8.
Я выпиваю один единственный алкоголь за этот вечер – лёгкое шампанское с одним бородатым мужичком, который высоко оценил мое искусство пения в караоке бара. Он чуть ли не автограф хотел просить, но я рассказал о том, что нигде не пел кроме как здесь.
Разговор с Диланом, который работает здесь барменом, прерывается из-за моего собственного нежелания его продолжать. Я просто вижу, какой он двуличный. Если бы здесь появилась какая-нибудь зрелая красотка, вроде медсестры Ру, он бы точно начал всячески издеваться и подшучивать.
Астрис только-только смогла успокоиться после его выходки. Я успел выкинуть ее из головы и понять, что никогда в жизни не смогу дать ничего, кроме постоянных однотипных разговоров. Мисс Стефенсон не поправится, и по словам многих специалистов, будет жить в своей фазе семиминутного мига постоянно, пока учёные не изобретут лекарство.
Я тешил себя надеждами, что она сможет выбраться из этой болезни.
Но потом все рухнуло.
***
Реймонд начисляет мне зарплату в размере тысячи долларов и ещё несколько сотен за отработку Андреа, которая выходит на работу. Я искренне радуюсь за нее, потому что работать за две смены мне приходится действительно сложно.
Утром, как предполагалось, мой голос очень изменился после вчерашнего вокала. Я выпил таблетку, немного пытался говорить, но был похож на орла, который только вышел из клетки. Все же, после стакана теплой воды я нормализовался, но голос звучит очень низко.
Я тихо вхожу в больницу, ощущая тепло, и тут-то слышу голоса Дилана и Ру.
— Как тебе ночная смена? — спрашивает она, касаясь его руки. Меня бросает в дрожь от наступившего смеха этих двух голубков.
— Скучно до чертиков, — громко вздыхая, отвечает Дилан. — И еще три недели так. Реймонд ублюдок.
Я громко хлопаю дверью, чтобы привлечь к себе внимание. Мне стоит только догадываться, какие гадости они могли говорить о Реймонде, других медсестр и обо мне, но терпеть это не будет из нас никто.
Они оба поворачиваются. Лицо Дилана медленно расплывается в усмешке, как будто ему наплевать на весь мир. Я ведь говорил, насколько двуличен он?
— Привет, Том. Как дела? — интересуется Дилан, убирая от себя руки Ру и устремляя свое внимание на меня.
— Доброе утро, Том, — здоровается Ру, однако я почти несколько секунд ничего не отвечаю. — Что случилось? Кошка язык съела?
Дилан усмехается в кулак.
— Кошка съела язык? — повторяю я, переводя взгляд с Дилана на медсестру. — И это все, что вы придумали? Даже интонацию не изобразили.
— Эй, да все нормально, чувак, — отмахивается Дилан. — Я как раз рассказывал ей, как ты ночью пел. — Он поворачивается к Ру и подмигивает ей. — Людям очень зашло, как ты изображал японские песни с отсутствием голоса.
Они оба хохочут.
— Наслаждайся тремя неделями ночных смен, — желаю я ему, проходя мимо.
— О, уверен, я найду способ их скрасить. — лениво улыбается Дилан.
***
После неудачной попытки подарить Астрис принадлежности для лепки из-за Дилана, я решаю отдать это при другом удобном случае. Вернувшись в художественный магазин, я приобрел мольберт, халат и даже специальный поднос с отверстием для большого пальца. Затем, нахожу брезент в шкафу и укладываю его под мольбертом, чтобы защитить старый линолеум в комнате отдыха. Я чувствую, что Астрис не сковывала себя, когда лепила.
Завершив подготовку, я смотрю на Реймонда, стоявшего у поста медсестры. Сегодня мы не ожидали Далилу, но он был здесь, чтобы в случае необходимости помочь. Доверие, которое мне выказывает Реймонд, согревало мое сердце. Если что-то пойдет не так, то это ударит не только по Астрис, но и по мне.
Реймонд быстро оглядывается на коридор, а затем снова глядит на меня.
— Она идет.
Андреа с ухмылкой приводит Астрис в комнату, пока я присоединяюсь к ним у двери.
— Привет, мисс Стефенсон. — здороваюсь я.
— Привет... Том?
— Томи, — поправляю я. — У меня для вас кое-что есть.
— О да? Это мой день рождения? — слегка улыбается она.
«Правда, сегодня? Она думала, что сегодня ее день рождения? Все-таки различала один день от другого?».
— Боже, успокойся, Томи. Я шутила, — говорит Астрис. Уголки ее губ расплываются, но затем ее лицо становится серьезным, когда она видит новые предметы и медленно направляется к художественной студии.
— Это… для меня? — шепчет Астрис.
— Да, — машинально отвечаю я. — Вам нравится?
— Нравится?
Астрис резко поворачивается ко мне и обнимает меня за шею. На долю секунды время останавливается, и я в ответ крепко обнимаю ее. Я обнимаю человека впервые за... Долгое время, считая, что это объятие – дружеское. Она быстро отпускает меня, оставив шататься, и идёт к столу, где лежат вещи.
