Часть 1
В преданье старом говорится,
Что где то много лет назад
Страною правила царица,
Не зная милости, пощад.
Темна была ее душа
И царствовала властно,
Завистлива, злобна была,
Но вот обличием – прекрасна.
О красоте ее ходили слухи
За много верст вокруг.
И то, что правят ею злые духи,
Ее, увидев, забывали вдруг.
Пленила многих красотой своей
И многим голову вскружила,
Но не остался никто с ней,
Всех от себя отгородила.
Жила в своем дворце прекрасном,
Богатством полнилась казна,
Зима весной сменялась, летом красным,
Ну, а царица все одна.
Всегда при ней придворный шут,
Что все капризы выполняет,
А за гримасами скрывался плут,
Что наперед все видит, знает.
Ее толпа слуг окружает,
За нею ходят по пятам,
Любую волю исполняют,
Лишь бы приказ был ею дан.
Владычицею ходит величавой,
Всем распоряжения дает.
Дурною пользуется славой
И в страхе держит свой народ.
И поговаривали,
будто с ней дружбу водит сатана
И что порою, ночью лунной
С ним разговор ведет она.
1
Не потому ль стала жестокой,
Что Бога нет в ее душе?
Живет так странно, одиноко
И это при ее красе?
В каретах золотых не ездят гости,
Нет балов шумных и пиров,
Собакам не бросают кости,
Объедков с праздничных столов.
Здесь редко слышен детский смех
И звуки песен не раздаются,
И веет холодом на всех,
И часто горьки слезы льются.
Как будто темным покрывалом
Небо и землю облекло,
И ,словно, ночь на царство пала,
Как вороновое крыло.
И подданные все при встрече с ней
Стоят по - струнке, голову склонив,
Боясь взглянуть в омут очей
И жуткий страх в тот миг вселялся в них.
Она, не удостоив даже взглядом их,
Походкой царственной проходит мимо.
Совсем ей дела нет до них,
Вся властью своей и местью одержима.
Застлала жажда мести ей глаза
В борьбе своей она неутомима.
В волшебнике Зарасто видит злейшего врага,
В плен взял он дочь-красавицу Памину,
Кто высвободит из плена ее дочь?
Царица силы злые призывает
И просит слезно их помочь
Свою продать им душу обещает.
Во все концы, во все края
С посланием гонцов царица направляет.
Чтоб объявились при дворе мужья,
Что силою и волей обладают,
Кто верой, правдою готов служить,
В опасный путь на поиски пуститься
И руку дочери тем самым заслужить,
Коль сможет он с победой возвратиться.
2
Напрасно ждет царица ночи,
Молва о ней дошла во все концы.
Жизнью своею рисковать никто не хочет,
Ни славные мужья и не юнцы.
Ее дворец, да и сама она
Такой на всех наводят ужас.
Как появиться там, где бродит сатана,
Где злобой дышит все, и тени кружат?
Вольготно чувствовал себя лишь шут,
Что смех у всех беззлобный вызывал,
Под маской птичьей прятался тот плут,
Из птичьих перьев платьем восхищал.
Умел красиво он царице льстить,
Игрой на дудочке ее он веселил.
Не злилась на него она, могла простить
Любую шалость и проказу, что творил.
Он предан ей был и душой и телом,
Но был, проказник, лжив, хитер.
И, как бы просто, между делом
Встревал и направлял царицы разговор.
Покой царицы охраняли воительницы-девы.
Все три прекрасны были, как богини
И выступали будто королевы,
Но храбростью никто не мог сравниться с ними.
Они владели в совершенстве искусством боя,
стрельбой из лука, метанием копья.
Хоть говорят, занятье это лишь мужское,
Но войны бравые, бывалые боялись их не зря.
Не ускользнет ничто от взгляда их,
Они все видят и все знают.
Не досягаема царица, в безопасности при них
И, где б ни появилась бы она, они ее сопровождают.
Дворец царицы средь высоких скал стоит
И солнца яркий луч его лишь редко достигает,
Не слышно там и пенья чудных птиц,
Лишь воронье сюда слетает.
Ведет к нему один лишь путь,
Что по ущелью меж скалистых гор идет,
И гость непрошенный не может проскользнуть,
Ведь грозный змей здесь денно, нощно стережет.
