Глава 7
В этот раз Сяо Мэн, казалось, разозлился сильнее обычного, и его гнев затянулся на долгое время. Он совсем перестал обращать внимание на Цзяяна, целыми днями не показывая и тени доброжелательности.
Цзяян не знал, что делать. Раньше, после ссоры, он просто говорил Сяо Мэну несколько приятных слов, улыбался, давал возможность сохранить лицо, и его гнев утихал.
Но на этот раз, что бы Цзяян ни делал, как ни старался угодить, Сяо Мэн оставался холодным и равнодушным.
Цзяян был в растерянности. Видя, что Сяо Мэн и не думает идти на контакт, он забеспокоился, но все его попытки задобрить его оказывались тщетными. Казалось, он просто не понимал, как правильно подступиться.
Даже будучи не самым проницательным человеком, он ясно видел, что Сяо Мэн намеренно отдаляется от него. Спустя долгое время ему стало стыдно находиться рядом с Сяо Мэном. Они жили под одной крышей, но почти не разговаривали.
Он очень дорожил Сяо Мэном как другом, хоть и часто сталкивался с холодностью, а ругань и вовсе была обычным делом. Их отношения и вовсе нельзя было назвать равными.
Но дружба — вещь загадочная. Он искренне считал Сяо Мэна хорошим человеком: суровым снаружи, но добрым внутри. Пусть его слова бывали язвительными, но сколько раз он помогал ему! Даже его печально известный скверный характер почему-то давал Цзяяну чувство уверенности.
Ему казалось, что только Сяо Мэн искренне к нему хорошо относится, не строит козней и не ждёт ничего взамен. Среди всех людей, которых он встречал, никто не относился к нему с такой искренностью.
Так что этот друг был для него единственным и бесценным.
Конечно, каждый раз после ссоры ему приходилось первым идти на примирение, и это било по самолюбию. Но в любых отношениях кто-то должен уступать. Он не обращал внимания на вспышки гнева Сяо Мэна, лишь бы их дружба продолжалась.
Однако на этот раз холодность Сяо Мэна была не просто обидой, а, казалось, он всерьёз решил порвать с ним все связи. Цзяян понимал, что сам он человек незначительный, и многим казалось странным, что у такого человека, как Сяо Мэн, вообще есть такой друг. Если бы однажды Сяо Мэн решил, что тот недостоин его дружбы, никто бы не удивился.
Предчувствие разрыва заставляло его каждый день украдкой следить за выражением лица Сяо Мэна, но тот оставался непоколебим.
Даже в день своего рождения он не смягчился.
Цзяян успел лишь бросить на ходу: «Сегодня же твой день рождения», — перед тем как они разошлись на работу, и в ответ получил лишь короткое «Угу».
Хоть Сяо Мэн и не подал никакого намёка, Цзяян по дороге с работы зашёл в магазин и купил много продуктов. Вернувшись домой, он тут же завязал фартук и принялся резать, мыть и готовить, торопясь и покрываясь потом, боясь, что не успеет накрыть на стол к возвращению Сяо Мэна.
К счастью, в тот день тот задержался на работе, и времени оказалось достаточно. Цзяян приготовил все блюда, тщательно их разложил, даже стол до блеска протёр, но Сяо Мэн так и не появился.
Закончив готовку, он почувствовал голод, но начинать без друга было бы невежливо, поэтому ему пришлось пить воду, чтобы хоть как-то заглушить пустоту в животе.
В ожидании он разогрел несколько блюд в микроволновке, вдыхая аромат и с тоской прихлёбывая простую воду, в конце концов он даже прокусил зубами следы на палочках для еды. Не выдержав, Цзяян набрал номер Сяо Мэна.
Пришлось позвонить несколько раз, прежде чем тот ответил. В трубке явственно слышались шум и оживлённые голоса, явно была какая-то вечеринка.
«Что тебе?» — Голос на том конце провода звучал раздражённо.
«Эм... Ты вернёшься на ужин?» - Услышав шум, Цзяян понял, что тот вовсе не задерживался на работе, и осознал, что все его усилия оказались напрасными.
Сяо Мэн ответил резко: «Ты что, дурак? Ты хоть посмотри, который час! Как я мог ещё не поесть?»
«А, вот как...»
«Что-то ещё?»
Услышав его невнятное бормотание в ответ, тот быстро положил трубку.
Цзяяна охватило уныние, а чувство голода стало ещё острее. С лёгкой горечью он наскоро поел, убрал со стола, а остатки еды аккуратно завернул в пищевую плёнку и убрал в холодильник. Вечер уже подходил к концу.
