10
Глава 10
— юль, у тебя все в порядке? — спрашивает за ужином тетя Лена.
Несколько секунд я раздумываю, как ответить.
— Да, вполне, — произношу, наконец, — только с работы решила уйти. Заявление написала, осталось отработать две недели.
— Что? А почему?
Тетя Лена с недоумением смотрит на меня.
— С начальством не поладили, — говорю как есть, и одновременно с этим слежу за тем, чтобы дочка не облилась соком.
Она полулежит на стульчике, установленном в специальном для ее возраста положении под наклоном, а потому вероятность того, что намочит одежду, довольно велика.
— Быть не может, юлечка, как с тобой можно не поладить? — всплескивает руками тетя Лена.
— Да вот можно.
— Ох, что делается.
Тетя Лена вздыхает.
— Ну, по крайней мере это не последняя организация на земле, — вздыхает снова, — найдешь еще место, получше какой-то мелкой конторы.
На самом деле контора далеко не мелкая, если судить по состоянию дел и обороту, вполне себе процветающая, но тете Лене я об этом не сообщаю, чтобы не расстраивать еще больше.
— Да, без проблем, — отвечаю без особого энтузиазма, в очередной раз благодаря бога, что у меня такая мощная поддержка в виде семьи.
На самом деле сейчас меня мало волнует вопрос нового трудоустройства. Все, о чем могу думать, как продержусь завтрашний день рядом с даней.
И хотя после моего побега из кабинета он не давал о себе знать, позволяя нормально работать, однако неизвестно, что придет в его голову завтра.
Около девяти мне звонит Герман. В это время я снова купаю дочку, а потому пропускаю звонок и вижу сообщение о входящем лишь после того, как укладываю Медвежонка спать.
Не дозвонившись о меня, Герман отправил сообщение, в котором предлагал договориться о новой встрече. Спросил свободна ли я завтра.
Пишу, что вполне свободна и смогу снова поужинать с ним.
* * *
— Юлия Гаврилина, а вам не сюда.
Игнат вырастает передо мной, стоит лишь переступить порог офиса, и оттесняет от прохода.
— Кстати, здравствуйте.
— Здравствуйте, Игнат Валерьевич. И…что вы имеете в виду?
— Вот сюда, пожалуйста.
Администратор указывает рукой в сторону даниного кабинета, и мне это совсем не нравится. Что бы это значило?
Впрочем, что бы не означало, для меня в этом точно не будет ничего хорошего.
В неведении я остаюсь недолго.
— На эти две недели вы становитесь личным секретарем Данила Вячеславовича, — сообщает Игнат, пока идем по коридору.
— Как личным секретарем? — замираю я.
— А вот так. Данио Вячеславович сообщил, что пробудет здесь что-то около двух недель, и само собой разумеется, что на это время ему понадобится секретарь, который не предусмотрен в штате, ведь не предполагалось, что руководитель будет сидеть в офисе. Поскольку вы итак собрались уходить, то вполне можете занять это место.
— Понятно.
Мы входим в предбанник, и я с удивлением смотрю на большой стол, установленный у окна между небольшим диванчиком и кадками с растениями. На столе стоит ноутбук. Принтер и все остальное, что обычно положено офисному работнику.
Еще вчера всего этого тут не было. Оперативно.
— Вот, ваше новое рабочее место. Располагайтесь, устраивайтесь.
— Спасибо. а.... Данил Вячеславович уже на месте?
— Пока нет, но скоро должен подъехать.
— Что ж…
Не знаю, что еще сказать. Может психануть, развернуться и уйти? Но тут такой чопорный и держащийся подчеркнуто официально Игнат меня удивляет.
Он прищуривается, быстро осматривается по сторонам, а потом делает шаг ко мне и приближает лицо к моему уху.
— юля, давай без выкрутасов, — шепчет зло.
— Что?
Еще ни разу администратор не позволял себе такого тона со мной, да и с другими сотрудниками. А потому я в первый момент пребываю в ступоре.
— Я говорю, давай без выкрутасов. Хватит с нас и того, что из-за тебя начальство задерживается тут на целых две недели, вместо двух дней. Просто сиди тут, вари Милохину кофе и делай все, чтобы он оставался доволен и не срывался на других сотрудников из-за плохого настроения, которое ты ему обеспечиваешь.
— Что? Я не…, — восклицаю повторно, а щеки загораются, как по заказу. Я, конечно же, не могу этого видеть, но чувствую. И уверена, я сейчас красная, как рак.
— Думаешь я не понял, что между вами что-то есть? Но не хочу вдаваться в подробности всего этого. Просто делай, как нужно и разойдемся тихо-мирно.
Я хочу возразить, что он все не так понял, но Игнат уже выходит из предбанника. В бессилии я плюхаюсь на стул, кидаю сумочку в нишу под столом и вздыхаю.
