Не святые

Просыпаюсь утром, смотря, как МакТавиш собирается по делам. Застегивает на накачанной груди синюю рубашку, заправляет ее в черные брюки. Дорогой кожаный ремень, запонки. Накидывает сверху пиджак. Темные волосы еще влажные после душа, проводит по ним ладонью, приглаживая. Улыбается, замечая, что я наблюдаю.

— Можешь остаться у меня, если хочешь.

Подходит, опираясь руками на матрас по обе стороны от моих бедер. Наклоняется вперед, оставляя легкий поцелуй на губах.

— Не хочу. Я к себе пойду. — вижу, что хмурится. Но проводить все время в компании кого-то из них я не имею ни малейшего желания. — Мне нужно переодеться. И вообще я там привыкла.

Смягчаю слова, уложив ладонь на его щеку. Поворачивает голову, целуя ее, и поднимается, забирая с тумбочки часы и телефон.

— Хорошо, кукла. Как тебе удобно.

— Джонни... — хочу спросить о Райли, который, как ни странно, не выкинул ничего глупого. И не пришел ночью душить нас во сне. Замолкаю, думая, стоит ли подливать масла в огонь, или пока лучше притормозить.

— Он уехал. — вздыхает, понимая без пояснений, о ком я хотела узнать. — Я его не чувствую. И тебе не стоит переживать. Я не позволю ему тебе навредить.

— Спасибо... — говорю тихо ему вслед, когда выходит из спальни. С ним это хорошо работает. Игра на инстинктах защиты. А может, просто поверил, что я нуждаюсь в нем.

Выпутываюсь из простыней, собираю с пола пижаму и шлепаю к себе. Больше всего хочу залезть в ванную и не высовываться оттуда по крайней мере полдня. Хотя даже просиди я там год, вряд ли бы мне удалось отмыться. 

Саймона и правда нет дома. Может снова поехал на бои выпускать пар, не знаю. Но если и так, то наверное он успел избить половину города.

Потому что после той ночи проходит три дня, а он все не появляется. Соуп занят делами и тоже не слишком надоедает мне, один раз только приглашает с собой поужинать. Все остальное время я провожу с Гэрриком, катаясь на лошадях и играя в покер.

Еще Газ подсадил меня на футбол, и мы с ним стали пересматривать матчи английской премьер-лиги. И я поняла одно, если хочешь довести своего телохранителя до нервного срыва, нужно всего лишь сказать ему, что Гарначо лучше Холанна. И он будет в предобморочном состоянии от такой травмы. Поэтому оставив Кайла успокаивать стресс чаем с мелиссой, возвращаюсь к себе.

Читать надоело, и я устраиваюсь за небольшим столом у окна. Порывшись в комнате у Соупа нашла ручки и бумагу. Раньше любила рисовать, но просить у них краски или карандаши не хочу. Хватит и того, что есть. Вывожу штриховкой странные мрачные картинки на белых листах. Почему-то выходят черепа. И клыки, впивающиеся в шею. Поставив ступню на край сиденья, подтягиваю колено к груди и опускаю на него подбородок, сосредотачиваясь на изображении так сильно, что чувствую присутствие Гоуста, только когда меня сдергивает со стула и вжимает животом в стену. Горячее твердое тело придавливает меня к гладкой поверхности. Он обхватывает мои запястья и скрещивает их за моей спиной, удерживая одной рукой. Другой откидывает мои волосы в сторону, открывая для себя шею. Вздыхаю, когда трется носом под ухом – опять снял маску – а потом болезненно прикусывает кожу, заставляя вздрогнуть.

— С ума сошел? — шиплю, дергаясь. Но хрен бы у меня получилось сдвинуться. Слишком он сильный. И настолько массивный, что я кажусь себе маленькой мышкой рядом с ним.

— Лучше молчи. — рычит, впиваясь пальцами мне в ягодицы, сдавливает до вскрика, а потом шлепает резко, так что я трепыхаюсь еще сильнее от обжигающих ощущений. — Если б ты знала, как я хочу сейчас снять ремень и отхлестать тебя так, чтобы ты месяц на животе спала.

Фыркаю. Тоже мне, напугал. Ничего другого я бы от него и не ожидала.

— Ревнуешь, Сай? — внутри расползается удовлетворение. — Не понравилось смотреть, как я получаю удовольствие от его языка, да?

Рывком разворачивает меня к себе лицом. Ощущаю себя игрушечной куклой в его властных руках. Какой же он огромный, Господи...

Издевательски улыбаюсь, когда вижу, как полыхает ярость в медовых глазах, которые уже становятся красными по краю зрачков. 

— Закрой. Свой. Рот. — цедит, а потом впивается в мои губы грубым поцелуем, словно желая стереть с них и эти слова, и усмешку.

Сходит с ума от собственничества, сдавливая талию до синяков, терзая мой рот безжалостно и жадно. Кусает губы, всасывает их до онемения и покалывания, сгребая в кулак мои волосы. И я тяжело дышу, когда отстраняется наконец и смотрит зло, втягивая воздух так резко, что я вижу, как раздуваются крылья его носа.

— Почему тогда ушел? Если так не понравилось? — хмыкаю язвительно и тут же ахаю, когда подхватывает меня под ягодицы, упирая спиной в стену.

Обнимаю его ногами, скрещивая их за его спиной и чувствуя, как упирается мне в промежность его уже твердый член сквозь слои ткани, что разделяют нас.