3Однажды, в летний знойный день,
К ущелью всадник поспешил.
Прохладу он искал и тень,
Устал он сам, да и коня он утомил.
В тени высоких скал спешился,
Пустил коня на луг зеленый погулять,
а сам, воды из родника напившись
и, положив под голову доспехи, стал дремать.
Но сон его недолго продолжался,
Открыв глаза, он в ужасе увидел пред собой
Змея огромного, что извивался, изгибался,
Дышал зловоньем серным и жарой.
И был хоть воином он бывалым,
И в битвах ратных отличался,
Снискав и почести, и лавры славы,
При виде чудища такого, испугался.
Застал его коварный змей врасплох,
Доспехов нет на нем и конь далече,
Сражаться с змеем был он не готов
И не готов к такой был встрече.
Вскочил наш воин, к скале спиной прижался
И думал, вот и все, конец его настал,
Но рядом, вдруг спаситель оказался,
Копьем сраженный насмерть, змей упал.
Спасенье неожиданно пришло.
Кого ему за то благодарить?
Уверовал он в тот момент, что чудо есть и повезло,
Что враг, сраженный, на земле лежит.
Оправившись от страха и подняв глаза,
Воительниц прекрасных трех он увидал.
Сверкало одеянье серебристое их, как чешуя,
В руках у каждой меч блистал.
О небывалой их красе и доблести молва ходила.
И многим юношам их образ душу бередил,
Но встреча с ними многим навредила,
Что белый свет им стал не мил.
«Куда путь держишь, воин молодой и как тут очутился? -
Красавицы у путника спросили.
«Пришел я издалёка и здесь, средь гор скалистых заблудился.
Устали я и конь мой, вот отдохнуть решили.
4
Усталый конь пасется у подножия этой горы,
В тени скалы высокой решил я прикорнуть,
Чтоб сил набраться, спасаясь от жары,
И дальше свой продолжить путь.
Переглянулись девы, понимающе кивнули,
Им по душе пришелся путник молодой.
Затем предложили поехать с ними,
Пообещав, что выведут короткою тропой.
Сомненье вкралось в душу молодца,
Да некуда деваться
Ведь лабиринту горному не видно и конца
Придется, видно, соглашаться.
«Спасибо, помощь вашу непременно я приму, -
Ответил девам он прекрасным -
Видать, не выбраться мне самому,
Усилья все мои были напрасны».
Надев свои доспехи и позвав коня,
Он с ними вместе в незнакомый путь пустился.
Куда ведут его, а впереди вдруг западня?
И мысленно он с жизнью уж простился.
Тропинкой узкой вглубь ущелья путь их пролегал.
Над ними скалы грозно нависали.
Все гуще мгла, последний солнца луч пропал,
И всадники в тумане путь свой продолжали.
Шли молча, след во след,
И только иногда храп лошадиный раздавался.
Вдруг, где-то впереди мелькнул просвет,
Конь юноши попятился и на дыбы поднялся.
С трудом наездник удержался на коне.
«Что же учуял верный конь?
Всегда он предан был и был подвластен мне,
Мы с ним в бою прошли и воду и огонь». -
Подумал юноша, с трудом удерживая повода.
Затем к уху коня он низко наклонился,
Нашептывая, потрепал он холку, как всегда,
И дев прекрасных догонять пустился.
Недолго путь их продолжался,
Туман рассеялся, и привела тропа их, наконец
Туда, где слабый свет сквозь тучи пробивался
А впереди в величии своем стоял дворец.
5
Стражи, завидев всадников уже издалека,
К большим вратам дворцовым поспешили,
Но только с разрешенья царского шута
Для конников ворота отворили.
Вновь вздыбился под воином конь гнедой,
Как вкопанный остановился
И пятится назад, копытом бьет, качает головой,
И тут наш молодец насторожился.
Худое место, коль конь его встревожен и на дыбы встает.
С нечистой силой здесь им предстоит столкнуться.
Слезает он с коня и под уздцы его берет,
С каким желанием хотел бы он назад вернуться!
Но, поздно, нет возврата и нет пути назад.
Вот их уже толпа людей встречает,
Но нет улыбок на устах и ликованья нет, стоят, молчат
И только взглядом грустным провожают.
К широкому парадному все подошли крыльцу,
Шут впереди бежит, гримасы шутовские строит.