Было бы еще на что возражать. Ведь все так и есть, как говорит внимательный администратор. Между нами что-то есть, даже не смотря на время, проведенное врозь. И мне нужно сделать все, чтобы это «что-то», я даже мысленно не хочу уточнять, что именно, не приняло размеров катастрофы.
Я включаю ноутбук, не без радости понимая, что это тот же самый, за которым я сидела раньше. Проверяю наличие интернета.
Потом кошусь на проход.
Здесь тупик, а потому особого оживления не наблюдается. Собственно, я нахожусь в этой части офиса в полном одиночестве, не считая двух фикусов и одного мандаринового дерева с небольшими зелеными плодами на ветках.
Поскольку новых заданий для меня пока нет, открываю файлы, которыми занималась до сегодняшнего дня и углубляюсь в работу.
Мне требовалось придумать как минимум сорок идей для рекламы бизнеса по шерингу самокатов. Написать сценарии к тридцатисекундным роликам. Оформить их так, чтобы всем и каждому было понятно, франшиза, стоимостью два миллиона, это наилучшее вложение денег, ведь данный бизнес…
— Здравствуйте, — громко возвещает незнакомый голос.
Я поднимаю голову и пялюсь на огромный, просто мега огромный букетище шикарных темно-бордовых роз. Сколько их тут? Сто, двести?
— Что это? — ахаю я, имея в виду, почему, зачем?
— Курьерская доставка, — радостно возвещает парень, лица которого за крупными бутонами почти не разглядеть, — принимайте.
Я вскакиваю из-за стола и начинаю бестолково суетиться вокруг.
— Кладите вот сюда, — решаю, наконец, и указываю на край стола.
Парень выполняет приказ, подмигивает мне и исчезает также внезапно, как и появился.
Я начинаю озираться по сторонам в поисках вазы, хотя не уверена, что таковая найдется.
Как ни странно, находится. Стоит на подоконнике, будто специально дожидается вот такого вот большого и красивого букета.
Подхожу к вазе. Беру ее и направляюсь в сторону туалетов. Наполняю вазу водой, а при выходе вдруг сталкиваюсь с Аленой.
— Ой, юль, ты уже пришла? — восклицает она и косится на мои руки.
— Да, привет, Алин.
— Аааа, — ты разве теперь не с нами сидишь?
— Нет. Игнат Валерьевич перевел на другое место. Я ведь уволилась. Ну и вот…
— Как уволилась?
— Да, вчера написала заявление по собственному желанию. Теперь отработка.
— Ой, ну жаль, а….
— Алиночка, извини, нужно бежать, — говорю скороговоркой, пока она не спросила, где именно я теперь обретаюсь. Тут же поползут сплетни.
Впрочем, я не много выиграю, они итак поползут. В офисе всего пять кабинетов, не считая директорского, и Алене ничего не стоит обойти их все меньше, чем за полминуты.
Но все равно мне не хочется объясняться.
Возвращаюсь в свой предбанник, ставлю вазу на стол, а потом осторожно беру букет и располагаю его в воде. Надо бы подрезать стебли, чтобы цветы дольше стояли, но, боюсь на это дело у меня уйдет не меньше часа. Так что, оставляю все, как есть.
И хорошо, что стол большой.
А какой аромат!
Пока я ходила, цветы успели наполнить своим благоухающим ароматом все помещение и теперь я нахожусь, словно в настоящем розарии.
Чистое наслаждение!
Даня появляется в офисе ближе к одиннадцати.
Я успеваю настолько погрузиться в сочинительство, что чуть не проворониваю его приход.
В какой-то момент я вдруг понимаю, что что-то не так. Поднимаю глаза и вздрагиваю, увидев в дверном проеме Даню
Как давно он пришел и как долго за мной наблюдает? По позвоночнику пробегает стайка мурашек, а низ живота начинает потягивать от волн энергии.
— Привет, — говорит даня.
Я хмурюсь и осторожно киваю.
— Привет.
Сегодня даня гладко выбрит. Кажется, даже постригся, волосы стали чуть короче. Очередной костюм с белоснежной рубашкой, расстегнутой на верхние пуговицы. На губах улыбка.
Я тут же подбираюсь.
— Дурацкая идея, — произношу как можно более холодно.
Но Никита ничуть не смущается.
— Ты о чем? — выгибает бровь и неспешно подходит к столу с таким видом, будто у него полно времени и он никуда не спешит.
Впрочем, такой вид у него обычно всегда. Также, как и манера слегка растягивать слова и вообще, косить под придурка, который не видит ничего дальше своего носа.
Хотя я точно знаю, он прекрасно понимает, о чем речь, и меня успел просканировать с головы до ног. Теперь же просто издевается над моими попытками сообщить, что не стоило так суетиться, мое отношение к идее нашего повторного сближения не изменится.
