1.
- С дороги, остроухий!
Мальчишка грозно оскалился, а потом пролепетал что-то на своем певучем языке. Эльфийского стражник не знал. Он подозревал, что эльфёныш наверняка сказал что-то нелицеприятное, но от тумака «на всякий случай» удержался. Кожа у эльфов тонкая, нежная, так что оставить синяк проще простого. А он потом пойдет жаловаться. Кто знает, кому еще прилетит!
Эльф фыркнул что-то, задрал тонкий нос, но с дороги всё-таки отступил. Попадаться под горячую руку он явно не хотел.
- Брысь отсюда! – гаркнул стражник.
Эльфёныш не заставил просить себя дважды. Тут же юркнул в сторону, быстрый, ловкий, только мелькнули отблески света на копне белых волос.
Дождь начинался всё сильнее, и стражник закутался в плащ. В последнее время следить за порядком в городе становилось всё сложнее.
Дождь шел в Валагаре который день.
Вместе с ним, кажется, портилось настроение жителей, так что всё казалось «не так». Простые работяги разгружали корабли на пирсах и таскали грузы между складами, проклиная погоду. Аристократы разъезжали в зачарованных палантинах, скрываясь под яркими плащами, которые в непогоду казались тусклыми и выцветшими.
Зажиточные горожане и торговцы предпочитали нанимать экипажи и наносить визиты. В гостях им подавали сахарные бисквиты и немеряное количество травяного напитка со специями, согревающего и утоляющего жажду. Иногда, для особых случаев, доставали вино.
Беседы не отличались большим разнообразием.
Конечно же, поминали императорскую семью, исключительно уважительно, обсуждали последние указы – иногда шепотом гадали, насколько это мысли императора, а насколько – его многоуважаемого канцлера.
Конечно же, самым насущным вопросом, который обсуждали все и во всех домах – это беженцы из Эльранда. Эльфы не подчинились политике императора, в итоге их королевство оказалось под ударом, поговаривали, кто-то предал эльфов, дал императорскому войску ключи к магической защите их королевства, и имперские воины их смяли.
Остроухим дикарям стоило подчиниться! Император не хотел ничего дурного, но торговые связи стоит расширять. Чем раньше эльфы поймут, что надо сотрудничать, тем лучше.
Вот только беженцы из разрушенных городов хлынули именно в Валагар, крупнейший город-порт на их пути. Теперь именно они в основном и мокли под дождем, таская грузы.
Но слушать бесконечные обсуждения по кругу, изо дня в день иногда казалось сущей тоской. Тэлана косилась на часы, прикидывая, когда же можно будет извиниться и с вежливой улыбкой уйти к себе в комнату. Отец очень хотел, чтобы она присутствовала на этой встрече, но сама Тэлана практично считала, что лучше бы потратила время на подсчет оставшихся для торговли тюков ткани, а не слушала бесконечные рассуждения об остроухих от соседа, одутловатого торговца пряностями.
Разговор грозил затянуться.
- Может быть, немного вина? – предложил отец. Он кивнул служанке, и та пошла зажигать магические огни по всему дому. – Темнеет, можем продолжить разговор за ужином. У меня припасена пара бутылок отличного шалинарского.
- О! – сосед явно воодушевился. – Говорят, у них лучшие виноградники.
- Я принесу! – оживилась Тэлана. Наклонилась и быстро чмокнула отца в щеку. – Ты же не позволишь слугам заниматься таким дорогим вином? Еще разобьют ненароком.
Своими запасами отец и правда дорожил. Даже хранил их не в погребе, а в маленьком отдельно стоящем сарае рядом с домом, защищенном не только замками, но и чарами.
На самом же деле Тэлана просто хотела хоть ненадолго вырваться из мутных разговоров ни о чем. Она понимала, что отец готовил ее в преемницы, втолковывал детали об их торговом деле, чтобы потом она приняла его.
Но слушать соседей-стариков, которые всё лучше всех знают – это выше сил Тэланы!
В прихожей она взяла магический огонек и повесила у себя за плечом. Он светил ровно и довольно ярко. На улице уже сгущались сумерки, дождь накрапывал, так что Тэлана накинула плащ с капюшоном, скрыв замысловатую прическу из косичек рыжих волос.
