"Молодец,Кенди"
Было раннее утро. Солнце только пробивалось сквозь полупрозрачные шторы, и больница ещё спала в полусонной тишине. В коридорах едва слышался шелест шагов дежурной смены. Кэнди и Энни только проснулись и начали готовиться к утреннему обходу. Они умывались, поправляли форму, завязывали передники.
Вдруг раздался крик. Короткий, резкий — и почти сразу за ним раздался топот.
— Помогите! Он не дышит! — закричал один из санитаров, вбегая в коридор. — Сильный приступ! Палата №12!
Энни застыла. Но Кэнди выскочила вперёд. Она быстро вбежала в палату, где на кровати лежал мужчина лет пятидесяти. Его губы посинели, грудь не поднималась.
— Срочно! Адреналин и кислород! — выкрикнула Кэнди, хотя поблизости никого из врачей ещё не было.
Она мгновенно оценила ситуацию: у мужчины, по-видимому, был тяжёлый сердечный приступ. Не теряя ни секунды, Кэнди встала на колени рядом и начала делать непрямой массаж сердца. Её руки дрожали, но она не останавливалась. Каждое движение было точным, выверенным — как учила мисс Мэри Джейн. Она считала вслух, держала ритм, наблюдала за лицом пациента.
— Дыши… давай, дыши…
Вбежала старшая медсестра с кислородной маской и шприцем. Но всё основное уже было сделано — сердце начало биться. Мужчина тяжело задышал, глаза слабо приоткрылись.
— Она спасла его, — прошептала старшая. — Молодец, Кэнди. Очень вовремя.
Энни стояла в дверях и не могла отвести взгляда. Она видела, как Кэнди вся в поту, с растрепанными волосами, но с таким твёрдым, зрелым взглядом, склонилась над пациентом, проверяя пульс. Её руки были в крови, но в глазах — решимость.
Позже, в комнате, Энни тихо сказала:
— Ты была невероятной. Я… даже не успела сообразить, а ты уже всё сделала.
— Я не думала, — ответила Кэнди, устало улыбаясь. — Просто… сердце подсказывало, что делать.
На следующий день госпожа Мэри Джейн позвала Кэнди к себе.
— Не каждый способен вот так, без команды, взять на себя ответственность, — сказала она. — Сегодня ты была настоящей медсестрой. Не ученицей. Не помощницей. А медсестрой. Запомни это чувство. Оно будет вести тебя дальше.
Кэнди покинула кабинет с дрожью внутри — не от страха, а от осознания. Она впервые по-настоящему поняла, что её руки могут спасти жизнь. А её сердце — не боится.
***
На следующее утро больница уже жила в обычном ритме. Сменились дежурства, утренние лучи мягко освещали палаты. Кэнди вошла в ту самую палату №12, где вчера в спешке спасала жизнь. Теперь там было тихо — только капала капельница и слабо гудел аппарат подачи кислорода.
Мужчина лежал с открытыми глазами. Он был бледен, но взгляд его был осмысленным, полным жизни. Увидев Кэнди, он попытался приподняться.
— Пожалуйста, не вставайте, — мягко сказала она, — вам ещё нельзя напрягаться.
— Ты та… девушка, да? Медсестра… Ты спасла меня. — Его голос был хриплым, но в нём звучала искренняя благодарность.
Кэнди смутилась и опустила взгляд.
— Вы просто вовремя получили помощь. И теперь всё будет хорошо.
— Нет, послушай. Я всё помню. Никого не было… Только ты. Ты не побоялась. Ты не ждала врача. Я жив только потому, что ты была рядом.
Он протянул руку и сжал её ладонь с неожиданной силой.
— Спасибо, милая. От всего сердца.
У Кэнди на глазах выступили слёзы. Она чуть улыбнулась.
— Я просто делала то, чему нас учат. Но… Спасибо. Мне это важно.
Позже она сидела у стола, проверяя список пациентов, к которым была прикреплена на этой неделе. Старшая медсестра заглянула в комнату.
— Добавь палату №12 к себе. Он твой пациент с этого дня. И, думаю, это будет правильное решение. Ты ему уже доверена.
Кэнди кивнула. И аккуратно вписала в список имя: Питер Харгривс, 52 года. И тихо, почти незаметно для самой себя, поставила маленькую галочку рядом.
