24
Глава 24
— Она так быстро заснула, — замечает даня.
— Да, на улице Машуня всегда хорошо спит.
Мы идем по парковой аллее и разговариваем.
Несмотря на то, что даня, по его словам, не мог думать ни о чем, кроме как об уединении со мной, в итоге он сам настоял на том, чтобы мы не сбивали Машин режим и раз в нем стоит прогулка, значит, она должна состояться.
До этого мы то попеременно, то вместе следили за дочкой, а сейчас вот идем как настоящая семейная пара и катим перед собой коляску.
Разговариваем снова о Мишутке.
Например, дане интересно узнать, как прошли роды и первые дни после родов. Разные мелочи и нюансы ухода за малышкой.
Я подробно рассказываю про наш режим, про то, как он менялся постепенно, от месяца к месяцу.
— Вначале я боялась, что не справлюсь. Мне было страшно, ведь она была совсем крошкой, — рассказываю я, — но очень быстро я освоилась. Да и мама помогала, подсказывала. В какой-то момент у Мишутки начались колики и каждый вечер ровно в девять она принималась так кричать, что я места себе не находила. Укачивала на руках, успокаивала, все было бесполезно. Но через какое-то время она сама замолкала, словно по волшебству. Так продолжалось несколько недель.
Я все говорю и говорю. Все, что приходит в голову.
Про то, как думала над именем, про решение кормить грудным молоком.
— На самом деле, — добавляю я, — она еще слишком маленькая, чтобы хорошо понимать, кто ее окружает. Я хочу сказать, она потом и не вспомнит, что не знала тебя первые месяцы. Честно, все, что ее интересовало до недавнего времени, это поесть и поспать. Так что, по большому счету ты ничего не пропустил.
— Хорошо, если так.
— Это так, — киваю я и тянусь к Никите. Он целует меня в щеку.
— А ты… — я замираю, но тут же продолжаю, — может сейчас расскажешь об аварии? И вообще, о том, как ты жил все это время?
— Ничего интересного тут нет.
— Ясно.
— юль, не дуйся.
Я молчу.
— Я расскажу тебе, попозже.
— Когда?
— Вечером.
Мне приходится довольствоваться этим ответом.
Сделав несколько больших кругов по парку, мы возвращаемся домой. Маша принимается возиться в коляске, а я поскорее начинаю раздевать полусонную дочку, чтобы она не успела вспотеть.
— Мне нужно съездить на съемную квартиру, — говорит даня, — забрать вещи.
Я киваю.
— Да, конечно.
Я все еще обижена на него за то, что он тянет и ничего не рассказывает. До вечера я с ума сойду.
Но делать нечего.
даня уезжает, предварительно спросив, что он мог бы купить Маше, чтобы это могло ей понравиться, но я объяснила, что она слишком маленькая для игрушек и всего такого. А предметы первой необходимости у нас итак есть. Так что, ничего не нужно.
— Ходунки? — предположил он, сверившись с телефоном, — или они у вас тоже есть?
— Нет, мы не будем их использовать. Мягкие игрушки и куклы тоже пока рановато.
— Может, что-то из одежды?
— Если так уж хочется что-то купить для нее, можешь купить пачку памперсов, — произношу, подумав пару секунд.
даня хмыкает, но не возражает.
— Хотя и это лишнее, я все заказываю через интернет. Кстати, — вдруг вспоминаю, — моя машина все еще на стоянке перед офисом. Надо бы забрать.
— Без проблем, если ты дашь мне документы на нее и ключи.
Я киваю.
дани нет, тетя Лена еще на шопинге, мы остаемся с Машей одни. Я делаю несколько дел одновременно. Занимаюсь дочкой, готовлю обед и болтаю по громкой связи с Полиной, у которой как раз окно на работе.
Рассказываю ей о том, что Машуня села и встала, о наших новых продвижках в отношениях с даней, а потом осторожно спрашиваю, не рассказывал ли Матвей, чем занимался даня, пока мы были в ссоре.
— Ты же знаешь, Матвей не любитель распространяться о личной жизни своих друзей, — вздыхает Полина.
— Ну, может, что-то случайно проскользнуло. Например, что даня попал в аварию.
— Попал в аварию?
Голос Полины полон недоумения.
— Да.
И я рассказываю про шрамы на теле дани.
— юль, первый раз слышу, — говорит Полина и я уверена, что в этот момент она хмурится.