Сарай стоял совсем рядом, но Тэлана не торопилась. Перед дверью начертила сложный символ, который должен был снять защиту, но тот не засветился. Тэлана нахмурилась. Она не особенно разбиралась в чарах, но здесь вроде бы знак должен засветиться и опасть, знак того, что защита снята.
Если только... ее не убрали раньше.
Тэлана нахмурилась. Сняла с пояса ключ и осторожно повернула его в неповрежденном и запертом замке. Может, просто пора позвать мага да обновить чары? Тем не менее, в помещение Тэлана заходила осторожно.
Сарай был наполовину утоплен в земле, но при этом тщательно и надежно утеплен. Здесь не хранили товары, только вещи семьи, обычно ценные, к которым не было доступа у слуг. Поэтому по правую руку высились отцовы полки с вином, а справа – мамины деликатесные сыры и еще какие-то продукты.
Ничего необычного.
Если не считать эльфа, спавшего прямо на мешках у стены. Он не казался опасным, хотя с удивлением Тэлана подумала, что если он смог снять магическую защиту, чтобы пробраться внутрь, то неплохо разбирается в чарах. Взгляд метнулся к небольшому окошку под потолком: слишком узкое для взрослого человека, а вот эльф, похоже, смог его открыть и протиснуться внутрь.
Конечно, Тэлана видела эльфов в городе. Но никогда так близко. Осторожно подобрав юбку, чтобы не шуршала по земляному полу, девушка подошла поближе, и огонек над ее плечом тоже переместился, отбрасывая больше света на лежащую фигуру.
Лицо эльфа казалось бледным, волосы тоже – и не очень чистыми. Как и явно старая, потрепанная одежда. Эльф крепко спал, сжавшись в клубок, как показалось Тэлане, даже немного дрожал.
Кончики его длинных ушей дрогнули, как у кота, когда он что-то слышал. Глаза распахнулись, хотя эльфёныш явно не сразу понял, что происходит. Странно, а Рушнара, дочка торговца мукой, у которого и взяли эти мешки, рассказывала, будто у эльфов потрясающая реакция!
В следующий миг незваный гость вскочил на ноги. В его руке мелькнула сталь, и в сторону Тэланы оказался направлен маленький эльфийский кинжал. Наверняка крайне острый, как и всё их оружие – правда, недостаточно опасное, оно легко ломалось под ударами имперских мечей.
- И что ты хочешь сделать? – насмешливо спросила Тэлана. – Заколоть? Между прочим, это мой сарай.
Вообще-то она боялась. Ужасно боялась! Эльф держал оружие так, будто прекрасно знал, как с ним обращаться. К тому же всех беженцев обыскивали, так что, если он смог пронести кинжал, значит, точно не так прост.
И всё-таки Тэлана не сомневалась, что вреда ей эльф не причинит. Он казался скорее напуганным и чуточку ошалелым, но никак не кровожадным.
Не старше самой Тэланы, хотя эльфы жили дольше, так что сложно сказать. Но он казался юным и... немного потерянным. Волосы правда были грязными, короткими и белыми. Небрежно встрепанными, как будто их отрезали кинжалом, не особо заботясь о результате. Одежда из льна, которую выдавали в Приютах, центрах, через которые проходили все беженцы. За ней явно следили, но она была старой, с заплатками и мешковатой не по размеру.
- Хочешь есть? – спросила Тэлана.
Покосилась на полки с маминым сыром. Что ж, возможно, эльфёныш просто забрался сюда, потому что голодный. Говорили, в Приютах не хватало мест и еды.
- Ты вообще меня понимаешь? – спохватилась Тэлана. Многие эльф легко говорили на имперском. Но мало ли.
- Я тебе не дикий зверь. Конечно, понимаю.
Слова вроде как были грубыми, но звучали необычно. Эльф без труда говорил на имперском, но его интонации, манера речи были такими, как будто он привык к совсем иному. К чему-то более певучему, текучему, а не отрывистым словам. Он пытался превратить их во что-то более мелодичное.
