Глава 6
В первый же рабочий день Цзяян чуть не опоздал. К счастью, Сяо Мэн подвёз его на машине, что оказалось куда быстрее автобуса, и он успел ровно к началу рабочего дня.
Хотя в компании он считался новичком, по возрасту и опыту работы он превосходил многих. Поэтому, несмотря на неловкое появление, коллеги поначалу относились к нему вежливо.
На второй день его попросили помочь с копированием документов.
На третий день начали просить заваривать чай.
На четвёртый уборка в офисе уже лежала на нём.
К пятому дню даже новенькая сотрудница, которая только выпустилась из Университета, бросила ему: «Сделай, пожалуйста, вот это, а то я опаздываю на свидание!»
На шестой день наступили выходные.
За неделю Цзяян быстро влился в рабочий ритм, включая необходимость быть на побегушках у других.
Он не считал это чем-то обременительным. Если просьбы были пустяковыми, он помогал, потому что сидеть без дела всё равно не хотелось.
«Силы всё равно не иссякнут» — твёрдо верил он в эту истину.
Трудности его не пугали.
Гораздо больше его беспокоило то, что лето было для компании мертвым сезоном. Сверхурочных не было, а значит, и дополнительных выплат тоже. Зарплата и так была невысокой, а долги копились. Перспективы расплатиться казались туманными. Сяо Мэн вообще не затрагивал тему денег, и от этого Цзяяну становилось ещё более неловко.
Все расходы на еду и жильё покрывал Сяо Мэн. Когда Цзяян предложил хотя бы частично оплачивать коммунальные услуги и питание, тот лишь раздражённо закатил глаза, даже не взглянув на него:
«Не трать моё время на такие мелочи. Ах, тебе неудобно? Ладно, тогда иди помой посуду».
Оплачивать жильё и быт одними лишь домашними делами — такое положение вещей не давало Цзяяню покоя. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, а ему и вовсе не везло на подарки судьбы.
Всё, что он мог сделать для Сяо Мэна, ограничивалось хозяйственными хлопотами. Ну и ещё приходилось покорно терпеть боль в постели, считая несправедливым то, что он вечно снизу. Если уж помогать друг другу, почему болит только у него? Но стоило вспомнить, сколько добра для него сделал Сяо Мэн (с его точки зрения), и фраза «Давай теперь я сверху» застревала в горле.
Оставалось лишь методично копить. Он не знал, когда сможет вернуть долг, но, по крайней мере, у него оставалась надежда на будущее. Он планировал выплачивать небольшую сумму раз в квартал, хотя Сяо Мэн будет тратить её только на карманные расходы, но все равно он будет чувствовать себя спокойнее.
Но благодарность — это одно, а вот ежедневное общение с Сяо Мэном открывало перед ним всё новые грани его личности. Порой он задумывался: а не демон ли его друг, собственно?
В выходные, пока он усердно убирался в комнате, Сяо Мэн внезапно обхватил его сзади и швырнул на диван.
Цзяян, естественно, ничего не понимал, а тот и не собирался объяснять. Только когда с него стащили рубашку, до него начало доходить, и он попытался вырваться. Но его крепко прижали и стянули брюки.
Дальше и говорить нечего. Даже закончив, Цзяян ещё долго лежал, не в силах прийти в себя после внезапного нападения.
А «насильник» тем временем совершенно спокойно пояснил мотивы своего преступления:
«Просто мне захотелось».
«Что значит "просто захотелось"?..»
«Ну, не только же мне хотелось. Тебе ведь тоже было хорошо, разве нет?» — С невозмутимой откровенностью заметил преступник, указывая на промежность жертвы: «Всё равно же кончил.»
Даже такой терпеливый, как Цзяян, не выдержал и в сердцах лягнул его.
Сяо Мэн, разумеется, не собирался просто так принимать удар. Он тут же схватил его за лодыжку, притянул к себе и снова прижал.
Так воскресенье и прошло в бестолковой суматохе, и к концу дня у Цзяяна болел не только зад, но и поясница, что он едва мог разогнуться.
Если бы он хоть как-то мог дать сдачи, то с радостью заставил бы Сяо Мэна прочувствовать то же самое.
