю алкоголь.

Понимаю, что сам не пьет, потому что не хочет показывать обличье, испорченное травмой.

— Ты можешь снять маску и выпить. Я не собираюсь визжать и падать в обморок при виде твоей внешности. — говорю, и он посмеивается, качая головой.

— Спасибо, я не пью. Слишком зависим, поэтому всегда себя контролирую.

— От выпивки?

— В том числе. — кивает, продолжая скользить по мне задумчивым взглядом, словно оценивая. Становится неуютно, и я ежусь.

— Я отлучусь ненадолго. — поворачиваюсь, шагая к арке, за которой видно коридор, ведущий в туалет, и даже сквозь толпу продолжаю чувствовать на себе его мягкую, но настойчиво ощупывающую меня энергетику.

Заворачиваю за угол, вздыхая облегченно, и вздрагиваю, когда слышу саркастичное:

— Не понравился узкоглазый?

Сиотрю на Райли, который стоит, подпирая стену спиной и скрестив на груди руки. Самодовольная поза, излучающая уверенность. Внутри поднимается раздражение.

— Знакомы? — бросаю грубо, проходя мимо него, и слышу, как хмыкает.

— А ты выросла, малышка Айрин. Дерзкая стала.

— А ты как был придурком, так и остался. — выдаю и шестым чувством улавливаю его недовольное рычание.

— Вспомнила все таки, что знакомы, да? — шипит тихо, и от его низкого хриплого голоса меня пробират озноб.

Сильные пальцы впиваются в мое запястье, дергая меня на него. Я оступаюсь от неожиданности. Шампанское из бокала, который все еще продолжаю держать, выплескивается, окатывая нас липкими брызгами.

— Блять! — Райли сдавленно матерится.

— Вот же идиот! — я тоже не сдерживаю возмущения, обозревая мокрое пятно на платье. — Дурак криворукий!

— Я криворукий? — морщится, пытаясь отряхнуть пиджак. — Это ты вино разлила.

— Так нехрен клешни свои распускать! — зло стискиваю кулаки, шагая к двери в конце коридора и заходя в ванную. Оборачиваюсь, упирая руки в бока, когда прется следом. — Ты какого хрена сюда лезешь?

— Тоже пятно вытереть хочу, — рычит, яростно поблескивая глазами. — Слушай, закрой рот, а?

— Еще чего. Вали отсюда. — толкаю его в широкую грудь и взвизгиваю, когда молниеносно перехватывает запястья и прижимает меня мощным телом к ближайшей стене.

— Я вежливо попросил. Закрой свой рот. Или я закрою его тебе сам.

— Пошел нахуй! — извиваюсь, просто кипя от бешенства, и он рыкает, наклоняясь и впиваясь в мои губы своими.

Низ живота мгновенно опаляет жаром. Не знаю почему мое тело реагирует на него, возможно включились инстинкты, но я слишком зла сейчас, чтобы растечься лужицей. Кусаю его за губу, слыша как шипит от боли. Отстраняется, разворачивая меня и впечатывая животом в стену. Прижимается ко мне бедрами, и я чувствую, как упирается мне в ягодицы его вставший член. Между ног все пульсирует и тянет. Я задыхаюсь.

— Блять, как же ты пахнешь... — Саймон шепчет и трется носом о мою шею. — Ваши сучьи феромоны с ума сводят. Единственное, чего хочется, это нагнуть раком и выебать, как шлюху.

Мысли мои туманятся от возбуждения, но его слова заставляют взбеситься. Поднимаю ногу, с силой опуская каблук на его стопу. Мучительный стон над ухом наполняет меня удовлетворением. Добавляю еще локтем в его живот, и он окончательно ослабляет хватку, отпуская меня.

— Сам ты шлюха, урод. — прерывисто дышу, сдувая волосы из растрепавшейся прически с лица.

Готовлюсь заорать, если снова попробует меня тронуть. С удовольствием посмотрю, как отец его в лоскуты порвет за это. Но Райли неожиданно смеется, опускаясь на бортик ванной и потирая ладонью ребра.

— Ну ты и язва. Вся в папашу.

— А я вот даже не знаю в кого ты. Такой гандон.

Поворачиваюсь к выходу, наплевав на платье, пятно от шампанского и испорченную прическу. Лучше схожу переоденусь в другое в конце концов. Заодно успокоюсь. Потому что меня аж потряхивает от злости.

— Приятно было пообщаться, Айр-р-рин, — тянет сзади придурок соблазнительно мягким тоном.

— Надеюсь в последний раз. — хлопаю дверью, слыша, как продолжает смеяться.

Сама рычу еще похлеще, чем он. Как же я хочу его самодовольную рожу расцарапать.