Тэлана так удивилась звучанию, что почти не обратила внимания, как эльфёныш так же быстро убрал кинжал. Тот исчез в высоком сапоге, а сам эльф выпрямился, оказавшись выше почти на голову.
Отец нанял пару эльфов помогать на складе. Они хоть и выглядели хрупкими, но оказались выносливыми. Но плечи их поникли, а по возрасту они явно были намного старше.
Этот же явно был юным, а стоял, гордо расправив плечи и выпрямившись. Уж точно не на полях работал в Эльранде. Видимо, сын кого-то из их аристократии.
- Я прятался от дождя. Благодарю за гостеприимство, я пойду.
Тэлана хотела возмутиться, куда это он собрался. Не то чтобы она собиралась звать стражников из-за вторжения, но ей было интересно. К тому же, мама всегда говорила, что стоит помогать тем, кто нуждается в помощи, а эльфёныш явно нуждался. Не просто же так он ушел из Приюта и размахивал кинжалом при малейшем шорохе.
Певучие интонации гостя снова завораживали, так что Тэлана вздрогнула, когда он закашлялся. Хриплый, болезненный кашель настолько скрутил эльфа, что он опустился на колени, пытаясь прийти в себя.
Так вот почему он искал убежища от дождя, а спал совсем не чутко! Он просто болел. Тэлана слышала, что в Эльранде другой климат, так что попадая в Валагар, многие заболевали. Просто небольшая лихорадка с кашлем, которая проходила за пару дней – если было место, где эльфийские беженцы могли быть в тепле и пить травяные настои. Обычно в Приютах такой возможности не было, так что болели эльфы долго.
Гость едва перевел дух, как тут же снова вскочил, как будто не желал показывать слабость. Его заметно пошатывало, а глаза лихорадочно блестели, но он посмотрел за спину Тэланы, на выход.
- Идем, - решительно сказала девушка. – Веди себя тихо, пока не доберемся до моей комнаты. Родители не должны знать. У меня найдется чистая одежда и питье от кашля.
- У тебя будут проблемы.
- Глупости!
Вообще-то отец не то чтобы высказывался сильно против эльфов, но не зря слушал разговоры о них. Он тоже был не доволен, что столько беженцев наводнило Валагар. Конечно, он будет против! Эльф влез к ним на склад, а она ведет его домой.
Хотя мама наверняка одобрит. Она всегда была мягкой, так воспитывала и Тэлану. А уж после смерти сына стала еще мягче. Тэлана почти услышала мамин голос: «я бы хотела, чтобы и для твоего брата кто-то сделал то же самое, а не бросил его умирать».
Эльф на умирающего похож не был, но Тэлана всё равно решила помочь. У него же вряд ли было много сил возражать. Он прищурился:
- Если я смогу принять ванную, моя благодарность не будет знать границ.
Девушка кивнула:
- Меня зовут Тэлана. А ты?..
- Кинарис.
Она знала, что даже у последнего эльфийского крестьянина мелодичное длинное имя и пафосное прозвище, над которыми обычно смеялись имперские горожане. Например, эльфийского короля звали Лиорис Рассекающий клинок – и еще десяток титулов.
Покидая родную землю, многие эльфы считали, что лишались в том числе и имен. Так что короткое имя эльфа было понятно.
Ступал он абсолютно бесшумно, даже в доме. Они умудрились подняться в комнату Тэланы, не потревожив ни единой половицы, что можно было считать победой. Тэлана распорядилась наполнить ванну, которая стояла в отдельной комнате, у брата нашла какую-то простую одежду. Они почти не заходила сюда с момента его смерти, но сейчас некогда было об этом думать.
Тэлана ждала у себя, но, когда услышала, что слуги поднимаются наверх, запаниковала, что? если увидят ее и одновременно услышат плеск в ванной... девушка метнулась в маленькую комнатку, где стояла лохань с теплой водой, и закрыла за собой дверь.
Как оказалось, Кинарис уже помылся и надел штаны. Он стоял спиной к Тэлане и тянулся за рубашкой, так что она со смущением увидела его обнаженную спину. Эльф и правда был худым, вряд ли хорошо питавшимся в последнее время. Но больше внимания привлекали татуировки, змеящиеся в каком-то необычном рисунке по спине. Многочисленные завитки будто светились изнутри ровным синеватым светом.