Но, конечно, это были лишь пустые мечты, способ выпустить пар. Вместо того чтобы тратить время на пререкания с Сяо Мэном, лучше поискать подработку и подзаработать.
Честно говоря, Цзяян и так экономил на всём, даже женатые коллеги, отчаянно копящие на детские нужды, не могли сравниться с ним в умении беречь каждый юань.
Приглашения на корпоративные посиделки он всегда вежливо отклонял, да и никто не настаивал. Кому охота тащить в бар человека, который обычно довольствуется бутербродом с дешёвой ветчиной?
Но иногда отказаться было невозможно.
Как раз, когда ему выдали первую зарплату, у начальника отдела был день рождения. Все сотрудники, независимо от того, льстили они ему или нет, обязаны были участвовать в поздравлении. По традиции скидывались всем коллективом, так что сумма с человека выходила небольшая, никто не оставался внакладе.
Цзяян слегка сокрушался, но безропотно согласился, решив просто на ближайшие дни отказаться от ветчины в своих бутербродах.
Когда купили подарки, то показалось, что маловато, и тогда все отправились в магазин выбрать бутылку вина в дополнение к поздравлению.
Цзяян шёл чисто для массовки, потому что никто и не думал спрашивать совета у человека, который даже перед покупкой банки пива десять раз подумает.
Пока остальные горячо обсуждали варианты, он вдруг заметил на полке знакомую этикетку и неуверенно указал:
«А вот это можно? Мне кажется, неплохое...»
Все повернулись, куда он показывал, а затем уставились на него. Цзяян поспешно замахал руками:
«Я вообще не разбираюсь в вине!»
Все дружно фыркнули и перевели взгляд. Он осторожно добавил:
«Я просто пробовал только его... Сначала странное, но потом привыкаешь, и кажется вкусным...»
У Сяо Мэна была неплохая коллекция вин, и хоть он вел себя грубовато, но жадным никогда не был, поэтому то и дело наливал Цзяяну, особенно перед сном.
Тот насыщенный, манящий напиток не опьянял, но неизменно создавал томную, дразнящую атмосферу. Оба они были здоровыми взрослыми мужчинами, и, если не подавлять желание, всё легко заканчивалось в постели. Цзяян хоть и колебался, сопротивлялся, но со временем начал хоть как-то подстраиваться.
Оттого-то в последнее время у него так часто болела поясница.
Коллеги смотрели на него, словно на диковинку.
«Ладно, эта бутылка нам не по карману. Попробуй в следующий раз что-нибудь подешевле.» — Кто-то похлопал его по плечу, а остальные тихонько засмеялись.
Цзяян смутился от явных насмешек, слегка растерялся, но спорить не стал.
Уже на праздничном ужине, услышав, сколько стоит то вино, он поразился и с внезапным чувством вины перед Сяо Мэном понял, что все это время по-свински проглатывал драгоценный напиток, даже не распробовав его вкуса.
Сяо Мэн время от времени дарил ему одежду, кошельки, часы, но всегда с отрезанными ярлыками. И хотя каждый раз он бросал это небрежно со словами: «Мне не нужно, попробуй, подойдет ли», но Цзяян знал, что это завуалированная помощь.
Он не представлял, во сколько обходится Сяо Мэну такая «поддержка», но даже если все эти вещи были недорогими, в сумме выходила внушительная цифра.
Цзяяну казалось, что хоть Сяо Мэн и принадлежал к высокооплачиваемым работникам, он оставался обычным наемным сотрудником с ипотекой, машиной и кучей светских обязательств. Тратить приходилось на многое, да и жил он без особой экономии. Вряд ли ему было легко.
Эта мысль не давала покоя. Сяо Мэн, такой гордый, даже если бы испытывал нужду, ни за что не подал бы виду. А если из последних сил держит марку, то насколько же ему тяжело?
В итоге, вернувшись домой, Цзяян впервые в жизни осмелился спросить:
«А сколько у тебя зарплата в месяц?»
Ответом стал пинок, который скинул его с кровати.