С этого дня она заходила к нему утром и вечером. Проверяла давление, следила за питанием, подбадривала. А он с каждым днём шутил всё громче, а на её лицо смотрел с каким-то отеческим теплом.
— Ты не просто медсестра, — как-то сказал он. — Ты — свет в белом халате.
И Кэнди вновь почувствовала то, ради чего она когда-то решила идти этим путём: ради людей, ради жизни, ради того, чтобы быть нужной — по-настоящему...
*****
Это был редкий вечер без дежурств, и Кэнди наконец могла позволить себе немного тишины. Комната была залита мягким светом настольной лампы, за окном мерцали огоньки Чикаго, а рядом лежала стопка писем, на которые всё не доходили руки ответить.
Кэнди села за стол, аккуратно разложила бумагу, чернила, конверты, и, глубоко вдохнув, начала писать.
Первое письмо — Ани.
~✉️~
«Дорогая Ани,
Прости, что так долго не отвечала. Здесь, в Чикаго, у нас сейчас практика, и времени почти не остаётся. Но я часто думаю о вас. Я скучаю.
Я работаю в больнице, и, знаешь, недавно мне удалось спасти человека… Всё произошло очень быстро, но я ни секунды не растерялась. Мисс Мэри Джейн похвалила меня — это случается нечасто.
Как ты? Как Арчи? Как ваша учёба? Ты писала, что он увлёкся физикой — правда ли это? Мне так интересно узнать, что происходит у вас. Пожалуйста, напиши.
Обнимаю вас обоих крепко.»
Следующее письмо — Стиву. Почерк Кэнди стал немного быстрее, но не менее тёплым.
~✉️~
« Стив, привет!
Представляешь, я теперь почти настоящая медсестра. Я уже работаю с пациентами и даже получаю небольшую зарплату. Кто бы мог подумать? Надеюсь, ты не забыл, как мы все вместе скакали по саду у колледжа.
Пиши, как у тебя дела. Ты ведь, как всегда, в приключениях?»
Потом — Патти.
~✉️~
«Милая Патти,
Как ты? Как твои книги, твои цветы? Я тебя так хорошо помню в библиотеке — с тетрадью на коленях и тем взглядом, в котором покой.
Здесь мне иногда не хватает тишины и тебя. Напиши, как ты проводишь дни. Жду твоего письма.»
Последнее письмо — в Дом на холме. Руки чуть дрожали. Там — её семья. Родные.
Когда она закончила, не заметила, как к столу подошла Энни. Та, опершись на спинку стула, спросила:
— Кому ты пишешь так увлечённо, Кэнди?
Кэнди обернулась с улыбкой.
— Своим друзьям. Они все разъехались, но мы пишем друг другу. Это помогает не терять связь.
Она слегка покачала головой, будто мысленно возвращаясь в те беззаботные дни в колледже.
— Ани, Арчи, Стив, Патти… Они мне как семья.
Энни опустилась на диван с газетой в руках.
— Вот, в магазине дали… обычная газета. Ничего особенного.
Она небрежно кинула её на стол рядом с Кэнди.
Кэнди бросила взгляд… и застыла. На странице — фотография. Терри. Рядом — высокая стройная девушка с идеальной осанкой и пронзительным взглядом. Амели Престон.
Кэнди медленно опустила глаза ниже — к строкам под фото.
«Театр Лэнгфорд. Премьера «Ромео и Джульетта». Терренс Грэнчестер и Амели Престон. Спектакль состоится в Чикаго…»
Дальше было написано сегодняшнее число. Кэнди почувствовала, как сердце пропустило удар. Терри… В Чикаго. Через две недели.
Всё вдруг перемешалось в голове. Он был рядом. В этом же городе. Мысли крутились в водовороте: увижу ли я его? должен ли он узнать, что я здесь? а он… он знает?
Она молчала, склонившись над газетой, не замечая, как застыли её пальцы. Энни наблюдала за ней. Она ничего не спрашивала, но в её взгляде читалась лёгкая тень.
Как она может быть такой сильной, такой настоящей? — думала Энни. — Я ей искренне восхищаюсь. Но… иногда я просто хочу быть такой же. Хочу верить в себя так, как она верит. Хочу быть не просто рядом… а быть такой же.
Тишина окутала комнату. На столе лежали письма, газета и мысли, которые пока не нашли слов.....