Спина скрылась под рубахой, а Тэлана поспешно отвернулась. Глазеть на эльфа ей совсем не хотелось, хотя он не очень-то отличался от местных. Как говорили, у них более тонкие кости да сильно вытянутые уши, более чуткие, чем у людей.
Рушнара шепотом рассказывала, что эльфы еще и хороши в постели, а выносливость делает многих из них желанными гостями в борделях и домах местной знати... но Тэлана хоть и слушала с любопытством, смутно себе всё это представляла.
Она, конечно, мечтала, что однажды они с Варном, братом Рушнары, поженятся, но пока их хватало только на прогулки вечерами, а от прочего Тэлана отказывалась. Не то чтобы ей не хотелось... она просто не была настолько уверена в Варне.
- Ты пришла за благодарностью? Как быстро ты хочешь.
Его негромкий певучий голос раздался совсем рядом. Тэлана вздрогнула и обернулась, уперлась взглядом в гостя. Рубаха брата тоже оказалась ему великовата, висела на узких плечах. Завязки у ворота Кинарис не стягивал, так что была видна его грудь и тоже небольшие росчерки татуировок. И тонкие выпирающие ключицы.
Глаза у Кинариса оказались чуть раскосыми, как у всех эльфов, и такими прозрачно голубыми, каких никогда не бывало у людей. Тэлана бессовестно пялилась на них, удивляясь оттенку, так что не заметила, когда эльф наклонился и легонько поцеловал ее.
Это было совсем не то же самое, что с Варном. Тот всегда действовал грубовато, Кинарис же касался так, будто его губы – крылья бабочек или ночных мотыльков. От него пахло цветочным мылом Тэланы, но еще как будто чем-то неуловимо терпким, магией его родных лесов и эльфийских городов, где, как говорили, в воздухе неуловимая серебристая пыльца, делающая всё вокруг чуточку нереальным.
Кинарис был эльфом и этим мерцанием. Живым, осязаемым, кто наверняка прятал в сапоге тот же кинжал – и в то же время загадочным созданием из чуждой страны.
Когда его руки уверенно коснулись ее тела, Тэлана оттолкнула эльфа и пожалела, что у нее самой нет сейчас кинжала.
- Никогда так больше не делай!
Он посмотрел с изумлением:
- Я думал, ты захочешь благодарность. Как все люди.
Тэлана не знала, чего в ней сейчас больше, стыда или разочарования. Так значит, она вовсе ему не понравилась! Эльф просто решил, что все люди одинаковые, и никто не помогает просто так. С какими же «благородными дамами» он сталкивался до этого, если «благодарность» была само собой разумеющейся?..
- У всех эльфов такие дурные манеры? – зло спросила Тэлана, оправляя юбку платья, как будто это требовалось. – Ваши женщины позволяют целовать себя каждому встречному?
- Моя сестра никому не позволяла себя целовать. Но вы, люди, не такие. Вы разорили наше королевство, а когда нам больше нечего дать, хотите использовать наши тела. У меня тоже ничего нет, кроме тела.
Сейчас Тэлане хотелось бы лучше понимать интонации эльфа. Ей показалось, в его словах слышалась горечь, которую он тщательно скрывал, но она не была уверена. Она вообще не знала, что ответить, поэтому просто буркнула:
- Никогда не трогай меня без разрешения.
Он кивнул, явно хотел ответить, но в этот момент его скрутил очередной приступ кашля. С разговорами пришлось повременить: Тэлана отвела эльфа в свою комнату, сама сходила за питьем, пожаловавшись кухарке на легкую простуду. Та запричитала «бедная девочка», так что Тэлане даже стало стыдно. Торопливо подхватив поднос, она заверила, что справится, и вернулась в комнату.
Кинарис сидел в том же кресле, где она его оставила. Услышав дверь, он явно встрепенулся, попытался выглядеть достойнее, но Тэлана видела, что его потряхивает, а выглядит он усталым и больным.
- Пей, - сказала она, ставя перед эльфом поднос. – И я взяла с кухни пару булочек. День-другой и перестанешь кашлять.