Он посидел немного, обхватив колени, посмотрел телевизор, но это показалось ему скучным. Хотя он собирался пойти спать, какая-то тоска заставила его остаться, и он медленно задремал на диване.
***
Сяо Мэн повернул ключ в замке и, войдя, нахмурился при виде тусклого света в гостиной.
Бережливость Цзяяна доводила его до бешенства. Тот собирал капающую воду из неплотно закрытого душа в ванну, выключал телевизор, если никто не смотрел, и, оставаясь один, никогда не зажигал лишнего света.
И вот этот до омерзения скупой человек мирно спал, свернувшись на диване, беззаботно поджав под себя босые ноги.
Лицо у него было заурядное, но ступни красивой формы, разве что покрытые лёгкими мозолями от постоянной ходьбы в дешёвой обуви.
Сяо Мэн знал, что он особенно чувствителен к щекотке. Когда они делали друг другу массаж, стоило ему взять его ступни в руки, а они были приятными на ощупь, и слегка сжать пальцами подошвы, как Цзяян тут же начинал ёрзать, судорожно поджимать ноги и издавать странные приглушённые звуки.
Отчего у самого Сяо Мэна в груди тоже начинало слегка щемить.
Свернувшись в неудобной позе, спящий мужчина выглядел удивительно безмятежным, словно спал глубоко и сладко. В то время как Сяо Мэн, который из последних сил сдерживал порыв схватить его за ступни, чувствовал лишь нарастающее раздражение и мысленно ругал себя за идиотизм.
Долгое игнорирование Цзяяна не притупило его чувств, напротив, оно лишь обострило жажду.
Столько дней без единого прикосновения даже к его пальцам — это было сродни мучительной жажде.
У такого воздержания, подобного попытке бросить курить, имелась веская причина. Тот день стал для него настоящим ударом.
В чём разница между словами «Давай будем мужем и женой» и предложением руки и сердца? А в ответ услышать: «Тебе правда пора жениться» — это было хуже, чем окатиться ведром ледяной воды.
С одной стороны, его бесила душевная глухота и полное отсутствие романтизма у Цзяяна, так что хотелось хорошенько встряхнуть этого мужчину и вышвырнуть за дверь.
С другой стороны, он должен был понимать, что у них практически нет возможности быть вместе.
Несмотря на то, что они так часто занимались сексом, Цзяян ни о чём не подозревал.
Он лишь спрашивал, смущённо улыбаясь, когда тому уже становилось невмоготу: «У тебя на работе сейчас тяжёлый период?»
Цзяян знал, что они занимаются сексом.
Но не знал, что это из-за любви.
Даже если бы узнал, то вряд ли смог бы принять.
Поэтому Сяо Мэн больше не хотел совершать глупостей. Склонять голову перед этим мужчиной, позволять ему смотреть сверху вниз с жалостью — на такое он был не способен.
Было очень глупо беспокоиться из-за такого никчемного человека.
В конце концов, они переспали уже столько раз, что пора бы и пресытиться. Нечего цепляться за то, что не имеет будущего. Раз уж никто никому ничего не должен, лучше разорвать эти отношения как можно скорее.
С такими мыслями он начал относиться к Цзяяну с холодным равнодушием. И всё же...
Мужчина на диване продолжал безмятежно спать, без тени беспокойства, совершенно не затронутый мучительным раздражением Сяо Мэна. Его мирный вид лишь подливал масла в огонь. В ярости Сяо Мэн пнул диван, невольно жертвуя собственными пальцами ног.
От толчка Цзяян слегка пробудился и сонно моргал. Осознав ситуацию, он даже улыбнулся: «М-м... Ты вернулся?»
Сяо Мэн не ответил, лишь мрачно уставился на него.
«Ты пил? Может, разогреть тебе суп, чтобы снять похмелье?»
Сяо Мэн отрицательно покачал головой.
Мужчина приподнялся, растирая затекшую ногу:
«Тогда, если сможешь поесть, давай хоть немного лапши долголетия. Хотя бы пару ниточек... Чтобы весь год был гладким и благополучным...»
Цзяян был немного суеверен, как многие добрые и скромные люди. Многие удары судьбы он не мог объяснить здравым смыслом, поэтому предпочитал списывать их на "предначертание".
«Не надо.»
Неоднократно отвергнутый, Цзяян смущённо замолк, опустив голову и продолжая разминать онемевшую голень.
Сяо Мэн молча опустился рядом с ним. Их плечи соприкоснулись, и даже по этому лёгкому касанию было заметно, насколько худым стал мужчина рядом.