Он знает, что дозволено ему лишь одному,
Владычицу вопросами тревожить, беспокоить.
Он по ступенькам вверх вбежал
И за высокою дворцовой дверью скрылся,
Перед царицею он ниц упал
И, словно жалкий уж, у ног ее завился.
«Что ж говори, какую новость мне принес? –
Ему царица грозно приказала, -
Да только с толком, чувством расскажи,
Все по порядку с самого начала».
«Осмелюсь доложить великой я царице,
Что пробил, наконец, тот ожиданья час,
С собою война, что красив и молод, привели девицы,
Он ожидает у дверей дворца сейчас».
Глазами преданными смотрит он на госпожу
И ждет ее распоряженья.
«Вы прикажите только, его я тотчас приведу,
Все выполню беспрекословно и без промедленья».
Выслушав его, велела жестом удалиться,
Сама ж в глубокое раздумье погрузилась.
И, взвесив все, решила, что не нужно торопиться,
На сем решение своем и остановилась.
6
Тотчас, позвав слугу, царица хитрая распорядилась,
Гостя приветить, накормить и напоить.
Ему и лучшие хоромы предоставить,
И в мягкую кровать спать уложить.
А шут придворный тут как тут.
Уже он гостя приглашает и во дворец его ведет
И пристально, во все глаза за ним он наблюдает,
От взгляда плутоватого ничто не ускользнет.
Слуга несет теплой воды, чтобы умыться,
Служанка чистое белье несет,
И путается под ногами шут-плутишка
И лишь команды всем направо и налево раздает.
Вот приглашает гостя он к богатому столу,
Что яствами различными накрыт,
Вином и фруктами заморскими уставлен,
а сам смиренно так уселся на полу,
Как пес хозяйский тот, что сторожить оставлен.
Сидит смиренно, ноги под себя поджав,
И пристально за гостем наблюдает
Ни звука не издав, ни слова не сказа,
Сидит он, будто спит и все запоминает.
Он наблюдает, как гость ест и пьет,
Как с вином кубок он к губам подносит.
И кажется ему, что гость чего-то ждет.
Так отчего же он молчит и ни о чем не спросит?
Закончив трапезу, гость вежливо поблагодарил,
В свои покои удалился,
А шут, остатки со стола схватив,
Отчет держать перед царицею стремглав пустился.
Тем временем, три девы молодые
Пред повелительницей грозною предстали.
«Придется вам ответ держать, мне нашептали духи злые,
Повинными вы в гибели нашего змея стали.
И кто теперь вход к нашему ущелью будет охранять,
Кто защитит нас от гостей незваных?
Вы объясните мне, я не могу понять
Ни действий ваших, ни поступков странных».
Царица гнев свой не скрывает тоже.
Что происходит с девами, понять не может,
Оплошность допустили, иль суть случившегося скрыли?
7
Тотчас, позвав слугу, царица хитрая распорядилась,
Гостя приветить, накормить и напоить.
Ему и лучшие хоромы предоставить,
И в мягкую кровать спать уложить.
А шут придворный тут как тут.
Уже он гостя приглашает и во дворец его ведет
И пристально, во все глаза за ним он наблюдает,
От взгляда плутоватого ничто не ускользнет.
Слуга несет теплой воды, чтобы умыться,
Служанка чистое белье несет,
И путается под ногами шут-плутишка
И лишь команды всем направо и налево раздает.
Вот приглашает гостя он к богатому столу,
Что яствами различными накрыт,
Вином и фруктами заморскими уставлен,
а сам смиренно так уселся на полу,
Как пес хозяйский тот, что сторожить оставлен.
Сидит смиренно, ноги под себя поджав,
И пристально за гостем наблюдает
Ни звука не издав, ни слова не сказа,
Сидит он, будто спит и все запоминает.
Он наблюдает, как гость ест и пьет,
Как с вином кубок он к губам подносит.
И кажется ему, что гость чего-то ждет.
Так отчего же он молчит и ни о чем не спросит?
Закончив трапезу, гость вежливо поблагодарил,
В свои покои удалился,
А шут, остатки со стола схватив,
Отчет держать перед царицею стремглав пустился.
Тем временем, три девы молодые
Пред повелительницей грозною предстали.