— Потому что убить хотел. — глухо рычит, стягивая с меня футболку и почти раздирая ткань бюстгальтера, когда отбрасывает его в сторону. Делает движение бедрами, упираясь стояком мне в клитор и одновременно сжимая пальцами соски.

— Кого? Джонни? — цепляюсь за его плечи, прикусывая губу, потому что тело невольно реагирует на него. Внизу живота зарождается пульсация, и грудь становится болезненно чувствительной.

— Плевать на Джонни. Тебя. Тебя, блять, хотел прикончить. — выдыхает, освобождая член из штанов.

Сдвигает в сторону полоску моих шорт вместе с трусиками и входит сразу на всю длину, хватая руками за талию и насаживая еще глубже.

Шиплю от того, как распирает меня. Легко скользит по влаге, которой уже так много, что я слышу пошлое хлюпанье каждый раз, когда толкается в меня дико и жестко. И я выгибаюсь, задыхаясь от боли, смешанной с удовольствием, видя, как ему сносит крышу от желания обладать мной.

— Да, блять. — в его голосе больше звериного сейчас, чем человеческого, и от этого мое тело буквально вибрирует на его члене, когда вколачивает его в меня резкими движениями, кусая за шею. — Скажи мне, что ты хочешь меня. Скажи мне, что я лучше его.

Требует, надавливая на поясницу и заставляя прогнуться в спине еще больше, в следующей фрикции заходя до матки, и я вздрагиваю от искр, горячими вспышками рассыпающихся по коже.

— Не скажу. — мычу, потому что едва могу говорить сейчас, и произношу что-то только из-за того, что должна довести эту игру до конца. — Он лучше. И член у него больше.

На всех уровнях ощущаю, как потрескивает вокруг нас пространство. В глазах темнеет от его энергетики, полной доминирования и агрессии. Понимаю, что именно это и нужно, чтобы довести его до безумия. Не игра в покровительство, как с МакТавишем. А чистая, незамутненная ничем ревность. И желание утвердить господство.

— Он не лучше. — сопровождает каждое слово жестким толчком внутри меня. Сжимает мне шею ладонью, и я стону, чувствуя, как еще больше напрягается его член. — Только я могу тебе дать то, чего ты жаждешь. Ты принадлежишь мне!

— Ты сейчас кончишь, Сай. — шепчу, сбрасывая с себя его руку и прижимаясь губами к его уху. Член пульсирует во мне, выдавая то, насколько он близок к финалу. — Кончишь, не доведя меня до оргазма. Ты ужасно трахаешься.

Впитываю бешеное биение его сердца, зарываясь пальцами в светлые волосы. Издаю еще один стон, когда соски мучительно приятно трутся о ткань его футболки при очередном проникновении. Опускаю лоб на его плечо, и он тут же дергает за волосы на затылке, вынуждая смотреть в его глаза.

— Должен ли я показать тебе, насколько сильно ты ошибаешься, детка? — кривит губы в злой улыбке.

Отрывает меня от стены и перемещается к кровати, устанавливая меня на четвереньки на матрасе. Стягивает шорты и трусики одним движением. Уже знаю, что сделает, но все равно вскрикиваю, когда ударяет ладонью по ягодицам, не сдерживая силы. А затем еще раз, заставляя втягивать воздух сквозь зубы от болезненной пытки. 

— Тебе не подходит твое имя. — сжимает мои бедра, подтягивая к краю постели. Проводит членом по мокрым складкам, дразня головкой клитор, и я прикусываю свое запястье, чтобы не дать ему насладиться этими звуками желания в моем исполнении. — Не святая Холли. Чертово искушение. Демонический соблазн. Кричи, когда я трахаю тебя.

Хватает мои руки, удерживая их за спиной и снова входя в меня. Мое тело дрожит от каждого его толчка. То, как он управляет им, как входит именно под тем углом, что нужно, не меняя темпа, мгновенно выбивает все мысли из моей головы. Остается только ощущение его члена, наполняющего меня и растягивающего стенки влагалища изнутри до сладостных спазмов. И я кричу, и стону, и распадаюсь на атомы, когда наконец погружаюсь в оргазм, пока он продолжает иметь меня, отпуская руки и позволяя распластаться на кровати, придавливая сверху своим телом. 

— Ты нужна мне, детка. — кончает, вжимаясь грудью в меня. Чувствую тепло его спермы внутри и нежные поцелуи на плечах. — И может быть ты когда-то признаешь, что я тоже нужен тебе.

Сдвигается в сторону, переворачиваясь на спину и взъерошивая пальцами волосы. Смотрит в потолок, пока я устало вглядываюсь в его профиль. И в душе расползается горечь. Потому что, как бы они ни старались сейчас, мне не нужен ни один из них.

— Может быть... — говорю тихо, и он поворачивает ко мне голову.

Проходится пальцами по моей щеке, смотря в глаза непривычно мягким взглядом.

— Скажи, что мне сделать, и я сделаю.

Произносит, и я давлю желание рассмеяться. Сказать, чтобы освободил меня, и услышать очередное "никогда"? 

— Мне надоело торчать в этом гребанном доме. Я скоро от тоски вскроюсь. — выдавливаю первое, что приходит в голову. Хотя он наверное хотел бы, чтобы попросила драгоценностей. Или новых платьев. Или чертову машину, которую он бы с радостью мне купил, я уверена.

— Хорошо, детка. — притягивает меня в кольцо своих рук и трется щекой о висок. — Будет тебе развлечение.