«Ты ждал меня к ужину?»
«Я не знал, что ты будешь праздновать с друзьями... Вот и приготовил немного. Завтра разогреем, будет так же вкусно. Или... может, сейчас поешь немного?»
Сяо Мэн смотрел на спокойное, мягкое лицо мужчины, и то небольшое колебание, что было в нём, разрасталось всё сильнее.
Он знал, что этот мужчина дорожит им. Но эта забота была не той, которую он хотел.
Хотя это всё, что тот мог ему дать.
«Не надо.»
«Ну хорошо...» - Цзяян неловко улыбнулся, отвернулся и после короткой паузы пробормотал: «Тогда я... пойду спать.»
Такая «забота» лучше, чем ничего?
«Эй...» - Неожиданно остановил его Сяо Мэн.
И в тот момент, когда мужчина обернулся, он точно поймал его губы в поцелуе.
Цзяян растерялся от неожиданности.
Раньше, перед тем как перейти к делу, они всегда сначала раздевались, некоторое время ласкали друг друга в тесных объятиях, и только во время прелюдии начинали целоваться. Это в первый раз, когда они целовались, и при этом оба были полностью одеты.
Ощущение было непривычным, настолько сильным, что перехватывало дыхание. Язык, проникший в его рот, двигался страстно и настойчиво, мягкие губы терлись о его собственные, сжимали их, быстро становясь влажными от слюны. Цзяян не решался пошевелиться, затаив дыхание, принимая глубокий поцелуй от своего друга.
Странно, что такая внезапная ласка губ и языка мгновенно, без малейшего колебания, заставила его тело мгновенно загореться, а сердце бешено колотилось. Голова кружилась сильнее, чем в первый раз, когда он поцеловал девушку, за которой когда-то ухаживал.
Поцелуй был настолько интенсивным, что он едва не достиг кульминации прямо сейчас. Сяо Мэн медленно оторвался, безмолвно глядя на него.
Во рту еще оставалось это жгучее ощущение, язык немел от чрезмерного внимания. Цзяян сглотнул и молча встретился взглядом с красивыми, слегка раскосыми глазами друга, отчего почувствовал неловкость.
К счастью, после непродолжительной паузы Сяо Мэн прекратил этот изучающий взгляд, вновь приблизился и продолжил долгий, глубокий поцелуй...
Эта необычная страсть так измотала Цзяяна, что он не мог пошевелиться. Когда Сяо Мэн наконец отстранился, он инстинктивно свернулся калачиком под одеялом и сразу погрузился в сон.
Видя это, Сяо Мэн не стал будить, чтобы помыться. Он лишь провел рукой по его мягким черным волосам и оставил все как есть.
Он и сам не заметил, как поглаживание его головы стало привычным жестом. Эта невольная нежность пугала его.
Рядом мужчина начал ровно и спокойно дышать, явно погрузившись в комфортный сон. Но Сяо Мэн не чувствовал и тени усталости. Мысли путались в голове, на душе было горько. В конце концов он сел, включил ночник и достал ноутбук.
Цзяян шевельнулся от внезапного света, и Сяо Мэн машинально приглушил лампу. Достал с тумбочки футляр и надел очки на прямой изящный нос.
Экрана ноутбука было достаточно для работы, хотя при таком освещении глаза быстро уставали. У Сяо Мэна была легкая близорукость, и очки он носил редко. Кто-то говорил, что в очках он выглядит добрее. Цзяян, наверное, сказал бы "мягче".
Он собирался загрузить себя работой, чтобы скорее устать, но его мысли вновь вернулись к Цзяяну.
Повернув голову, он разглядывал спящего: аккуратные брови, правда, слишком светлые; неподвижные ресницы под тонкими веками; небольшой нос и рот. Из-за худобы лицо казалось совсем миниатюрным, и выглядел он трогательно беззащитным.
Сяо Мэну было приятно, что мужчина спал лицом к нему, а не отвернулся спиной.
И он был слишком жалок, чтобы радоваться таким мелочам.
Смотря на него, Сяо Мэн не смог удержаться и наклонился, чтобы легонько коснуться губами его губ. Цзяяна пришлось поцеловать раз семь или восемь, прежде чем он едва приоткрыл глаза, несколько секунд смотрел в растерянности, а затем хрипло пробормотал: «Сяо Мэн?»
«Мм?»
«...Ты в очках?»
«Угу.»
«Выглядишь по-другому...» — Невнятно пробормотал Цзяян: «...такой добрый...» И, сказав это, сонно улыбнулся.