- Спасибо.
Он осторожно попробовал питье. Булочка исчезла почти сразу, и Тэлана поняла, что эльф и правда голодный. Интересно, почему он не в Приюте и явно давно «раздает благодарности»? В чем ему помогают? Раздумывая, как бы аккуратно подойти к этому вопросу, Тэлана вздрогнула, когда эльф спросил:
- Эта одежда... она твоего спутника? Он не будет против?
Тэлана не сразу поняла, о чем он. Покачала головой:
- У меня нет спутника, это одежда брата. Он не против, он мертв. Он был солдатом и погиб год назад. Месил грязь на чужой земле во благо империи. Заразился чем-то и умер там же.
- Мне жаль.
Тэлана посмотрела на эльфа с удивлением. Сейчас сомнений в интонации не оставалось, в его словах действительно слышалась скорбь.
- Когда умирает кто-то из моего народа, это всегда траур. Мы зажигаем огонек и пускаем его в небо, чтобы дух нашего собрата присоединился к звездам, - Кинарис помолчал. – Когда по нашим землям пошла империя, небо стало сияющим от этих огней.
Он залпом едва ли не допил всю чашку, поморщился от горечи и снова закашлялся, хотя не так сильно, как раньше.
- Твоя сестра осталась там?
- Да, - эльф кивнул. – Младшая. А старшие братья и родители где-то здесь, в Валагаре. Их нет в Приютах, я обошел все. Хочу найти их.
Так вот почему он оказался на улице! Кинарис просто хотел отыскать семью.
- Ты уверен, что они в городе?
- Да. Нас привезли вместе, но потом мы случайно разделились.
- Что ж, пей и ложись. Тебе надо выздороветь, потом и отыщешь своих.
Кинарис быстро пошел на поправку. На имперском он говорил бегло, хотя некоторые понятия путал. Не из-за того, что не знал языка, просто культуры у них всё-таки были разные.
Его волосы после мытья и высыхания оказались не столько белыми, сколько серебристыми. Его манеры и правда были изысканными, хотя он часто сидел на полу, бесцеремонно скрестив ноги, нередко перебивал и вел себя до крайности самоуверенно. О прошлом он рассказывал мало, воспоминания явно причиняли боль, и Тэлана не особо расспрашивала. Она решила, что ее гость вряд ли был дворянином при эльфийском дворе, уж слишком мало у него привычной чопорности и много залихватской бесцеремонности.
На поправку Кинарис и правда пошел быстро. Искренне полюбил шерстяное одеяло, которое выдала ему Тэлана, и охотно ел всё, что ей удавалось урвать на кухне без лишних подозрений.
- А я слышала, что эльфы привередливы к еде! – рассмеялась она, когда Кинарис уминал луковый суп.
- Когда не знаешь, когда поешь в следующий раз, не до того, чтобы привередничать.
Кинарис живо расспрашивал у Тэланы об имперской жизни и о Валагаре, сам охотно рассказывал об эльфах, хотя и не о себе.
Всё изменилось два дня спустя. Тэлана слышала о беспорядках на улице, а когда вернулась из лавки, служанка рассказала, что раскрыли какой-то бунт среди эльфийских беженцев. И будто бы на главной площади устроили показательные казни, все эльфы сейчас там.
Кинарис слушал об этом, возбужденно ходя по комнате из угла в угол. Кашель его еще мучал, да и лихорадка стихла только этим утром, но он уже горел жаждой действий.
- Там же будут все! – возбужденно сказал он. – Может, и моя семья.
Тэлане не нравилась идея, но собственное любопытство взяло верх.
- Идем.
Никто не обратил на них внимания, а на площади так вообще царило сущее сумасшествие! Стража, толпы просты горожан и множество эльфов. В воздухе веяло возмущением, и Тэлана схватила Кинариса за запястье:
- Уходим! Пока толпу не начали разгонять.
Он растерянно кивнул, явно теряясь среди народа.
А потом кто-то рядом с ними обронил, что повесили самого эльфийского короля и его старшего сына. Дескать, они-то и мутили восстание.