— Черт возьми, Томи, это потрясающе. Я не рисовала с… как давно?
— Два года, мисс Стефенсон. Давно пора продолжить.
Она дарит мне еще одну чудесную улыбку. Я неоднократно замечаю, насколько великолепной она является. Ее улыбка подобна роскошному цветку, распустившемуся в позднюю весну, нежно колышущемуся на фоне весеннего ветра. В этой улыбке затаиваются все цвета закатного неба.
— Спасибо. Я тоже так думаю.
Пока она выдавливает краски, я бросаю взгляд через плечо. Андреа сияет и беззвучно изображает аплодисменты, а Реймонд кивает мне со спокойным одобрением. Как гордые родители, которых у меня нет почти с детства.
«Черт, не глупи».
Я сосредотачиваюсь на Астрис, убедившись, что с ней все в порядке. Она уже распределила глину по фигуркам и принялась да работу. Никаких цепочек слов. Даже не пирамида. По крайней мере, насколько я мог сказать.
В течение двадцати минут мы с Андреа и Реймондом наблюдает, как Астрис лепит. Несколько очертаний котов, обрамлённых темными кругами. Особый трепет к ее работе излучаю я и стою, словно заворожённый. Пока только очертания. Намеки на то, что должно еще прийти. Что бы ни делала Астрис, задумка была слишком большой для одного раза.
— Драконы Ли? — шепчет Андреа.
— Драконы... Что?
— Самые редкие кошки в мире – Драконы Ли. У Астрис, вроде, никогда не было таких животных?..
— На брось, Андреа. Может она до нападения увлекалась ими?
Андреа уходит с Реймондом, чтобы спросить про этих кошек. Я принимаюсь наводить порядок, но выполняю работу вполруки, всегда выглядывая любые признаки беспокойства у Астрис. Ничего. Она поглощена процессом. Я сомневаюсь, что она бы услышала, если бы разбилось окно.
И ни одной перезагрузки. Твою мать…
— Андреа, — окликаю ее я, уводя в другую комнату. — Когда была последняя перезагрузка?
— До того, как она спустилась. — Я вижу, как удивление пробирается в ее темные глаза.
— Это сколько, больше двадцати минут назад? У нее уже должно случится три или четыре, верно? Но она…
— Лепит, не останавливаясь.
Я впервые начинаю ощущать, что привношу в этот мир добро, когда вижу улыбку Астрис, о которой она даже не подозревает и не замечает.
Мы с Андреа обмениваемся торжествующими взглядами.
Астрис будто забыла обо всем происходящем. Словно ей было все равно, что происходит за дверями этой больницы. Для нее время останавливается, и она полностью погружается в эту работу. Я наблюдаю, как она выстраивает фигурки котов, скрепляет на только что сделанной вазе и начинает раскрашивать в разные цвета работу.
— Не хочу прерывать, но я должна забрать ее обратно. — говорит Андреа, касаясь руки Астрис. — Мисс Стефенсон?
Астрис замирает и моргает, переводя свой взгляд на медсестру.
— Сколько времени прошло?
— Два года, — заверяет Андреа. — Врачи работают над вашим делом.
Астрис смотрит на палитру и кисть в своей руке, халат, накинутый поверх тусклой одежды, и обратно на незаконченную вазу.
— Я ее слепила, — Это был не вопрос.
— Да, — одобрительно кивнув, заверяет Андреа. — Очень красиво, и вы можете поработать над ней снова после отдыха.
Астрис сияет. Я вижу, как она расслабляется и выдыхает. Никакого приступа.
Я откидываюсь на стену, облегчение пробегает по моим венам. Счастье настолько сильное, что казалось незаконным.
— Великолепно. — Астрис откладывает палитру краски и снимает халат. — Не так уж плохо, верно? Я имею в виду, для начала. Конечно, работа еще не закончена. Даже близко нет. Но я смогу вернуться?
— Конечно. Вы проголодались? Хотите перекусить?
— Ужасно. — сразу же отвечает Астрис.
Андреа кивает мне и уводит мисс Стефенсон в комнату. Через несколько минут все, что Астрис сделала, будет стерто.
«Но онс может вернуться завтра. Или можно поставить вазу в ее комнате. Она не должна останавливаться…»
— Ладно, попридержи коней, — посмеиваясь, говорит Реймонд. — Я знаю, куда летят твои мысли, но давай двигаться шаг за шагом.
— Она выглядела вполне счастливой, верно?
— Она выглядела очень счастливой. — Он скрещивает руки, не встречаясь со мной взглядом. –— Ты знаешь, что я заправляю этим заведением, пытаясь не дать ему развалиться. Потому что это важно. Но важно не только это. — Реймонд хлопает меня по плечу и смотрит прямо в глаза. — Ты отлично справился, Том. Уверяю тебя, если бы Астрис была здорова – она бы поблагодарила тебя тысячу раз за то, что ты купил ей это все.