Сяо Мэна будто током ударило. Он поцеловал его сильнее, затем еще и еще, пока наконец не отложил едва тронутый ноутбук в сторону, обхватил худощавое тело мужчины и погрузился в глубокий, страстный поцелуй.
Цзяян снова проснулся, несколько секунд приходил в себя, затем с недоумением спросил: «Опять хочешь?»
Обычно такие страстные поцелуи были прелюдией к сексу, поэтому видимо, Сяо Мэн еще не удовлетворился. Так он это понимал.
«Нет...» — Сяо Мэн сам удивился, насколько мягким стал его голос. Неужели очки действительно так меняют человека? — «Просто поцеловаться...»
Даже сняв мешающие очки, он не мог заставить себя быть грубее, продолжая нежно сливаться в поцелуе с покорным мужчиной.
Эта необычайная нежность пугала его.
А полуспящий мужчина, который приоткрывал губы для поцелуев, ничего не замечал. Просто почувствовав тепло Сяо Мэна, он прижался к нему ближе и обнял за талию.
***
Цзяян проснулся с тяжелой головой и онемевшим телом. Он смутно слышал утренние звуки, но не мог заставить себя открыть глаза. К счастью, сегодня были выходные, и он мог позволить себе поваляться в постели подольше.
Он проснулся от постоянного зуда в шее и понял, что это Сяо Мэн трётся о его шею. Увидев, что тот наконец открыл глаза, давно проснувшийся мужчина обнял его и перевернул на спину, чтобы они лежали лицом к лицу.
Цзяян все еще страшно хотел спать. Прижавшись к приятной на ощупь груди друга, он снова закрыл глаза, готовый провалиться в сон, но тут Сяо Мэн зажал ему нос.
«Не смей спать. Вставай.»
«М-м...»
«Ты уже слишком долго спал.»
Цзяян приоткрыл глаза и невнятно пробормотал: «На улице еще темно...»
«Это потому что дождь.»
«А...» — Цзяян немного пришел в себя и тихо добавил: «Опять дождь... А холода все нет... В летний сезон у нас и так зарплата маленькая...»
Его сонное бормотание прервала рука друга. Цзяян болезненно крякнул, но не стал обращать внимания на место, которое ущипнули, продолжая лежать в объятиях Сяо Мэна и дремать.
«Эй, не спи.» — Друг снова ущипнул его за нос, насильно возвращая к бодрствованию: «Будешь со мной смотреть на дождь.»
«......» — Цзяян смущенно спросил: «Разве в этом есть что-то интересное?»
«Если мы смотрим вместе, то автоматически становится интереснее.»
«А...» — Шмыгая носом, Цзяян покорно позволял самовлюбленному красавцу осыпать поцелуями его лоб, изо всех сил пытаясь проснуться.
Сяо Мэн еще немного поцеловал его, затем встал с кровати и раздвинул шторы. Дождь уже почти прекратился, на стекле остались лишь слабые следы капель, поэтому он распахнул окно. Выбрав CD, он вставил его в проигрыватель, и как только из колонок полились тихие мелодичные звуки, вернулся в постель, где обнаружил пунцового Цзяяна.
«Что такое?»
«Ты... ты даже не прикрылся...»
Ходить по комнате в чем мать родила с такой непринужденной грацией мог только Сяо Мэн. Хотя его обнаженное тело и вправду было приятным взгляду, без малейшей пошлости, Цзяян все равно чувствовал неловкость, наблюдая за ним.
Сяо Мэн лишь фыркнул в ответ на смущение мужчины: «Чего стесняться? Разве у тебя этого нет?»
«Ну...»
«Или ты уже забыл, каков он на вкус? Ведь только вчера пробовал.»
Воспоминания о том, как "эта штука много раз входила в него", заставили Цзяяна заикаться: «Н-не надо так говорить...»
Глядя на бесстыдное выражение лица Сяо Мэна, Цзяяна испытал лёгкий шок. Этот человек выглядел таким воспитанным и интеллигентным, но говорил порой совершенно беззастенчивые вещи.
«Ладно, чего тут стесняться.» — Сяо Мэн откинул одеяло и крепко обхватил свернувшегося клубком мужчину, прижав его к кровати. Цзяян попытался вырваться, но вскоре сдался и позволил себя обнять.
Они лежали лицом к окну, и тёплая рука Сяо Мэна медленно скользила по его телу, вызывая приятное щекотливое ощущение. Холодные уши постепенно согревались от поцелуев, становясь горячими и чувствительными.