Сяо Мэн, заподозривший недоброе, без церемоний набросился на него:
«Тебе-то что? С каких это пор ты лезешь в мои дела?»
Цзяян осознал, что перешёл границы, но такая резкая реакция всё равно задела его.
Он неловко сидел на полу, пока до него наконец не дошло, что даже деля одну кровать, они по-прежнему оставались разделены невидимой чертой, и любая попытка её переступить воспринималась как вторжение.
Ещё он вспомнил, как однажды, убираясь в комнате, задел тумбочку у постели Сяо Мэна. Он даже не заглядывал внутрь, просто заметил, что ящик не заперт и приоткрыт, из любопытства бросил взгляд в щель и закрыл. Но когда Сяо Мэн вернулся, его ждал яростный скандал. Тот вышел из себя настолько, что начал кричать такие вещи, от которых Цзяян буквально остолбенел.
Сяо Мэн делил с ним крышу над головой, угощал дорогим вином и изысканными блюдами, но малейшее посягательство на его личное пространство было табу.
Лучше держаться на расстоянии.
С тех пор Цзяян благоразумно избегал любых вопросов, которые касались личной жизни Сяо Мэна.
***
«Спасибо за покупку, приходите ещё!»
Сяо Мэн с кислой миной швырнул пакеты в машину и снова погрузился в пучину самобичевания.
Зачем он вообще покупал всё это Цзяяну? Разумного объяснения не находилось.
Вчерашний билет на концерт ещё можно было списать на извинение за тот пинок с кровати. Хотя Цзяян, кажется, даже не обиделся, потому что он вообще редко злился, и та стычка явно не оставила в нём и следа.
Но сегодня? Специально выехал, чтобы купить ему пижаму?
Неужели в качестве компенсации за порванную футболку, которую он сам же и уничтожил в пылу страсти прошлой ночью?
Сяо Мэн злобно дал задний ход, едва не врезавшись в столб. Он не мог удержаться от желания покупать вещи для Цзяяна, словно закоренелый вор, неспособный устоять перед чужим карманом.
Раньше он смеялся над мужчинами, осыпающими женщин подарками, считая их полными идиотами.
Теперь карма настигла и его, причём в куда более унизительном варианте. Ведь объектом его «щедрости» была вовсе не достойная восхищения женщина, а этот неблагодарный болван. И ведь приходилось ещё и отрезать все ярлыки, мять вещи, чтобы те выглядели поношенными — какой позор!
Он вовсе не пытался угодить Цзяяну! Да кому вообще нужно его расположение?
Просто... он не мог объяснить это странное чувство. Одна лишь мысль о том, как тот мужчина носит купленную им одежду, ест поданную им еду, как его волосы пахнут выбранным им шампунем, заставляла его слегка вздрагивать.
Проклятое странное чувство удовлетворения.
С одной стороны, он надеялся, что Цзяян обрадуется подарку. С другой — боялся, что тот обрадуется слишком сильно.
Его беспокоило, что этот простодушный мужчина постепенно начнёт ценить материальные блага больше, чем его самого.
Цзяян даже спросил о его доходах, что стало для него ударом, и это было хуже, чем если бы ему наступили на ногу.
Вдруг для этого типа он и правда всего лишь символ денежного мешка?
Конечно, Сяо Мэн не сомневался, что его обаяние сильнее власти банкнот. Но красота, харизма, талант — всё, чем он так гордился, вряд ли могли произвести впечатление на другого мужчину. А уж об общих интересах и говорить не приходилось.
Тогда почему Цзяян всё ещё держался за него? Неужели ему нравилось, когда на него орали?
В конце концов, он пришёл к нему из-за долга, терпел его выходки из-за долга, жил в его доме, чтобы выплатить долг.
Без этих проклятых денег между ними не было бы и намёка на нынешнюю двусмысленность.
Одна только мысль о том, что для Цзяяна на первом месте женщины, на втором — деньги, и лишь где-то в хвосте — он сам, — вызывала у Сяо Мэна дикое желание спалить все купюры дотла.
Но хуже всего было то, что даже осознавая это, он сам, без всяких просьб, хмурясь покупал подарки, яростно отрезал ярлыки и сварливо вручал их снова и снова.
