.Капля воды.
8 лет спустя
Нежно натягивая кофту на плечики сына, НаДин аккуратно поправила капюшон и поцеловала его в лоб.
– Готов, мой герой? – тепло улыбнулась она.
– Мам, а ты купишь мне йогурт? Фисташковый… ну пожалуйста… – с надеждой произнес Ли Тан, глядя на неё своими ясными глазами, в которых будто отражалась вся наивность мира.
– Ох, Таан, мы же договаривались. Ты уже маленький фисташковый монстрик, – рассмеялась мама, наклоняясь к нему. – В следующий раз, ладно? Обещаю.
Мальчик слегка надул губки, но, как и всегда, покорно кивнул. Он не капризничал — знал, мама старается ради него изо всех сил.
Он тут же встрепенулся, когда за воротами показалась широкая полоска синевы.
– Маам! Смотри! Море! – взволнованно крикнул он и, вырвавшись из её руки, понёсся по тропинке, звеня смехом и распугивая стайку голубей.
НаДин улыбнулась. — Каждый раз он так реагирует. Как буд-то впервые. —
Ветер трепал кончики её пальто, а в душе стало по-детски тепло. Она подошла к уличному столику, за которым сидела старенькая бабушка, и купила яркий леденец в форме солнышка.
– Ли Тан! Посмотри, что у меня для тебя есть, – позвала она, спрятав леденец за спину.
– Ух тыыы! – восторженно вскрикнул малыш и прижался к маме, получив лакомство. Он осторожно облизал леденец, затем посмотрел на мать с самым серьёзным видом:
– Я не буду его кусать. Обещаю.
Они продолжили путь, держась за руки. Солнце ласково грело спины, с моря тянуло лёгкой свежестью, а вокруг звенела простая, тихая радость. По дороге к рынку они вполголоса напевали песенки – иногда фальшивя, иногда смеясь – но каждое слово звучало как самая искренняя мелодия любви.
— Ли НаДин! – раздался знакомый голос.
Оборачиваясь, девушка увидела пожилую женщину — госпожу Да Хви, старую знакомую госпожи Бо Ра.
– Как ты? Как поживает Бо Ра? – с лаской в голосе поинтересовалась женщина, наклоняясь к Ли Тану.
Но лицо НаДин немного изменилось.
– Вы… разве не знаете?.. – Голос стал тише.
– Что не знаю?.. – улыбка женщины погасла.
– Госпожа Бо Ра… она умерла… два месяца назад.
На лице старушки отразилась боль. Она вытерла уголки глаз дрожащими пальцами.
– Она ведь была тебе как мама… – прошептала она.
НаДин не выдержала — крепко обняла старушку, и обе женщины позволили себе по минутке тишины, пронизанной печалью, благодарностью и памятью.
Позже, неся сумку с овощами, НаДин и Ли Тан вернулись домой.
– Заходи, – сказала она, открывая калитку.
Старый, но уютный двор был словно островок покоя – в цветах, птичьих кормушках и статуэтках, подаренных госпожой Бо Ра.
Этот дом был её последним подарком… наследством, отданным с любовью, не кровной, но самой настоящей.
Пока Ли Тан играл с машинками, она поливала цветы, незаметно улыбаясь.
– Мам! Смотри! – мальчик показал игрушку, а на его щеках появились знакомые ямочки. И глаза стали как полумесяцы. Длинные пушистые ресницы так и бросались в глаза.
Сердце НаДин сжалось.
«Как же он похож на него…» – подумала она. И в эту секунду перед глазами снова встали события той судьбоносной ночи.
---
8 лет назад...
– Проходи, – открыв дверь, бабушка жестом пригласила девушку в комнату.
Айрин вошла, оглянулась: тёплые занавески, запах сушёных трав, старая лампа… было уютно.
– Я скоро принесу постель. Ты отдохни. –
Когда бабушка ушла, Айрин медленно села на кровать и впервые за долгое время позволила себе расплакаться… в тишине, без страха.
---
На следующее утро её встретил запах свежего риса и морских водорослей.
– Доброе утро! Ты, наверное, голодная, – улыбнулась Бо Ра, ставя миску с едой на стол.
– А как вас зовут? – осторожно спросила девушка.
– Меня – Шин Бо Ра. А это мой муж – Тэ Хёк.
" Похоже на имя ТэХён"
— Сердце болезнено сжалось.
– Айрин… – выдохнула она.
– Мы знаем, что с тобой случилось. Нам жаль, – проговорил дедушка.
Айрин на секунду зажмурилась, воспоминания больно обожгли душу.
– Останься с нами, – тихо добавил он. – Просто… останься.
— Я буду вам помогать всем, чем смогу. Я правда… я очень благодарна за то, что вы предложили мне остаться… — голос Айрин дрогнул, и она низко поклонилась. В этот момент слёзы, сдерживаемые весь разговор, всё же потекли по её щекам.
Бабушка мягко подошла, не говоря ни слова, просто обняла её. Тепло, крепко, как родную.