В комнате царила свежая атмосфера. Цзяян прикрыл глаза, прижавшись спиной к груди мужчины, и покорно принимал его ласки. Он не понимал слов песни, которая звучала из колонок, но мелодия была приятной, создавая идеальное настроение. Помолчав так некоторое время, он вздохнул:
«Сяо Мэн, ты действительно знаешь толк в романтике. Не представляю, насколько счастливой будет женщина, которая выйдет за тебя замуж...»
Сяо Мэн недовольно цокнул языком:
«С чего бы мне жениться? От женщин одни проблемы. Вечно ноют, капризничают, их невозможно успокоить... Ты куда лучше — никогда на меня не злишься, что бы я ни делал.»
Цзяян рассмеялся: «Да как я посмею на тебя злиться?»
«Эй...» — Сяо Мэн внезапно укусил его за ухо: «Скажи, зачем вообще нужна женщина?»
«Э-э?»
«Разве нам сейчас не хорошо?»
«М-м...»
«Тебе чего-то не хватает?»
«А...»
«Я хорош?» — Сяо Мэн, раздражённый его медлительностью, прижал его сильнее: «Я хорош в постели?»
«......» — Цзяян сделал вид, что подавился слюной, и лишь через некоторое время неловко пошевелился, пробормотав: «О-очень хорош...»
«А в обычной жизни? Как я к тебе отношусь?»
«Очень хорошо.» — Честно ответил Цзяян.
«Хм...» — Сяо Мэн, кажется, остался доволен: «Значит, ты мной восхищаешься?»
Цзяян снова рассмеялся над его самовосхвалением: «Конечно, конечно.»
«Тогда давай так и продолжать.» - Сяо Мэн был в хорошем настроении, прижимая мужчину к себе: «Всё равно ты не найдёшь себе женщину, а со мной тебе точно будет хорошо.»
Цзяян разгорячился от его прикосновений, но вырваться не мог, поэтому лишь невнятно пробормотал "ладно, ладно", а затем вскрикнул "а!", когда Сяо Мэн вошёл в него без всяких церемоний возле открытого окна.
Они были закутаны лишь в тонкие простыни, и амплитуда движений была настолько очевидной, что если бы кто-то поблизости случайно открыл окно и выглянул, это сразу стало бы заметно.
Одновременно пугаясь этой мысли и становясь ещё чувствительнее от стыда, он беспомощно замер в тесном пространстве под простынёй, не имея возможности ни вырваться, ни убежать от яростного вторжения.
Он не мог сдержать дрожь и прерывистое дыхание, когда другой входил в него. Жар друга, проникающий глубоко в его тело, заставил его покраснеть с головы до ног.
Раньше Цзяян всегда считал Сяо Мэна человеком сдержанным в своих желаниях.
Действительно, Сяо Мэн не был похотлив. На улице он проходил мимо любых красавиц, даже не взглянув, а уж о таком откровенно-похотливом выражении лица, как у развратников, и речи быть не могло.
Хотя он мог совершенно открыто листать эротические журналы, это укладывалось в рамки нормальных потребностей, и даже тогда он не проявлял особого энтузиазма.
Но после того, как между ними возникла близость, это мнение пошатнулось.
Теперь они занимались этим почти каждый день, причём не обязательно ночью перед сном. Часто случалось, что среди бела дня с Цзяяна срывали одежду и насильно овладевали им. На диване, за столом, в ванной и даже на кухне Цзяян всегда подвергается внезапному нападению без какой-либо психологической подготовки.
Сопротивляться было бесполезно, да и учитывая их отношения, не было необходимости серьёзно отказываться. Но даже после стольких раз, когда их тела уже идеально подстроились друг под друга, сильное чувство стыда не исчезало. Каждый раз он краснел, не смея открыть глаза, позволяя Сяо Мэну делать с ним что угодно.
Хотя возраст за тридцать считается для мужчин расцветом сил, но его энергия и желания значительно уступали Сяо Мэну.
Может быть, у Сяо Мэна просто слишком много стресса на работе, или он слишком долго сдерживался из-за строгих моральных принципов. В конце концов, здоровый мужчина в таком возрасте без постоянной партнёрши наверняка чувствует себя одиноким.
Размышляя таким образом, Цзяян даже почувствовал, что это неплохо. Они могли бы мирно ужиться с Сяо Мэном, поддерживать друг друга и изредка ссориться по пустякам. Он бы совсем не чувствовал себя одиноким. Женитьба на женщине больше не казалась необходимой.
Если бы он мог продолжать в том же духе, даже если бы это была жизнь двух одиноких мужчин, поддерживающих друг друга, он был бы вполне доволен, и это было похоже на настоящую семью.