Будто это он ухаживал за этим болваном!
Если однажды Цзяян действительно протянет руку и потребует денег, используя его как живой банкомат... чёрт, он, кажется, и правда даст.
И судя по текущему состоянию его психики, ситуация будет только ухудшаться.
Представляя себе будущее, в котором он откажется от самоуважения и позволит другим себя использовать, Сяо Мэн испытал чувство обиды и замешательства.
Днём в офисе он уныло пялился в пространство, а за окном, словно в унисон его мрачному настроению, сгущались тучи, закрывая солнце, пока наконец не хлынул ливень.
Пора было уходить с работы, и погода внезапно испортилась! Сяо Мэн, которого женский коллектив компании величал «первым ледяным красавцем», сквозь зубы выругался трёхэтажным матом.
В отличие от высокомерного Сяо Мэна, который восседал в кабинете с кондиционером, вымещая злость на подчинённых, Цзяяну приходилось куда тяжелее.
Цзяян вёл крайне экономный образ жизни. На работе он довольствовался скромным обедом, а в такую жару даже стакан холодного напитка считал излишеством, поэтому просто наливал воду из кулера.
Но именно этот человек, обычно одетый до неприличия скромно, порой появлялся в простой, но дорогой рубашке поверх потрёпанной футболки. На его ногах могли быть как стоптанные до деформации ботинки, так и новенькие брендовые туфли, стоившие месячной зарплаты. А когда коллеги с изумлением замечали у него на руке часы, способные вызвать зависть, он лишь растерянно пожимал плечами.
Все были почти в замешательстве, не понимая, действительно ли этот парень беден или просто притворяется.
Одно можно сказать наверняка: он честный человек, который любит похвастаться.
Он периодически рассказывал истории, в которые не поверил бы даже самый наивный стажёр. При этом его нелепое враньё звучало так неумело, что в его искренности нельзя было сомневаться.
Например, когда его спросили о синяках под глазами, он заявил, что потерял билет на концерт, за что друг его отругал.
Все только рассмеялись. Более дурацкого оправдания нельзя было придумать, потому что те билеты на чёрном рынке стоили бешеных денег, и вряд ли во всей компании нашёлся бы человек, способный их купить.
«Честный хвастун» Цзяян тем временем устало стоял у копировального аппарата, покорно печатая чужие документы.
Вчерашний гнев Сяо Мэна не ограничился руганью. Когда тот грубо швырнул его на кровать, Цзяян уже был готов к худшему. Но бесконечные «наказания» оказались невыносимы.
Боль была терпимой, но перегруженное тело вскоре начало сдавать. В конце концов он взмолился о пощаде, но, правда, без особого результата.
Измождённый, он лишь с горечью подумал, что мужская ярость, как и страсть, требует выхода, причём оба чувства можно выпускать одним и тем же способом.
В сезон затишья работа шла неспешно. Перед самым концом смены сотрудницы собрались обсудить мужских моделей из нового журнала, по традиции перебирая всех красавцев, которых встречали в офисе. За компанию позвали и Цзяяна, который являлся представителем мужского пола, попросив высказать объективное мнение.
«Да, симпатичные.» — Цзяян кивнул, но без особого энтузиазма.
Ждать от него девичьего визга при виде фотографий красавцев было бы странно.
«Ну как, красавец? Этот взгляд просто убивает!»
Цзяян взглянул на профиль модели с холодно опущенными веками и искренне заметил:
«Чем-то похож на моего друга.»
Окружающие фыркнули, заставив его растерянно улыбнуться.
«Даже если лица похожи, уровень-то небо и земля.» — Новенькая сотрудница пожалела его и попыталась выручить.
«Тоже верно.» — Согласился Цзяян: «Силуэт похож, но мой друг намного симпатичнее.»
На этот раз все хором освистали его.
«Хвастун!»
«Правда же.» — Цзяян не рассердился и с улыбкой объяснил: «Мой друг очень красивый.»
«Тогда позови его, пусть приедет показаться!»
«Э-э...» — Цзяян представил себе ядовитое выражение Сяо Мэна с выражением на лице «Ты ищешь смерти» и поспешно замотал головой: «Не стоит, он рассердится.»