— Спасибо большое за завтрак… — чуть слышно прошептала Айрин, отстранившись. — Я поеду домой, заберу вещи… и… хочу навестить друга. Узнать, в какой он больнице…
Скорбь всё ещё сидела где-то в груди — тяжелым, мутным комом. Стоя на остановке, Айрин глядела в асфальт, будто надеясь найти в нём ответ. Мысли снова вернулись к ТэХёну. "Только бы он был жив… хоть бы…"
Автобус подъехал неожиданно быстро, будто кто-то торопил её вернуться к прошлому. Она села у окна, прижав ладони к ногам. — в груди щемило. За стеклом проплывали знакомые улицы, те же дома… Но теперь всё выглядело так иначе. Словно это уже не её мир. Словно время там остановилось.
Подойдя к дому, она тихо повернула ручку двери. Тишина. Как и думала — МинДже в школе. Всё было на своих местах, но каждый предмет будто смотрел на неё, как свидетель чего-то страшного. Без лишних мыслей она собрала вещи. Пару футболок, любимую кофту, еще пару вещей. Маленький альбом с фотографиями… с той самой поездки и не только. И — фото с ТэХёном. Их общие. Там они ещё смеются…
На улице воздух казался другим. Свежим, но тревожным. Айрин ждала такси у ворот, держась за ручку чемодана, будто за что-то живое. Оглянувшись назад, она и не подозревала, что вернётся сюда совсем не скоро.
– Добрый день… Мне нужно на этот адрес, — сев в машину, она подала листок.
Доехав до знакомого района, она увидела оградительные ленты и полицейскую машину — всё сжалось внутри.
– Остановите здесь… подождите немного, пожалуйста.— Попросила таксиста.
– Здравствуйте… — подошла к полицейским. — Можно узнать… где жильцы этого дома?
– А вы кто?
– Я… близкая подруга семьи, — выдохнула она, чувствуя, как руки начинают дрожать.
– Отец... в тюрьме. А его сын — неизвестно. Из больницы его забрала какая-то женщина... И всё.
– Какая женщина?! Она его кто?! Как выглядела?! — Айрин сбилась с дыхания, паника сжимала сердце.
– Девушка… мы не знаем. Она сказала, что она… тётя. Документы показала. Просто пришла и забрала его.
Айрин медленно прикрыла глаза, губы дрогнули.
– Послушайте… я… мы были очень близки. Я просто… я хочу знать, что с ним. Где он. Мне нужно знать, — голос был сломлен и хрипел от сдержанных рыданий.
Полицейские переглянулись. Один из них всё же смягчился.
– Простите. Правда. Больше мы ничего не знаем.
Айрин поблагодарила их тихим кивком, и села в такси.
— Спасибо… что подождали. Едем в Гимпо, пожалуйста.
Глядя в окно, девушка стиснула ладони. В груди пусто. “Где мне теперь тебя искать, ТэХён?”
Слёзы подступили, но усталость взяла своё — вскоре Айрин уснула, прислонившись к стеклу, уносясь в сны, где всё ещё было по-другому… тёплому, живому… по настоящему..
---
Настоящее время
— Почта! Вам письмо! — раздался голос, вырвав НаДин из размышлений.
Она подняла голову и увидела парня на велосипеде, одетого в оливковую кофту, легкие шорты и сумкой через плечо. Подойдя ближе, она вежливо кивнула и взяла из его рук конверт.
— Снова письмо госпоже Бо Ра… — тихо проговорила она, сжимая бумагу в пальцах.
Присев на лавочку во дворе, вся утопающая в цветах, На Дин медленно развернула письмо. Бумага была немного потрепана, но почерк — уверенный и теплый.
> "Привет, мама!
У меня всё хорошо. Я учусь в Лондонском научном университете. Недавно познакомился с девушкой — она невероятно милая и добрая. Знаешь, я даже думаю сделать ей предложение...
Мне выплачивают стипендию, и я коплю на то, о чём мечтал всю жизнь.
Передавай привет папе. Я так скучаю по вам.
Пожалуйста, напишите мне... Я жду вашего письма уже четыре года.
С любовью, ваш сын — Син Джи Нён."
У На Дин невольно сжалось сердце. Она провела пальцем по строчкам, будто пытаясь передать тепло, которого так не хватало тому, кто писал.
— Он до сих пор не знает... — прошептала она, осторожно сложив письмо обратно в конверт. — Почему она не отправит письмо с таким выжным ответом.. она боится..—
Поднявшись, девушка отнесла письмо в дом и аккуратно положила в коробку с другими письмами Джи Нёна — те, что он писал, не зная, что его родители ушли из жизни несколько лет назад. Бо Ра и Тэ Хёк так ждали писем от сына, а теперь письма остались только ей... и коробке, которая стала хранительницей чужой тоски.
— Ли Тан! Иди кушать! — позвала она, вытирая глаза и стараясь вернуть голосу бодрость.
Мальчик весело прибежал на кухню, и, забравшись на стул, стал ждать обед.
— Держи, солнышко, — с нежной улыбкой сказала На Дин, ставя перед ним тарелку с рисом, тушеными овощами и маленьким сердечком из морковки.
Она села рядом, наблюдая, как сын с аппетитом ест, время от времени щебеча о машинках и птицах, которых видел утром. В такие моменты всё вокруг замирало, и лишь одно было ясно — это лучшее, что случилось в её жизни. Пусть когда-то всё начиналось со страха, боли и бегства, сейчас перед ней было тепло, за которое стоило бороться.