Кинарис тут же изменил направление движения и ринулся к плахе.
- Придурошный эльф! – прошипела Тэлана.
Она уже хотела бросить его, но потом вспомнила, что он не выздоровел до конца, явно непривычный к таким толкучкам... да его здесь затопчут, если ему снова станет плохо! Тихонько ругаясь, чего Тэлана не позволяла себе дома, она начала расталкивать локтями людей и эльфов.
Кинарис нашелся сразу перед виселицей. Там стояла пара стражников, но тела снимать не торопились, видимо, в назидание остальным. Они тихонько покачивались на ветру. Тэлана глянула на них всего раз и тут же отвернулась, надеясь, что ее сейчас не стошнит.
Смерть уравнивала всех, так что теперь тела двух эльфов и эльфийки не казались прекрасными.
Тэлана потянула Кинариса за руку, но тот не реагировал. Он смотрел на трупы, не отводя глаз, и что-то едва слышно шептал на эльфийском.
Тэлана не знала языка, только пару слов. Когда-то им обучил поставщик, который порой сам заходил в лавку. Ему казалось забавным, что девочка интересуется их языком, он-то и обучил немного. Тэлана вряд ли смогла бы сказать хоть фразу, а вот отдельные слова в бормотании Кинариса разобрала легко.
«Мама», «папа», «брат».
Глаза Тэланы расширились, когда она поняла, и она еще сильнее потянула Кинариса в сторону. Тут и толпа двинулась, поток их подхватил, так что удалось вовремя двинуться в сторону и вовсе убраться с площади.
Тэлана с трудом соображала, что происходит, и куда они двигаются. Она чувствовала только тычки со всех стороны и запястье Кинариса под своей ладонью. Запах пота, страха и почему-то конского навоза. Кто-то закричал, что стражники всех разгоняют, другой крик раздался на эльфийском, он явно к чему-то призывал, но Тэлана не поняла.
Она перевела дыхание, только когда они выбрались на боковую улочку. А оттуда уже знала, как добраться до дома.
Кинарис молчал всё время.
Наконец-то оказавшись в своей комнате, Тэлана усадила его в кресло. Эльф безучастно смотрел перед собой. Может быть, он ранен? Но ничего такого Тэлана не увидела. Она растерялась, не зная, что ей делать.
Сходила на кухню за отваром из листьев и только поднимаясь по лестнице, осознала: у нее в комнате сидит эльфийский принц! Пусть самый младший, но эльфийский принц! Да, и он только что видел покачивающиеся на ветру тела казненных родителей.
Кинарис сидел там же, где его оставила Тэлана. Он послушно выпил отвар, даже не поморщившись. Так же покорно лег в кровать, закрыл глаза, когда девушка сказала об этом. Но явно не уснул.
Тэлана не знала, что ей делать. Ее гость в шоке? Что вообще делать с эльфийским шоком? Он придет в себя?
Она так и забылась в кресле беспокойным сном.
И не знала, что ее разбудило ночью. Из окна щедро лился лунный свет, тело затекло от неудобной позы. Зашарив взглядом по кровати со сбитым одеялом, Тэлана увидела, что эльфа там нет. На его привычном месте на тахте тоже никого.
Подскочив, Тэлана не успела испугаться, потому что наконец-то увидела эльфа.
Кинарис сидел у раскрытого окна. На его вытянутой ладони появлялся огонек магического света, он подбрасывал его, и тот взлетал, уносился в небо.
Видимо, это был последний, третий. За каждого погибшего сегодня члена семьи.
Тэлана подошла к окну, не зная, что сказать. Кинарис сам к ней повернулся, и теперь на его лице не было и следа безучастности. Он хищно, задорно улыбался, и лунный свет серебрил его бледное лицо, вытянутые уши и белые волосы.
- Мой брат – наследник эльфийского трона. Он явно ушел сегодня от виселицы, значит, я должен отыскать его. И помочь. Людям нас не сломить! Ты со мной?
Тэлана кивнула, не очень понимая, на что сейчас соглашается. А потом с удивлением увидела в окне сотни и сотни огоньков, которые поднимались к звездам.
Эльфийские беженцы отдавали дань павшим монархам.