Скорее всего пытается припомнить что-то из разговоров со своим любимым Матвеем. Если она вообще запоминает хоть что-то, из того, о чем они болтают между делом. В его присутствии она обычно забывает обо всем.
— юль, извини, но я не могу вспомнить ничего об аварии, — произносит Полина после некоторого размышления, — даня же потом улетел в Европу, о чем ты сама знаешь, поэтому мы с ним даже не виделись. Если бы что-то было, я бы сразу тебе рассказала, не стала бы молчать о таком.
Я задумываюсь.
Если даня не рассказал об аварии своему лучшему другу, значит, она никак не связана с их делами и бизнесами. Что же тогда? Что-то личное? Настолько личное, что это пришлось скрывать?
Еле дожидаюсь вечера.
Когда уже начинает темнеть, а Маша бодрствует после второго сна, домой возвращается тетя. Через некоторое время приезжает и Никита. Его БМВ тормозит на участке, а сразу за ним паркуется моя машина.
Из машины вылезает мужчина и что-то передает дане, как я понимаю, ключи. Потом мужчина идет к забору, а даня к багажнику.
Я подхватываю Машу на руки и спешу к двери.
— Идем встречать папу, — говорю ей.
— Привет, — киваю дане, когда он входит.
— Привет.
Он целует меня в щеку, потом медлит секунду и…легко целует дочку в кудряшки.
Она тут же пытается ухватить его за лицо, а он улыбается.
— Соскучился по вам. И кстати, как заказывала.
Только сейчас я замечаю в руках у дани два объемных пакета.
— Куда поставить? — спрашивает он.
— Сюда, — указываю на небольшой диван, стоящий при входе.
Заглядываю в один из пакетов и вижу в нем памперсы. Другой пакет заполнен яркими разноцветными игрушками.
— Все же накупил.
— Не мог удержаться.
— Ладно. Если это поможет тебе почувствовать себя папой. Когда я в первый раз покупала памперсы, я не могла поверить тому, что я это делаю. Казалось таким необычным, что я стала мамой и у меня теперь есть настоящая дочка. Будто не со мной происходит.
— Я примерно то же самое почувствовал.
— Да?
— Ага. И…подожди минуту, это еще не все.
даня исчезает за дверью, а потом появляется с новой партией пакетов, отмеченных логотипом известного детского магазина.
— Что это? — срывается с моих губ возглас, но даня снова уходит, а потом притаскивает еще несколько пакетов.
— дань, ты решил весь магазин скупить? — интересуюсь я.
— Не мог удержаться, — приводит он тот же довод, что и по первым пакетам, — это получилось случайно.
— Боже.
— юль, еще по пути я заехал в ресторан, сейчас вернусь.
Он снова исчезает, а я иду на кухню, где уже суетится тетя Лена, и передаю Машуню под ее руководство.
— А ужин можно не готовить, — сообщаю ей, — даня привез еды из какого-то ресторана. Если ее будет столько же, сколько он накупил игрушек, нам неделю ничего не придется готовить.
— Похоже, он очень старается, — замечает тетя.
— Да, это так.
— Ох, юлечка. Не спрашиваю, почему вы поругались, но я так надеюсь, что у вас все наладится.
— Я тоже, — киваю я и улыбаюсь.
Возвращаюсь в холл как раз в тот момент, когда там появляется даня. Перед моим изумленным взором предстает огромный букет роз.
— дань, опять?
— юль, это тебе.
Я принимаю розы и утыкаюсь лицом в душистые бутоны, чтобы скрыть румянец. Отчего-то ему всегда удается купить такие свежие розы, с ярко-выраженным ароматом. А я каждый раз, когда он дарит цветы, краснею, словно девица на выданье.
— дань, спасибо, — говорю ему.
Хочу добавить «совершенно необязательно», но вовремя одергиваю себя. Пусть себе дарит. В конце концов, я люблю цветы, а ему нравится видеть мое смущение.
даня бросает на меня такой взгляд, что кровь закипает.
— Спасибо еще, что пригнал мою машину, — говорю ему, а потом начинаю с преувеличенным усердием разбирать принесенные им пакеты с игрушками.
Чего здесь только нет, он и правда решил скупить весь магазин.
Взгляд дани преследует меня весь вечер, и лишь Машуня засыпает, как я мгновенно оказываюсь в его горячих объятиях.