«Ну что такого, если мы посмотрим?»
«У него скверный характер.»
«Неужели будет орать?»
«...Да.»
И не просто орать. Даже если бы они набросились на него всем коллективом, вряд ли переспорили бы.
«И на женщин тоже кричит?»
«...Ну да...»
Когда Сяо Мэн злится, ругательства — это его основной стиль. Он никогда не будет вежлив с людьми из-за пола. Хотя с женщинами он будет вежливее, он, как правило, будет относиться ко всем одинаково.
«Фу, ну и характер! Даже если лицо красивое, с таким нравом всё равно противно.»
Все охотно поддержали:
«Верно, харизма важнее! Какая разница, как выглядит, если стоит открыть рот, то и вся красота меркнет!»
«Ну, не знаю...» — Цзяян усмехнулся: «Мой друг и ругаться умеет красиво.»
«Забудь об этом...»
К концу рабочего дня дождь разыгрался не на шутку. Хотя большинство сотрудников предусмотрительно захватили зонты, никто не решался выходить под такой ливень. Все толпились у входа в офисное здание, кучками переговариваясь в ожидании, пока стихия утихнет.
Цзяян коротал время, болтая с молодой коллегой.
На противоположной стороне улицы медленно остановилась машина, которая была похожа на ту, что водил Сяо Мэн. Сквозь пелену дождя рассмотреть было трудно, да и вероятность увидеть здесь Сяо Мэна казалась нулевой, поэтому Цзяян лишь мельком взглянул в ту сторону и уже хотел отвести глаза...
Как вдруг спустя пару минут дверь автомобиля с силой распахнулась, и оттуда выскочил мужчина. Не утруждаясь зонтом, он стремительно направился к ним, с таким видом, будто собирался кого-то съесть.
«Ты что, свинья?!»
Цзяян вздрогнул, узнав знакомую фигуру, но на ругань даже не обратил внимания.
«Ты мою машину не узнаёшь? Глаза где?! Я тебе полдня сигналю — слепой что ли?! У тебя что, глаза затуманены?!#@%?! &*%$#@$...»
Осыпаемый градом оскорблений, Цзяян сглотнул. Волосы Сяо Мэна уже наполовину промокли, но тот, не переставая кричать, по-прежнему стоял под дождём. Цзяян поспешно раскрыл зонт, прикрывая его:
«Я просто не ожидал тебя здесь увидеть, прости...»
На середине фразы он понял, что за спиной уже давно не раздаётся ни звука. Оглянувшись, он увидел окаменевших коллег.
«Действительно... красавец...»
Высокий статный мужчина с раздражённым выражением лица ничуть не терял от этого своей аристократичной привлекательности. Хотя брови его были грозно сведены, холодная красота черт вызывала зависть даже у присутствующих женщин.
Выходит, поговорка "лицо — зеркало души" работает не всегда. Существуют люди, которые, несмотря на мелочность, скверный характер, подлость и лексику, достойную портового грузчика, всё равно остаются невероятно красивыми.
***
Оставив остолбеневшую толпу, они поспешили к машине. Сяо Мэн выглядел недовольным, но явно просто дулся. Цзяян, видавший и не такие его выходки, знал, что тот меняет настроение быстрее, чем перчатки, потому не придал этому значения. Он лишь улыбнулся и поблагодарил:
«Не думал, что ты заедешь за мной. А я уже переживал, что промокну до нитки по дороге домой.»
«Кто сказал, что я специально за тобой приехал?» — Буркнул Сяо Мэн, отвергая благодарность: «Просто по пути было.»
Через некоторое время он снова спросил:
«У вас в компании много женщин работает?»
«Да, по специфике бизнеса мужчин меньше.»
Сяо Мэн странно усмехнулся:
«Разве это не подходит тебе? Кажется, что в месте, где много женщин, рай, правда?»
«Да нет же...» — Цзяян, поняв намёк, смутился: «Мы просто коллеги. Многие замужем, а молодые вряд ли заинтересуются таким стариком, как я.»
