Ты холодный Питер, но в тебе можно согреться
Захожу в квартиру, громко хлопая дверью — неосознанно тяну её сильнее привычного и чуть ли не подскакиваю от звука. Макс выскакивает в коридор из кабинета и осторожно всматривается в темноту. Щёлкаю тыльной стороной ладони выключатель и даже голову на парня не поднимаю, лишь скидываю на пол ботинки, отбрасываю их в сторону и, запустив ноющие от усталости ноги в мягкие тапочки, неспешно подхожу к Тарасенко, шаркая по светлому ламинату подошвой.
— Я так заебалась, — невнятно бормочу я, утыкаясь в ворот его худи.
Макс слегка отшатывается от резкого движения, но тут же выравнивается и обнимает мои дрожащие плечи, нежно растирая ладонями. Я тихонько утыкаюсь во впадинку над ключицей и скольжу ладошками по талии Максима, обвивая покрепче руками. Мне так сильно не хватало этих уютных объятий, этого запаха, заполняющего лёгкие, этих крепких надёжных рук, с таким трепетом сжимающих мои плечи. Максим негромко смеётся, и я ощущаю прижатой щекой лёгкую вибрацию в его груди.
— Ты очень много работаешь в последнее время, — мягко произносит он, поглаживая меня по волосам. — Тебе нужен отдых, — он слегка отклоняется назад, разрывая наши объятия и я нехотя поднимаю на него уставшие глаза. В его руках так тепло, что я вот-вот готова уснуть, укрывшись его руками вместо одеяла.
— Я знаю... — Виновато шепчу я, отводя взгляд в сторону. Максим уже давно говорит мне отдохнуть, старается максимально следить за порядком в доме, чтобы не перегружать меня. И я чертовски благодарна ему за заботу и понимание, но я также знаю, что каждый раз отказываюсь от отдыха или давно напрашивающегося выходного, потому что хочу побыть сильной и независимой, да и проект нужно закрыть в срок. И всё это негативно сказывается на моём самочувствии.
— Пойдём, — он тянет меня за руку в сторону кухни, а я недоверчиво гляжу в его карие глаза, в которых теплится столько нежности, сколько во мне никогда и не было. — Поставлю чайник, выпьем какао с тортиком, посмотрим сериал или поговорим.
Я отрицательно мотаю головой. Только не разговоры. Работа с людьми высасывает из меня все соки, поэтому на диалог сил ну никак не остаётся. Я знаю, что виновата перед Максом и с этой стороны, но ничего не могу поделать со своей социальной батарейкой.
— Хорошо, тогда помолчим, — понимающе растягивает губы в нежной улыбке, и я снова понимаю, что сделала правильный выбор, когда согласилась на отношения именно с ним.
Он бережно держит меня за запястье и неспешно ведёт на кухню. Я тянусь к чайнику, чтобы набрать воду, но Макс опережает меня и, повернувшись в мою сторону, тепло произносит:
— Присядь, я всё сделаю.
Благодарно чмокаю его в щёку и усаживаюсь за стол, подперев подбородок ладонью и неотрывно наблюдая за тем, как Тарасенко в своём привычном неспешном темпе хлопочет о моём комфорте. Кипятит чайник, закидывает пару пакетиков чая по чашкам и достаёт из холодильника ягодный торт.
— У нас какой-то праздник? — Вдруг решаю поинтересоваться я, обмакивая указательный палец в крем и подношу ко рту, быстренько слизывая белую массу.
— Отмечаем твою красоту? — На ходу сочиняет Максим, и я невольно расплываюсь в довольной улыбке. Льстец!
— А может твою? — Решаю поддержать лёгкий флирт, но выходит как всегда криво.
— Можно и мою, но, будем честны, ты всё равно красивее, — Тарасенко поворачивается ко мне полубоком, пока разливает кипяток по чашкам, и бесстыдно подмигивает, но тут же, видимо, довольный собой, начинает смеяться.
— Какой же ты... — Не успеваю подобрать слово для описания, как за меня это делает Тарасенко:
— Хороший? Самый лучший? Любимый? — Перебирает он варианты с улыбкой.
— Дурак! — Фыркаю я, отмахиваясь.
— Ну, справедливости ради, ты любишь этого дурака, — пожимает плечами Максим, констатируя факт, а я не могу сказать что-то против, потому что он прав.
Тарасенко берёт в обе руки по чашке с горячим чаем и несёт к столу, пока я в наглую уже успеваю слизать крем по краям упаковки и стащить вишенку сверху.
— Ваш заказ, миледи, — наигранно кланяется Максим и снимает невидимую шляпу.
— Садись уже, кавалер, — беззлобно усмехаюсь я.
Макс плюхается на стул рядом со мной и подаёт столовую ложку.
— Резать не будем? — Недоверчиво вскидываю бровь и гляжу то на парня, то на лакомство.
— Плюсы взрослой жизни: торт можно ковырять ложкой, а не резать на куски, и никто тебя не отругает, — он показательно вводит в торт ложку с ближайшего к себе края и набирает кусок побольше, тут же укладывая его себе в рот.
Кто я такая, чтобы отказываться?
Втыкаю свою ложку прямо посередине, потому что там всего минуту назад успела заприметить шоколадное украшение, и тяну кусок к губам. Макс улыбается, прожёвывая свои бисквитные коржи с вишнёвой начинкой и наблюдая за моей попыткой уместить свою часть в рот за раз.
— Фкуфно? — С набитым ртом интересуюсь я.
— Балдёфна, — выставляет Макс большой палец вверх.
Так мы и сидим, наслаждаясь тортом и компанией друг друга, пока не приходит время спать.