— Обо всем этом, — развожу я руками.
— И вот об этом, — указываю на букет, чтобы уже не смог отвертеться.
— Да? А мне кажется, идея довольно хорошая. Ты же любишь розы.
— Люблю, — решаю не спорить, — но в данном случае так тратиться было совершенно ни к чему.
— Это разве траты, — усмехается даня.
— Я в курсе, что у тебя все в порядке с финансами, но тем не менее повторяю, не стоит.
— Может, мне просто нравится аромат роз. Воспоминания хорошие.
Ловит мой взгляд и смотрит в мои глаза не отрываясь.
Не знаю, о чем сейчас думает даня, я же о том, что жизнь моя в последнее время делает такие крутые виражи, что не знаешь, как и удержаться, чтобы не слететь с рельсов.
А насчет воспоминаний…если он о нас, то…было время, когда он просто задаривал цветами. Узнал, что люблю розы, как это ни банально, и началось. У нас тогда как раз состоялось примирение после ссоры. В двух словах и не расскажешь, даня отдалился, я психанула, а потом они с Матвеем вытащили нас с Полиной из передряги, в которую я чуть не попала по своей глупости (1).
Мы так увлеченно мирились, что для меня этот аромат теперь стойко ассоциируется с ароматом сильной любви, головокружительного безумия и жаркого страстного секса.
— Сделаю нам кофе, — первым прерывает молчание даня, — не успел позавтракать. Где тут у вас кофемашина?
— Я сама сделаю, — говорю и понимаюсь с места, одновременно с этим скидывая наваждение, — ведь я теперь твой секретарь.
— юль, не обижайся. Сама понимаешь, что мне с того, что ты будешь сидеть целый день в кабинете, расположенном в другом конце офиса.
Ничего не отвечаю на это.
Прохожу мимо него и спешу к нашей мини-кухне. Делаю одну чашку кофе, так как не собираюсь распивать кофеи с ним, возвращаюсь обратно.
Стучусь, потому что дани уже нет здесь, а значит, он, должно быть в кабинете. Когда слышу «можешь не стучаться», вхожу и ставлю чашку перед «начальством». Для этого мне приходится обогнуть стол и оказаться совсем близко от него, но, слава богу, даня так увлечен своим телефоном, что совершенно на меня не смотрит.
— Спасибо, — говорит, все также уткнувшись в телефон, и я выхожу из кабинета.
даня появляется у моего стола спустя пятнадцать минут. За это время в предбанник одна за одной заглядывали Алина, Наталья и Алла. Все трое со значением косились то на меня, то на букет. Наталья с Аллой хмурились и поджимали губы, Алена весело подмигивала.
—юль, собирайся, поехали, — произносит даня, все также не отрываясь от телефона.
— Куда?
Все внутри сворачивается в тугой клубок. И главное надолго ли?
— Это по работе. В одном из Тик-Ток хаусов возникли проблемы. По дороге расскажу подробнее.
— А….мне обязательно ехать? Ты не мог бы съездить один или взять кого-то еще из сотрудников?
даня поднимает голову и смотрит на меня так, будто я сморозила глупость.
— Не мог бы, — отрезает так, что я понимаю, спорить бесполезно. Если он взял такой тон, то сделает по-своему.
Однажды я попыталась не послушать, когда он говорил со мной вот так. даня не стал спорить. Просто подошел, подхватил, словно я пушинка, перекинул через плечо и понес. При всей сотне студентов, что на нас пялились.
И сколько бы я ни орала и не сопротивлялась, не отпустил, пока не усадил в машину. Да еще все время, пока болталась на нем вниз головой, ощущала его широкую ладонь, провокационно лежащую на моей попе. И как я не пыталась вывернуться, мне это не удалось.
Поэтому сейчас я просто поднимаюсь из-за стола и тянусь за сумочкой.
Почему-то не сомневаюсь, что он может повторить этот трюк, несмотря на то, что декорации другие.
— Сколько это займет времени? — спрашиваю обреченно, ведь мое время ограничено режимом кормления. А Тик-Ток хаусы фирмы, как я знаю, расположены за городом.
— Пара часов туда, пара обратно. Ты куда-то торопишься?
— У меня нормированный рабочий день. Я…хотела бы освободиться вовремя.
— Тогда пошевеливайся.
И первым идет к выходу.
Мне остается идти за ним и пялиться на его широкие плечи.
Притормаживает только у двери, распахивая ее передо мной и пропуская вперед.
— Спасибо, — киваю, так как вежливость никто не отменял.
До машины мы идем молча, а когда я оказываюсь в салоне, тут же отворачиваюсь к окну.