«Пусть не интересуются, какая разница? Всё равно ты из тех, кто чем больше получает отказов, тем упорнее лезет. Даже если тебя посылают, не сдаёшься.»
Цзяян лишь улыбнулся в ответ на язвительное замечание, отряхивая капли воды с брюк:
«Мне бы о таком не мечтать. Я такой жалкий и бедный, куда уж мне?» - Он задумался, затем добавил: «Сначала лет десять расплачиваться с долгами. Когда рассчитаюсь, то мне уже за сорок будет, совсем уже старик. О чём тут говорить? Один и проживу.»
Его главной мечтой всегда была простая семья с обычной женщиной. Но годы попыток убедили его, что это недостижимо. Разве что, если улучшится финансовое положение, то можно будет взять приёмного ребёнка, так хоть не одиноко будет.
Сяо Мэн неопределённо хмыкнул, а затем вдруг ехидно протянул:
«Женщины не нужны?.. Ну конечно. Я же тебя полностью удовлетворяю. Разве они могут со мной сравниться?»
Цзяян так и не научился с лёгкостью обсуждать постельные дела, как это делал Сяо Мэн. Его лицо побагровело. Он хотел открыть рот, чтобы защититься, но, подумав, передумал.
Если верить Сяо Мэну, всё звучало великолепно. Вот только «страдающей стороной» был Цзяян. Кому ещё приходилось терпеть такие последствия?
Но если он действительно поспорит с Сяо Мэном, он точно не одержит верх, и ему придётся вытерпеть множество насмешек, поэтому он не хотел, чтобы его ругали.
Вернувшись домой, они быстро поужинали, прибрались и устроились на диване перед телевизором. Казалось, Сяо Мэн почему-то пребывал в лучшем расположении духа: он больше не хмурился, а уголки его губ слегка приподнялись, что удивило Цзяяна.
Видя, что, хотя он и смотрел на экран, его мысли явно не были заняты скучным ток-шоу, поэтому Цзяяна постепенно охватило дурное предчувствие.
Вчерашняя ночь далась ему нелегко. Простынь промокла от их выделений, с утра поясница болела так, что он еле поднялся, да ещё и живот скрутило несколько раз.
Чтобы в ближайшее время избавить себя от новых мучений, он старался быть настороже. И когда Сяо Мэн, поигрывая пультом, вдруг повернулся и встретился с ним взглядом, Цзяян инстинктивно отодвинулся.
И конечно же, высокомерный и элегантный мужчина сказал:
«Эй, я хочу тебя.»
Не успел Цзяян поразиться вопиющему несоответствию между внешностью Сяо Мэна и его «прямотой» (или пошлостью?), как его уже повалили на диван.
Цзяян почувствовал, что ради здоровья ему нужно решительно отказаться от этого абсурдного предложения, несмотря ни на что. К сожалению, как бы он ни заявлял: «Я вообще не хочу этого делать», Сяо Мэн всё равно разделся и взял инициативу в свои руки.
Цзяян отчаянно сопротивлялся, но Сяо Мэн не привык отступать. К тому же он мастерски владел языком, поэтому стоило ему схватить Цзяяна за подбородок и погрузиться в глубокий поцелуй с сосущими движениями, как тот начал слабеть.
В конце концов Цзяян сдался, стиснув зубы. Сегодня Сяо Мэн был невероятно возбуждён, едва не сломал ему поясницу. Перегруженное место внутри болело и зудело, наверняка уже распухло, но должно было снова и снова принимать его.
Когда Сяо Мэн взял в руку его возбужденный член, Цзяян почувствовал, будто нижняя часть тела онемела. Он кончил почти механически, дрожа, с ощущением, что этот красавец вот-вот разорвёт его на части.
Когда горячее тело внутри него наконец замерло, Цзяян судорожно глотнул воздух. Плотно прижатые друг к другу тела были влажными, сердце бешено колотилось, а в голове стоял туман.
Придя в себя, он открыл глаза и лениво уставился в окно поверх плеча Сяо Мэна.
За окном темнело, небо казалось прозрачным, будто вымытым водой.
После бурного секса никто из них не произнес ни слова, они лениво молчали, даже не собираясь пошевелиться.