— Стоп, дань. Ты обещал мне рассказать все про аварию. Пока не сделаешь это, ни на что не рассчитывай, — бормочу я, но мои слова тонут в водовороте страсти, что он обрушивает на меня, стоит нам оказаться в его комнате.
— юль, все потом, — говорит даня, и тут же я сама понимаю, что да, все потом.
Личная жизнь с даней подобна урагану, а потому после всего я не сразу могу собрать мысли в кучу. Хочется лежать расслабленно и вообще ни о чем не думать.
Лишь спустя некоторое время я нахожу в себе силы. Наседаю на него, в прямом смысле слова.
— дань, расскажи.
Я и правда усаживаюсь на дане верхом, а руками упираюсь в его грудь.
— Рассказывай давай, — снова требую.
Я в одежде, потому что Маша может проснуться в любой момент и мне придется бежать к ней, я не хочу быть застигнутой врасплох. На дане только штаны.
Я веду пальцами по его шрамам, разглядываю их.
— Как это произошло? — спрашиваю в который раз, — наверное, авария была ужасной.
— Лобовое столкновение. Стекло рассыпалось на осколки, отсюда шрамы.
И он замолкает.
— А дальше? — требую я, хотя…ему ведь, наверное, тяжело вспоминать о таком.
— Дальше переломы рук, ног, внутренние кровотечения. В общем, очнулся я только в больнице. Потом мне сказали, что мне здорово повезло. В этот час дорога, по которой я ехал, обычно пустынна и если бы не случайный водитель…
— А водитель той машины, что произошло с ним?
— Неизвестно. За рулем никого не оказалось.
— Как это так? То есть…он скрылся? Но если произошло такое столкновение, как он смог…я хочу сказать, он ведь тоже, наверное, получил повреждения.
даня морщится, но все же отвечает.
— В машине на момент столкновения никого не было.
Я замираю и перестаю скользить пальцами по груди дани.
— Как же так?
А потом слезаю с него и сажусь рядом.
— Как так?
даня поднимается с кровати, на ходу подцепляя свою футболку, надевает ее и отходит к окну.
Меня накрывает волной раздражения и паники.
— даня, что происходит? Если все так, как ты говоришь, это означает. Это означает… — мне тяжело озвучивать дальше, но все же я делаю это.
— Это означает, что авария была подстроена.
Он смотрит на меня.
— юль, вам ничего не угрожает, иначе бы меня здесь не было.
— Что это значит?
даня опять молчит.
Я вскакиваю и иду к нему.
— дань, я с ума сойду от твоих тайн. Что значат твои слова?
Я готова убить его, если он не расскажет, наконец, но он вдруг говорит. Да такое, что я не знаю, как на это реагировать.
— Это значит, что того человека, который подстроил аварию, а до этого рассорил нас, больше нет.
Хмурюсь и смотрю на даню. А потом отступаю и начинаю пялиться в окно.
даня подходит ко мне и встает рядом.
— Когда мы расстались, и ты уехала, я был в шоке. Не знал, что делать. Наряд ли тебе стоит знать подробности того моего состояния и как я пытался выбраться из него.
Но даже тогда я начал понимать, что-то здесь не так. Странный эффект от кофе, резкое исчезновение секретарши, словно в небытие.
И потом…появление одного человека.
— Какого человека? — поизношу охрипшим голосом, потому что даня вдруг замолкает.
— дань!
— Тебе это может не понравиться.
— Плевать, рассказывай уже.
Он вздыхает и произносит, словно нехотя.
— Появление моей бывшей девушки.
Я замираю. Чего-чего, но этого я точно не ожидала. Да, я знала, что до встречи со мной у дани были девушки, и далеко не одна, но я думала ничего серьезного. Так, увлечения на ночь, как всегда было принято в кругу богатых мажоров.
Вокруг каждого из компании всегда вертелись какие-то девушки, а вокруг Матвея с даней особенно, но они как-то разом пропали, после того как мы с Полиной поступили на учебу в тот же самый универ, в котором учились парни.
Я никогда особенно не интересовалась его прошлыми отношениями.
И вдруг это.
— Не знала, что до меня у тебя были длительные серьезные отношения, — произношу я одеревеневшими губами.
— Я же предупреждал, история тебе не понравится. Если хочешь, на этом остановимся.
Я отрицательно мотаю головой.
— Нет, не остановимся. Я хочу знать все.
— Ладно, если тебе так хочется.
Я киваю, и даня продолжает рассказ.