«Придется вам ответ держать, мне нашептали духи злые,
Повинными вы в гибели нашего змея стали.
И кто теперь вход к нашему ущелью будет охранять,
Кто защитит нас от гостей незваных?
Вы объясните мне, я не могу понять
Ни действий ваших, ни поступков странных».
Царица гнев свой не скрывает тоже.
Что происходит с девами, понять не может,
Оплошность допустили, иль суть случившегося скрыли?
7
Примолкли девы, что царите им ответить?
По нраву молодец тот статный девам оказался
И невозможно было не заметить,
Что в сердце каждой огонек надежды возгорался.
И не случайна была встреча с ним,
Давно в своих краях такого воина не встречали,
Чтоб по душе пришелся им,
Но пред царицею такой ответ держали:
«Дозволь, владычица, всю правду доложить,
Давно мы для царевны избавителя искали.
Он появился, наконец, и не могли его мы смерти допустить,
И потому пред выбором мы стали.
Змей подколодный силу показать хотел свою и власть
В неравной схватке он бы победителем остался.
Победою своей хотел упиться всласть
И уговорам нашим он не поддавался".
«Что ж, что свершилось, то свершилось».-
Прослушав доводы, царица изрекла,
- Но ситуация мне полностью пока еще не прояснилась,
Оставим все как есть до завтрашнего дня».
Вздохнув свободно, девы, молча, удалились
С чувством таким, будто гора упала с плеч,
Все обошлось, собой они гордились,
Красавца молодого жизнь смогли они сберечь.
Навстречу им, чуть не вприпрыжку, несется шут,
Вокруг не видя никого и ничего не замечая.
Переглянулись девы, знать, что- то выведал такое этот плут,
О чем они, не подозревали и не знали.
Лишь только скрылся он в покоях у царицы,
Все трое тихо воротились, и, прильнув ухом к двери,
Сначала думали, плетет опять шут небылицы.
Заставило ж их очень удивиться, все, что услышали они.
Шут доложил о том, что выполнил наказ,
Что гостю почести все оказал,
И как, усевшись в стороне, он целый час
за трапезою незнакомца наблюдал.
Что, судя по всему, гость не простолюдин,
Изысканность в нем есть и есть манеры,
Возможно, что богатого отца он сын,
Доспехи говорят о том, по крайней мере.
8
Прослушала царица исповедь шута,
Возможно, прав шут и как знать,
Что оказался воин здесь - это судьба.
С него и дальше глаз велела не спускать.
Раскланявшись, чудак пустился волю исполнять,
Царица же, дождавшись полной темноты,
Накинув шаль, чтоб было не узнать,
Спустилась в сад, где ночью царствовали злые духи тьмы.
А вот и сам хозяин тьмы навстречу ей идет,
Улыбкой льстивою царицу он встречает.
И, осторожно за руку беря, вглубь сада он ее ведет,
В беседке мрачной ей присесть он предлагает.
«Зачем царица ты пришла?» - Ее он вопрошает,
И ждет ответ, заглядывая пристально в глаза,
А сам, наверняка ответ уж знает,
Да важно ему очень слышать то, что говорят ее уста.
«Не знаю, могу ли положиться, - кокетливо царица отвечает, -
Совет мне нужен дельный твой, владыка тьмы,
Во дворце моем сегодня незнакомец почивает,
Откуда прибыл, и можно ль доверять ему не знаем мы.
Воительницы утверждают, что он бравый воин,
Достоинства, отваги, чести ему не занимать,
И он один лишь может быть достоин,
Чтобы судьбу принцессы в его руки передать».
«О ком ты говоришь, я знаю, - ответил ей лукавый, -
Его ведь я с пути свернул и в заблужденье ввел,
Тропою верною в твои владения направил
И в змея логово привел.
Ты поутру устрой допрос ему с пристрастьем,
Расскажет он тебе про похождения свои
И предложение твое принять сочтет за счастье,
Ты лишь терпенье и смекалку прояви».
«Совету твоему всегда я следовать готова, -
Задумавшись, ему ответила царица, -
Ты знаешь, что держать умею свое слово,
Ну, а теперь пора с тобою мне проститься».
Царица тут же со скамейки поднялась,
Плотнее шалью темной обернулась
И, не оглядываясь, во дворец, свои покои подалась,
И в сон спокойный, безмятежный окунулась.