даня чувствует себя вполне хорошо, чуть не насвистывает какой-то мотивчик, я же вся в напряжении. Пространство салона слишком мало, чтобы я могла наплевать на жаркие волны, идущие ко мне со стороны этого парня, каким-бы гадом он не был в прошлом.
Ругаю его, что затеял все это. Злюсь на себя, что я чувствую то, что чувствую. Если так пойдет и дальше, я не продержусь долго. Наплюю на все и…и он добьется своего, вот что. Я никогда не была такой сильной, как моя лучшая подруга. И сейчас…сегодня ночью, когда снова ворочалась без сна, ко мне вдруг пришла мысль рассказать Никите о дочке. И второй раз, когда увидела розы. Но я тут же отругала себя за это.
Может, даня и хочет со мной переспать, но это не значит, что можно рассчитывать на что-то серьезное с ним. Сегодня он здесь, завтра где-то еще.
Нет, конечно же нет, ни о чем серьезном с ним и речи быть не может. А потому не приплетаем сюда Машу. Но он же отец. Вдруг я совершаю огромную ошибку, скрывая? И как бы он отнесся? Мы никогда с ним не заговаривали о детях.
Боже, я сойду с ума.
— Что там за проблемы? — спрашиваю только затем, чтобы хоть на время прервать дурацкую мыслемешалку в своей голове.
— Драка.
— Драка? А что, разве там нет администратора, который за всем бы следил? Или менеджеров?
— Есть. Но в данном случае оба парня оказались блогерами миллионниками, так что, сама понимаешь…
Понимаю. Повод, чтобы увести меня из офиса, не более того.
Вообще у фирмы не менее шести таких домов, о чем мне сообщил Игнат еще только когда я устроилась на работу, и каждый из них напичкан блогерами миллионниками. Можно подумать, они бы заключили контракты с теми, у кого мало подписчиков.
Нет, как бы не так.
Пока не станешь снимать Тик-Токи, которые хорошо взлетают и пока сам не наберешь хотя бы пятьсот тысяч подписчиков, никто на тебя даже и не взглянет. А уж когда миллион — это совсем другое дело.
Фирма дани на этом и поднялась.
Блогерам нужно снимать с утра до вечера, а для этого требуются хорошие места для съемок и помощники, фирмам нужна реклама.
Бегать по тиктокерам довольно энергозатратно, гораздо удобнее обратиться в такую вот фирму, где для тебя наснимают роликов по твоему заказу, да еще прорекламируют их на огромную аудиторию.
В домах живут преимущественно ребята и девушки от шестнадцати до двадцати двух лет. Естественно в присутствии взрослых.
И вот дане лично, также, как и мне, там совершенно, просто абсолютно нечего делать.
— Кстати, у тебя новая машина, — замечаю я, — а что случилось со старой?
Не знаю, зачем я это спрашиваю. Но молчание действует мне на нервы.
— Продал. Тебе жаль?
Вот еще.
— Нет, конечно, с чего мне жалеть?
— Ну…тебе она нравилась. Особенно заднее сиденье.
Если он снова намекает…Вот черт! Если так пойдет и дальше, краска никогда не слезет с моего лица.
— Просто нас многое связывает, юль. Не так-то просто все это перечеркнуть навсегда.
Угадывает мое настроение даня.
Кошусь на него, но он по-прежнему смотрит на дорогу.
Я бы сказала ему, что он сам все перечеркнул, своим поступком. Но есть ли смысл в сотый раз толочь воду в ступе? Он итак все знает.
Поэтому я просто молчу. Для верности сжимаю губы плотнее.
Все, не произнесу до конца поездки ни слова.
— Я люблю тебя, юль, и с этим ничего не поделаешь, — говорит вдруг даня.
Так просто и буднично. Когда я совершенно не подготовлена к этому.
Всего три слова, а я понимаю, что не могу сдержать слез.
— Останови машину.
— юль.
— Останови машину, — повышаю я голос максимально, как могу.
Черт!
— Останови машину! — кричу.
даня сбавляет скорость, а потом тормозит у обочины.
Я выскакиваю, хлопаю дверью и несусь куда-то вперед. Не знаю, куда. Мы проезжаем какой-то лес. Впереди немного пространства, заросшей травой, дальше деревья.
Мне неважно, куда, главное, подальше отсюда.
Люблю тебя. Вот зачем, зачем он сказал мне это?
Легкие болят. Я замедляю скорость, а потом останавливаюсь совсем, ухватившись за ствол молодой березы. Восстанавливаю дыхание.
За спиной раздается хруст веток, еще секунда, и он окажется рядом.
Меня всю трясет.
Его тело осторожно прижимается со спины к моему, руки обвивают за талию, и единственное, что я могу сделать сейчас, это подчиниться его силе и исходящему от него теплу.
* * *
простите, что главы выходят резде ( тк учёба +уроки,художка не успеваю. всем сладких снов