20
Близится конец мероприятия, а значит выход Алена и его небольшая речь.
Мои нервные клетки точно не восстановятся после этого дня. Оба брата не отлипали от меня, постоянно пытаясь завести со мной беседу, особо активничал младший, когда Ален отмалчивался. От этого ещё больше злилась, ведь начинала смеяться от шуточками Диего.
Мои ладошки немного взмокли от того, что я под прицелом глаз Алена. Он просто наблюдает.
Его глаза загораются, когда я подхожу к нему, сообщая о выходе.
- Что? - я стушевалась от такого вопроса, крайне удивлена, мои плечи опустились, ведь была так напряжена, думала, что он так следит за мной. А он задумался о своём, не слушая.
- Твой выход через минуту, тебе закрепят петличку* на ворот..., - он ничего не ответил, лишь кивнул, подходя к сцене.
Проходит минута, и он выходит, зал взрывается аплодисментами. Я подхожу к пластиковой панели, в виде арки, за которой не видно меня, но обзор на Алена великолепный.
- То, что сделали люди, - он указывает рукой за спину, - те, которые там стоят и наблюдают затем, как вы мне дарите улыбки и аплодисменты, они заслуживают этого, они гордятся собой. А я горжусь ими! И я убедился, что не зря поставил на этот бренд, не зря стал его владельцем. Это плодотворная работа, ради которой не спали ночами, - он немного отходит в сторону. - Я хотел бы, чтобы одна из них вышла сюда...
Я в миг становлюсь красной и перестаю дышать. Нет! Нет! Нет!
- Аделаида, прошу...
Проклятье! Ко мне подбегают визажисты, поправляя макияж, они все довольно улыбаются, что-то щебечут, а я внутри себя кричу.
Что за выходки, Гроссо? Он просто невыносим!
Меня выталкивают на сцену, но я выйду не с той стороны, с которой выходил Ален вместе с моделями. А с противоположного. Мне придётся пройти по этому подиуму.
- Выключите наши петлички с мистером Гроссо, я ему пару ласковых скажу и поблагодарю за такую возможность, - предупреждаю, когда на меня цепляют микрофон.
Делаю глубокий вдох, расправляю плечи и наконец ступаю на этот чертовов подиум. Меня встречают аплодисментами и широкими улыбками, не могу не улыбнуться в ответ, пусть и вспышки камер немного ослепляют меня.
- Я тебя утоплю, Гроссо, - гневно шепчу я, когда Гроссо притягивает меня к себе, кладя руку на талию. Мне подают сигнал, что петлички работают. - Благодарю, что когда – то поверили в нас, мистер Гроссо, и ни разу на долгое время не оставили. Ваше присутствие добавляло нам сил и энергии, надеюсь, так будет продолжаться и дальше, - язвлю Алену с улыбкой до ушей, а он в ответ несильно щипает. - Команда за кулисами кричит от восторга от вашей реакции на наши дизайны, и эта презентация будет не единственной.
Я делаю поворот на сто восемьдесят, уходя прочь со сцены.
Срываю с себя петличку, кидая её в руки организатору съёмочной группы. Я подхожу к женскому туалету, запираясь в нем. Хожу от стены к стене, меня немного потряхивает. Начинаю анализировать, насколько сильно я опозорилась. Это же будет на всех новостных сайтах, каналах, во всех газетах. Какой позор.
Меня приводит в чувства холодная вода, под струю которой подставила дрожание руки. Я стряхиваю лишнюю влагу и прикладываю к щекам ладошки.
- Аделаида... - я подлетаю к двери, выглядывая и осматривая коридор не находя любопытных чужих глаз. Тяну на себя Алена за руку, запирая снова дверь. - Ты в порядке?
- А ты в своём уме? Ты подставил меня, Гроссо! Как тебе вообще в голове такое пришло! Что за сцену ты устроил?
- А ты? ' Спасибо, что всегда были рядом и не оставили ' ? Это ещё что такое? - мы разговариваем на повышенных тонах, жестикулируя руками. - Что за скрытый подтекст, Аделаида?
- О – о – о, будто и сам не понимаешь! Пошёл ты, Гроссо, вместо со своим братцем! Валите из Лондона с глаз моих, без тебя год прожила и очень даже неплохо. Вы оба кретины! - я тычу пальцем в грудь Гроссо. Он перехватывает его, наклоняясь ко мне, от чего мне приходится поднять голову.
- А сама то? Ни разу не приехала во Францию, каждый твой отпуск ждал тебя, как идиот. На собраниях ни разу не была!
- Не приезжала, потому что видеть тебя могу! - крикнула в лицо этому нахалу. - Ты не лучше меня, но я хотя бы не приволокла одну облезшую подранную кошку в лице Элис!
Мы глубоко дышим, рассматривая лица друг друга. Я чувствую запах его тела, у меня была самая настоящая ломка, крылья моего носа затрепетали, почувствовав что – то давно забытое, близкое, погружая в моменты прошлого. Его пальцы держащие мою руку сжимаются, притягивая ещё ближе к себе. Но куда?
Он изменился. Взгляд был другим. Отличался от того, что я помню.
Могу ли я сказать, что мы начинаем заходить слишком далеко? Я прочищаю горло, отстраняясь от мужчины. Пытаюсь вымолвить, что куда – то опаздываю, выходя из этого душного туалета.
Мои ноги несут меня на выход, попутно прихватывая шубу с, завешенной верхней одеждой, вешалки. Я чуть не падаю, еле удержавшись на ногах, из – за раннего прихода зимы, снег так и норовит засыпать всю округу, а рассыпанные соль с песком не спасают от падания и шанса стать профессиональной фигуристкой на льду. И мои шпильки далеко не демисезонная обувь. Пальцы ног перестали чувствовать что – либо, пока я не села в машину, заводях его попутно включая кондиционер и подогрев сидений. Мои французские булочки прочувствовали суровую реальность, так жестоко столкнувшись с зимней лондонской стужей.
Я выруливаю на проезжую часть, мчась домой, прячась от Алена Гроссо, от чувств, эмоций, от всего. Хочу быть одной и беспечной!
*Петличный микрофон