Через приоткрытое окно дул ночной ветер, охлаждая руку, лежащую на спине Сяо Мэна. Его потная голая спина постепенно становилась сухой и прохладной.
Двое мужчин лежали друг на друге, что должно было бы быть сценой похоти, но, как ни странно, почему-то казалась уютной.
В комнате было слышно только шум ветра и лёгкий запах дождя. Если бы можно было так заснуть навсегда, это было бы прекрасно.
«Ты такой тяжёлый...» — Проговорил Цзяян, задыхаясь под весом Сяо Мэна. Несмотря на изнеможение и приятную атмосферу уюта, он не выдержал и пожаловался.
Сяо Мэн невнятно буркнул, слегка приподнявшись, чтобы уменьшить давление, но слезать совсем не собирался.
«Ты правда очень тяжёлый...» — Продолжал ворчать Цзяян, почти расплющенный под расслабленным телом.
«Хватит ныть.»
«Очень тяжело, слезь пожалуйста...» — Взмолился он, испытывая дискомфорт.
«Заткнись, надоел.»
Губы внезапно коснулось тепло. Сяо Мэн сохранял холодное, раздражённое выражение, но после этого поцелуя Цзяян сразу замолчал.
Они целовались бесчисленное количество раз и делали вещи, которые были в тысячи раз постыднее поцелуев, но такой внезапный и безрассудный поцелуй заставил его сердце чуть не выскочить из груди.
Цзяян усмехнулся своей реакции, но в то же время ощутил лёгкую растерянность.
Видя, что Сяо Мэн не собирается подниматься, он перестал сопротивляться. Хоть и неудобно, он покорно позволил тому оставаться сверху и завёл разговор в такой позе:
«Какие планы на октябрьские праздники?»
«Поездка за счёт компании в Европу.» — Без интереса ответил Сяо Мэн: «Всего несколько дней, так что толком ничего не посмотришь.»
Цзяян был немного очарован и даже завидовал:
«У вас прекрасные условия. Жаль, у нас такого нет.»
«Если брать с собой семью, компания оплачивает половину расходов.»
Цзяян вздохнул с лёгкой тоской:
«Прямо хочется стать твоей семьёй.»
Сяо Мэн дёрнулся, промычал что-то невнятное и лишь спустя паузу равнодушно бросил:
«Ну, это возможно.»
«Да? Правда?» — Даже с половиной оплаты Цзяян вряд ли решился бы потратиться на такое, но идея его заинтересовала.
«Всё очень просто: давай будем мужем и женой»
«А?» — Остолбенел Цзяян.
«Я буду мужем, а ты — женой.»
Серьёзный тон Сяо Мэна рассмешил его:
«Чушь! Почему не наоборот?»
«Мечтай!» — Сяо Мэн, кажется, действительно воспринял это всерьёз: «Разве я похож на домохозяйку? Это же тебя трахают!»
При таком напоминании Цзяян невольно вспомнил их недавний страстный секс. Сейчас они лежали обнажённые, лица почти соприкасались, и он, слегка смутившись, отвернулся:
«Как-то странно заниматься этим с другом. Всё-таки мы оба мужчины...»
«...Мда...»
«Кстати, Сяо Мэн.»
«Чего?» — Его голос снова стал вялым и невыразительным.
«Когда ты планируешь жениться?» — Цзяян машинально перебирал пальцами чёрные волосы мужчины: «Думаю, в ближайшие годы? С твоими-то данными...»
Не успев закончить, он вскрикнул от боли, потому что Сяо Мэн грубо отшвырнул его руку, поднялся, схватил разбросанную по полу одежду и, бросив "Не твоё дело", резко развернулся и ушёл.
Цзяян остался лежать на диване в полном недоумении. Тело ещё хранило тепло, но нежность, что была между ними минуту назад, казалась обманом.
С горькой усмешкой он провёл рукой по лбу, поднялся и начал медленно одеваться.
Он снова совершил ошибку, пытаясь вторгнуться в личное пространство Сяо Мэна. Их странные отношения строились на взаимной выгоде и невмешательстве.
Зачем он задал этот вопрос, прекрасно понимая, что переступает границы?